Инна непонимающе нахмурилась, засунула папку с документами подмышку и попросила повторить, что сказала незнакомка.
— Чего непонятного? Петя давно меня любит, а не тебя. Ты совсем обрюзжала, стала похожа на ломовую лошадь, а не на женщину. Вот он и выбрал, кого получше. Сам-то сказать тебе такое не мог, дочка, семья – все дела. Он человек порядочный, а я тебе правду скажу.
Чтобы и ты знала, и мы счастливы были…
Дальше Инна не слушала, трубка выпала у неё из рук, она нахмурилась и осмотрела помещение вокруг себя.
— Инна Пална, где отчет? – закричал паренек из другого конца офиса.
— Вам на почту макеты прислали, нужно выбрать, – добавила помощница.
— Инна Пална, мне нужно заявление на отпуск подписать, – подошла с другой стороны девушка-работница.
Инна зажмурилась в попытке понять, что происходит.
Сердце так часто забилось, что казалось, будто бы сейчас выпрыгнет и разорвет грудную клетку.
— Инна Пална… Инна Пална, – раздавалось со всех сторон. На секунду женщине почудилось, будто бы она попала в какой-то круговорот.
— У меня перерыв! – рявкнула она. – До завтра никто ко мне не обращается! Пошли вон!
Работники посмотрели на начальницу с каким-то странным выражением лица. Они не понимали, что она чувствовала и переживала. Боль и отчаяние в груди Инны смешивались с надеждой на то, что это был лишь жалкий розыгрыш.
Муж Инны – Петя – был человек простой, весьма понятным и предсказуемым. Он не стремился стать начальником или завоевать какие-то высоты. Он работал на паршивенькой должности, получал свои холеные копейки, по выходным пил пенное с друзьями, а в отпуск вместе с дочерью и женой ездил на дачу к маме.
Но Инна любила его.
Какой-то странной любовью, оставшейся ещё с момента их знакомства. Она любила его по сей день и постоянно оправдывала. Он по дому много делал, даже ремонт своими руками после покупки новой квартиры, проводил время с дочерью, она сильно любила его и часто рассказывала свои секреты. Пока Инна была на работе, Петя дома мог приготовить ужин или хотя бы разогреть то, что уже было сделано.
Инна считала, что ей сильно повезло с мужем.
Работает, не пьет, не гуляет – как она думала, – любит её и дочь, помогает по дому. Разве не лучший вариант?
Женщина зашла к себе в кабинет, захлопнула дверь и посмотрела на стол. Под ним стояла бутылка крепкого напитка, она достала её и налила себе в стакан совсем немного. Для храбрости, чтобы на душе стало лучше. Надежда на то, что все это шутка, ещё теплилась где-то глубоко в сердце.
— Галина Петровна, – произнесла хриплым голосом Инна в трубку телефона. – Это Инна. Это правда, что Петя изменяет мне… Я знаю, что вы вовлечены во все его дела.
Несколько секунд по ту сторону была тишина.
— Да, – раздался ехидный голос. – А ты и не догадывалась. Ты себя в зеркало-то видела? Настоящая баба, а не женщина. Петя такое не любит…
Слова прозвучали словно эхо в пустом коридоре.
Инна бросила телефон, не дослушав слова свекрови, налила себе ещё стакан и выпила залпом. Она не почувствовала вкуса или горечи, она чувствовала лишь обиду, что была где-то далеко внутри.
Неужели она была плохой женой?
Да, много работала. Но лишь для того, чтобы закрыть ипотеку, на которую денег у Петра не хватало. Она любила дочь и мужа, всегда старалась приготовить вкусную еду, не доставала его вопросами. Пыталась быть страстной в постели, чтобы ему нравилось. Делала так, как хотел он. Забывала про усталость и головные боли… Разве была она плохой женой?
Несколько часов спустя, когда офис опустел, в дверь постучалась помощница Инны. Она тихо сообщила о том, что рабочий день закончен, пора собираться домой. Женщина кивнула ей, стараясь не показать, что она пьяна и в отчаянии.
Из последних сил она достала телефон и набрала мужа.
Сначала она хотела накричать на него, потом хотела умолять остаться, но в конце концов просто молчала в трубку.
— Привет, Ин… – раздалось по ту сторону. – Я знаю, что это неожиданно. И не надо меня умолять или кричать. Все решено. Я ухожу. Дочка уже взрослая, все поймет. Алименты я платить буду. Квартиру освободить надо будет только…
Инна опять бросила телефон, не дослушав речь. Третий раз за день. В голову неожиданно попала мысль о том, что дочь не знает. Пятнадцатилетняя Катя готовилась к экзаменам и сильно любила отца. Инна понятия не имела, как ей сказать о том, что в самый сложный момент её жизни отец решил их бросить.
Но Катя удивила.
Она встретила расстроенную мать, накормила её обедом и обняла.
— Бабушка позвонила и все рассказала. Она была ехидна, как всегда, – фыркнула Катя. – Сказала, что я должна учиться, как быть хорошей женой, чтобы не стать такой, как ты.
— Что ты ответила? – хлюпнула носом Инна.
— Я сказала, что буду учиться, как быть хорошей бабушкой, чтобы не стать, как она.
Инна улыбнулась. Дочь была на её стороне.
— Я давно подозревала, отец последнее время слишком часто задерживался где-то. Ничего страшного, мы и без него проживем.
Инна прекрасно знала, что Катя храбриться, пытается успокоить мать, хотя самой ей ничуть не лучше. Она потеряла отца. Пусть и не навсегда, но это было существенно.
Несколько дней спустя приехал Петр.
Он попытался открыть квартиру, но Инна уже как сутки поменяла замки. Он начал стучать в дверь, будто бы забыл про существование звонков.
— Ошалела что ли? – крикнул он. – Это моя квартира, мои деньги были для взноса.
Инна приоткрыла дверь, не собираясь открывать полностью.
— До свадьбы, твоя мама дала нам на первый взнос до свадьбы, чтобы я оформила ипотеку на себя. Чтобы её сыночка не погряз в долгах. И знаешь, я благодарна ей. Теперь эта квартира моя, я её купила, оплатила, а ты только был прописан. Ой, уже нет…
Инна просунула в отверстие документ о том, что выписала мужа из квартиры.
— На днях тебе придет оповещение о дате суда по разводу. Не забудь прийти.
— Да ты… да я… да я все купил, сделал ремонт своими руками… Ты с ума сошла?
Мужчина начал кричать и махать руками, Инна отступила назад и увидела, как он схватился за дверь и разорвал цепочку. Она вскрикнула.
Катя, стоявшая позади, увидела это и вызвала полицию.
Петр разошелся. Он начал кричать, выбрасывать вещи, ломать телевизор и стол. На кухне он даже сломало кран и начал засовывать его себе в сумку.
— Моё! Это всё моё! – кричал он.
Благо, наряд полиции приехал очень быстро.
Инна показала им бумаги, рассказала о ситуации, и они, все прекрасно осознав, скрутили мужчину и увезли в отделение.
— Будете заявление писать? – спросил участковый у Инны. – Ему ничего не дадут, штраф за вандализм – максимум.
— Буду, – резко произнесла Инна. – Он мог покалечить меня или дочь. Я буду.
Мужчина кивнул и протянул визитку со своим номером.
— Меня Павел зовут, вот мой номер. Я живу недалеко, поэтому если он опять будет буянить, то звоните, я приду. И если помощь какая-то будет нужна, то тоже звоните.
Инна хмыкнула и спрятала визитку. Да, помощь сотрудника полиции была бы для неё не лишней. Она улыбнулась и проводила Павла.
Не прошло и часа, как прилетела Галина Петровна. Женщина кричала, бросала оскорблениями, даже пыталась наброситься на бывшую невестку, когда выскочили соседи и сказали, что сами вызовут полицию.
— Я на вашего сына написала заявление и на вас напишу, – резко произнесла Инна и захлопнула перед носом свекрови дверь.
— Неблагодарная тварь, – крикнула Галина Петровна. – Кому ты нужна в таком возрасте? Скажи спасибо, что мой сын так долго с тобой жил.
Инна закрыла глаза и сделала вид, будто бы совершенно не слышит криков и оскорблений из коридора. Минут двадцать спустя свекровь ушла.
Инна все-таки написала заявление. Мужу выписали штраф, он зло посмотрел на неё, но решил промолчать, видимо, боясь ещё одного заявления.
Несколько месяцев спустя они были разведены.
Квартира, конечно же, осталась Инне, часть денег, которые были на счету у Петра, ушли Кате. Он сам остался почти ни с чем.
По рассказам знакомых и друзей Инна узнала, что Петр переехал на квартиру к Аллочке – своей новой пассии. Девушка была на пятнадцать лет моложе Инны и Петра, красивая, эффектная дама, которая заставляла мужчин вокруг терять рассудок. Что она нашла в Пете – оставалось только гадать.
Ещё некоторое время спустя Петр ушел с работы.
Крестный Кати и лучший друг Петра рассказал, что тот просто не хотел платить алименты. А бросить работу ему посоветовала Аллочка, которая считала, что бывшая жена должна сама поднимать своего отпрыска.
Инна не была сильно расстроена, но ситуация была мало приятной.
Около года спустя, когда про Петра забыли все – он появился вновь.
Катя тогда была в школе. Они репетировали выпускной вечер вместе со всем классом. Девочка как раз была на сцене, когда дверь в актовый зал распахнулась и зашел её отец. Сперва она его не узнала. Неопрятный, заляпанный, в ветхой одежде, от него исходил зловонный аромат.
— Катенька, – улыбнулся он желтыми зубами.
Девочка заозиралась по сторонам, в страхе, что над ней будут смеяться. Учительница, которая была в курсе семейных событий, скривилась и подошла к мужчине, приказав ему покинуть актовый зал.
— Здесь закрытое мероприятие, прошу вас уйти, – приказала она.
Катя закрыла лицо руками и чуть было не заплакала.
Подруги обняли её и помогли успокоиться.
Петр мало что понял, но ушел. На следующий день он вернулся, но уже не в школу, а в бывшую квартиру. Он стоял под дверью и не отпускал звонок, будто бы боясь, что если отпустит, то что-то случится.
Инна устало распахнула дверь и посмотрела на бывшего мужа.
— Я хочу вернуться. Я люблю вас, очень сильно. Вы для меня всё.
— Но мы не любим тебя, – фыркнула Инна и захлопнула дверь.
Петр приходил ещё несколько дней подряд.
Его друг рассказал, что Аллочка выгнала его из дома, сказав, что безработный мужик на диване ей не нужен. Он пошел к матери, но та сказала, что он взрослый и пусть живет сам. Мужчина снял грязную комнату, устроился работать то ли грузчиком, то ли уборщиком. Получал копейки и на них жил.
Часто баловался крепкими напитками, постарел на десяток лет и стал похожа на бездомного. Конечно, ему стало обидно, поэтому он решил попытать удачу.
В один из дней, когда он пришел к бывшей жене, он увидел Инну, незнакомого мужчину и Катю. Они втроем шли с выпускного. Девушка что-то весело рассказывала мужчине, что шел вместе с ними. Петр узнал его – Павел, тот самый участковый. По лицу Инны было видно, что она счастлива.
Больше Петр не возвращался.
Он продолжил свою бессмысленную жизнь, в которой совсем не было света.
