— А если я ещё раз увижу, что вы здесь хозяйничаете как дома, то забудете сюда дорогу! — кричала Маша, уже не сдерживая своих эмоций. — Это мой дом, ясно вам?
— Что? Неужели запретишь приходить к внукам? Да как ты смеешь? Серёжа, а ты почему молчишь? Неужели тоже так считаешь? — глянула обиженно на сына Берта Михайловна.
*******
Маша вернулась сегодня с работы позже обычного. Настроение было хуже некуда. Начальница на работе постаралась, устроила всем разнос в конце года, даже не посмотрела на то, что приближался всеми любимый праздник. Да ещё и дома, как оказалось, всё было не так. И вот это последнее обстоятельство стало той точкой кипения, после которой Маша уже не смогла остановиться.
Буквально с порога она обратила внимание на то, что в квартире что-то происходит. А потом, глянув на шубу и сапоги в прихожей, которые были ей до боли знакомы, всё поняла.
К ним пожаловала свекровь собственной персоной и в силу своего властного характера и неуёмного темперамента начала наводить у Маши дома свои порядки.
— О, Машенька вернулась! — мило улыбаясь невестке, выдала Берта Михайловна. — Наконец-то! Сколько можно работать? Мы тут уже все заждались тебя.
— И вам здрасьте, — не слишком вежливо ответила Маша, пытаясь в это время отыскать домашние тапочки.
Так и не найдя на привычном месте свою обувь, она прошла в гостиную и ахнула. На полу вместо небольшого белого мохнатого коврика, который Маша клала перед диваном, теперь лежал огромный аляпистый тряпочный ковёр, который занимал собой всю комнату. На миг женщине показалось, что она попала в юрту кочевников или в шатёр, где остановилась на отдых большая цыганская семья. Не хватало лишь песен под гитару или горлового пения под бубен. На ковре в этот момент мирно играли её дети — сынишка и дочка.
— А что это? — только и смогла выдать Маша притихшим голосом.
— Как что? Мой любимый ковёр. Он мне ещё от бабки достался. Сейчас же мода на всё старое. Ты разве не знала? Посмотри, какой необычный орнамент, какие яркие цвета. Ну, оценила? И время ему нипочём, как новый! И потом, Маша, — у вас же всё время дует по ногам, такие сквозняки всегда. Как ты не боишься простудить детей, я просто не понимаю! — промолвила довольная собой свекровь.
— Немедленно уберите это безобразие! И кстати, куда вы дели мой белый коврик? — с негодованием спросила Маша, ища глазами любимую вещь домашнего интерьера.
— Это тот, на котором только кошке место? Он же маленький, Маша! И не надо так нервничать. Я понимаю, что ты удручена какими-то проблемами на работе. Но зачем же своё плохое настроение домой нести? Это неправильно. Здесь твои дети, и они очень чутко чувствуют твоё душевное состояние, — назидательно продолжала Берта Михайловна.
— Так, я в душ. А вы пока уберите это безобразие и верните назад мой коврик! — прервала свекровь Маша.
Слушать это всё больше не было сил. Она направилась в ванную, по пути обнаружив мужа сидящим на кухне.
— Привет, ты что тут? — удивилась она. — Есть захотел? Подожди, сейчас освежусь, и сразу сядем, — улыбнулась Маша Сергею, открывая дверь в ванную комнату.
— Да нет, тут это… Ты иди в душ, Маша, иди, — Сергей вдруг передумал пока говорить жене о том, что там у него «это».
Но стоило Маше открыть дверь в душевую, как в нос ударил резкий запах хлорки.
— Вот блин! Опять! Да когда же это кончится? — возмутилась она вслух, очень надеясь на то, что Берта Михайловна услышит её громкие возгласы.
Да, она в последнее время много работала, поздно приходила домой и не всегда успевала сделать что-то запланированное по дому. Но это совсем не значило, что свекровь должна была за неё мыть ванную, используя свою любимую хлорку.
С самого детства Маша терпеть не могла этот въедливый запах, напоминавший ей больницу, где они так подолгу лежали вдвоём с мамой. Маша была болезненной девочкой, и эти детские воспоминания были для неё не из приятных.
Мария уже не раз предупреждала мать мужа о том, чтобы та не пыталась навести порядок в её квартире. И тем более, не использовала ненавистную хлорку для мытья санузла и ванны. Но свекровь слова невестки пропускала мимо ушей.
— Да ладно, Машунь, что ты выдумываешь! У неё приятный освежающий запах, и потом — белизна лучше других средств убивает все болезнетворные бактерии. Так что ничего плохого в том, что я использую это средство для мытья и дезинфекции, нет, — запросто отвечала на возмущения невестки Берта Михайловна.
И вот сегодня опять повторилось то же самое. Маша готова была сейчас же выскочить из ванной и высказать всё противной свекрови, но поняла, что у неё на это просто нет сил. Вода уже призывно журчала и манила женщину к себе, чтобы смыть все тяжести и переживания сегодняшнего дня.
— Ладно, выйду и скажу, — проговорила Маша, вставая под тугие горячие струи.
Но тут её ждал очередной сюрприз. Мария протянула руку на полочку, где стояла вся её косметика для душа, и не нашла там бутылочки со своим любимым шампунем.
— Кончился, что ли? — удивилась она, хотя хорошо помнила, что там оставалось ещё полбутылки.
Пришлось брать детский шампунь и мыть им свои длинные густые волосы.
Приняв душ, Маша почувствовала себя намного легче. Накинув свой любимый махровый халат и уже собираясь выходить, она решила проверить корзину для белья и ахнула. Та была пуста.
— О, нет! Только не это! — закричала женщина, уже не сдерживая своих эмоций.
Выскочив из ванной, она опрометью бросилась в гостиную, где Берта Михайловна в это время мирно беседовала с внуками.
— Вы что творите? Зачем вы залили хлоркой всю ванную? Аж глаза слезятся! Я же просила не делать этого! Неужели до вас не доходит, что я терпеть не могу этот запах? И почему корзина для белья пустая? Вы стирали мои вещи? — закричала разъярённая Маша.
— Зачем так кричать, Машенька? Детей вон напугала, — спокойно отвечала ей свекровь. — Спасибо бы сказала, а не мотала нервы себе и мне заодно.
— Спасибо? За что? Это мой дом, и я сама всё буду здесь мыть, стирать и убираться. И тогда, когда посчитаю нужным! И так, как мне будет удобно! — не могла успокоиться Маша.
— Ну ничего страшного не произошло ведь? Ванная чистая стоит. Бельё постирано, висит на балконе. Высохнет, снимешь, и всех делов-то, — невозмутимо продолжала мать мужа.
— Всего делов? — громко передразнила её Маша. — И куда кстати вы дели мой дорогой шампунь?
— Шампунь? Так я им постирала полотенца, — как о чём-то само собой разумеющемся сообщила Берта Михайловна.
— Что?! Что вы сделали с ним? — опешила Маша, не веря своим ушам.
— Ой, ну что ты так взбеленилась? Там этих шампуней у тебя столько, что можно на рынок выносить продавать. Я вычитала где-то, что полотенца нужно стирать шампунем, тогда они буду мягкими как пух. А твои полотенца, Машенька, ты уж не обижайся, в последнее время жёсткие и неприятные на ощупь, — мило глядела на невестку Берта Михайловна.
— Да вы знаете, сколько он стоит, этот шампунь? Я же его специально выписываю на сайте производителя, потому что такой в магазине не купишь! И только он подходит для моих волос. Вы что творите? — никак не могла успокоиться Мария.
— Что тут у вас? — из кухни вышел Сергей и удивлённо уставился на жену. — Ты чего так кричишь? Мама старалась к твоему приходу всё успеть — убраться и постирать, а ты возмущаешься. Маш, успокойся. Не надо показывать всем свой скверный характер.
— Ты-то хоть меня не беси! Кто её просил здесь стирать и убираться, а? Это мой дом, ясно вам всем? — Маша ушла к себе в спальню, громко хлопнув дверью.
Как выяснилось, сюда свекровь тоже сунула свой нос. Открыв встроенный шкаф с одеждой, Маша с ужасом увидела, что всё лежит не так, как всегда. Берта Михайловна попыталась навести порядок, сложив одежду и бельё ровными аккуратными стопками, от вида которых Маше сейчас захотелось просто завыть.
Она постаралась взять себя в руки. Иначе можно дойти до крайности — с нескрываемой радостью выгнать вон ненавистную свекровь.
Маша сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. В это время к ней заглянул Сергей.
— Ну что, успокоилась? Я понимаю, дорогая, что у тебя на работе запарка, но не надо всё это срывать на нас. И маму не обижай, пожалуйста. Она всего лишь хотела тебе помочь, — проговорил муж примирительно.
— Не надо мне помогать, когда я этого не прошу! Не надо! Ведь она всё только хуже делает, как ты не понимаешь! — вновь вскипела Маша.
— Ну это уж ты лишнее сказала. Как мама может сделать хуже тем, что наводит тут порядок? — продолжал защищать свекровь Сергей.
— Так, ладно, хватит, иначе мы сейчас с тобой окончательно поругаемся, — Маша опять попыталась взять себя в руки.
— Ну и ладно. Идём, ужинать пора.
— А что, скажи мне, ты сидел там на кухне, как будто что-то караулил? — вдруг спросила жена.
— Да я это… — Сергей опять замялся, размышляя, стоит ли после всего рассказывать жене ещё и это.
— Ну, что там. Опять мать что-то придумала? — настаивала Мария.
— Да, она захотела почистить наш духовой шкаф. Ну и почему-то решила сделать это неординарным способом.
Сергей замялся, помолчал.
— Серёжа, не пугай меня, прошу! Что с духовкой? — обеспокоенно спросила у мужа Маша, вконец вымотанная дикой активностью свекрови в своей квартире.
— Да нормально всё, что ты! Я всё вовремя выключил, успел, — странновато засмеялся Сергей. — Там, понимаешь, нужно было дождаться момента, когда из раствора, который нагревался внутри включенной духовки, пойдёт пена верхом, и успеть выключить нагрев.
— О, Боже мой! Дай мне терпения! Что это за раствор? Вы же со своей мамашей могли всю кухню мне разнести пух и прах!
— Да нормальный раствор, не переживай. Какие-то моющие средства и сода кальцинированная, по-моему, — спокойно отвечал Сергей. — Но это неточно. Если хочешь, я у мамы спрошу, что она туда добавляла. Она мне сказала, что после такой обработки паром духовой шкаф очищается на ура, — простодушно продолжал Сергей.
— Боже упаси! Не нужно мне её диких рецептов по смешиванию химических реактивов на дому. С меня хватит того, что она полотенца постирала шампунем за полторы тысячи.
Выйдя через десять минут из спальни, чтобы накормить семью ужином, Маша не без удовольствия увидела, что свекровь собирается домой. Ковра дикой расцветки на полу в гостиной тоже, к счастью, не было.
— Мама, а ты что, даже на ужин не останешься? — заботливо спросил её сын.
— Нет, я не могу оставаться здесь, когда у Маши такое плохое настроение. Это выше моих сил. Сколько не делай добра, никакого толку. Всё бесполезно! — сделав скорбное лицо, произнесла Берта Михайловна.
— А вы чего хотели? — не стала больше молчать Маша. — Того, что вы будете здесь себя вести как дома, брать без разрешения наши вещи, копаться в моём нижнем белье, и вам это всё будет сходить с рук? Да ещё и благодарности какой-то от меня ждёте! Берта Михайловна, вы считаете это нормальным? Я нет! И с этого момента я запрещаю вам прикасаться хоть к чему-то в нашей с Сергеем квартире. Ясно?
Свекровь обиженно молчала.
— Если вам нечем заняться или некуда девать свою энергию, запишитесь в спортзал. Или ходите убираться по объявлениям! — выпалила невестка хмурой свекрови.
— Ах! Это надо такое мне предложить! Сынок, ты слышал? — обиделась Берта Михайловна.
— Ну а что? И при деле будете, и денег ещё заработаете за свой труд. Что не так? — удивилась Мария, которая наконец-то, впервые за весь вечер, смогла выпустить пар.
— Нет в вас благодарности, я ухожу! — демонстративно произнесла мать мужа.
— Подождите! Я не всё сказала, — подошла к ней ближе Маша. — Если ещё раз я замечу, что вы хозяйничаете в моей квартире, знайте — ход вам сюда будет закрыт! Навсегда! Вот теперь всё. Можете идти. А, нет, подождите! Ковёр свой раритетный забыли!
Маша схватила огромный мешок и кинула его к двери.
— Заберите, пригодится!
Берта Михайловна, громко хлопнув дверью, ушла.
— По-моему, ты слишком круто с мамой обошлась, — невесело сказал Сергей.
— Нормально. Зато доходчиво. Чтоб запомнила надолго. Я с ней, как ты, миндальничать не собираюсь. Идёмте ужинать. А то я уже проголодалась на нервной почве, — позвала всех на кухню Маша.
