Олеся зашла в квартиру. Дома пахло жареной картошкой и дымом. Она устало вздохнула, сняла пальто и поставила тяжелые пакеты на пол. Мать сидела на кухне.
— Ты купила хлеб?
— Да, мама, купила. И молоко, и сахар. Все, что просила.
Галина Львовна бросила быстрый взгляд на дочь и вернулась к телевизору. Там шла очередная мелодрама.
Олеся подошла к столу и начала раскладывать продукты. В холодильнике было почти пусто. Пара яиц, кусок масла, начатая банка маринада. Она расставила покупки.
— Дима где? — спросила она.
— В своей комнате, домашку делает, — ответила мать. — Ты что, не видишь, что я отдыхаю? Хватит меня допрашивать.
Олеся промолчала и пошла к брату. Дима сидел за столом и листал учебник.
Лицо мальчика осветилось радостью, когда он увидел сестру.
— Олесь, ты купила карандаши? — спросил он, поднимая глаза.
Она достала из пакета небольшой набор цветных карандашей и протянула брату.
— Вот, держи. Как уроки?
— Математику доделал, а русский что-то не понимаю, — признался он, указывая на тетрадь.
— Давай покажи, разберемся, — Олеся села рядом и начала объяснять правила.
Сзади раздался голос Галины Львовны.
— Олесь, ты долго там? Я есть хочу. Ужин приготовь.
Олеся поднялась.
— Понял? Сам пока пиши. Я скоро вернусь.
Олеся зашла на кухню и поставила кастрюлю с водой на плиту.
— Мам, ты бы хоть Диме помогала уроки делать?
— Какие уроки? У меня и так забот полно. Ты же дома — вот и помогай.
Олеся открыла рот, чтобы ответить, но сдержалась. Когда ужин был готов, Олеся собрала всех за стол.
— Завтра у нас соревнования. Ты придешь посмотреть? — спросил Дима Олесю.
— Конечно, приду, — ответила сестра.
После ужина мать снова ушла к телевизору. Олеся убрала со стола и пошла мыть посуду. Из гостиной доносились приглушенные звуки телевизора. Отец от них ушел, когда Диме исполнилось пять. Сказал, что устал. Нашел другую семью.
Олеся тогда еще в школу ходила. Галина Львовна плакала неделю, а потом словно застыла. Работать перестала. Жить перестала.
Олеся влетела в офис. Стрелки часов уже перевалили за девять. Проскользнула к своему столу. Но Наталья Петровна уже ее заметила.
Через пять минут раздался резкий звонок телефона.
— Олеся Николаевна, вас там Игорь Сергеевич ждет, — голос секретарши прямо сочился ядом.
Олеся обреченно вздохнула. Поправила блузку и прошла к кабинету начальника. Постучала.
— Войдите! — раздался басистый голос Игоря Сергеевича.
Олеся вошла. Начальник сидел за столом, листал какие-то бумаги.
— Олеся Николаевна, Вы, кажется, теряете счет времени, — начал он.
— Извините, Игорь Сергеевич, я брата в школу отвозила, — пробормотала Олеся.
Игорь Сергеевич поднял на девушку недовольны взгляд.
— Вы, что, не понимаете? У нас серьезная компания. Здесь не детский сад. Это уже третье опоздание за месяц.
— Я понимаю, Игорь Сергеевич, такого больше не повторится, — пообещала Олеся.
— Надеюсь, вы понимаете последствия таких проступков. Еще одно опоздание и все. Полетите отсюда, — холодно произнес начальник. — Вы меня поняли?
— Да, Игорь Сергеевич, — кивнула Олеся.
— Можете идти, — он махнул рукой.
Олеся вышла из кабинета. Ну что за несправедливость… Она не могла позволить себе потерять работу. Не сейчас. Не когда на ее плечах была вся семья.
Вечером побежала на соревнования Димы. В магазине купила шоколадку. Дима занял второе место. Подбежал к сестре, сжимая в руке медаль.
— Олесь, я почти победил! — кричал он, размахивая руками.
— Ты молодец, я тобой горжусь! — Олеся обняла брата.
Дома мать встретила недовольным взглядом.
— Где тебя носит?
— У Димы соревнования были, — ответила Олеся.
— А ужин кто готовить будет? Я что, должна еще и у плиты стоять?
Олеся молча прошла на кухню. и начала готовить. Дима крутился рядом и рассказывал о соревнованиях.
В понедельник на работе всё валилось из рук. Олеся никак не могла сосредоточиться. Сделала несколько ошибок в отчёте. Пришлось переделывать.
В обеденный перерыв Олеся вышла на улицу и купила кофе в автомате. Села на скамейку в небольшом сквере рядом с офисом. Вдруг к ней подсел мужчина.
— Извините, — спросил он, — не занято?
Олеся отрицательно покачала головой. Мужчина улыбнулся. Представился Андреем. Разговорились. Андрей работал в соседнем здании. Потом предложил проводить Олесю до офиса. У дверей они попрощались, и Андрей взял номер телефона Олеси. Сказал, что позвонит.
На следующий день Андрей пригласил Олесю в кино. Олесе словно легче стало. От этих ежедневных забот наконец-то отвлечение. Дима был в восторге от нового друга сестры. А вот Галина Львовна отнеслась к Андрею настороженно. Через полгода Андрей сделал Олесе предложение. Она согласилась без раздумий.
Расписались, отметили в небольшой кафешке. Дима сиял. Мать молчала весь вечер. После свадьбы Олеся должна была переехать к Андрею. Ей тяжело было мать с братом оставлять, но надо и свою жизнь начинать.
Галина Львовна на заявление дочери среагировала неадекватно.
— Ты что, с ума сошла? Бросаешь меня? Бросаешь Диму? Кому ты нужна, кроме нас?
— Мама, я не бросаю вас. Я буду приезжать. Буду помогать.
Мать засмеялась. Хриплый смех разнесся по квартире.
— Этот твой Андрей — чужой человек. Он тебя бросит. Вот увидишь. Наиграется и бросит! А ты приползешь обратно! На коленях приползешь!
— Хватит, мама! Я ухожу. Завтра приеду за оставшимися вещами.
После свадьбы жизнь Олеси круто изменилась. Андрей помог ей сменить работу. Она устроилась в небольшую, но перспективную компанию. Зарплата была выше. Работа интереснее.
Мама, видимо, одна жить не могла. К ней заехал брат — Константин Львович. Константин Львович когда-то был хорошим слесарем, но как-то с работы его уволили. С тех пор как-то подработками перебивался. А теперь вот они с ее безработной матерью вместе жить начали.
Олеся навещала мать и брата раз в неделю. Привозила продукты, деньги. Галина Львовна встречала ее с кислой миной. Жаловалась на здоровье, на безденежье, на Константина Львовича. Дима как-то с ними все же жил. Хорошо учился, занимался спортом.
— Олесь, а ты когда к нам опять приедешь? — спрашивал он каждый раз.
— Скоро, Димуль, скоро, — отвечала Олеся.
Как-то Олеся приехала, а дверь ей открыл Константин Львович. В квартире стоял тяжелый запах перегара. Галина Львовна сидела на кухне. Лицо отечное. Глаза красные.
— Мама, что случилось? — испуганно спросила Олеся.
— Ничего, — буркнула мать. — Устала я.
— А Дима где?
— У друзей ночует.
Олеся прошла в комнату Димы. Кровать заправлена, на столе открытые учебники. — Мама, что происходит? — настояла Олеся.
— Что? Брат уже взрослый у тебя. Что хочет, то и делает.
— Ему 13 лет, мам!
— А братец твой умный мальчик, — сказал Константин Львович, икнув. — Деньги даже вон где-то заработал. И прячет хорошо.
Олеся похолодела. Она знала, где Дима хранил свои небольшие сбережения. Она ему отдельно от родственников давала, чтобы он себе что-нибудь купил.
— Ты у него, что, деньги забрал? — спросила она, сдерживая дрожь в голосе.
— Немного, — ухмыльнулся Константин Львович. — На бутылку хватило.
Олеся резко встала. Пошла в комнату Димы, собрала его вещи. Скорее всего, был у лучшего друга. Она вышла из квартиры и спустилась по лестнице. Надо защитить брата от этого всего. Олеся быстро нашла нужный дом и позвонила в дверь. Дверь открылась.
— Здравствуйте, Татьяна Ивановна, Дима у вас?
— Привет, Олесь. Да, он в комнате, проходи.
Дима обрадовался сестре.
— Димуль, поедешь ко мне.
Приехали в квартиру. Андрей был не против, чтобы Дима с ними жил. Заказал пиццу и гостил его. Олеся позвонила матери и сообщила, что Дима теперь будет жить у нее. Мать равнодушно ответила: «Ну и ладно». А потом добавила:
— Дочка, зарплату тебе повысили, поэтому часть ты должна отдавать нам с братом, заявила мама
— Мама, я и так вам помогаю. Продукты привожу, деньги даю.
— Этого мало. Ты должна отдавать нам половину своей зарплаты.
Олеся опешила.
— Половину? Мама, ты с ума сошла? У меня свои расходы.
— Я тебя родила, вырастила. Теперь твой черед обо мне заботиться. Пятьдесят процентов от зарплаты — это мое последнее слово.
Олеся долго молчала. Потом сказала:
— Нет, мама. Ты и так все соки из меня выпила. И о Диме никогда не заботилась. Так что… Разбирайся со своей жизнью как-нибудь сама.
В суде Олеся добилась опеки над Димой. А с матерью они больше не общались.
