– Ну, давай, шевелись! Чему вас только в этом ПТУ медицинском учат? Уж точно не расторопности! Где бутылочка для моего малыша? – бесновалась несимпатичная молодая женщина, сидя на мягкой кровати VIP-палаты родильного отделения.
Виктория считала себя первой красавицей в городе. Такие привилегии ей давало высокое положение ее родителей. Они работали в мэрии, а отец ее, Петр Васильевич, так и вовсе числился главой города. Именно «числился», так как от своей должности мэр привык брать лишь только дивиденды в виде презентов и взяток за решение нужных вопросов для больших людей. И совершенно забывал о простых гражданах, таких, например, как Валентина Денисовна.
Женщина вышла уже на пенсию, однако все еще вынуждена была трудиться, чтобы были хоть какие-то деньги. Все до копейки она тратила на лекарства для тяжело болеющего супруга, Константина Викторовича, с кем рука об руку прошла всю жизнь.
Конечно, Валентина Денисовна не заслуживала подобного отношения, какое позволяла себе дочь мэра. Акушерка, с 45-летним стажем познакомилась за долгие годы работы со всеми тонкостями своей профессии. Но для большинства пациенток женщина была не медиком, а обслуживающим персоналом, вроде служанки или посудомойки. Казалось бы, за долгие годы работы пора уже было привыкнуть Вале к подобному обращению. Но каждый раз при этом у нее слезы на глазах наворачивались. Ведь она помогала матерям разродиться, избавляла их от боли и мучений, а те вместо благодарности поливали ее грязью. Вот как эта молодая расфуфыренная мажорка.
К сожалению, выглядеть максимально эффектно Вике не позволяли больничный французский халатик и отсутствие слоёв косметики, щедро нанесенных на ее недовольное лицо.
Валентина еще и посмела дать юной матери совет, когда подавала бутылочку смеси.
– Слабенький у вас малыш родился, ему бы материнского молочка. Там ведь все нужные для развития вещества, не то что в этом порошке заграничном.
– Ты меня еще учить будешь, старая калоша? Что мне делать с моим телом, я сама разберусь. Это тебе на своё тело плевать, ты уже одной ногой в могиле, труха так и сыплется из тебя. Наверное, оттого и несешь всякую чушь, как бабка-сказочница. «Молочка-а-а». Тьфу ты, – брезгливо сморщилась Виктория, принимая бутылку от ошарашенной акушерки.
Стоило женщине взять бутылку наманикюренными пальчиками, как волна критики вновь обрушилась на Валентину.
– С ума, что ли, сошла? Смесь горячая! Ты что, хочешь обжечь малыша? – завопила, что есть мочи пациентка.
И тут уже не выдержали стальные нервы Валентины Денисовны. Уже несколько дней она терпела откровенное издевательство этой богатейки. Но сегодня та, похоже, решила превзойти саму себя. Акушерка молча подошла к Вике, взяла из ее рук бутылочку, отвинтила колпачок и вылила содержимое прямо на голову нахалки. Затем, поглядев на мокрую, словно курица, мажорку, сказала:
– К сожалению, родители не научили вас хотя бы простейшему уважению к возрасту и профессии. Надеюсь, это послужит вам уроком. Теперь извольте лично приготовить смесь нужной температуры. А я вам не рабыня, – с этими словами Валентина Денисовна вышла из палаты под крики разъяренной пациентки, грозившей жестоко поквитаться с акушеркой.
И, судя по всему, гадина сделала это, потому как уже через десять минут Валю вызвали к главному врачу, которого назначили на должность лишь только накануне. Однако в курс дела ввели, похоже. Дали понять, кто тут перед кем должен на задних лапках скакать.
Валентина поняла, что натворила. Даже заплакала, отлично понимая, что ее ждет увольнение. Но не за себя переживала, а за мужа. Ведь тот из-за ее опрометчивого поступка теперь останется без лекарств. Валентина ругала себя последними словами, все же надеясь, что начальник поймет ее.
Однако ее надежды разбились в пух и прах. Она переступила порог кабинета и увидела в кресле холеного мужчину в белоснежном халате и строгих очках. Михаил Сергеевич был просто в шоке, когда пять минут назад ему позвонил сам мэр города и рассказал о безумном поступке его акушерки, которая, видимо, разума лишилась, раз позволила себе подобное.
– Здравствуйте, – лишь только смогла пролепетать бедная женщина.
– Да уж… порция здоровья мне сейчас точно не помешает. А еще лучше – бутылку успокоительных капель. Я надеюсь, вам понятно, что после того, что вы сделали, в больнице вы больше не будете работать ни дня? Это же надо додуматься до такого, чтобы вылить смесь на голову только что родившей женщины, дочери самого мэра! Он звонил мне, требовал разобраться с беспределом. Что творится в вверенном мне учреждении?
Валентина Денисовна заплакала. Закололо у женщины и без того больное после каждодневных переживаний за мужа сердце. Тяжело опустившись на стул, она вытащила из кармана халата маленькую косметичку. Много лет назад её из подручных материалов шила для дочери мать. Давно старушки не было на свете, а память о ней всегда была рядом с Валей. К сожалению, так уж распорядилась судьба, что не было у них с мужем детей, поэтому эта косметичка, пожалуй, была единственной вещью, напоминавшей о родном и близком человеке.
Валентина была погружена в переживания, поэтому не видела, как во все глаза смотрел доктор на старый матерчатый мешочек, где на лицевой стороне была вышита бисером остроконечная красная звезда – символ коммунизма. Звезда напоминала о счастье в молодые советские годы, когда выросла женщина.
Пока она утирала слезы, Михаил Сергеевич бесшумно подошел ближе. От печальных мыслей Валентину отвлек на этот раз мягкий голос мужчины. Он задал всего один вопрос. Получив на него ответ, главврач внезапно разрыдался, опустившись возле акушерки на колени.
***
Мысленно оба перенеслись на 30 лет назад, в далекую короткую эпоху, в лихие девяностые. Время, когда каждый мог ускоренными темпами сделать состояние из ничего.
Именно таким — начинающим, но уже преуспевающим дельцом и чувствовал себя Сергей. Высокий широкоплечий мужчина, держа в каждой руке по огромному клетчатому баулу, погрузился вместе со своим пятилетним сынишкой Мишкой в последнюю электричку, следующую в сторону ближайшего областного центра.
Сережа находился в весьма приподнятом настроении, а все потому, что мужчине удалось буквально за копейки набить огромные сумки множеством товаров. Они разлетались на ура с прилавка его собственного киоска, где в роли продавца выступала его супруга Раиса. Бизнес процветал, оттого и радовался Сергей, словно младенец. В этот раз он согласился взять с собой в поездку на оптовую базу малолетнего сына, очень уж просившего отца показать ему столицу.
Одобрила маленькое путешествие и Рая. Все-таки не каждый день занятые родители находили возможность пообщаться с чадом. Обычно мужчины предпочитали весело проводить время у цветного телевизора, тем более еще и с такой роскошью, как пульт управления, – это вам не тумблером щёлкать на черно-белом «Горизонте».
Женщина проводила супруга с сыном со спокойной душой. Те весело провели несколько часов, оставив сумки на вокзале в камере хранения. А как пришла пора последней электрички, отправились на перрон.
Мальчик был впечатлен столичным размахом. Свой родной город он до этого считал большим, но теперь тот казался совсем карликовым. Ведь по широким столичным проспектам без конца мчались самые различные автомобили. Многие из них Мишка видел лишь только на картинках да в заграничных боевиках, которые едва ли не каждую неделю приносил на видеокассетах его отец. Одного этого было достаточно, чтобы впечатлить ребенка поездкой. А уж после того, как сын увидел главную столичную площадь, то и вовсе заявил отцу, что они непременно должны переехать жить в этот чудесный город.
– Переедем, сын, обязательно переедем, только подкопим еще немного денег.
– Купим сначала большой магазин, тогда и подумаем?
– Ты весь в мать. Мечтаешь о магазинах с игрушками, она — о салонах красоты. Мне же остается только постараться воплотить ваши мечты в реальность, — весело ответило Сергей.
Они с Мишкой уже сидели на жесткой деревянной скамье электрички, глядя вслед убегающим огням ночного города. Сергей не заметил, что к их разговору внимательно прислушивается неброско одетый пожилой мужчина с густой, черной, словно смоль, шевелюрой.
Мечты пассажиров электрички о счастливой жизни мало интересовали черноволосого. Гораздо больше он был заинтересован содержимым сумок, принадлежащих Сергею.
Представитель горячей нации цыган немало поколесил в железнодорожных составах, и цель у него всегда была одна. Вот и сейчас он улыбался, радуясь тому, что в это время вагон был полупустым, ведь свидетели мужчине были не нужны. Чернявый присел напротив Сергея и завёл неспешный разговор о жизни. Представился фермером по имени Роман, который возвращается домой со столичной ярмарки, где он продавал свой товар – прекрасный мёд.
Увидев в мужчине родственную душу бизнесмена, Сергей с удовольствием согласился поддержать разговор за жизнь. А через некоторое время фермер предложил ему продегустировать свой товар. Сергей попробовал всего пару ложек ароматного меда, но уже через несколько минут почувствовал сильнейшую усталость. Мужчине нестерпимо захотелось спать. Это тут же заметил Роман:
– Вижу, устал ты, брат. Передохни немного. А как будет твоя станция, я тебя разбужу. Мне все равно до конечной ехать. Ты за сумки не переживай, пригляжу, а заодно и за мальчишкой присмотрю. Правда, Мишка?
– Да, дядя Рома. Мы с тобой взрослые, видишь, спать не хотим, – важно подтвердил мальчик.
Очень уж располагал к себе чернявый спутник. Поэтому Сергей со спокойной душой и доверил ему самое дорогое, погрузившись в глубокий и сладкий сон.
Очнулся он спустя несколько часов на конечной станции. Да и то потому, что его тряс за плечо машинист. Ни Мишки, ни сумок, ни чернявого лже-фермера рядом не было.
Тут же несчастный отец побежал в милицию, позвонил жене, которая на такси примчалась к мужу, вне себя от горя. Бедная Рая! Женщина готова была растерзать мужа на клочья, когда узнала, при каких обстоятельствах он потерял сына. Ушам своим поначалу не поверила.
– Это каким нужно быть безрассудным человеком, чтобы среди ночи принимать угощения у какого-то цыгана! Чем ты думал?!
Милиция им не помогла, хотя блюстители закона добросовестно выполняли свои обязанности.
Мишка уже был далеко от этих мест. Добрый дядька взял сумки его отца, сказав, что просто поможет дотащить их до тамбура, так как его отец совсем разомлел на жаре. Роман предложил мальчику помочь ему тащить сумки. Но как только открылись двери электрички, как мужчина схватил Мишку на руки. Сумки же взял неожиданно появившийся в тамбуре еще один смуглолицый. После чего Роман, зажав мальчику рот огромной пятерней, что есть духу припустил к поджидающей их у перрона неприметной машине.
Для бедного Миши начался настоящий кошмар. Он попал в самый настоящий табор, где были установлены особые порядки. Теперь Михаил должен был ходить вместе с женщинами в людные места, чтобы там попрошайничать. Но самым ужасным было то, что никому из прохожих даже в голову не пришло обратиться в милицию. Хотя очевидно было, что белобрысый паренек был явно не цыганской крови.
К сожалению, сработал принцип «моя хата с краю, ничего не знаю». А чтобы не вздумал Миша сам сбежать или еще хуже, взболтнуть чего лишнего, чернявый дядя Рома пригрозил ему, что в таком случае он привяжет его к самому резкому скакуну, да и пустит того галопом по чистому полю. Мол, никому он, кроме цыган, не нужен, сам отец и отдал собственного сына в табор за плохое поведение.
Опытный цыган пригрозил этой небылицей мальчику, ведь байка всегда работала с детьми безотказно. И поверил паренек, потому и вел себя тише воды, ниже травы, каждый день отправляясь попрошайничать.
Кто знает, сколько бы еще Мишка стоял на паперти с протянутой рукой, если бы наконец, спустя месяц, не оказалась рядом женщина, которой небезразлична стала его судьба.
То была еще молодая медичка Валентина. Она спешила с рынка ранним воскресным утром домой к любимому мужу, чтобы порадовать того вкусным обедом, посвященным пятилетию со дня их свадьбы.
Валя уже почти вышла с рынка, когда вдруг увидела мальчика. Приглядывающая за ним цыганка в этот миг отвлеклась. Она предсказывала будущее очередной жертве — женщине в дорогом пальто с округлившимися от ужаса глазами. Разумеется, если не позолотить ручку гадалки, то непременно настигнут страшные мучения.
– Ты чей это такой? – с удивлением спросила у мальчика Валентина.
– Ничей. Папа меня отдал одному дяде. Мы с ним ехали на поезде, и папа заснул. А мама… я не знаю, где, – честно ответил мальчуган.
Валя буквально остолбенела, так как прекрасно поняла, как тут оказался мальчик. Накануне она читала историю об этом инциденте в газете. Была там и фотография разыскиваемого ребенка. Газету из командировки привез Валин супруг.
Она нагнулась к Мише, озираясь при этом на цыганку, которая, впрочем, слишком была увлечена очередной жертвой, чтобы обращать внимание на маленького оборванца.
– Пойдем со мной, я отведу тебя к маме и папе.
– Правда? – недоверчиво переспросил у нее Мишка, заплакав.
– Правда-правда. Не бойся, они тебя давно ищут. Никакому дяде папа тебя не отдавал, – ответила ему женщина, доставая из розовой косметички с большой красной звездой носовой платок, которым вытерла слезы мальчика.
Эта косметичка навсегда осталась в памяти ребенка, ассоциируясь с безграничным добром и спасением.
Схватив ребенка за руку и загораживая его своим телом, Валентина побыстрее ретировалась прочь. Её муж Костя был весьма удивлен, увидев в прихожей квартиры почесывающийся от вшей сюрприз на юбилей их свадьбы. Жена вкратце рассказала ему обо всем да побыстрее побежала с той самой газетой к соседям, у которых был домашний телефон. В газете был указан телефон безутешных родителей, которые уже с ног сбились, разыскивая сына.
У Сергея с Раей едва не до развода дошло. Женщина справедливо винила супруга в преступной безалаберности. Оба подпрыгнули от счастья, когда в их квартире раздался звонок телефона, и женщина на другом конце провода сообщила Рае, что, похоже, нашла их сына. Супруги тут же помчались в большой областной центр за полторы тысячи километров от того места, где цыган украл мальчика.
Супруги с милицией явились домой к Вале и Косте. Спасители так и сели, когда вместо благодарности родители мальчика заявили стражам закона, что в первую очередь необходимо проверить именно их. Мол, наверняка именно супруги и организовали все дело. А теперь, испугавшись или рассчитывая на вознаграждение от бизнесменов, пошли на попятную.
Когда неблагодарные родители ушли, Валя расплакалась на плече у мужа.
– Не делай людям добра, и не получишь зла, — вздохнул он. — Правду говорят.
– Видимо, зря до сих пор не верила, – всхлипнула она.
– Не переживай, люди всякие бывают. Просто не пришла еще наша пора встретить хороших людей, – ответил ей Костя.
– Наступит ли она? – с сомнением в голосе произнесла Валя.
– Наступит, вот увидишь.
И ведь действительно такая пора настала.
Пусть и спустя долгие годы, но главный врач просил, стоя на коленях перед акушеркой, прощения за себя и своих родителей, которых уж на свете не было!
Он и был тем самым Мишкой. Тогда, в силу возраста, не мог он отблагодарить по достоинству свою спасительницу. А после – поздно уже было. Когда повзрослевший Миша приехал к женщине, вырвавшей его из цепких лап цыган, встретил в квартире незнакомцев. Валя с мужем переехали в другой город. Именно в тот, где жил и работал Михаил Сергеевич.
Плакал сейчас доктор точно так же, как 35 лет назад. А Валя утирала ему слезы, словно маленькому.
Разумеется, главный врач не стал выполнять приказ мэра, несмотря на все угрозы. Даже наоборот, назначил женщину старшей акушеркой.
Теперь могла быть спокойна Валентина Денисовна и за здоровье супруга. Миша помог ему с лечением в лучшей клинике страны, за свой счет оплатив операцию. Мужчина смело мог назвать их супружескую пару своими вторыми родителями.
Отличный урок получила и дочь мэра, которая поняла, что не всё на свете можно купить деньгами. Есть вещи намного ценнее.
Уже спустя несколько месяцев, когда Валентина прогуливалась с мужем, Константин сказал ей:
– Помнишь, я 35 лет назад говорил тебе, что придет еще наша пора. Мир не без добрых людей.
– Ты, как всегда, прав, дорогой, – был ему ответ.
Счастье светилось на лице женщины. Сбылась ее мечта о сыне, пусть не кровном, но таком близком и родном.
