Самыми мучительными для Зои Аркадьевны были ночи. Она уже четвертый месяц находилась в больнице, и с каждым днем надежды на выздоровление таяли, как снег под апрельским солнцем. За эти долгие дни и ночи она столько дум передумала, но так и не могла понять, почему на нее свалилось столько несчастий сразу. А всему виной ее неуемная энергия. Зоя Аркадьевна тяжело вздохнула, и попыталась повернуться на бок. Правое бедро моментально пронзила боль, и она застонала. Соседка с ближней койки участливо спросила:
— Не спится, Аркадьевна? Я тоже которую ночь не могу заснуть. Может, попросить у медсестры снотворного?
— Спасибо, Константиновна, но не надо! Меня уже от этих таблеток тошнит! А к снотворным, говорят, быстро привыкают. Так и наркоманом можно стать!
Соседка захихикала:
— В нашем возрасте уже ничего не страшно! Нас наркотиками не убьешь! Мы сами, как те наркотики, только ходячие!
Константиновна не удержалась, и громко рассмеялась. В ответ на нарушение больничного режима из разных углов палаты громко зашикали.
— Бабоньки, вы совсем очумели? Тут больница, а не цирк! Дома смеяться будете, когда поправитесь.
Зоя Аркадьевна по голосу узнала, что недовольство их с соседкой поведением выразила Марковна. Эта женщина с первого дня появления в палате пыталась установить свои порядки. Она наглым образом заняла лучшее место, где не было сквозняков. Это еще можно было стерпеть, но когда Марковна на добровольных началах вызвалась следить за порядком в холодильнике, женщины в палате взбунтовались.
— Ты у себя дома охраняй свой собственный холодильник! А тут нечего свои законы устанавливать! В больнице все равны!
Это был явный намек на должность сына Марковны — он у нее был заместителем главы района. Поскольку в районной больнице была всего одна палата для особых персон, а на момент поступления старушки она была занята, пришлось ей проходить курс лечение в общих условиях.
Зоя Аркадьевна хотела было «отбрить» Марковну, но потом передумала:
— Что связываться с этой фурией? Только нервы порвешь!
Через несколько минут в палате наступило затишье. И только по потолку скакали тени от проезжающих мимо больницы машин. Эти блики напоминали лошадок, поэтому женщине сразу вспомнилось далекое прошлое, когда она с маленькой Оксаной разучивала стишок для утренника в садике.
— Лошадки по кругу бегут, бегут,
А круг никак не кончается.
Как только до края они добегут,
Он заново начинается.
Воспитательница написала текст на листке из школьной тетрадки. Всего четыре строчки, но дочка никак не могла запомнить этот короткий стих. После двухчасового мучения ребенок окончательно потерялся. Муж долго наблюдал за этой сценой, а потом решительно взял листок, и порвал его в клочья.
— Зоя, прекрати эту экзекуцию! Заставляют учить детей невесть что! Абсолютно бессмысленный текст! Где эти лошадки бегут, и зачем?
На следующее утро Зоя Аркадьевна решила отвести дочку в садик пораньше, чтобы объясниться с воспитательницей. Та с суровым выражением на лице выслушала материнские претензии, а потом сказала:
— Вы, мамочка, подвели всю группу! Теперь мы больше не будем доверять вашей Оксане таких ответственных заданий!
Удивительное было в том, что угроза воспитательницы не произвела на девочку впечатления. Она мило улыбалась, наблюдая за взрослыми. Но вечером того же дня по пути домой Оксана раз десять подряд и без запинки пересказала четверостишие про лошадок. Маленькая проказница смотрела с вызовом в глаза матери, и улыбалась. Зоя Аркадьевна была шокирована:
— Ты всех обманула! Как тебе не стыдно!
— Мамочка, стыдно, у кого видно! Не хочу я про лошадок, мне другой стишок понравился, но его отдали учить Валерке.
Муж тоже был поражен, узнав о способностях дочери к вранью.
— Ей же всего четыре годика! Как же она додумалась до такого?
Но это был всего лишь первый пример. В дальнейшем Оксана показала себя настоящим мастером по части обмана. Девчонка настолько искусно сочиняла, что сама начинала верить в свои небылицы. Хотя Оксана училась хорошо, Зоя Аркадьевна была частым гостем в школе. Однажды классная руководительница вызвала на разговор обоих родителей.
— Терпеть выходки вашей девочки уже нет сил! Поверьте, мы не желаем Оксане ничего плохого, но всему есть предел! Можно простить невинные фантазии, когда она училась в младших классах, но в пятнадцать лет человек уже должен отвечать за свои проступки.
Алексей Иванович сам сидел как школьник, низко опустив голову.
— Что она натворила?
Классная возмущенно воскликнула:
— Натворила? Это мягко сказано! Она сорвала два урока. Явилась в класс, и сообщила, что контрольной не будет, потому что заболела Ольга Дмитриевна! Потом она обманула меня, сказав, что всех пригласили в поликлинику на медкомиссию! А на прошлой неделе она вообще опозорила всю школу! Когда пришел корреспондент из районной газеты, чтобы написать про лучший класс, а у нас это 10″А», она его нахально перехватила на коридоре, и привела в свой класс.
Алексей Иванович с интересом спросил:
— А он, корреспондент, что не понял?
Классная дама вздохнула:
— А он тоже такой же непутевый, как и ваша Оксана! Как еще таких дуболомов в ВУЗы принимают? Он всех сфотографировал в анфас и профиль, а через два дня вышла статья про героические подвиги учеников 9″А»класса. Естественно, все в этой статье было враньем от первого до последнего слова.
Алексей Иванович справедливо заметил:
— Если я правильно понял, в розыгрыше принимала участие не только наша Оксана, а весь класс?
Классная пошла в атаку.
— Я так и думала, что вы станете выгораживать свою дочь! Предупреждаю, если вы не примете меры, мы будем вынуждены ее отчислить, или поставить на учет в детскую комнату!
— Простите, а за что на учет? Разве наша дочь совершила что-то преступное?
У Алексея Ивановича было больное сердце, и Зоя Аркадьевна испугалась за мужа. Она заверила учительницу, что они примут меры.
Действительно, после жесткой беседы с отцом Оксана немного затихла. Она успешно окончила школу, и поступила в престижный институт. Родители перевели дыхание, посчитав, что повзрослевшая дочь перестанет выкидывать «кренделя». Но недаром в народе говорят, что маленькие детки — это мелкие проблемы.
Потребности Оксаны с каждым днем возрастали. Она перестала использовать обманные маневры для выбивания денег из родителей, а говорила напрямую:
— Мама и папа, если вы не желаете, чтобы ваша дочь была хуже других, проспонсируйте мне покупку нового гардероба. Все девчонки в институте одеваются по моде, и только я выгляжу на их фоне деревенщиной.
Алексей Иванович пытался образумить дочь:
— У нас нет средств на удовлетворение твоих хотелок! Пойдешь работать, и накупишь себе тряпок!
Но Зоя Аркадьевна тайком от супруга каждый раз совала Оксане несколько крупных купюр. Мать надеялась, что дочь оценит ее старания, и больше не будет просить денег. Но Оксана появлялась в родительском доме, и снова требовала денег. Со временем она стала их навещать только тогда, когда нуждалась в финансах. Чтобы удовлетворить все запросы великовозрастного чада родители держали хозяйство, и, не разгибая спины, работали на приусадебном участке.
Однажды Оксана заявилась без предупреждения, и сообщила, что выходит замуж.
— Мама, папа, вы не представляете, как я счастлива! Андрюша такой классный парень, и родители у него отличные! Вы с ними обязательно подружитесь!
Отец порадовался за дочь, но спросил:
— А свадьба когда?
Но ответ дочери шокировал супругов:
— Мы с Андрюшей против пережитков прошлого! Поэтому никакой свадьбы! Мы лучше потратим деньги на квартиру!
Алексей Иванович не понял:
— Доча, а на какие деньги жилье купите, если свадьбы не будет?
Оксана без тени смущения заявила:
— Но родители же обязаны финансировать своих детей! Вот мы с Андрюшкой и решили, что вы и его предки нам насобирают на маленькую квартирку….Мы уже даже нашли хороший вариант. Нужно всего ничего, тысяч двадцать зелени….
— Но у нас нет таких денег, и ты об этом прекрасно знаешь!
— Папа, не кричи на меня! И потом тебе вредно волноваться! А деньги … машина у вас без дела стоит в гараже!
Такую наглость Алексей Иванович стерпеть не мог:
— Ни за что! Даже не надейся, что я продам свою ласточку!
Разговор с дочерью так сильно подействовал на главу семейства, что пришлось вызывать скорую. Но через неделю, когда Алексею Ивановичу стало полегче, Оксана получила недостающую на покупку квартиры сумму.
— Мам, пап! Вы просто у меня прелесть! Андрюхины предки намного дольше продержались, но тоже сдались! Теперь мы заживем, и внуков вам надарим!
— Ты хочешь сказать, что вы нам их подкинете на воспитание?
— А вы разве против?
Супруги были совсем не против внуков. Двойняшки Сева и Лева практически с пеленок находились на их попечении, пока их непутевые родители путешествовали автостопом по миру. Алексей Иванович вздыхал:
— Прибьют их где-нибудь в Канзасе, и косточек не найдешь! Разве можно шляться по миру таким способом?
— Алеша, нам не понять современную молодежь! Наверное, все так сегодня путешествуют! Главное — внуки у нас, и им ничего не угрожает!
Зоя Аркадьевна не роптала на судьбу: ведь рядом с ней был Алексей Иванович. Вместе они прожили больше тридцати лет, и всегда поровну делили радости и печали. Но в один ненастный осенний день любимый муж тихо умер во сне. Врачи сказали, что подвело сердце.
Дочь с зятем приехали всего на несколько часов, чтобы проститься с отцом. И Зоя Аркадьевна осталась одна наедине со своим горем. Но Оксана продолжала приезжать регулярно за деньгами и продуктами. Поэтому уже немолодой женщине приходилось вертеться, как белке в колесе. Из-за этого с ней и произошло несчастье. Она поджидала дочь, и полезла в погреб, чтобы достать несколько банок тушенки собственного изготовления и компотов. Но прогнившие ступеньки лестницы не выдержали, и Зоя Аркадьевна грохнулась прямо на бетон. От страшной боли она потеряла сознание.
Когда женщина очнулась в больнице, куда вместе с ней приехала дочь, врач сказал:
— У вас перелом шейки бедра. Скажу прямо, ситуация аховая, поэтому не буду вас обнадеживать положительными прогнозами.
Зоя Аркадьевна горько заплакала, выслушав этот приговор. Но она заметила, как странно заблестели глаза дочери. Воспользовавшись беспомощным положением матери, дочь привела прямо в больничную палату юриста:
— Мамочка, теперь настала моя очередь позаботиться о тебе! Мы с Андреем решили, что после выписки из больницы ты будешь жить у нас в городской квартире.
Зоя Аркадьевна очень обрадовалась.
— Дочка, я согласна! Но как же дом?
Оксана переглянулась с юристом:
— Именно за этим я и пришла. Чтобы дом не разрушался без хозяев, мы его продадим!
— Но как же так, Оксаночка?! Ведь мы столько лет с твоим отцом прожили в этом доме, и ты выросла в нем.
— Мама, давай реально смотреть на вещи. Ты же не сможешь содержать в порядке и эту домину и огород?
Зоя Аркадьевна согласилась на сделку, и подписала все бумаги.
Лечение в больнице казалось женщине каторгой. Она привыкла к подвижной жизни, а тут приходилось сутками лежать неподвижно. Оксана навещала мать часто, но ее визиты ограничивались в лучшем случае двумя часами.
Скрашивали бесцветные дни только занятия лечебной физкультурой. Их совсем недавно доктор назначил пациентке, но она с нетерпением ждала появления Сашки — рыжеволосого парнишки, который каждый день заставлял ее делать простые упражнения. Только этот энергичный молодой человек не позволял затухнуть огоньку надежды.
— Зоя Аркадьевна! Надо верить в лучшее, иначе и жить незачем! Пациенты ошибочно думают, что результат лечения зависит от того, сколько таблеток выпито и сделано уколов. Но, если человек не заряжен на позитив, никакие лекарства ему не помогут!
Очень быстро Зоя Аркадьевна подружилась с Сашкой. Он ей рассказал о своей незавидной жизни. Мать его бросила, когда мальчику было всего несколько дней. Она его просто подбросила в подъезд многоэтажки. Хорошо, что люди вовремя заметили. Поэтому большая часть Сашкиной жизни прошла в детском доме. Потом он отучился на фельдшера, и стал работать в районной больнице инструктором по лечебной физкультуре.
— Мне, как сироте, дали квартиру. Собираюсь скоро жениться!
Сашка каждый день приходил в палату, и обязательно приносил гостинцы. Только благодаря его стараниям, женщина стала переворачиваться, а потом даже сама села в кровати. Это было огромной победой! Зоя Аркадьевна уже планировала выписку, и с тала потихоньку собирать свои вещи. Но однажды в палату влетела Оксана:
— Мама, ты что творишь? Какая выписка?
Женщина удивилась:
— Доча, я домой хочу.
— Мама, твой дом продан, а я пока не могу тебя взять к себе! Мы разводимся с Андреем, и нам придется делить жилплощадь! И потом, не забывай, что у меня двое детей! Не могу же я к ним в комнату подселить не ходячую бабушку! Тебе самой будет неудобно!
— А что же делать? Куда мне кинуться!
Оксана присела на краешек кровати, и заговорила елейным голоском.
— Я твоего врача попросила, чтобы на несколько дней задержали выписку. Не волнуйся, я все устрою! Мне обещали помочь в соцзащите! Поживешь немного в интернате, там все такие…хромые или лежачие….
Оксана хотела продолжить, но неожиданно со своей койки поднялась Константиновна и замахнулась загипсованной рукой на Оксану.
— Пошла прочь отсюда! Какая ты дочка? Ты вражина рода человеческого!
Оксана не ожидала такого напора, и устремилась к двери.
— Мама, что же ты молчишь?! Твою дочь оскорбляют, а ты словно в рот воды набрала!
Зоя Аркадьевна тихо произнесла:
— Лучше уходи, Оксана! Не хочу больше видеть тебя!
Весь день женщина ничего не ела, и только плакала. Константиновна позвала рыжего Сашку, и все ему рассказала. К вечеру парень зашел в палату, и решительно сказал:
— Так, Зоя Аркадьевна, быстренько собираемся! Мы с вами выписываемся!
— И куда…я…, в интернат для инвалидов?
— Нет, мы поедем домой! Если так можно выразиться, я вас решил усыновить…нет удочерить…тоже неправильно! Одним словом, вы будете моей мамой! Согласны?
Зоя Аркадьевна быстро привыкла к маленькой квартирке Саши. Она пока перемещалась с помощью костылей или коляски. Но это не мешало ей управляться с домашними делами. А вчера случилось событие, от которого до сих пор сердце прыгает от радости. Саша явился домой не один, а с девушкой, и так просто сказал:
— Настя, знакомься, это моя мама! Мама, а это моя невеста! Как говорится, жизнь продолжается!
