Олеся шла по парку и катила перед собой коляску, в которой спал её малыш. Сынок сладко потянулся и улыбнулся во сне. Глядя на него, улыбнулась и молодая мама. Даже солнышко улыбалось им с неба. «Как хорошо, что я поняла, что в жизни самое важное! Найти своё сокровище!» – подумала Олеся. А ведь всё могло сложиться по-другому…
Олеся и Юра познакомились ещё в школе – учились в одном классе, она – первая красавица, умница и отличница, он – спортсмен, привыкший побеждать. Девушка долго его игнорировала, не отвечала на ухаживания. Однако парень умел быть упорным – он дарил ей цветы – она не брала, покупал шоколадки – отказывалась, делал комплименты – Олеся отворачивалась и уходила. Девушка считала, что 11 класс – не время для романов и любви – она упорно готовилась к ЕГЭ и старалась ни на что не обращать внимание… Юра же свои попытки не оставлял. Он поспорил с мальчишками в классе, что таки влюбит в себя красавицу-Олесю…
И вот экзамены за спиной, вчерашние школьники выдохнули и собрались на выпускной. Уже не дети, но ещё и не взрослые, окрылённые и полные надежд. Прозвучали напутственные слова, вручены аттестаты, отгремело торжество в кафе… Юра не отходил от Олеси весь вечер, говорил, что не может с ней распрощаться, что не видит смысл жизни без её зелёных глаз… Что-то в его словах тронуло наивное девичье сердце, и с выпускного они пошли вместе, рука в руке.
Олеся поступила на физмат в университет в соседнем городе, Юра сдал ЕГЭ плохо, поэтому остался в местном училище. «А что, – говорил он, – сварщик – это прекрасная профессия! Денежная!» Родители Юрия поддерживали сына в его выборе, отец парня имел собственную СТО, парень когда-нибудь продолжит семейное дело – считали они.
Олеся с Юрием продолжали встречаться. Девушка каждые выходные приезжала домой, молодой человек встречал её с поезда, нёс домой сумки, дарил цветы. Они созванивались и списывались каждый день.
— Лесь, тебе не кажется, что ты слишком увлеклась? – как-то спросила девушку мать, – тебе ещё учиться и учиться!
— Мамуль, я знаю, не волнуйся! – обняла маму Олеся, – учёбу я не брошу!
Иногда, когда Олеся оставалась на выходные в городе, парень сам приезжал к ней. Он привозил полную сумку продуктов и, выкладывая всё добро на стол, приговаривал: «Смотри, сколько моя мать всего наготовила, вот тебе и рыбка, и мяско, и курочка… Твои, поди, столько не кладут!» Олеся старалась не замечать подколки, благодарила Юру и его родителей. Те, кстати, приняли Олесю в семью без проблем.
— Олеся, а кем же ты будешь, когда доучишься-то? – спрашивала Оксана Степановна, подкладывая девушке в тарелку ещё одну котлету.
— Спасибо, Оксана Степановна, я наелась, – пыталась отказаться Олеся, – буду я учителем.
— Что? Целых 5 лет учиться, чтобы учителем быть? Иди лучше ко мне на рынок – я всю жизнь мясом торгую, вот, расширяться думаем, могли бы по-семейному, на одну семью работать! – увещала её женщина, а Юра согласно кивал, уплетая за обе щёки мамины котлеты.
Олеся не собиралась бросать учёбу, но на третьем курсе оказалось, что она беременна. О том, чтобы прервать беременность, девушка даже не думала, да и Юрий поддержал её: «Ну, наконец-то, Леська, будет у нас семья!» – гордо заявил он. Родители девушки приняли новость без особого энтузиазма, но отговаривать её не стали – они никогда не вмешивались в личную жизнь дочери.
— Доченька, а с учёбой-то что делать будешь? – только и спросила мать.
— А ничего, третий курс как раз закончу, сессию сдам и переведусь на заочное отделение! – озвучила она родителям принятое ими с Юрой решение.
— Ну, заочное, так заочное, – покачала головой мама, – торопишься ты, дочь!
Олеся ничего не сказала, помахала рукой и побежала дальше по своим делам.
Устраивать пышную свадьбу девушка не хотела – не видела смысла в трате таких денег:
— Юр, давай мы лучше на море съездим или на ипотеку копить будем! – говорила она будущему мужу.
— Какая ипотека? Жить будем с моими родителями – дом у нас большой, всем места хватит. Мать вон уже и комнату нам выделила. Да и не пустят они меня – один я у них сын, всё для меня делали! – гордо заявил парень.
— А на море? – робко произнесла Олеся.
— Не чуди! Мать уже приглашения родственникам готовит, планирует, где банкет устраивать, а ты – на море!
Так девушка стала гостьей на собственной свадьбе. Все решения принимались исключительно Оксаной Степановной, а потом уже озвучивались (или не озвучивались) Олесе. Так был выбран ресторан и заказано меню, отправлены пригласительные, приглашён тамада (им оказался двоюродный дядя Юрия), украшен зал. Когда Олесина мама попыталась вмешаться, она была сметена с дороги под напором Оксаны Степановны: «Ты, сватья, не переживай! – тараторила она в трубку, – у меня сын один – я всё для него сделаю. Да и с деньгами у нас попроще!» Сватья всё равно привезла свою долю, которую мать Юрия приняла без лишних вопросов.
Единственное, что смогла отстоять Олеся – выбор свадебного платья. Они долго бродили по магазинам вдвоём с мамой (от будущей свекрови им всеми правдами и неправдами удалось отвязаться), и Олесе на мгновенье показалось, что она опять вернулась в детство. «Мамочка, что-то мне неспокойно!» – тихо пожаловалась девушка, прислонившись к материнскому плечу. «Ничего, дочь, это предсвадебный мандраж – такое со всеми невестами случается!» – успокаивала мать красавицу-дочь, очень надеясь на то, что говорит правду… Платье они выбрали чудесное – лёгкое и воздушное, как сама Олеся. Девушка казалась в нём волшебной феей.
— А почему без бусинок? Почему не пышное?! – возмущалась свекровь, – Ничего вам нельзя доверить! Ну и купили! – фыркнула она.
Пришёл долгожданный день свадьбы. В зале ресторана собралась толпа гостей, большую половину которых Олеся даже не знала (с их стороны были только родители, сестра и бабушка невесты): здесь присутствовали близкие и дальние родственники свёкров, коллеги по работе Оксаны Степановны (примерно пол рынка), даже постоянные клиенты СТО отца Юрия. Зал был украшен золотыми лентами и искусственными цветами, которые были повсюду. «Ну, красота же! Это всё я придумала!» – расхваливала себя перед гостями новоявленная свекровь. Особенно поверг Олесю в шок тамада: он постоянно забывал слова, путал имена новобрачных, проводил какие-то ужасные пошлые конкурсы. От криков «горько» у девушки дико болела голова, а всё время мило улыбаться как-то быстро расхотелось. «Юра, а давай убежим отсюда,» – предложила она молодому мужу, когда «обязательная программа» была исполнена и изрядно выпившие гости плясали и пытались перекричать колонки (при этом у них даже иногда получалось!). «Ты что, это же наша свадьба! Как я могу это всё пропустить, – Юра окинул взглядом толпу гостей и стол, ломившийся от еды, – и вообще, моя мама для нас старалась! Если бы твоя старалась, ты бы не предлагала уйти!» – снова укололи девушку его слова. Так и сидела она – маленькая одинокая девочка-невеста среди буйной орущей толпы…
Первую брачную ночь Олеся провела рядом с мирно спящим и вовсю храпящим мужем – его приятели, гостившие на свадьбе, ели-ели дотащили не стоящего на ногах Юрия до брачного ложа.
— Как я здесь оказался? – был первый его вопрос утром, – А у нас же свадьба! – вспомнил он и полез к Олесе обниматься. Так противно в объятьях Юры ей ещё не было…
Второй день практически ничем не отличался от первого: те же не проспавшиеся ещё после вчерашнего гости, те же пошлые тосты, та же, не доеденная вчера, еда… И такой же совершенно невменяемый ближе к ночи Юра. «Ну а чего ж ты хотела, свадьба у сына!» – оправдывала своё дитятко свекровь, снимая с него ботинки и заботливо подтыкая одеяло. «У меня тоже свадьба,» – устало подумала Олеся, но озвучивать свои мысли перед свекровью не стала.
На следующий день разбирали подарки. Свекровь внимательно изучала каждую вещь, оценивала и выдавала свой вердикт: «Хорошее одеялко тётя Маша привезла, будет, чем Юрочке зимой укрываться! Ты смотри, а Анька-то на набор посуды расщедрилась, плохонький, конечно, но на кухне мне сойдёт! А это что? Гляньте-ка, Гончаренки утюг подарили, неплохой такой, как раз заменю свой старый!..» Особенно радовалась Оксана Степановна конвертам с деньгами – их она бережно откладывала, аккуратно пересчитывая. «Вот и окупилась свадебка!» – потирала она руки. «А твои-то что подарили?» – подозрительно посмотрела она на Олесю.
— Как что? – удивилась Олеся, – Они же оплатили половину расходов. И оплатили мне следующий год обучения.
— Жмоты! – презрительно поджала губы свекровь.
— Оксана Степановна, так, может, Вы из подаренных денег нам часть выделите – мы на море с Юрой хотели съездить, в свадебное путешествие… – обратилась к свекрови с просьбой Олеся.
— Девонька, какое море! Мы вон сколько денег потратил! Работать надо! В роддом загремишь – где деньги брать?! – запричитала вдруг свекровь.
— Я же тебя просил! – недовольно скривился Юра.
Целое лето Олеся торговала на рынке мясом вместе с Оксаной Степановной. Та уже не церемонилась с девушкой: и «неумёха», и «безрукая», и «бестолочь» – кем только не была у неё невестка! Олесю жалели другие торгашки – помогали разложить мясо, дотащить ящики до холодильников, стоящих в другом конце павильона.
— Оксанка, не трави девку, ей же рожать скоро – помоги лучше! – кричала соседка напротив Петровна.
— Да кто её травит, безрукую, не выложить нормально не может, ни пару килограмм отрезать! – возмущалась та, – А беременная и я была – и ничего, он какого парня вырастила!
Парень тем временем разъезжал на подаренной родителями на свадьбу машине, у отца в мастерской крутнётся, дела поделает – и только его и видели. Домой может и в час, и в два ночи заявиться, при этом ещё от Олеси, уставшей за день и вымотанной свекровью, любви требовать. «Ты моя жена! – пьяно хохотал он, – мужа должна любить и уважать в любое время дня и ночи!»
Особенно бушевала свекровь, когда «случайно услышала» (а скорее, думала Олеся, специально подслушала) один из таких ночных разговоров:
— Ты что это надумала, – кричала она утром, пока Юра ещё спал, – да мы тебя в дом взяли, работой обеспечили, живёшь, как сыр в масле, и ещё мужу своему отказывать вздумала!
— А это не Ваше дело, Оксана Степановна, – не смогла смолчать Олеся, – и сын Ваш, хотел бы с женой быть – не шлялся бы непонятно где по ночам!
— А это, милая моя, не твоё дело! – зашипела свекровь, – дело молодое – пошляется и перестанет, ты лучше помягче стели да поласковее улыбайся, чтоб муж рядом-то был!
Олеся зашла в комнату и расплакалась. Вдруг услышала за спиной:
— Ловко тебя моя мать, скажи, а! А ну-ка, постели мне помягче… – потянулся Юра к жене.
Резкая боль согнула Олесю пополам.
— Что с тобой?! – не понял спьяну муж.
— Скорую вызывай! Пора! – крикнула девушка.
Олеся родила хорошенького мальчика весом 3.250. На другой день к ней приехала свекровь с кучей гостинцев (большую часть из которых, естественно, Олесе есть было нельзя). И начала раздавать очень ценные, по её мнению, советы: «Ты, давай, пей побольше молока, ешь сгущёнку, чтоб было, чем Коленьку кормить, а то синяя вся!»
— Какого Коленьку? – не поняла Олеся.
— Как какого, – возмутилась свекровь, – внука моего! Вот приедешь домой, – продолжала неугомонная женщина, – будем у соседки бабы Клавы молоко козье брать и Коленьке кашку варить – ты его сама в жизнь не выкормишь! Можешь и не мучить дитё – лучше, пусть его смесью накормят! – продолжала командовать она.
— Коленька, значит, – проговорила Олеся, – а сын ваш где? Что это он своего ребёнка с женой не приехал проведать?
— А что ему тут делать с младенцем-то? Это не мужское дело! Вот я Коленьку нянчить буду – ты на работу пойдёшь, на рынок, а я буду ему кашки варить, кормить, пеленать – он у меня таким славным, как Юрочка мой вырастет!
— Не надо нам второго Юрочки! – тихо, но уверенно проговорила Олеся. И было в её голосе что-то такое, что заставило свекровь быстренько засобираться домой.
А Олеся позвонила молодому отцу. Трубку он не брал. Звонила девушка долго. Наконец сквозь женский смех и громкую музыку послышался голос Юры, язык его заплетался:
— Слушай, чего ты мне наяриваешь? Что, соскучилась?! – противно гоготал муж.
— Ты где? – спокойно спросила Олеся.
— Отмечаю рождение наследника! Имею право!
— А ты в курсе, что его твоя мать Колей назвала? – так же спокойно спросила девушка.
— Тебе какая разница! – искренне изумился муж, – Коля, так Коля! А матери приятно!
Олеся положила трубку. «Коленька, значит, – прошептала она, – козье молоко… Сами его пейте!»
Олеся позвонила маме и пошла искать своего лечащего врача.
Через три дня Олеся и Никита были уже дома. Хорошо, все документы она сама собирала, а выписаться от матери и прописаться у свекрови ещё не успела. Мать старалась не травить душу дочери: и она, и отец ходили на цыпочках и сочувственно кивали.
— Мам, пап, ну хватит уже! Нормально всё! – не выдержала под вечер дочь.
— Ну как нормально, ты же от мужа ушла, сердце, наверное, болит – любовь – она такая! – с грустью проговорила мать.
— Не болит, мам! Сама удивляюсь – как Никитку своего увидела – весь мир перевернулся. Поняла, что никому в обиду его не дам! А как свекровь ко мне со своим Коленькой да с козьим молоком прицепилась, поняла, что жизни она мне не даст! Своего сына испоганила, и за моего собиралась взяться. Ну уж нет!
— Ну а с мужем-то как?
— С каким мужем, мама? Он же без матери шагу ступить не может!
Утром к ним пожаловали родственнички. Оксана Степановна ворвалась в их небольшую квартиру и принялась орать во всё горло:
— Да как ты посмела! Кто ты такая! Моего внука, Колечку, увезла! Неблагодарная! Как тебя только земля носит!
— Никитку, – тихо с улыбкой ответила Олеся, – не кричите – Никитку разбудите.
— Какого такого Никитку? – хлопала глазами свекровь.
— Сына моего, Никитушку! – ответила девушка, продолжая улыбаться.
Свекровь начала охать и ахать, хвататься за сердце. Вокруг неё бегал Юрий – обмахивал её платочком, обрызгивал водой.
— Ты что не видишь, маме плохо! Что ты стоишь?! – нервничал он.
— Не нужно на меня кричать, Юра. – Олеся, как никогда была уверена в своих действиях и словах. Она как-будто проснулась после долгого-долгого сна. – Забирай свою маму, и забудьте сюда дорогу!
Оксане Степановне вдруг резко полегчало, она вскочила на ноги:
— Ты ещё пожалеешь! Я тебя как дочь приняла! Поймёшь, какое сокровище потеряла! Пойдём, Юрочка, пойдём, сыночек! Будешь ещё плакать горькими слезами! – кричала она на весь подъезд, садясь в лифт. «Сокровище» при этом улыбалось мамочке, кивало и лебезило.
«Как я могла его полюбить?!» – подумала Олеся. В комнате послышался детский плач: малыш настойчиво звал маму. «Вот оно, моё сокровище!» – улыбнулась Олеся, беря на руки сына.
