Сашенька, ну почему ты не хочешь общаться с моими родителями? — возмущалась Лена на своего мужа. — Да, они не идеальные, но они же всё же меня любят, а ты на дух их не переносишь? Почему, Саша?
Супруг лишь молчал: с одной стороны он терпеть не мог Ленкиных родителей после тех событий до и после свадьбы, но правду супруге не хотел говорить, чтобы окончательно ее не расстраивать.
Саша с Еленой расписались всего лишь неделю назад. Молодые познакомились на работе, около двух лет встречались, при этом последний год целенаправленно копили на свадьбу.
Пышного торжества организовать не стремились, но всё получилось достойно. Молодые сняли один из залов небольшого кафе вечером в пятницу, составили меню, начали приглашать гостей, естественно первым делом стали обзванивать родителей.
Лена уже давно жила отдельно от своих родителей, а если быть точным — еще со школы бабушка забрала Лену к себе на воспитание, так как ее папа с мамой разошлись. Отец — Павел Витальевич — нашел другую семью, а мать — Зоя Степановна — ушла во все тяжкие, не соблюдая никакую культуру потребления и быстро стала человеком — зависимым от зеленого змия.
А Ленка… стала для матери лишь напоминанием о некогда счастливой семье и совместной жизни с любимым Павликом. Но Зоя Степановна не стала жить ради дочери, скорее наоборот: женщина видела в девочке причину их ссор с бывшим мужем и его последующего ухода к другой женщине.
— Это ты во всем виновата! Паша не хотел детей, а я настояла, думала, что дети нужны в браке обязательно. А он, как ты родилась, сразу от меня отдалился, да и я не смогла уделять моему Паше должного внимания. А ведь он у меня какой видный, какой красивый, успешный. Женщины рядом не дремали, вот и результат… — сетовала Зойка, говоря страшные слова своей дочери.
— Мамочка, так в чем же я виновата? У всех есть дети, но это не значит, что родители после этого обязательно разводятся! Ну и сейчас не надо унывать, ведь ты еще молодая, мамочка, ты еще найдешь свою настоящую любовь, только живи, мама, не унывай духом! — плакала дочка, глядя на мать.
Но Зоя Степановна была непреклонна, называя свою дочь разлучницей.
— Это ты нас разлучила, это из-за тебя мой Пашенька ушел к другой женщине, это из-за тебя я сейчас вот в таком состоянии…, — каждый день повторяла мама.
— Ты чего такое говоришь, Зоя?! Ты в чем свою дочь обвиняешь? Ушел он от тебя, потому что по жизни — гулящий. Он и до рождения Леночки искал всё помоложе и получше. Ты же его одного в булочную за хлебом не отпускала! — как-то услышала упреки матери Ленкина бабушка.
-Ты на себя посмотри, в кого ты превратилась, каждый вечер в таком состоянии проводишь! — укоряла дочку Тамара Павловна.
— Вот что, доченька, Ленке не стоит смотреть на всё это безобразие и слушать твои глупые укоры. Теперь Ленка со мной жить будет, пока ты за голову не возьмешься. Посмотрим, является ли она виноватой в твоей неудавшейся личной жизни или ты сама по жизни — дуреха! Пойдем, Лена, собирай вещи, тебе у меня будет лучше, — сказала Тамара Павловна.
— Бабушка, а как же мама? Ей же нужна моя помощь? Она же без меня не выберется! Это же я виновата, что папа от нас ушел…, — плакала юная Лена.
-И ты туда же, уже втолковала мамка тебе свои комплексы. Нет, Лена, если мама захочет тебя действительно растить и воспитывать, то сначала сама станет человеком, а потом уже и ты с ней будешь жить, а пока мне так будет спокойнее, — возразила внучке бабушка.
Бабушка Елены — Тамара Павловна — с маминой линии ничего не смогла сделать со свой дочерью, но вовремя забрала у нее на воспитание дочку. Зоя так и не одумалась: ни ради дочери, ни ради себя не хотела налаживать свою жизнь, а лишь всё дальше и дальше уходила во все тяжкие.
Ленкин папа также не особо проявлял интерес к Ленкиной жизни. Сначала он отнекивался от общения с дочерью из-за того, что его новая супруга против, чтобы он встречался с Зоей даже мельком на правах родителей общего ребенка.
Но даже после того, как Лена переехала к бабушке, Павел не стал навещать дочь у бывшей тещи, да и в новую семью ее не приглашал, даже в гости.
Ленка всего добилась сама, не исключая роли бабушки, которая железной рукой вела ее к цели. Девушка закончила школу круглой отличницей и смогла поступить на престижный факультет, закончив ВУЗ также с отличием, устроившись в дальнейшем в престижную компанию.
И вот — новый ответственный этап жизни. Парень, с которым Лена встречалась последний год работы в новой компании сделал ей предложение.
Конечно же, первой о предстоящей свадьбе узнала бабушка Елены.
-Ну, Леночка, дождалась старая бабка. Сашенька сделал предложение, ну наконец-то! Хороший парень, добрый. Ну теперь моя душа спокойна, — Тамара Павловна от души обняла молодых.
— Надеюсь, ты на свадьбе будешь присутствовать? Ты как себя сейчас чувствуешь, бабушка? — спрашивала Лена.
-А как же, доченька моя, да хоть как ни буду себя чувствовать, такое событие не пропущу: сколько я ждала уже этого момента, так что не откладывайте торжество, назначайте на ближайшую дату! — наказывала молодым Тамара Павловна.
— Мамочка, привет! Ты меня узнала? Нет?! Это дочка твоя звонит — Лена. Как у тебя, мамулечка моя любимая, дела? — звонила Лена своей матери, чтобы пригласить на торжество.
— Да не очень дочь, болит всё: уже чай не молодая! — причитала Зоя, спросонья не узнав родную дочь.
— Мама, мы с Сашей хотели тебя пригласить на нашу свадьбу! — как можно радостней и позитивней приглашала Лена свою мать на свадьбу. — Мы с Сашей всё устроили сами, ты только приходи, запиши на листочке куда подходить, пожалуйста…
— С Сашей? Это еще кто такой? — рассеянно зевнула Зоя.
— Ну как же, мам это мой парень, уже без пяти минут муж. Он мне еще год назад предложение сделал, и мы специально этот год откладывали на свадьбу, чтобы всё как у людей было… — рассказывала Зое дочь, но мать ее беспардонно перебила.
— Значит себе на свадьбу копишь, а родной матери денег не даешь? — язвительно прошипела в трубку Зоя Степановна.
— Мама, мне бабушка запретила давать тебе деньги, она сказала, что тебе они явно пойдут не на пользу, ведь ты все деньги тратишь против своего здоровья! — лишь тихо сказала Лена.
Возникла неловкая пауза.
— Мам, ну ты придешь на мою свадьбу? — уже чуть ли не плача просила дочь.
-Нет! Я занята! В пятницу меня начальство не отпустит, даже и не проси! — равнодушно ответила Зоя Степановна.
— Мам, но мы уже не можем перенести на другой день торжество, мы уже кафе оплатили на пятницу, мы вот так не сможем взять и перенести на другой день… Да как же это: начальство не отпустит? Мам? На свадьбу дочери всегда отпустят. Ну, хочешь я с твоим начальством сама поговорю? Ты там же сейчас в пекарне работаешь? — уговаривала маму дочь.
— Нет я сказала: не отпустит, значит не отпустит. У нас на пятницу большая отгрузка будет, так что не проси, — отрезала Зоя Степановна и положил трубку.
-Мам, — плакала, слушая короткие гудки дочка, — ты же даже не уточнила в какую именно пятницу будет наша свадьба — она же будет через месяц!
Саша подошел и и обнял свою плачущую невесту, понимая всю трагичность ситуации.
— Да не работает она уже несколько месяцев нигде, — отвечала Тамара Павловна своей внучке в ответ на ее жалобу, что мать не придет на свадьбу дочери.
— Живи дальше, внучка. Это даже лучше, что Зойка не хочет появляться на твоей свадьбе: может хоть какая-то совесть у нее еще осталась? — лишь сказала Тамара Павловна внучке.
— Папочка, привет! Это Лена! — звонила с надеждой в сердце, что хотя бы один из родителей будет сопровождать ее на свадьбе.
— А… Леночка… Замуж выходишь? — еле узнал уже взрослую дочь Павел. — Это дело хорошее, поздравляю, но прийти не могу, там твоя мать будет, а у меня жена — ревнивая, не пустит…
— Так не будет мамы на свадьбе, отказалась она. Пап, ну хотя бы ты приди, я об этой свадьбе столько мечтала, я же всё же не сирота…- упрашивала Павла дочь.
Павел молчал: у него уже была другая семья, другие заботы.
— Пап, ну хочешь со своей женой приходите, я же не против, у вас же тоже дочка есть, моя сестренка получается, тоже ее берите: я ни разу свою сестру не видела! — вдруг засияла от внезапной идеи Лена.
— Нет, дочка, не получится у меня, не проси: ни с женой, ни без жены не приду, занят я сильно! — пробормотал Павел и бросил трубку.
В этот раз Саша сидел рядом и слышал весь разговор от начала до конца.
Лена еще не успела расплакаться, как Саша забрал у Лены ее телефон и буквально вылетел из квартиры с буквально с пунцовым от негодования лицом.
— Здорова, мужик, мне тебя даже «папой» язык не поворачивается назвать. Ты чего творишь? Твоя дочь единственный раз в жизни замуж выходит, ты чего там плел про занятость?!
— Ты кто такой? — нагло ответил Павел Витальевич на входящий звонок от дочки.
— Я, Александр — жених твоей дочки, если что! Ты когда последний раз интересовался жизнью дочери, «Папа»? Давай сейчас встретимся, поговорим с глазу на глаз, и ты мне объяснишь все свои отговорки! — предложил разъяренный Александр.
— Ты чего, Сашенька, ты меня не так понял, — пошел на попятную Павел Витальевич, — я же ведь не против, только щекотливый момент есть один, неудобный так сказать…
— Какой еще момент?
— Финансовые трудности у меня в общем, денег совсем нет. Получку до последнего рубля жена отбирает, а на свадьбу к дочери с пустым карманом не пойдешь, сам понимаешь. От людей стыдно…, — пробормотал Павел.
— От людей стыдно ему, а перед дочерью не стыдно? — передразнил будущего тестя Александр.
— Как мне хочется что ее мамаше, что тебе «Папаша» по наглым вашим физиономиям…, только Ленку жалко…, ей от этого легче не будет
— В общем так, как хочешь, но чтобы на свадьбе был. Надеюсь, пустой конверт ты в состоянии купить и подписать? Напишешь: «Любимой дочери от папы от всей души» Понял?
— Купишь два конверта, подпишешь одинаково, в один положишь бутафорию, что не пустой, а второй — незапечатанный мне до свадьбы отдашь.
— Так понять я понял, так когда конверт мой с бутафорией вскрывать начнут, там же будет пусто… Стыдно то как, меня же люди засмеют! — бормотал себе под нос Павел, еще не понимая задумки будущего зятя.
— Опять люди… От людей тебе стыдно, а дочь твоя тебя совершенно не волнует… Твое дело быть трезвым, речь выучить и поздравить дочь как положено, а о содержимом конверта не беспокойся, при вскрытии там будет всё как положено! — отрезал Саша и положил трубку.
Свадьба Саши и Лены прошла хорошо, даже как-то по-домашнему. На свадьбе в большинстве своем присутствовали друзья молодых людей, Сашины родители и родственники, а со стороны невесты были бабушка и Павел Витальевич.
Видимо Павел сильно боялся своего зятя, что действительно ни капли не употреблял на торжестве, как под копирку протараторил поздравительную речь и вальяжно положил на поднос тамады толстенный от содержимого конверт с надписью «Любимой дочери от папы от всей души».
С тамадой у Саши была договоренность, что она незаметно отдаст конверт с бутафорией Александру, а тот в свою очередь уже отдал ведущей торжества нужный конверт с деньгами, чтобы у Лены не вызвать сомнений, что Павел Витальевич подарил именно этот конверт с деньгами.
— Ну надо же, мой любимый папочка, и такую сумму! — обняла Павла дочка, не дождавшись окончания свадьбы во время вскрытия банка!
— Я же знаю, что ты все деньги в семью отдаешь! Зачем же так много? Тебя же твоя жена ругать будет! Не надо столько. Ты, наверное, всю жизнь копил, а я так плохо о тебе думала в последнее время? Прости меня папа! — расплакалась Лена обнимая своего непутевого отца.
У Павла аж загорелись глаза от соблазна получить в свой карман целую стопку пятитысячных купюр. Дочь держала в руках просто огромную для Павла Витальевича сумму и хотела ему отдать все деньги, «подаренные им» до единой пятитысячной купюры.
Рука Павла Витальевича уже машинально потянулась за стопкой денег, но тут взгляд отца переместился на Александра. Выражение глаз зятя не дало Павлу взять деньги.
— Совсем у мужика совести нет, только животный страх и исключительная меркантильность, — лишь подумал про себя Павел.
— Ты что, дочка, не возьмешь, обижусь, это же от души, дочка! — максимально правдиво произнес Павел Витальевич.
На следующее утро в 9 утра в съемной квартире Саши и Лены зазвонил домофон.
— Кто там? — к домофону подошла Лена, которая уже встала и готовила завтрак, заваривая ароматный кофе и делая бутерброды с маслом и сыром.
— Лена! Это твоя мама Зоя! Я вот не смогла побывать на вашей свадьбе, но поздравить то надо! Вот я пришла поздравить, пустишь? — с надеждой и дрожью в голосе пролепетала Зоя Степановна.
-Конечно, мамочка, конечно! Там лифт, нажмешь кнопку пятого этажа, а тут я тебя встречу. Мы как раз завтракать с Сашей собрались, заодно я вас с Сашей познакомлю! — захлопала в ладоши от радости Лена.
Саша, услышав звонок в домофон, быстро встал и оделся, приготовившись к приему ранних гостей.
Зоя Степановна была трезва, но по ее состоянию и дрожанию конечностей было видно, что вчера был очень веселый для нее день, но сегодняшнее утро было для нее далеко не простым.
Невзирая на тяжесть во всем теле, Зоя привела себя в порядок, надела выходную одежду и как «белый человек» явилась «поздравлять» дочь.
— Я без подарков, дочка, сама знаешь, что я уже какой месяц без работы сижу, так что только словами тебя поздравить пришла! — виновато лепетала Зоя Степановна, заходя в квартиру и посматривая на максимально неприветливого Александра.
— Да, ладно, мам, твое присутствие в здравом состоянии для меня — лучший подарок. Ты чего будешь — чай или кофе? — спросила Лена.
— Нет, Леночка, ты лучше чая мне крепкого завари. У меня в последнее время давление скачет, а я сегодня с утра неважно себя чувствую, боюсь с кофе обратно не дойду, — опасалась Зоя Степановна.
— Мам, а может супчика! У нас супчик есть горяченький, диетический? Будешь? — заглядывала в красные опухшие глаза матери Лена.
— Можно и супчика, — согласилась Степановна. — Ну рассказывай, как свадьба прошла? Кто был? Павел был? — с придыханием выговорила имя бывшего супруга Зоя.
— Был папа, был! — довольно лепетала Лена. — Он сначала отказался, но потом Саша с ним поговорил: оказывается он боялся, что супруга его поход на нашу свадьбу не одобрит, но он его как-то уговорил и тот пришел.
— И даже денег принес! Много денег — 50 000 подарил! — хвасталась Ленка, — самый «пузатый» конверт был от моего папульки.
— Пятьдесят тысяч, говоришь? — глаза Степановны сверкнули еле заметным огоньком, который заметил лишь Александр.
— Слушай, дочка, я тут с таким вопросом, даже не удобно спрашивать, — Степановна виновато покосилась на Сашу, боясь его ответной реакции, но жажда наживы была сильнее чувства страха
— Леночка, у нас похоже сахар закончился! — перебил Степановну Саша. — Ты уже оделась, а я в шортах и тапках, не сходишь в наш магазин у дома: пить кофе без сахара, то еще мучение…
— Да, дорогой, сейчас сбегаю. Сейчас, мам, я и правда сахар забыла купить… Вот ведь я — эгоистка, сама без сахара пью, а о вас, мои дорогие, и не подумала. Я мигом! — Леночка буквально выпорхнула из дома по направлению к магазину.
Саша сверлил глазами свою неблагополучную тещу.
— Ну? Чего смотришь? Дыру на мне протрешь? — покосилась на своего зятя Степановна.
-А потому так смотрю на тебя, «Мать», что знаю наперед зачем ты пришла, и чего просить хочешь! — без тени стеснения ответил Александр, глядя в упор на тещу.
— А я чужого не прошу, зятек, я свое пришла забрать! Отдай мне эти 50 000! Это мои деньги! Это он (от автора Павел Витальевич) у меня взаймы взял для свадьбы дочери, а отдавать не хочет! Ты же не думаешь, что он сам их скопил? — вцепилась маленькими злыми глазками в зятя Степановна.
Александр пристально смотрел в наглое лицо тещи и, скрестив руки на груди молча слушал, что еще придумает эта женщина ради шкурного интереса.
— Ну дай мне хотя бы тысячу, тебе жалко?! Вам вон сколько надарили, если мой бывший муженек столько принес, то сколько же другие дали? — Степановна уже представляла в голове баснословные суммы.
Паша, к удивлению Зои Степановны, потянулся к портфелю, в котором лежали открытки, поздравительные грамоты и конверты с деньгами.
— Вот, «Мама», вот этот конверт в первозданном виде, который подарил нам Ваш Павел. Если вы считаете, что это Ваше, то забирайте и больше не появляйтесь в жизни вашей дочери, никогда.
Степановна, словно кошка, хотела цапнуть конверт из Сашиной руки, но молодой человек жестом ее остановил.
— В конверте лежит ровно столько денег, сколько Павел подарил вашей общей дочери на свадьбу, я с вами абсолютно честен, — проговорил Саша
— Да я поняла уже, давай его сюда, это мне он эти деньги должен, — нетерпеливо перебила парня теща.
— Но если Вы сейчас заберете этот конверт, то Вы мне даете слово, что больше в этой квартире не появитесь? Договорились? — Александр посмотрел с интересом и легкой иронией в глаза женщины, пытаясь разглядеть хотя бы нотки оставшейся совести или раскаяния.
Александр до последнего надеялся, что Степановна не продаст дочь так дешево и откажется взять конверт. Но Зоя Степановна лишь выхватила конверт из рук парня и беглыми дрожащими движениями бросилась вон из квартиры, не дождавшись возвращения Леночки.
В душе у Степановны было всего лишь две мысли в этот момент — не встретиться лицом к лицу с Леной, которая возвращалась на лифте домой, а вторая мысль — как можно быстрее забежать в первый попавшийся магазин и отовариться там по «полной программе».
Лишь у кассы Степановна с полной корзинкой спиртного и закуски вскрыла тот конверт, в котором были листы бумаги в клеточку, а на конверте красовалась надпись знакомым Степановне аккуратным подчерком бывшего мужа: «Любимой дочери от папы от всей души»
Но душа Степановны нисколько не дрогнула от надписи на конверте, ее лишь волновало отсутствие «кэша» внутри, она даже не поняла, что ее бывший муж осмелился принести на свадьбу дочери бутафорию, плохо подумав об Александре.
— Ну и молодежь сегодня пошла, совсем совесть потеряла, — лишь пробормотала себе под нос Степановна, раздосадовано пнула каблуком по коляске с вожделенным содержимым и трясущимися ногами посеменила к себе домой.
