Как только мне предложили работу в столице, свекровь оборвала телефон бесконечными звонками, прося пустить пожить в нашу, воронежскую своего младшего сына. Я была не в восторге от перспектив – все-таки для меня Иван был почти чужим, и помнила я его довольно смутно. Но то, что помнила, доверия мне к младшему брату супруга не внушало.
— Маша, вы ведь все равно минимум на полгода в Москву, квартира будет пустовать. — говорила мне Диана Афанасьевна, на этот раз приехав к нам домой, — Гоша, поддержи мать!
— Мама, квартира все же Марии, пусть она и решает. Я бы пустил, конечно! — отозвался мой супруг, накладывая себе внушительную порцию картошки с котлетами.
— Ну, сама рассуди, Маша! Чем чужим людям сдавать, лучше уж своему – правильно? Ваня и приглядит, и чистоту поддержит, а как работу найдет и на ноги встанет, так и съедет. Ну, войди в положение, дочка!
«Дочкой» Диана Афанасьевна звала меня не часто, но всякий раз данная формулировка меня несколько коробила. У меня была свой мама, и, хоть та жила далеко, второй мне было не нужно. Со свекровью отношения у меня были, в целом, ровные. Не теплые, но и не враждебные. А кроме того, Диана Афанасьевна всегда любила больше младшего сына.
Свекровь осталась одна почти десять лет назад, когда Георгий был уже взрослым, а Ваня пока доучивался в школе. «На ноги» младший брат мужа вставал уже многие годы, но толку от этого было мало. Он был весь такой творческий, весь такой в поиске себя, поступил и бросил уже три ВУЗа, вечно клянчил деньги у матери, менял барышень, словно денди Лондонский перчатки, и вообще слыл вечным бледным юношей со взором горящим. Меня такие лентяи всегда жутко раздражали, да и муж особой любовью к младшенькому не пылал. Сказались детские обиды.
Мать в свое время вышла замуж за отца Гошиного только после наличия у той в животе не желанного ребенка. Она сначала не хотела ребенка, но родня уговорила дите оставить, тем более что виновник появления чада был рад жениться. Поженились, но ужились не слишком хорошо. Наверное, подсознательно в ссорах и бесконечных недопониманиях с мужем Диана Афанасьевна винила Гошу. Из-за него положила она свою молодую жизнь на нелюбимого, в общем-то мужчину, из-за него не спала ночей, портя свою неземную красоту. Насчет последней, кстати, ни капли преувеличения. Была Диана Афанасьевна в молодости хороша. Этакая Вивьен Ли, если бы у кинодивы были светлые волосы. Осиная талия, удивительные бирюзовые глаза, острые высокие скулы, и какое-то совершенно магическое притяжение, на которое падки были многие представители сильного пола. Последний, впрочем, свекровь жаловала только в лице своих сыновей. И, хоть муж часто и ревновал красавицу-жену, Диана Афанасьевна без сомнения была верна своему нелюбимому супругу.
А вот второй ребенок получился у свекрови желанным. Она уже давно была замужем, Гоша подрос и был дополнительными руками для младшего в свои почти девять. Ваню Диана Афанасьевна уже хотела сама, рожала для себя. Муж отнесся ко второму сыну довольно равнодушно, а вот мать прямо-таки танцы с бубнами вокруг младшенького устроила. Лучшие и новые вещи ему, хоть много чего осталось от Гоши. Но Гоша как раз, даже будучи первым, донашивал то, что передавали сердобольные соседки со своих выросших старших детей. Ване же покупалось все с иголочки. Игрушки тоже валились на него, словно из рога изобилия. Диана Афанасьевна на тот момент уже занимала высокую должность в химической лаборатории при заводе, и имела весьма достойную зарплату, да и мужа на Ванины хотелки обдирала, как липку. Супруг вздыхал, но, не желая ругаться со склочной супругой, раскошеливался. Про Гошу бы и вовсе забыли, но он должен был следить за Ваней – гулять с ним, кормить его кашей, помогать одеваться. Разбалованный мелкий не умел сам даже штаны натянуть почти в шесть лет. Когда Гоша про это мне рассказывал, я сперва смеялась, а потом ужасалась – это же насколько надо лелеять одного ребенка, и насколько не любить другого.
Когда Гоша вырос, он с первого раза поступил в институт, окончил с красным дипломом. Ваня еле-еле закончил школу, поступил сперва на юриста, но быстро бросил. Потом на экономиста, и тоже бросил. Потом еще на кого-то, не важно даже на кого, потому что хватило его тоже на пребывание в ВУЗе на год. Он сколотил какую-то рок-группу и вытянул у матери бешенные деньги на дорогущую гитару. Та, не умеющая отказывать любимому сынку, даже в кредит залезла. Правда, я тогда остановила Гошин порыв помочь погасить долги. Супруг ко мне прислушался, и не дал ни копейки, хоть мать и просила. Диана Афанасьевна тогда обиделась сильно, не звонила даже несколько месяцев.
А теперь вот так и вилась вокруг нас лисицей, ведь у меня в Воронеже оставалась квартира. Мы же с мужем на полгода уезжали в столицу. Я была довольно успешным архитектором, и мне предложили курировать проектировку и строительство столичного фонтана в одном из многочисленных парков. Оплата была более чем достойная – она покрывала и съем жилья в Москве, и прочие расходы, что необходимы на новом месте молодой семье. Муж сразу поддержал меня, и вот мы уже практически сидели на чемоданах – согласно билету, отбытие планировалось через четыре дня. Свекровь душу из нас с Гошей вытрясла, прося пустить Ваню пожить в моей квартире. Та досталась мне от отца, мы обставили ее с супругом по своему вкусу как уютное семейное гнездышко с расчётом под будущих малышей.
— Ладно, пусть поживет. Но пусть никого не водит и чистоту поддерживает. Да и коммунальные неплохо было бы, чтобы платил. — устав от давления свекрови, согласилась, наконец я.
Когда Диана Афанасьевна хотела, она умела быть настоящим бульдозером, прущим напролом к намеченной цели.
— Ой, Машенька, да ты ж моя золотая! Вот спасибо тебе! Ваня так рад будет, так рад. Он непременно все тебе оплатит, и, конечно, тишину и чистоту будет поддерживать, даже не думай иначе! — тараторила женщина, а мне хотелось, чтобы она ушла.
Я устала от сборов, тревожилась, как мы устроимся на новом месте. Несмотря на то, что работа моя подразумевала частые командировки, к которым я, в целом, давно привыкла, каждый раз дорога вызывала во мне тревогу. Я все же в глубине души, видимо, была домоседкой. Новые эмоции, если их было слишком много, быстро утомляли, хотелось покоя и уюта.
— Волнуешься? — отлично чувствуя мое настроение, когда свекровь, наконец, покинула нашу квартиру, спросил муж, обнимая меня.
— Ты же знаешь, отъезды всегда для меня тяжелы. Тем более сейчас, я, по сути, не в командировку еду, а переезжаю как минимум на полгода.
Утром мы выехали в назначенное время, и помчались в аэропорт. К счастью, в такую рань на дорогах совсем не было пробок. Долетели мы тоже благополучно, и все мои волнения и тревоги оказались напрасными. Снятая заранее квартира оказалась просторной и очень уютной студией. Мебель и техника там были, так что мы с комфортом обустроились, и я отправилась знакомиться с новым коллективом. В основном там были молодые люди, амбициозные, и горящие своим делом. Мне очень понравилась команда. О своей квартире, сданной брату мужа, я уже и думать забыла, погрузившись в проект с головой.
Пять месяцев пролетели так, что я и заметить их не успела. Когда горишь своим делом, сутки кажутся часами, а часы минутами. Пришло время возвращаться назад, и за месяц до приезда в Воронеж, я попросила Гошу позвонить Ивану.
— Вань, привет! Да, мы скоро возвращаемся, так что съезжай потихоньку! — сказал в трубку муж своему младшему.
Я как раз обдумывала то, что ни разу за коммунальные услуги Ваня так и не заплатил. Мне исправно приходили лицевые счета с нужной суммой на приложение «мобильный банк», и я со вздохом, покорно переводила деньги коммунальщикам. Ругаться по этому поводу не хотелось. Хотелось надеяться, что дом наш с Гошей в чистоте и порядке, и к нашему приезду будет пуст от жильца.
Мы вернулись через месяц, и сразу поехали домой. Повернув дверь своим ключом, я сразу поморщилась от неприятного запаха. Войдя в квартиру, просто глазам своим не поверила. Навстречу вышел неопрятно одетый Иван. Он был точно таким, как я его помнила, разве что обзавелся брюшком, хотя ему и было-то двадцать с небольшим.
На балконе было полно пакетов с мусором. С учетом того, что за окном стоял жаркий июль, амбре стояло то еще, а воздух от мух аж звенел. Я зажала нос рукой:
— Ваня, что это такое? Я согласилась тебя пустить с уговором, что тут будет чисто.
— Тут и чисто. На балконе же все! — невозмутимо ответил брат супруга.
Комнаты были тоже такими, словно тут сотню лет, не выходя на улицу, жил безумный айтишник. Всюду пустые пачки из-под чипсов, чеки об оплате доставки фаст-фуда, коробки из-под пиццы, острых крылышек, пакеты из-под шаурмы. Мухи жужжали и дома, а плотно занавешенные шторы делали квартиру мрачной берлогой.
Ванная была полной грязного белья, хотя машинка наша работала исправно. Но вещи явно копились не одну неделю, и разбирать их никто не собрался. В кухне тоже царил кавардак – пятно на столе от чего-то сладкого было липким даже на вид, крошек на полу было столько, что я словно по щебню ступала. Все больше свирепея, я сказала:
— Вещи собирай, и вон отсюда.
Брат мужа спорить не стал, что меня удивило. Наскоро побросал в сумку вещи из ванной, обулся, и, набросив видавшую виды косуху, вышел из нашего дома. Я обреченно осмотрелась:
— Гош, мы год будем это отмывать.
Растерянный муж тоже оглядывался с паникой в глазах. Но именно он первым налил в ведро воды, натянул перчатки, бухнул чистящего средства и принялся оттирать полы и все вокруг. Я собирала пустые пачки и банки в большой мусорный пакет. Через пятнадцать минут раздался телефонный звонок на моем мобильном. Положив уже огромный мешок с мусором, подошла к столу, взяв гаджет. На экране светилось фото и номер Дианы Афанасьевны.
— Как вы могли выставить Ванечку? У него как раз завтра решающее собеседование! Куда же он теперь пойдет? — сразу на повышенных тонах высказала мне.
— Это не наши проблемы. Дома такое, что… Это не описать, в общем! Мы убираемся с Гошей. И мы переезжаем назад в свой дом, так как мой контракт закончился.
— Как вы въедете в свою квартиру, если в ней брат живет — Заявила мне свекровь
— Больше нет! Ноги его тут не будет! Мы его выгнали с Гошей.
— Да как ты смела! Меркантильная и наглая, и всегда была такая. По-людски попросили тебя мальчика пустить…
— Мальчику двадцать третий год. Это моя забота, что у него ни дома, ни диплома? Он квартиру превратил в какую-то землянку! Тут бардак такой, что отмывать все будем год. Он даже мусор не выносил. Я столько мух только в фильмах ужасов видела, Диана Афанасьевна!
Трубку я бросила, но тут же раздался звонок на мобильный мужа. Теперь выслушивать гневные отповеди матери пришла Гошина пора. Тот выдержал стойко – ни один мускул на лице не дрогнул.
— Что она хотела?
— Требовала пустить Ваню жить с нами.
— А ты?
Муж улыбнулся совершенно фирменной своей улыбочкой:
— Неа! Я все понял с первого раза.
Мы рассмеялись звонко и весело, и напряжение как-то разом спало. Убирались мы до вечера. На десерт таскали бесконечные мешки с мусором. Я штук двадцать, не меньше, насчитала. Наконец, стихийное бедствие, устроенное Ваней, было ликвидировано. Мы приняли с Гошей душ, и рухнули без сил на диван.
— Ну что, может быть, сериал посмотрим? — предложил муж, когда я уютно прильнула к его теплому боку.
За окном начинался с шуршанием мелкий дождь, который синоптики обещали и на завтра. Поужинать решили бутербродами. Уборка вымотала так, что готовить чего посерьезнее, запала не осталось.
— Да, там как раз новая серия вышла.
Мы лежали, обнявшись, слушая, как мелкие капли стучат по карнизам и крышам. Город дышал в открытое окно ночной прохладой. В квартире, наконец, пахло чистотой и свежестью, а кошмар, устроенный непрошенным постояльцем, уже почти забылся. В объятиях любимого человека всегда быстро забываются огорчения, хочется думать о хорошем, и быть счастливой.
Оказалось, что в разговоре с Гошей, та поставила ему ультиматум: или она с братом, или я. Муж выбрал меня, за что я любила его еще сильнее. Диана Афанасьевна после того случая сильно обиделась, и больше не звонила и не приходила. Даже когда у нее родился единственный пока внук, Семен, не сменила гнев на милость. Теперь я жду дочку, и надеюсь, что все же семья наша рано или поздно воссоединится, но свекровь сделает выводы, и больше таких фортелей выкидывать не посмеет. А бабушка внукам нужна.
