Павел уже, наверное, в сотый раз просматривал семейный альбом с фотографиями. На одном снимке он вместе с одногруппниками наслаждается выездом на природу, на другом – держит в руках дипломы с широкой улыбкой, а вот на следующем кадре рядом с Павлом стоит Ира, которая через несколько страниц в альбоме станет его женой.
Молодой хирург долго смотрел на лицо своей покойной супруги, а затем прошептал:
– А ведь все начиналось так хорошо… Планировали домик за городом, чтобы лес и река были рядом, а теперь что? Всего четыре года счастья нам выпало.
Обсуждать это с коллегами Павел не любил, особенно с Борисом, который был влюблен в Иру с первого курса медицинского.
– Это ты виноват во всем! – с укором сказал ему Борис. – Зачем ты доверил ей руль? Тебе ли не знать, что она только недавно получила права, какой там опыт? Вот и не справилась с поворотом.
– Ты что, думаешь, это я убил Иру? Или я напоил того лихача, который выехал на встречку? Не нужно сваливать всю вину на меня. Я и так каждый день вижу её лицо перед собой. Год прошел, а кажется, будто это было вчера, – ответил Павел.
Борис недовольно нахмурился, но продолжать разговор не стал. В глубине души он и сам не считал Павла виноватым. Но, несмотря на это, время от времени всё равно поддевал его и делал крайним. Хотя, по правде говоря, это было лишним, ведь не проходило и дня, чтобы Павел не винил себя за случившееся.
В конце концов, устав жить в прошлом, молодой хирург решил окончательно разорвать с ним связь.
«Для начала нужно избавиться от её вещей. Что толку, что они лежат в шкафу? Мне они точно не пригодятся. А вот кому-то из нуждающихся вполне могут пригодиться», – подумал Павел, оглядываясь по сторонам.
На улице в это время дня еще было мало прохожих, но неподалеку уже крутилась небольшая группа бездомных у мусорного контейнера. Павел подошел к одному из них и обратился:
– Эй, как тебя там зовут? Подойди, пожалуйста. У меня есть к тебе предложение.
Бездомный настороженно посмотрел на пакет в руках Павла, а затем спросил:
– А что за дело-то? Не какая-то грязная работа? Я с криминалом не в ладах. Был тут один, попросил на машине конкурента неприличное слово маркером написать, так потом меня эти братки так отметелили, мама не горюй.
– Нет, тут просто вещи, одежда. Может, вам пригодятся. Выбрасывать на помойку не хочется, вдруг кому-то из вас нужны будут, – объяснил Павел.
Глаза бездомного загорелись алчным интересом:
– А что за вещи? Вижу, у тебя как у меня размер. Мне бы твоя одежда как раз пригодилась, тем более обувь. Сам понимаешь, ноги волка кормят.
Павел смущённо улыбнулся и поспешил развеять недоразумение:
– Нет, это женские вещи, одежда моей покойной жены. Она погибла год назад. Я подумал, может, кому-то её вещи могут пригодиться.
Бездомный разочарованно махнул рукой, но всё же взял пакет:
– Ничего, всё пойдет в дело. Думаю, найду, куда их пристроить. Спасибо тебе, добрый человек. Хотя мне бы обувь не помешала, ты бы не посмотрел в шкафу у себя?
– Ладно, чем смогу – помогу. Если что-то найдётся, обязательно принесу, – ответил Павел и направился домой.
Сегодня обещал быть насыщенный день. У заведующего хирургическим отделением был юбилей, и он пригласил всех в ресторан к четырем часам.
– Возражений не принимаю, сегодня нужны все, кто способен держать рюмку в руках, включая язвенников и трезвенников, – объявил Аркадий Сергеевич незадолго до конца смены.
Павел совершенно не хотел идти на это мероприятие, но понимал, что отказать заведующему — себе дороже.
— Ты не хмурься, Пашка. Помни, что Аркадий может поспособствовать твоему продвижению. Ты ведь знаешь, он на короткой ноге с нужными людьми, — шепнул перед уходом Борис.
— Да знаю я… Но какая мне карьера, когда в душе пустота, — ответил Павел, но, несмотря на свои сомнения, в ресторан всё же отправился.
Для празднования юбилея Аркадия Сергеевича был снят банкетный зал, где под звуки живой музыки сновали официанты в элегантных костюмах.
— Что пожелаете? Коньяка, вина, или, может, шампанского? — с живым интересом в глазах спросил один из них, обращаясь к Павлу.
— Нет, спасибо. Я сначала осмотрюсь, — ответил Павел, заходя в зал и занимая свободный столик.
Он намеренно избегал компании Бориса, который только и делал, что болтал без умолку. После нескольких обязательных тостов гости оживились, и, разгорячённые алкоголем, сразу потребовали музыки. Аркадий Сергеевич подал знак кому-то за ширмой. Вскоре на сцене появилась молодая, хрупкая женщина в модном коралловом платье. Взяв микрофон, она запела меланхоличную песню, которая заставила сердца многих гостей сжаться.
— О, как душевно! Ты посмотри, поёт словно соловей, а голос — чистый мёд, — восхищённо сказал юбиляр.
Хотя праздник был в самом разгаре, Аркадий Сергеевич уже успел изрядно выпить коньяка, а Борис, которого он тоже прилично напоил, почти спал за столом. В этот момент Павел перевёл взгляд на сцену и замер от удивления.
— Нет, этого просто не может быть! Это кто — моя Ира?
Хирург не верил своим глазам. Женщина на сцене была одета в то самое платье его покойной жены, которое он утром отдал бездомным у мусорных баков. Более того, она была удивительно похожа на Иру.
«Господи, пусть это будет моя Ира», — молился про себя Павел.
Конечно, он понимал, что это невозможно, он своими глазами видел любимую в гробу. Но его измученное сердце жаждало чуда прямо сейчас. Сходство было настолько сильным, что Павел не мог дышать.
Но не успел он подойти ближе, как женщина покачнулась и, схватившись за голову, рухнула на бок.
— Врача, срочно врача! Ей плохо! — закричал кто-то из музыкантов.
Павел, будучи ближе всех, первым подбежал к упавшей.
— Где болит? Не волнуйтесь, я врач. Хоть и хирург, но всё же, — обратился он к ней.
Женщина открыла глаза и тихо прошептала:
— Всё в порядке, это просто обморок. Со мной иногда такое случается.
Только сейчас Павел заметил её неестественно бледную кожу, что могло свидетельствовать о каком-то заболевании. Различия между ней и Ирой, конечно, были, но на расстоянии она казалась копией его жены. Платье, которое каким-то образом оказалось на певице, сыграло важную роль в этой удивительной иллюзии.
– Вы как? Сможете идти? Может, такси вам вызвать? – спросил Павел, помогая женщине подняться. Он все еще не мог понять, что стало причиной обморока, и предположил, что это связано с нервным напряжением перед выступлением.
– Да, ничего, справлюсь. Но мне нужно уходить, иначе администратор не оплатит мою работу, – тихо сказала она.
– Вам сейчас стоит думать не о деньгах, а о здоровье и о том, чтобы прийти в себя, – сдержанно заметил Павел.
В этот момент к ним подошел администратор:
– Почему вы с ней в таком тоне разговариваете? Нервы не выдержали?
– А кто мне запретит? – ответил Павел.
– Да вы хоть понимаете, что Надежда – бомжиха? Пела за копейки в переходах. Я её заметил, немного привел в порядок и начал использовать для выступлений. Голос у неё прекрасный, этого не отнять, – похвалил администратор, как бы оправдывая своё поведение.
Надежда испуганно посмотрела на Павла и опустила глаза. Похоже, администратор говорил правду; Павел это понял по её молчаливой реакции.
– Ладно, хватит. Деньги нам не нужны. Мы уходим. С таким отношением лучше сами пойте! – решительно сказал Павел и, взяв Надю за руку, повел её к выходу.
Их уход вызвал возмущенные крики юбиляра, которому не понравилось, что гости покидают праздник раньше времени.
– Идите! Но помните, если вернётесь, то цена за выступление будет вдвое ниже, – грубо бросил администратор вслед.
На самом деле, администратор сегодня не понес убытков, а даже сэкономил на этой «глупышке» Наде. Гости уже были достаточно выпившие, и живую музыку можно было заменить на записи.
– Куда вас отвезти, Надежда? В каком районе живёте? У меня машины нет, но можем вызвать такси. Давайте выйдем на улицу, – предложил Павел.
Надя робко подняла глаза и посмотрела на него:
– Мне некуда. Живу в лачуге, спасибо покойному мужу за это. А ещё у меня сын, пять лет. У него с рождения ручка слабенькая, пальчики будто в пучок собраны, не разжимаются. Вот коплю на операцию. Раньше медсестрой работала.
Павел оживился и, не заметив, перешёл на «ты»:
– Что, правда медсестрой? И ты, наверно, попала в нехорошую историю? Может, с лекарствами или ещё с чем? Ты не подумай, я не осуждаю, всякое в жизни бывает.
Лицо Надежды порозовело от смущения:
– Какие махинации? Что ты! Пропали личные вещи – телефон, кошелёк, деньги… И всё это повесили на меня. Заведующий отделением давно на меня злился. Пришлось уйти со скандалом. Но перед этим я забрала новорождённого мальчика. Его мать отказалась от него, когда увидела его ручку. Она была в шоке, сделала это в порыве эмоций, не со зла. И вот я стала его матерью-одиночкой.
Поступок Надежды глубоко потряс Павла.
— Но ведь можно было попробовать устроиться в другое место? Например, в стоматологическую клинику или на скорую помощь. Хорошие медсестры всегда нужны. А работа в этом ресторане — одни проблемы, — спросил Павел.
— Конечно, можно было бы устроиться. Да только заведующий мне, по сути, дал волчий билет. Знаешь, что это значит? Теперь никуда по специальности не берут. А ещё я однажды по пьянке дом спалила. Осталась одна с Кирюшей на руках. Жильё нашла сама — присмотрела заброшенный дом. Бродяги помогают, я для них как уличный доктор. Кому укол сделаю, кому лекарство подскажу, и они меня не забывают. Сегодня утром целый пакет женских вещей принесли, хорошие такие, почти новые, — объяснила Надежда.
При упоминании вещей Павел всё вспомнил. Теперь он понял, почему спутал Надежду со своей покойной женой. Виной всему было то самое коралловое платье.
— Знаешь, ты очень похожа на мою покойную жену, а с десяти метров вообще как копия, — признался Павел. — Она у меня тоже красавица была.
Надя смутилась, но в её глазах читалось, что комплимент ей приятен.
Вместо того чтобы вызывать такси, Павел предложил Наде перекусить:
— Тут за углом есть неплохая закусочная. А то такими темпами ты снова в голодный обморок упадешь. Если хочешь, можем взять с собой Кирилла. Там и выпечка хорошая, и мороженое.
Предложение Павла вызвало у Нади искреннюю радость. Её сын Кирюша никогда не бывал в кафе, а мороженое ел только по большим праздникам.
— Ну вот и хорошо. Сейчас заберем твоего сына, и вперед, — сказал Павел.
Через некоторое время они уже сидели втроем в уютном кафе. Года три назад Павел спас владельца заведения после перитонита, и тот теперь считал своим долгом угощать врача бесплатно, хотя Павел и не против был заплатить. Увидев, что Кирюша ест левой рукой, Павел посерьёзнел. Правая рука мальчика была скрючена, и пользоваться ей в полной мере он не мог.
— Я выясню, что можно сделать. Если ничего не получится, попробуем сами справиться, — заметил Павел, уловив тревогу в глазах Нади.
— Было бы здорово, если бы мне руку починили. А то в детском саду дразнят «Железным человеком», — сказал Кирюша.
— Сделаем, командир, — ответил Павел и взглянул на часы. — Уже поздно, чтобы гулять по городу. Может, поедем ко мне?
— Я не против, — согласилась Надежда.
Дом Павла сразу понравился гостям. Он был большой, уютный. Единственное, что сразу бросилось в глаза Наде, — отсутствие женской заботы и уютных мелочей. Подойдя к одной из стен, она заметила фотографию в черной рамке.
— Это моя жена. Она погибла в аварии год назад. Мы были в браке всего четыре года, — пояснил Павел.
Глаза Нади вдруг наполнились слезами.
— Что случилось, тебе снова плохо? — с беспокойством спросил хозяин дома, с ноткой сожаления добавив: — Вот я глупец, надо было сразу такси вызвать, а не идти пешком.
Надя не могла оторвать глаз от фотографии:
— Это же его родная мать… Кирюшина…
— Кто? Ира? Почему она мне не сказала про ребёнка? Хотя на тот момент мы ещё не были знакомы. Неужели она оставила своего сына в роддоме? — Павел был в полном замешательстве.
— Не забывай, она была в глубокой депрессии. Жених её бросил, а тут ещё и ребенок с послеродовой травмой… У кого угодно нервы сдадут, — ответила Надя, немного успокоившись.
К счастью, Кирюша не слышал их разговора, увлечённо исследуя соседнюю комнату в поисках игрушек. Павел долго не мог прийти в себя, и они с Надей засиделись на кухне до поздней ночи, обсуждая произошедшее. Совместными усилиями они пришли к выводу, что Ира сделала это не со зла, а из-за тяжёлого эмоционального состояния. Тем более, что жизнь уже наказала её за этот поступок.
Хотя Кирюша и не был родным сыном Павла, судьба мальчика стала для него по-настоящему важной.
— Не переживай, можешь оставаться у меня столько, сколько нужно. А если решишь остаться насовсем, я буду только рад. Кирюше нужно мужское влияние, — предложил Павел.
— Спасибо, — тихо ответила Надежда.
***
Прошло полгода, и дом Павла напоминал оживлённый улей, наполненный гостями, которые ждали возвращения Кирюши из клиники. Ему провели коррекционные операции на правой руке. Пока мальчик был на лечении, Павел и Надя подготовили для него сюрприз — обновили детскую комнату, сделав её по последнему слову дизайна.
Но главным сюрпризом стало то, что они решили официально оформить свои отношения. По счастливому совпадению, день регистрации выпал на день выписки Кирюши из больницы.
Выйдя из клиники, Кирюша попал в атмосферу радости и веселья. Когда пришло его время поздравить родителей, он с улыбкой попросил:
— Братика или сестричку, а лучше обоих сразу!
Теперь правая ручка Кирюши ничем не отличалась от левой, и он мог аплодировать своим родителям, сколько захочет.
