Всю дорогу пока ехали в деревню, молчали. Константин избегал смотреть на жену. Та сидела на заднем сиденье, завёрнутая в одеяло и молчала, мысленно прощаясь с домом, где жила последние шесть лет.
И с мужем.
После того как врачи поставили ей неутешительный диагноз, Константин будто ушёл в себя. Перестал называть жену ласковыми словами, перестал дарить подарки, стал задерживаться на работе, у родителей и у друзей.
Олеся кажется, понимала, в чём дело: она нужна ему была, пока крепко стояла на ногах, а теперь в качестве инвалида потеряла ценность. Месяца не прошло, как он поставил её в известность:
— Вот что Олеся, ты на меня не обижайся, сама должна всё понимать. Ты теперь больна, тебе нужен покой, прогулки на свежем воздухе, полноценная пища. А я на работе целыми днями, в доме и приготовить некому. Не твоя вина, что ты не справляешься с делами по дому, но ведь жизнь не стоит на месте. Алёшкой нужно заниматься, нужно заниматься домом. Я разговаривал с твоими отцом и матерью, те согласились тебя забрать к себе. Прошу не отказывайся поехать туда, и тем более не считай меня слабохарактерным. Там тебе будет лучше, там ты будешь окружена родными людьми, будешь чаще бывать на свежем воздухе. Ну, ты всё прекрасно понимаешь сама.
Олеся тогда испугалась, не за себя, за пятилетнего сына.
— А как же Алёшка без меня? А как же я без моего малыша?
— Мы будем приезжать с ним к тебе по выходным дням.
Константин принял решение сдать жену её родителям обратно. Как куклу, которая сломалась. Именно такой себя воспринимала женщина.
Родная деревня встретила Олесю спокойствием, мать вышла с огорода, отец тоже был сегодня дома.
— Тебя не узнать, доченька! – всплеснула руками мама, когда Константин внёс супругу на руках в дом. — Какая ты бледная и худая стала!
Как обычно, мать не сдержалась и расплакалась. Кивала головой на все слова зятя.
— Алёшка в садике, — пояснял тот. – Мне нужно торопиться обратно в город, чтобы вечером его забрать.
— Почему же ты его сюда не привёз? – удивилась Татьяна, Олесина мама. – Алёшка должен рядом с матерью быть.
Константин кинул взгляд на напрягшуюся супругу и неуверенно произнёс:
— Видите ли, мы с Олесей решили, что мальчик пока поживёт со мной. У него в городе сад, за ним приглядывает моя мама. Мать теперь частый гость в нашем доме, правда Олесь? Болезнь болезнью, но домашние дела кому-то надо делать.
В один миг поменялось выражение лица Татьяны, оно превратилось из растерянного в сердитое:
— Ты почему всё решил за нас, за мою дочь. Я что, не поняла, что ты от Олеськи избавиться надумал, раз так, то и мальчика отдавай!
Никто не ожидал того, что женщина вдруг бросится на своего зятя, ухватит его за грудки.
— Олеську мою я хорошо знаю. Она никогда не откажется от сына. Это ты ей можешь голову морочить, а я от тебя не отстану!
Олеся, сидевшая на диване, потянулась в сторону скандалящей матери и упала прямо на пол. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что ноги перестали слушаться. Иллюзия у неё была, что всё как прежде.
В скандал вмешался муж Татьяны, оторвал её от смутившегося зятя.
— Ну ты Константин, давай собирайся обратно в город поедем, я заберу Лёшку к нам.
— Но как? – удивился тот. – Я же сказал: у него садик.
— Так ведь не школа. Поживёт лето у нас, отдохнёт на природе.
…Потом, когда Константин с отцом уехали забирать мальчика, Олеся прижалась головой к плечу матери:
— Мам, зачем ты на Костика накричала? Когда я ехала сюда, переживала так… Вот я вам на шею обузой свалилась, мало того, что вам меня придётся смотреть, так ещё и нянчиться? Пусть бы лучше Лёша остался в городе с отцом.
— Ты что, совсем ничего не понимаешь? – удивилась мать. — Коська от тебя хочет избавиться, а сына у себя оставить. Помяни моё слово, останешься без мужика, тот во второй раз женится, на здоровой ходячей бабе. А с тобой на развод подаст.
Олеся помотала головой:
— Нет, нет, мамочка, не говори так! Косте сейчас тяжелей чем мне. Он до сих пор винит себя в этой аварии. Когда женились, никто не предполагал, что ему придётся с инвалидом маяться. Я не хочу быть обузой для него. Я и вам не хочу становиться в тягость. Вот если бы в какой-нибудь интернат меня сдать, где за мной ухаживали будут люди, которым платят за это.
Мать отругала дочку:
— Что ты выдумала, Господь с тобой! Я тебя никуда не отдам. А Коська-зять, тоже мне мученик нашёлся… Да, я считаю, это он виноват, в том, что с тобой случилось! Ну ничего… Ещё увидишь, на ноги тебя поставим.
Олеся улыбнулась и глаза её повлажнели.
— Ну это вряд ли, мамочка.
— Для меня самое главное, что ты жива.
У Олеси была инвалидная коляска, на которой мать возила её к местной знахарке, старушке, которая разбиралась в травах и считалась целительницей. Надежда Октябриновна её имя.
Жила старушка не одна, с правнучкой Аксинией, женщины укладывали Олесю на кушетку, и баба Надя ощупывала ей ноги, копчик.
— Повредилась, да? – жалостливо качала головой женщина. – Мне сон приснился, в котором сказано было, что твой мужчина себя спасал. В последние секунды он развернул машину так, чтоб ему меньше досталось. Он не подумал о том, что рядом ты была и могла принять весь удар.
— Неправда, — сразу же произнесла Олеся. Она смотрела в одну точку, – всё было совсем не так. Да и что вы можете знать, предполагать только. Это вас, наверное, мать моя надоумила, да?
Олеся оглянулась на мать, притихшую за шторой.
— Я домой хочу, — вздохнула девушка.
— Лежи пока. Я тебе массаж сделаю и травяной чай.
Аксинья, девочка восьми лет выглядывала из-за шторы тоже. Она тихонько подошла к лежащей на кушетке Олесе и протянула букет ромашек.
— Тётя, вы очень красивая. Как куколка.
— Спасибо милая, — улыбнулась Олеся.
О том, что красива, Олеся давно знала. Именно красота подарила ей счастье в лице Кости. Константин приезжал на похороны своей бабушки и Олесю увидел в магазине.
Светловолосая девушка, похожая на ангела очаровала его. Влюбился. Приезжал несколько раз, прежде чем сделал предложение.
Городской парень, приезжавший в деревню на собственном автомобиле, взбудоражил сердце Олеси. Она с радостью согласилась на брак и уехала с Константином в город.
А теперь… Что толку от той красоты, если ноги не ходят?
Оказавшись дома, девушка наконец очнулась от прошлой городской жизни.
Как редко она вспоминала родных, не хотела брать трубку, когда звонила мама. Морщила хорошенький носик, когда приезжал и привозил рыбу отец.
— Папа, я же говорила, что мы не едим рыбу! Я её даже чистить не хочу! – возмущалась она. Отец стоял в прихожей с мешком рыбы в руках и глазами сверкал.
— Я ж как лучше хотел. Тебе не придётся рыбу чистить, мы с матерью её всю ночь потрошили. Ты её в морозилку сложи, пусть лежит. Потихоньку доставай и жарь.
— Лучше мяса осенью привезите, — жала плечиком Олеся.
А о том, чтобы Олеся с мужем приехали на недельку помочь с сенокосом и огородами, не могло быть и речи: Константин фыркал, что у него законный отпуск, он отдохнуть хочет, Олеся, глядя на него кивала головой.
— Простите меня, — вытирала слёзы с глаз Олеся.
Теперь, когда она стала инвалидом, на всё стала смотреть под другим углом.
Только мать с отцом от неё не отмахнутся, хоть и сами старенькие и больные. Только им она нужна, если бы не дтп, так бы и жила в неведении.
Мать не разрешала Олесе ничего делать по дому:
— Куда ты тянешься, убери руки. Я всё сама. Вдруг упадёшь с коляски, ещё хуже своим ножкам сделаешь. Давай я тебя во двор выкачу.
Отец срубил и сгладил с полом все пороги и неровности между дверями, сделал подобие пандуса у крыльца, чтобы дочь в коляске могла передвигаться спокойно.
Мать вывезла Олесю во двор, где отец складывал дрова, а сын Олеси, Лёшка, помогал ему, нося по одному полену в руках.
— Помощник растёт, — усмехнулся отец. — Дочка, смотри что я тебе купил.
Отец указал на гамак, который привязал к столбикам, установленным под навесом. Крякнув, он взял Олесю на руки и пересадил в гамак.
Вроде бы мелочь, а столько радости. Жизнь ведь и состоит из мелочей, Олеся читала лёжа в гамаке книгу, слушала переговоры Лёшки с дедом и улыбалась.
Вечером отец завёл свой мотоцикл, усадил Олесю в люльку, рядом – внука Лёшку. Мать села на сиденье, обхватив за талию супруга. Поехали на речку, Олесю посадили прямо у воды, чтобы у неё была возможность насладиться водой, тёплой как молоко.
Девушка нежилась под солнцем, подставляя тело, она прикрыла своё лицо соломенной шляпкой. Он вынырнул из воды, взявшись из ниоткуда.
— Девушка, скажите, а вы русалка?
Голос его был насмешливым, Олеся поднялась, откинув шляпку, когда услышала его голос. На неё смотрели озорные глаза, облепленные мокрыми густыми ресницами. Парень был молодой, статный, он вышел из воды, показав идеальную фигуру. Когда он увидел Олесю в лицо, осёкся и замолчал.
— Кто ты? И почему не купаешься?
— Я загораю, — ответила девушка.
— Мама, мама, — подбежал Лёшка.
Молодой человек взглянул на ребёнка, смутился и сказал:
— Извините что помешал.
— Что тебе мой цыплёночек, — обняла сына Олеся и проводила взглядом наглеца, нарушившего её покой.
Парень, оглядываясь на неё, прошёл к компании молодёжи, расположившейся в нескольких метрах с палатками. У них было весело, катались на моторной лодке. Время от времени поглядывая на Олесю, молодой парень сел в лодку и завёл её, оставшись рулевым. Стайка молодых парней и девчат сразу же залезла в лодку, а потом прыгали с неё. Это были прекрасные летние деньки.
Олеся каждый вечер звонила мужу, но тот редко брал трубку. Отвечал нехотя, каждое слово с него приходилось «тянуть».
— Олесь, у меня куча дел, не до тебя, правда. Ты не могла бы звонить только по делу? – попросил он.
— Кость, я решила состричь волосы. Они длинные, вечно путаются, за ними стало сложно ухаживать, — заявила она. – Мне кажется, мама уже замучилась с ними. Ты не будешь против если я состригу их до плеч?
Раньше Константин запрещал ей состригать волосы. Они у неё были длинными и тяжелыми, спускались ниже талии. После больницы пришлось часть волос состричь, однако и тогда Константин просил оставить их. Говорил, что видел, как все женщины завидуют пышной Олесиной «гриве».
Теперь же он равнодушно согласился:
— Делай что хочешь. А сейчас извини, меня дела ждут.
— Подожди, Кость, ты даже про Алёшку не спросил!
Муж неожиданно огрызнулся:
— А тебе какое дело до него, скажи? Ты как сидела в своей коляске, так и будешь сидеть. А мне придётся самому мальчишку растить. Тебе там что, заняться нечем, достала уже звонить и ныть.
— Я ною?! Что ты такое говоришь? У тебя нет времени на нас сыном, мы вообще тебе нужны?
— Ты в своём уме? Что мне может быть нужно от калеки? – медленно произнёс он.
Олеся чуть не задохнулась от возмущения, поспешно положила трубку и крепко сжала её в руках, едва не плача.
Вот муж и открылся ей с другой стороны. Олеся молчала, стараясь не вспоминать тот злополучный вечер. Костя позвал её на день рождения друга, Алёшку оставили со свекровью. Олеся оказалась самой красивой девушкой на том вечере и с удовольствием принимала комплименты. Супруг ревновал, он пил и пил, а потом просто выдернул из-за стола и увёл на улицу.
— Поехали домой, — сообщил он.
— Но ты же пьяный, как ты сядешь за руль?
— Я из-за тебя напился! Вырядилась и хвостом крутишь!
— Ты что такое говоришь?
Они не доехали до дома. И виной всему был Константин. Олеся решила не вспоминать об этом.
Никогда.
Никто не должен винить в произошедшем её мужа. Она даже матери не говорила ничего.
Парень, встретившийся на берегу, пришёл вечером к их дому. Олеся сидела на крыльце с сыном, читала ему вслух книгу.
— Вы к кому? – оторвалась она от книжки и посмотрела на мявшегося у ворот молодого человека.
— Я… За молоком. Я молоко люблю. Говорят, у вас можно купить.
— Да, конечно, — спохватилась Олеся. – Сынок, Лёшенька, беги скорей к бабушке, скажи, что за молоком пришли.
Мальчуган побежал в дом.
— На самом деле я к вам. Вот, — немного смущаясь, заявил незнакомец.
— Ко мне? Зачем?
Если бы Олеся могла ходить, она ушла бы отсюда немедленно. Но раз она лишена такой возможности, то осталась сидеть.
— Вы очень красивая, я почему-то впервые вижу вас тут. Вы знаете, я художник. Я учусь писать картины. Я, честно говоря, людей рисовать не люблю, но когда вас увидел… Я просто онемел от вашей красоты.
— Вы просто болтун и молодой повеса, — договорила за него Олеся. – И вам заняться нечем. Я замужняя женщина, у меня есть муж. А ещё я не могу ходить. Я инвалид. Понятно теперь?
Впервые она высказалась о себе со злостью.
Мама вынесла молоко в банке и подала его гостю.
— А это сливки, — улыбнулась мать. – Маме своей передай, Елисей, скажи подарок от меня. Приходите к нам, давно маму твою не видела.
— Хорошо, скажу, — улыбнулся парень. — А это ваша дочь? Почему я не знаком с ней и не видел здесь?
— Моя дочка в городе жила, — улыбнулась женщина.
— Красивая очень.
— Ну, ну, не заглядывайся, молод ты ещё.
— А можно я ещё завтра за молоком приду? – поинтересовался наглец.
Он ходил не за молоком, а к Олесе. И это все заметили, включая саму Олесю. Елисей этот, оказался таким наглым и непринуждённым, что начал приходить напрямую к Олесе.
— Да что тебе нужно от меня? – злилась молодая женщина.
— Да вот вижу, что ты не можешь ходить и не могу пройти мимо. Я хочу помогать тебе чем смогу!
— Тебе это быстро надоест! – злилась Олеся.
Однако мать Олеси так не считала, она была рада любой помощи. Наверное, устала носить на себе дочь.
Незаметно Елисей проник во все сферы жизни Олеси.
Он прибегал с утра, перед тем как убежать на работу, помогал матери Олеси вынести девушку во двор и посадить в гамак. Прибегал он вечером, а по выходным торчал у них во дворе весь день.
Вся деревня уже сплетничала о них.
«Видать Олеська во второй раз замуж выскочит. За нашего Елисея.»
Люди говорили это без злости, все жалели пострадавшую девушку. Мать Елисея, Елизавета Марковна, приходила посмотреть на Олесю, вежливо с ней поговорила.
— Олеся, для тебя, наверное, не секрет, как ты понравилась моему сыну. Теперь я и сама вижу, что он нашёл в тебе. Ты очень симпатичная и милая девушка. И сынок у тебя хороший. Если надумаете сойтись, я не против буду. Елисей у меня не один, ещё два сына и трое дочерей. Мы все дружно живём и помогаем друг другу семьями.
Олеся покачала головой:
— Разве вы не в курсе, что у меня есть муж?
Елизавета Марковна посмотрела на Олесю странным взглядом:
— А вы разве не в разводе?
— Нет конечно, с чего вы взяли?
— Он ведь живёт с другой женщиной. Об этом в деревне все знают. Странно, что ты не в курсе.
Внутри Олеси будто сердце перевернулось, потемнело в глазах. Она откатилась в коляске прочь.
— Нет! Этого не может быть, ведь у нас сын!
Мать долго молчала, прежде чем призналась:
— Да. Всё так и есть, он живёт с женщиной. Я не хотела говорить, тебе и так горя хватает, не хватало ещё из-за этого блудливого пса нервничать. Ты ему больше не звони, подавай на развод. Нужно сделать всё, чтобы Алёшку у нас не отобрали.
— Как его могут у меня забрать? – удивилась Олеся. – Я же его мать.
Мать посмотрела на неё с грустью:
— Ты ведь сама нуждаешься в помощи, дочь. Я в этих делах несведущая, но мне кажется… Есть риск, что он Лёшку может отсудить.
«Я не отдам ему Лёшку, он и его угробит» — сердито подумала Олеся.
Боль от измены мужа отошла на второй план. Ей стало страшно, что у неё заберут сына. Пока муж молчит, не заикается про развод, и она будет молчать. А там видно будет.
Зимой Олеся заскучала, сидя у окна.
Как же она обрадовалась, когда её навестил Елисей.
— Ну что, я с работы пришёл. Давай на санях тебя покатаю, — предложил он.
— Лучше Лёшку моего покатай.
— И его тоже, — улыбнулся парень.
Олеся начала ловить себя на мысли, что он ей нравится. Парень открыто ухаживал, приходя по выходным. Сейчас рано темнело, вечерами Елисей показывался на минутку. И у него была куча дел, снег почистить у дома и во дворе, нарубить дров.
Олеся всё это понимала и набравшись терпения, ждала друга по выходным.
Бабушка-травница Надежда Октябриновна сама приходила в их дом почти каждый день.
У матери Олеси стала отказывать поясница, так сказался на её суставах непосильный уход за дочерью-инвалидом.
Бабушка Надя понимала это, и ходила сама. Делала Олесе массаж, банки, пиявки и даже иглоукалывание. Когда пришла весна, Олеся вдруг почувствовала ноги. С каждым днём они её стали удивлять, то лежали безжизненными и неподвижными, а тут вдруг зашевелились пальчики на ногах. Это было настоящим чудом.
Когда Олеся начала подниматься и ходить, при поддержке Елисея и папы, мать уже не сдерживалась и плакала взахлёб. Олесе вдруг стало ясно, что в недалёком будущем она начнёт ходить.
Исцеление ведь с малого начинается.
Летом Олеся уже ходила сама, с помощью костылей. Ноги очень ослабли от неподвижного лежания, мышцы атрофировались.
Об этом узнал Константин.
…Олеся шла на костылях до тех пор, пока не устала. Тогда Елисей посадил её бережно в коляску, которую катил с собой.
— Хватит, Олеся, ты устала.
— Нет, отдай, я ещё хочу походить. Если бы ты знал, как мне хочется поскорее встать на ноги самой, без этих палок!
Елисей сложил её костыли вместе и понёс в одной руке. Он склонился и поцеловал девушку в щёку:
— Я знаю, милая. Потерпи.
Когда подошли к дому, Олеся увидела машину мужа. Елисей тоже её заметил и сбавил шаг.
— Олеська! – улыбаясь, шёл Константин. – У тебя волосы отросли, ты загорела… А это кто? Волонтёр?
Олеся молча смотрела на изменившегося мужа. Его улыбка, точнее оскал, бегающие глаза, лицо. Всё стало чужим и противным. Муж уже давно ей не принадлежит. Он перешёл черту, после которой уже не может быть прежних отношений.
— Олеськ, а я за тобой. Мне тут сказали, что ты ходить начала. Это же хорошо. Я увезу тебя по врачам, тут-то их вообще нет. Скоро начнёшь носиться, как и прежде моя девочка.
Елисей крепко сжал руки на ручках её кресла. Олеся повернулась к нему:
— Елисей, оставь нас, нам нужно поговорить.
Тот посмотрел на неё странным взглядом.
— То есть ты его простишь? И уедешь с ним? А как же я?
Олеся печально посмотрела:
— Ты должен смириться с тем, что у меня есть свои собственные желания, Елисей…
Она поглядела ему вслед, понимая, что он уже стал родным.
Константин подошёл к её коляске и вдруг рухнул на колени, пытаясь обнять её ноги.
— Малышка моя, я так рад! Я просто не поверил своим ушам, когда мне сказали… Прости. Да, я знаю, что тебе рассказали о другой женщине. Я тебе всё объясню. Это была помощница по дому. Я нанял её специально чтобы квартира наша не заросла в грязи. Она запала на меня, размечталась что я женюсь на ней. А я не могу. Я о тебе думаю. Ты самая красивая из всех, кого я видел. Да что эти бабы, они все в подмётки тебе не годятся!
Олеся слушала мужа безо всякого интереса, она вдруг поняла, что ей всё равно, что он там говорит.
— Я подаю на развод и не хочу, чтобы ты приезжал сюда. И сын останется со мной.
Она принялась крутить колёса в сторону дома, Константин так разозлился, что дёрнул её коляску и она выпала из неё.
— Да ты что себе возомнила?!
У Олеси всё померкло перед глазами, послышались крики матери и отца. Не говоря ни слова, Елисей кинулся на Константина с кулаками, а её подняли с земли.
…Свадьбы не было, Елисей с Олесей просто расписались в ЗАГСе. Невеста медленно ступала, зато шла сама, прижимая к себе букет ромашек.
Свою новую семейную жизнь Олеся решила начинать без шика. Было у неё уже и дорогое платье с фатой, был богатый букет из миниатюрных роз, только счастья это всё не принесло.
Её главные ценности это муж и сын. Это родители.
Много нового ждало Олесю в жизни, после развода и нового брака. Самое главное, теперь Олеся знала, что никогда не останется в беде одна, у неё за спиной есть крепкий тыл, её родные люди.
