Вера никогда не думала, что собственная квартира может стать причиной семейного раздора. Три года молодая женщина копила на первый взнос, подрабатывая по вечерам репетитором. Еще пять лет выплачивала ипотеку, отказывая себе во всем — от новой одежды до отпуска. Каждый рубль шел в счет погашения кредита. И вот теперь, когда долг перед банком наконец-то закрыт, начались странные разговоры.
Людмила Сергеевна появилась на пороге без предупреждения, с пакетом фруктов и дежурной улыбкой. На свекрови был новый дорогой костюм — она любила подчеркивать свой статус успешной бизнес-леди.
— Решила проведать молодых, — пропела свекровь, проходя в квартиру. — Как вы тут? Обжились?
Вера пригласила Людмилу Сергеевну на кухню. После свадьбы прошло всего полгода, и отношения пока складывались натянутые. Свекровь словно присматривалась к невестке, выискивая недостатки.
— Смотрю, ремонт затеяли, — Людмила Сергеевна окинула критическим взглядом новые обои. — И мебель поменяли. На какие же деньги, интересно? Игорек, ты что, премию получил?
— Это все Вера, — отозвался Игорь, заходя на кухню с чашками. — У нее хорошо с финансами.
— Вот как? — А ты, сынок, что же? Даже не участвуешь в обустройстве семейного гнезда?
— Ну почему, участвую, — Игорь замялся, расставляя чашки. — Просто квартира Верина, она же до свадьбы ее купила…
— До свадьбы? — Людмила Сергеевна выпрямилась, словно проглотила палку. — То есть ты здесь на птичьих правах? Даже не прописан?
— Мама, какая разница? Мы же семья.
— Большая разница! — свекровь повысила голос. — В семье все должно быть поровну. А получается, что ты в своем доме никакого веса не имеешь. Вера тут полная хозяйка, а ты так… временно проживающий.
Вера молча протирала посуду. За полгода она успела изучить характер Людмилы Сергеевны — любое возражение только подольет масла в огонь. Лучше промолчать, сделав вид, что слова попадают в пустоту.
Через неделю свекровь снова пришла в гости. На этот раз с целым списком предложений, выписанных в блокноте с золотым тиснением:
— Я тут подумала… — Людмила Сергеевна постукивала наманикюренным пальцем по странице. — Почему бы вам не продать эту квартиру? Купите новую, побольше. В хорошем районе. Оформите на обоих, как полагается в приличных семьях. Я даже риэлтора хорошего присмотрела.
— Спасибо за совет, — спокойно ответила Вера, разливая чай. — Но нас все устраивает.
— Как может устраивать такая несправедливость? — Людмила Сергеевна всплеснула руками, едва не опрокинув чашку. — Игорек, неужели тебе не обидно? Твоя жена владеет квартирой, а ты как будто приживал какой-то. Нет, это неправильно!
— Мам, перестань, — Игорь поморщился. — Мы сами разберемся.
Но Людмила Сергеевна не собиралась отступать. На семейном ужине, куда пригласила молодых, она специально усадила за стол своих подруг — Аллу Петровну и Зинаиду Николаевну. Разговор, как по нотам, перешел к «настоящим семейным ценностям».
— Вот мы с отцом Игоря всегда все поровну делили, — вещала свекровь, обращаясь больше к подругам, чем к молодым. — И имущество общее, и деньги общие… Правильно ведь?
— А как же раздел при разводе? — тихо спросила Вера, вспомнив историю, которую рассказывала соседка.
Свекровь побагровела. Все присутствующие знали, что при разводе Людмила Сергеевна отсудила у мужа максимум возможного — от машины до дачи. Бывший супруг остался практически на улице.
— Не понимаю, к чему этот разговор, — процедила Людмила Сергеевна. — Я о другом. О том, что в семье не должно быть «твое» и «мое». Все общее! Вот ты, Верочка, неужели не понимаешь, что муж должен чувствовать себя хозяином в доме?
Игорь попытался перевести тему в шутку:
— Мам, главное, что мы любим друг друга. А бумажки — это формальность.
— Формальность? — свекровь стукнула ладонью по столу. — А если что случится? Не дай бог, конечно… Куда ты пойдешь? На улицу? Вера выставит тебя за дверь — и все, нет у тебя ничего!
В тот вечер, возвращаясь домой, Вера заметила, как Игорь притих. Слова матери явно задели его за живое.
На следующий день Людмила Сергеевна позвонила невестке:
— Вера, нам надо серьезно поговорить. Ты не должна держаться за то, что у тебя было до брака. Теперь у тебя есть семья, муж. Нужно думать о будущем.
— О каком будущем? — спросила Вера, чувствуя, как внутри все сжимается от нехорошего предчувствия.
Терпение Веры начало истощаться. Вечером она завела разговор с мужем:
— Игорь, что происходит? Почему твоя мать так настойчиво интересуется моей квартирой?
— Она просто волнуется за меня, — Игорь отвел глаза. — Ты же знаешь маму…
— Знаю. И вижу, что ты начинаешь поддаваться ее манипуляциям.
— Каким манипуляциям? — вскинулся Игорь. — Она же мать! Желает мне добра!
Вера посмотрела на мужа внимательнее. За полгода брака она впервые видела его таким — неуверенным, раздраженным. Будто маятник, качающийся между женой и матерью…
В прихожей раздался звонок. На пороге снова стояла Людмила Сергеевна, но уже без улыбки…
— Нам надо серьезно поговорить, — свекровь решительно прошла на кухню, даже не сняв туфли. — Я посоветовалась с юристом. Все-таки в семье должна быть справедливость.
Вера молча поставила чайник. Она чувствовала — разговор будет непростым.
— Значит так, — Людмила Сергеевна достала какие-то бумаги. — Есть два варианта: либо ты выделяешь Игорю долю в квартире, либо оформляешь дарственную на часть собственности. Это будет правильно. Мужчина должен быть хозяином в доме.
— А как же мои восемь лет выплат? — спросила Вера. — Три года копила на взнос, пять лет платила ипотеку. Одна.
— Ну и что? Теперь у тебя семья. Муж. А ты ведешь себя, как единоличница! — Людмила Сергеевна повысила голос. — В приличных семьях все имущество общее.
— В приличных семьях свекрови не лезут в финансовые дела молодых, — заметила Вера.
— Что ты сказала? — свекровь побагровела. — Да как ты смеешь? Я мать! Я имею право беспокоиться о будущем сына! А ты… ты просто используешь его. Прикрываешься браком, а сама все под себя подмяла!
Вера глубоко вздохнула. Восемь лет она шла к своей цели — своему дому. Работала на двух работах, считала каждую копейку. И теперь какая-то женщина, пусть даже мать мужа, пытается указывать ей, как распоряжаться заработанным?
— Послушайте, Людмила Сергеевна. Мое имущество, купленное до брака, никак не касается вашего сына. Это мое личное достижение, и я не собираюсь ни с кем делиться.
— Ах вот как? — А кто тебе на свадьбу деньги дарил? Кто банкет оплачивал? Может, забыла уже?
— Не забыла, — спокойно ответила Вера. — Но это был подарок на свадьбу, а не взнос в уставной капитал.
— Игорь! — Людмила Сергеевна повернулась к сыну, который молча стоял у окна. — Ты слышишь, как она разговаривает? Неужели тебя это устраивает?
— Мам, может не надо… — начал было Игорь.
— Что не надо? — взвилась свекровь. — Защищать свои права не надо? Мириться с тем, что тебя за человека не считают?
— При чем здесь это? — Вера поставила чашки на стол. — Я люблю вашего сына. Мы живем вместе, строим планы. Но моя квартира — это моя квартира. И точка.
— Вера, — Игорь подошел к жене. — Может, стоит подумать? Мама в чем-то права…
— Вот! — торжествующе воскликнула Людмила Сергеевна. — Даже сын понимает, а ты уперлась!
Вера посмотрела на мужа:
— То есть ты считаешь, что я должна просто взять и отдать половину квартиры? Квартиры, которую я покупала одна, без чьей-либо помощи?
— Не отдать, а поделиться, — Игорь замялся. — Мы же муж и жена…
— Знаешь что? — Вера выпрямилась. — Либо ты прекращаешь поддакивать матери в ее абсурдных требованиях, либо у нас будут большие проблемы. Я не собираюсь каждый день доказывать свое право на собственную квартиру.
— Вот! — Людмила Сергеевна всплеснула руками. — Вот оно твое истинное лицо! Шантажируешь моего сына! Запугиваешь!
— Не шантажирую, а ставлю точки над i, — отрезала Вера. — И вам советую заняться своей жизнью, а не лезть в нашу.
— Да как ты смеешь? — свекровь вскочила. — Я же добра хочу! А ты… ты просто эгоистка! Думаешь только о себе! Разрушаешь семью своим упрямством!
— Семью разрушаете вы, — спокойно сказала Вера. — Своими намеками, претензиями, манипуляциями.
— Все! — Людмила Сергеевна схватила сумку. — Я больше не желаю общаться с этой особой! Игорь, собирайся. Поедешь ко мне.
— Никуда он не поедет, — Игорь взрослый человек и сам решит, где ему жить.
— Да? — свекровь усмехнулась. — А ты уверена? Может, он уже все решил?
Дверь хлопнула так, что задрожали стекла. В квартире повисла тяжелая тишина.
— Игорь, — Вера повернулась к мужу. — Тебе надо определиться. Я люблю тебя, но не позволю твоей матери командовать в моем доме.
— Почему ты такая упрямая? — Игорь провел рукой по волосам. — Может, правда стоит подумать? Ради мира в семье…
— Ради мира в семье твоя мать должна прекратить вмешиваться в наши дела. А ты — перестать потакать ее капризам.
— Это не капризы! Она желает мне добра!
— Нет, — покачала головой Вера. — Она желает контролировать нашу жизнь. И использует тебя, чтобы добиться своего.
Игорь молчал, глядя в окно. За полгода брака они впервые оказались на грани серьезной ссоры. И все из-за чего? Из-за квартиры, которую Вера считала своим главным достижением в жизни.
— Мне нужно подумать, — наконец сказал Игорь. — Я поеду к маме. На пару дней.
Вера смотрела, как муж собирает вещи, и чувствовала, как внутри все сжимается от боли и обиды. Неужели Людмила Сергеевна добилась своего? Или это просто время проверить их чувства на прочность?
— Игорь сложил рубашки в сумку. — Нам нужно отдохнуть друг от друга. Подумать.
— О чем думать? — Вера присела на край кровати. — О том, что твоя мать пытается разрушить нашу семью из-за квартиры?
Игорь замер, не донеся очередную рубашку до сумки:
— Знаешь, я всю ночь не спал. Думал. Мама не права, требуя от тебя переписать квартиру. Но и ты могла бы быть помягче…
— Помягче? — Вера встала. — А как еще мне реагировать, когда твоя мать обсуждает наши отношения со своими коллегами? Когда намекает, что я плохая жена? Когда пытается управлять нашей жизнью?
Через три дня Игорь позвонил:
— Я поговорил с мамой. Просил её извиниться перед тобой.
— И что?
— Она считает, что была права. Говорит, раз ты меня любишь, должна доказать это…
— Чем? Квартирой? — Вера горько усмехнулась. — А твоя любовь чем измеряется?
Вечером Игорь приехал без предупреждения.
— Давай поговорим, — он сел напротив жены. — По-настоящему поговорим.
— Давай, — Вера налила чай. — Только честно, без недомолвок.
— Я люблю тебя, — Игорь смотрел в чашку. — И не хочу терять из-за маминых фантазий. Знаешь, эти дни я много думал… Мама всегда пыталась контролировать мою жизнь. Где учиться, где работать, с кем дружить. Я привык подстраиваться. А теперь она хочет контролировать и тебя.
— А ты готов это остановить?
— Да. Потому что ты — моя семья. И я не позволю никому, даже маме, разрушить наше счастье.
Тем временем Людмила Сергеевна не сидела сложа руки. Она обзвонила всех родственников, жалуясь на «неблагодарную невестку»:
— Вы представляете, квартиру переписывать отказывается! А мой Игорек там как приживал! Разве это правильно?
Но поддержки не получила. Тетя Зина, самая старшая в роду, отрезала:
— А ты, Люда, не лезла бы. Девочка до свадьбы квартиру купила, сама за нее платит. Какое твое дело?
— Как какое? Я мать!
— Вот именно что мать, а не жена. Свою семью пусть сами строят.
Вера решила расставить все точки над «и». Когда Игорь вернулся домой, она предложила:
— Давай установим правила. Я не против общаться с твоей мамой, но без обсуждения нашего имущества. Это касается только нас двоих.
— Согласен, — кивнул Игорь. — Я сам поговорю с ней.
Разговор с матерью вышел непростым:
— Мама, я прошу тебя — прекрати вмешиваться. Мы с Верой сами разберемся, как нам жить.
— Но я же о тебе забочусь! — Людмила Сергеевна прижала руки к груди.
— Нет, мама. Ты пытаешься все контролировать. Как в детстве. Но я уже взрослый. У меня своя семья.
— А я тебе кто? — голос свекрови дрогнул.
— Ты моя мама. И я тебя люблю. Но моя жена — это моя жена. И наши отношения — это наше дело.
Людмила Сергеевна долго молчала. Потом тихо спросила:
— А если вы разведетесь? Куда ты пойдешь?
— Мам, мы не собираемся разводиться. Мы любим друг друга. И дело не в квартире — дело в доверии. В уважении. В умении принимать друг друга такими, какие мы есть.
Через неделю Людмила Сергеевна позвонила невестке:
— Вера… я тут подумала… Может, зайдете с Игорем на чай?
Это было похоже на перемирие. Не извинение — до этого свекровь еще не дозрела. Но уже шаг навстречу.
За чаем говорили о погоде, о работе, о планах на отпуск. Ни слова про квартиру, про имущество, про «правильную семью».
Теперь, когда Людмила Сергеевна приходила в гости, она больше не разглядывала квартиру оценивающим взглядом. Не вздыхала многозначительно, не закатывала глаза. Она просто радовалась возможности провести время с сыном и невесткой.
А Игорь наконец-то перестал метаться между женой и матерью. Он понял — можно любить обеих, но при этом четко разделять свою семью и родительский дом. И это не предательство, а взросление.
Свою первую годовщину примирения они отметили вместе — Вера даже пригласила свекровь на ужин. И впервые за долгое время в воздухе не было напряжения. Только спокойствие и принятие.
