Вероника проснулась от странной тишины в квартире. Обычно в это время слышались какие-нибудь звуки. Свекор смотрел телевизор, не ограничивая по громкости, муж мог разговаривать с ним в это время, свекровь гремела кастрюльками. Вероника не обижалась, наоборот, говорила, что так даже лучше, ей долго спать нельзя, дела сами себя не сделают. Она обычно ложилась на часок, пока дочурка засыпала. Малышка перепутала день с ночью и по ночам бодрствовала, а днем спала несколько раз по несколько часов. Свекровь предлагала свозить малышку в деревню, да в курятник занести, был какой-то специальный обряд для этих случаев, но Вероника в это не верила, потому и не вникала в подробности. По ночам она следила, чтобы Катенька не шумела, в основном, держала ее на руках, остальным-то членам семьи утром рано вставать на работу, им нужно было выспаться.
И вот сейчас, дочка спокойно посапывала в своей кроватке, а Вероника осторожно приоткрыла дверь и вышла из комнаты. Свекровь сидела в зале и вязала.
– А где мой муж? – с улыбкой спросила невестка.
– Светланке помогает! – Свекровь многозначительно кивнула. – Не чужие люди, всё-таки. Олежка же в командировке, так вот, Артем с отцом поехали мебель собрать, Света купила, хочет мужу сюрприз сделать!
– Интересно, откуда у Светланы столько денег? – задумчиво спросила Вероника как будто у себя самой, – Дети маленькие, столько всего нужно…
– Да это я ей деньги дала, – отозвалась свекровь, – Мне за дачу часть суммы отдали, решила помочь Светланке, она давно мечтала о новой мебели.
– То есть, как за дачу? Вы дачу продали? – для Вероники это была неожиданная новость. Она мечтала, что на лето сможет с дочкой уехать на дачу, на свежем воздухе пожить, в тишине, у реки. Они с Артемом это обсуждали, он тоже приезжал бы к ним после работы, да и выходные проводили бы спокойнее, чем здесь, под приглядом Надежды Борисовны.
– Продала! – гордо заявила свекровь, – Мне она не нужна давно, а то, что вы хотели там все лето провести, так купите свою и делайте что хотите, хоть круглый год живите там.
Вероника только горько вздохнула, прошла на кухню, сварила себе какао и, сделав бутерброд с сыром, присела за стол и задумалась.
Муж ее, Артем, был старшим в семье, но младшего, Олега мать любила больше. Отец как будто одинаково к детям относился, снохам и внукам, а вот свекровь выделяла, даже к неродному внуку относилась гораздо лучше, чем к собственной внучке Катюшке. Она и свою квартиру, доставшуюся ей от матери в наследство, решила младшему отдать. Хотя, могла бы разменять на две, пусть меньшей площадью. Но нет, Артем с семьей ютились с ними. Свекор со свекровью занимали зал, как мать Артема называла эту комнату по-старинке, а Вероника с мужем и дочкой жили в спальне, которая раньше была комнатой братьев. Зато Олег со Светой, ее сын от другого мужчины, которого Олег усыновил и их общий сынишка, жили в просторной трешке.
Вскоре Артем вернулся уставший и, приняв душ, плюхнулся на кровать и мгновенно уснул. А утром, за завтраком он рассказал жене, какую замечательную мебель Света купила.
– Кстати, Светка предлагает нам их старую кровать забрать недорого, она комплект купила, там кровать получше, а этой год всего. Я согласился. Лично я уже устал на этих сдвинутых односпалках мучиться, доски посередине неудобства создают.
– Ну, как-то спали же три года, и не думали о неудобствах. Лично мне неприятно брать у Светы кровать, тем более, платить за это. Им мать твоя всю мебель заменила, и кстати, ту кровать она же им и покупала, а нам какие-то обноски предлагают выкупить. Сами купим, если надо будет, новую.
– Да ты знаешь, сколько такая кровать новая стоит? У нас денег лишних нет. А тут чисто символически.
– Нет! – Вероника начинала раздражаться. – Она тебе заплатила за то, что ты весь вечер угробил на то, чтобы им мебель собрать?
– Ну ты чего, совсем что ли уже? Не чужие люди все-таки! – повторил слова матери.
– Зато мы для них чужие, иначе бы она тебе бесплатно кровать эту предложила, хотя мне и бесплатно после нее не нужно, но сам факт! И матери твоей, похоже, мы чужие. С нас за коммуналку всю сумму берет, так как мы, по ее мнению, тратим больше всего – и воды, и электричества, а им готова все отдать, последнее. Даже дачу не пожалела, чтобы прихоть Светочки исполнить.
– В каком смысле? – не понял Артем.
– А ты не знал? Не знал, что мебель, которую вы с отцом собирали, куплена на деньги, вырученные за дачу твоей матерью.
Артем стиснул зубы, но быстро взял себя в руки.
– Ну, дача материна, она вправе распоряжаться своим имуществом.
– Артем, давай, к моим родителям переедем? Там и комната просторнее, и сад есть. Тут я даже погулять с Катюшкой лишний раз не могу. Думаешь, легко коляску на себе таскать на четвертый этаж?
– Нет! Жена должна жить у мужа, а не муж у жены!
– Но это не твое жилье, мы живем у твоих родителей!
– Разговор окончен, я опаздываю. Больше никогда не начинай эту тему! Мы сразу договаривались, еще до свадьбы.
Если бы Вероника хотя бы представить могла, каково оно – жить со свекровью, такой как Надежда Борисовна, она, конечно же, не согласилась бы и замуж выйти, наверное, а теперь приходилось терпеть, раз договаривались. Надежда Борисовна постоянно пеклась о семье младшего сына, и с детьми сидела, когда Свете надо было отлучиться на полдня, и продукты ей возила, когда Олежик был в командировке, Свете ведь неудобно с двумя детьми ходить по магазинам. А Веронику отправляла и в зной, и в холод на базар.
– Потуши сегодня картошку, – требовательным тоном заявляла свекровь.
– Так нет картошки, я хотела плов приготовить, – оправдывалась Вероника.
– На базар сходить купить, трудно разве?
– Нет, я могу сходить, конечно, если вы за Катюшей посмотрите, она только проснулась.
– Ребенку тоже полезно воздухом дышать, – хмурила брови свекровь, – Прогуляетесь вдвоем, ничего не случится.
И Вероника подчинялась. Она не умела возражать, но с недавних пор стала считать это слабостью. Рассказывать кому-то о своей печальной жизни, не хотела. Знала, что родители сами заберут ее домой вместе с Катюшкой, а подруги высмеют, они-то жили совершенно по-другому. У одной свекровь была золотая, Вероника всегда удивлялась их отношениям, когда забегала к Оле в гости, а у другой свекрови вовсе не было, они жили с мужем вдвоем, душа в душу. И только Веронике не повезло. Мужа своего она любила, но в последнее время, как жене его брата стало денег не хватать и она настояла, чтобы Олег устроился на вахту, свекровь постоянно дергала то мужа своего, то сына старшего: «Светланке надо с перестановкой помочь… Свету надо куда-то свозить… У Светы кран потек… Света купила новую стиралку, надо подключить». Так продолжалось уже полгода. Почему-то все проблемы у Светланы случались в отсутствие собственного мужа, и Вероника устала от того, что Артема часто не бывает дома. Так хотелось куда-нибудь вместе сходить, погулять, давно они вдвоем нигде не были. Да хотя бы в кино, или в кафе недолго посидеть. Конечно, мать Артема с Катенькой сидеть откажется, но родители Вероники с радостью готовы нянчиться с внучкой в любое время.
– Тём, а давай в субботу сходим в парк? Купим мороженое, прокатимся на колесе обозрения, а?! –просила вечером Вероника супруга. – Катюшу к маме моей отвезем. У отца дежурство, а мама с Катей посидит, она по ней скучает.
– В субботу? – Артем почесал затылок и виновато посмотрел на жену, – Не получится. Я обещал Светке Даньку на стадион отвезти, у него соревнования какие-то, сам же маленький еще так далеко добираться, а Светке с малым не вариант туда тащиться.
– В воскресенье тогда? – тяжело вздохнув, спросила неуверенно Вероника.
– В воскресенье Светку за город надо свозить, к бабке какой-то, ей сглаз снять надо что ли, мама договорилась со знакомой. Меня попросила Светку отвезти, а сама с ребятишками у нее посидит.
– Артем, у меня складывается впечатление, что ты живешь на две семьи, причем, вторая для тебя в приоритете. – Не выдержала Вероника.
– Ник, ну ты вот ерунду какую-то сморозила сейчас. Конечно, у меня своя семья, но и семье брата нужно помогать, ну, не чужие люди!
Вероника молча ушла в ванную и, включив воду, расплакалась. Ей не хотелось ссориться с Артемом, но и жить так дальше тоже не хотелось. Как все изменить? Мать мужа носилась со своей младшей невесткой, как с писаной торбой, это уже все границы переходило. Еще всякие сглазы, да курятники постоянно придумывала.
В воскресенье утром у Вероники сердце было не на месте. Мало того, что поспать удалось не больше часа, так за это время кошмары успели присниться. Муж со свекровью уже собирались. Надежда Борисовна давала сыну наказы, как ведунью приветствовать следует, где Свету подождать.
– Артем, а может быть, ты не поедешь никуда? – С мольбой в глазах попросила Вероника, когда муж зашел в комнату за ключами от автомобиля, – У меня беспокойство какое-то, тревога нарастает, сил нет терпеть, жжет в груди.
– Ника, тебе не кажется, что это слишком. Мало того, что мать со своими бабками-гадалками да приметами покоя не дает, так еще ты начни. Нормально все! Я тебе обещаю, среди недели возьму отгул, и мы с тобой обязательно сходим, куда захочешь. Думаешь, мне радость доставляет это все, но просто надо людям помогать, тем более, своим.
– Сво-ииим, – прошептала Вероника и, поняв, что не стоит с мужем спорить сейчас, когда ему предстоит сесть за руль, пожелала ему удачи, решив еще раз поговорить с Артемом, когда он вернется, и если он ее не поймет, и продолжит оказывать помощь Светлане, да Ника уже имя это начала ненавидеть, то она соберет Катеньку и уйдет с ней к родителям… Всякому терпению приходит конец, дело времени.
Закрыв за мужем дверь, Вероника прошла на кухню, принялась готовить обед, чтобы хоть как-то заглушить давящее чувство беспокойства. Дочка, на удивление, еще спала, и Вероника, поправив пледик, которым девочка была укрыта, присела в кресло, взяв в руки книгу.
У свекра зазвонил телефон, а потом он зашел в комнату, бледный, как беленая стена.
– Мать звонила, там… Артем и Света… Они погибли… Мост рухнул возле деревни…
Вероника медленно поднялась, выронив книгу из рук. Катюша заворочалась, и Вероника сжала рот рукой, чтобы не закричать. Она мотала головой, беззвучно рыдая, а в голове пульсировало лишь одно: «Не может быть».
Анатолий Николаевич подошел к невестке на едва гнущихся ногах, обнял ее и прошептал, уткнувшись в макушку:
– Крепись, девочка, крепись! Всем сейчас тяжело. Я за матерью поеду, держи себя в руках, у тебя дочь!
Вероника позвонила своим родителям и попросила срочно приехать. Как только они зашли в квартиру, Вероника передала Катюшу на руки матери и, убежав в ванную, разрыдалась, выплеснув все накопившиеся эмоции.
Свекровь, вернувшись домой, плюхнулась на свой диван и молча уставилась в потолок. Младшего сына Олега занес на руках Анатолий Николаевич, а Данька, скинув с себя куртку, принялся носиться по квартире.
Дальше все происходило, как в бреду. Вероника хотела поехать домой с родителями, но Надежда Борисовна ее остановила:
– А кто же мне с детьми поможет? – спросила она ледяным голосом.
Мама Вероники, Елена, решила остаться с дочерью, чтобы помочь и Веронике и ее свекрови. Свекор старался держаться, хотя видно было, насколько он переживает боль утраты внутри. Но вместе с Еленой, они справились. И малыши были под присмотром, и Даньку удалось угомонить.
Вызвали Олега с вахты, потом похороны, поминки, после которых Вероника больше не вернулась в дом свекрови.
– Простите меня, Анатолий Николаевич, но я больше не смогу туда вернуться, – сказала она свекру, а тот погладил ее по плечу.
– Понимаю, тебе не за что извиняться. Ты, главное, держись, ради Катюшки!
Дома Вероника почувствовала себя опять свободной. Как будто из заточения вернулась в родные стены. Теперь ей удавалось больше отдыхать. Родители с огромной радостью нянчили внучку, заботились о дочери. А спустя две недели к ним пожаловала Надежда Борисовна. Родители Вероники уехали в магазин за продуктами, дочка спала.
Вероника пригласила свекровь в кухню, налила чай, но та отказалась.
– Я тебя просить пришла, – сказала она, как всегда повелительным тоном, – Для всех нас горе безмерное, я тебя понимаю. Но жизнь на месте не стоит и надо как-то справляться с бедой всем вместе, все же не чужие люди.
Вероника напряглась, как ей не нравилось это выражение в последнее время «не чужие люди»…
– Так вот, – свекровь вела себя сдержанно, – Олегу трудно одному. Может, сойдетесь с ним?!
У Вероники, как ей самой показалось, глаза были на лбу в этот момент. Она привстала с приоткрытым ртом и, уперев руки о стол, склонилась к свекрови, что сидела напротив:
– Что вы сказали? Я не ослышалась? – она сама не узнала свой голос.
Почувствовав, как ослабевают руки, а тело все дрожит, она снова присела, стараясь унять дрожь.
– Нет! – Убедительно повторила свекровь, – Выслушай, прошу. Если вы с Олегом сойдетесь, всем будет выгодно. У Катюшки будет отец, а у Данечки с Макаром мать. Квартира у Олега большая, мы с отцом будем помогать. Пойми ты, не вскипай, Олегу ведь работать надо, а мне, куда двоих детей тянуть?! С одним бы, может, справилась, да еще Данечка ведь такой неспокойный, за ним глаз да глаз. Я просила мать Светланы старшего сына ее забрать к себе, а я бы с младшим как-то справилась, но она отказалась.
– Вы безумная женщина, – проговорила Вероника непослушными губами. – Это было решение вашего Олега усыновить этого мальчика, значит, он должен нести ответственность за него. А вы его во всем поддерживали. Я здесь совершенно ни при чём. И как вам только в голову взбрело предлагать мне такое! Интересно, ваш сын в курсе вашей идеи?
– Да Олег не станет возражать, – убедительно кивнула Надежда Борисовна, – ему-то тоже одному несладко, небось, будет. А тебе каково без мужа, без работы дочку поднимать.
– Я не хочу больше слушать ваш бред. Пожалуйста, уходите немедленно и больше никогда сюда не возвращайтесь. Я бы позволила вам внучку навещать, но она никогда не была вам нужна. Так что, воспитывайте вы своих любимых внуков сами, а про нас не вспоминайте даже.
Вероника встала, едва удерживаясь на ногах и распахнув входную дверь, громко крикнула, указав рукой на выход:
– Вооон!
Катюшка заплакала, и Вероника бросилась к ней.
– Прости меня, доченька, прости, не выдержала мама, ну прости, родная, я тебя никогда не обижу. Мы с тобой справимся, мы сильные, мы не позволим больше манипулировать нами.
Дочурка улыбалась, слушая мать, и от ее улыбки всю тоску, что поселилась в сердце, будто ветром унесло. Ника подумала, что теперь ее жизнь будет совсем другой, и она сделает все, чтобы дочка никогда не повторила ее ошибок.
