Ульяна возвращалась домой в приподнятом настроении. Еще бы, — полгода работы над сложным проектом наконец-то принесли результат. Премия оказалась даже больше, чем молодая женщина ожидала. Теперь можно было осуществить давнюю мечту — записаться на курсы графического дизайна и, возможно, сменить профессию на более творческую.
В квартире пахло чем-то вкусным. Анна Викторовна, которая гостила у них уже вторую неделю, готовила свое фирменное жаркое. Свекровь приехала проведать сына, но дни складывались в недели, а уезжать она не спешила.
— Ой, как хорошо, что все собрались! — Анна Викторовна раскладывала еду по тарелкам. — А то в последнее время не удается вместе поужинать.
Данил поцеловал жену:
— Как прошел день?
— Замечательно! — Ульяна не могла сдержать улыбку. — Помнишь тот проект, над которым я работала? Его признали лучшим, и мне выписали премию — триста тысяч!
— Поздравляю, милая! — Данил обнял жену. — Ты заслужила.
Анна Викторовна вдруг оживилась, отложила половник:
— Триста тысяч? Надо же, какая удача! А мы с отцом как раз собирались в санаторий съездить, подлечиться. Вот только с деньгами туговато…
Ульяна напряглась. За две недели пребывания свекрови в их доме она уже научилась улавливать определенные интонации в голосе Анны Викторовны.
— Я планировала записаться на курсы дизайна, — осторожно начала Ульяна. — И мы с Данилом хотели…
— Ой, да брось ты эти глупости! — перебила свекровь. — Какие курсы в твоем возрасте? Тебе детьми пора заниматься, а не дизайнами всякими. А вот родителям мужа помочь — святое дело.
— Мам, — Данил поерзал на стуле, — мы правда планировали…
— Что планировали? — Анна Викторовна прищурилась. — Опять куда-нибудь развлекаться? А о родителях подумали? Мы с отцом всю жизнь на воспитание положили, теперь ваша очередь позаботиться.
Ульяна почувствовала, как внутри все сжимается. Она посмотрела на мужа, но тот старательно изучал узор на скатерти.
— Анна Викторовна, — Ульяна старалась говорить спокойно, — эти деньги я заработала своим трудом. И хотела бы сама решать, как их потратить.
— Какая самостоятельная! — свекровь усмехнулась. — А ты в курсе, сколько мы на Данечку потратили? Институт, машина, свадьба ваша… Между прочим, и на первый взнос по ипотеке мы добавили.
— Который мы вернули через полгода, — напомнила Ульяна.
— Деньги вернули, а долг семейный остался! — отрезала Анна Викторовна. — А в семье все общее.
Данил наконец поднял глаза:
— Может, найдем компромисс? Часть денег…
— Какие компромиссы? — свекровь повысила голос. — Мы с отцом не молодеем. Нам лечиться надо. А эта твоя… жена только о себе думает!
— Я не только о себе думаю, — Ульяна почувствовала, как дрожит голос. — Мы собирались съездить отдохнуть, давно не были в отпуске. И курсы — это инвестиция в будущее.
— В будущее? — Анна Викторовна картинно всплеснула руками. — Твое будущее — это семья! А ты все о какой-то карьере. Вот из-за таких мыслей у вас до сих пор детей нет!
Ульяна вздрогнула как от пощечины. Тема детей была болезненной — они с Данилом проходили обследования, но врачи пока только разводили руками.
— Мам, не начинай, — попытался вмешаться Данил.
— А что не начинай? Правду говорю! — свекровь раскраснелась. — Вместо того чтобы о детях думать, она карьеру строит. А теперь еще и родителям мужа помочь не хочет!
Ульяна молча встала из-за стола. В ушах шумело от возмущения и обиды. Почему Данил не может поставить мать на место? Почему позволяет ей так разговаривать с женой?
— Куда это ты? — окликнула свекровь. — А ужин?
— Спасибо, аппетит пропал, — тихо ответила Ульяна.
Данил догнал жену в спальне:
— Ну не обижайся. Ты же знаешь маму — она всегда так…
— Всегда так? — Ульяна резко повернулась к мужу. — И это нормально? Я, значит, должна молча отдать деньги, которые заработала, просто потому что твоя мама так решила?
— Может, правда часть отдадим? — Данил смотрел в пол. — Они же действительно немолодые уже…
От этих слов внутри что-то оборвалось. Ульяна вспомнила, как год назад свекровь точно так же намекала на «помощь» с покупкой новой мебели. Тогда Данил тоже пытался найти компромисс. А потом были «срочные» деньги на ремонт крыши, на новый телевизор, на путевку в Крым…
В коридоре раздался звонок телефона. Анна Викторовна говорила громко, не стесняясь:
— Да, Зин, все нормально. Невестка премию получила, приличную. Конечно, отдаст — куда денется! Данечка-то на моей стороне. Говоришь, в санатории еще места есть? Отлично, бронируй два номера…
Ульяна почувствовала, как к горлу подступает комок. Даже не спросили, даже не обсудили — просто решили за нее.
На следующее утро, едва Ульяна пришла на работу, телефон зазвонил. Анна Викторовна решила зайти с другой стороны:
— Доброе утро, Улечка! Я тут подумала — надо нам с тобой по-женски поговорить. Ты же понимаешь, что эти деньги — твой вклад в семью? Именно так воспитывают порядочных людей.
Ульяна глубоко вдохнула, стараясь сохранять спокойствие:
— Анна Викторовна, я понимаю вашу позицию. Но эта премия — результат моего труда. Полгода сверхурочной работы, бессонных ночей. Я хочу вложить эти деньги в свое развитие.
— Развитие? — в голосе свекрови зазвучали металлические нотки. — А как же забота о семье? Мы с отцом всю жизнь только о детях думали. Я карьеру бросила, чтобы Данечку растить!
— Времена изменились, — мягко возразила Ульяна. — Сейчас можно совмещать семью и работу.
— Вот оно что! — Анна Викторовна повысила голос. — Значит, наши ценности для тебя ничего не значат? Если мы семья, значит, обязаны помогать! И это даже не обсуждается!
Телефон замолчал — свекровь бросила трубку. Ульяна сидела, глядя в пространство. Внутри все кипело от несправедливости.
Вечером Данил вернулся домой какой-то потерянный. Оказалось, мать приезжала к нему на работу.
— Знаешь, а ведь мама права, — начал издалека. — Они с отцом действительно много для меня сделали. Институт оплатили, на ноги поставили…
— И что теперь? — Ульяна отложила книгу. — Я должна до конца жизни откупаться за их вложения в тебя?
— Но они же родители! — Данил нервно ходил по комнате. — Мама напомнила, как помогали нам с ипотекой…
— Которую мы вернули! — Ульяна повысила голос. — И за машину вернули, и за свадьбу рассчитались. Сколько можно напоминать?
Данил присел рядом:
— Давай все обсудим вместе? Втроем. Найдем какой-то компромисс.
— Какой компромисс, Данил? — Ульяна устало потерла виски. — Твоя мать уже забронировала номера в санатории. Даже не спросив нас!
На следующий день Данил вещал за ужином. — Мы должны уметь договариваться.
Анна Викторовна сделала недовольный вид :
— О чем тут договариваться? Я жизнь положила на сына, а невестка даже отблагодарить не хочет!
— При чем здесь благодарность? — Ульяна старалась говорить спокойно. — Речь о моих деньгах, которые я заработала.
— А долг? Моральный долг перед родителями мужа? Мы столько для вас сделали!
— Да, сделали, — согласилась Ульяна. — И я благодарна. Но это не значит, что вы можете распоряжаться моими деньгами.
— Данечка! — свекровь всплеснула руками. — Ты слышишь? Она совсем нас за людей не считает! Только о себе думает! А я-то надеялась…
— Мам, не начинай, — попытался вмешаться Данил.
— Что не начинай? — Анна Викторовна вскочила из-за стола. — Правду говорю! Вот они, современные невестки — только требуют, берут, а отдавать не хотят! В наше время такого не было!
— В ваше время женщины сидели дома и не имели своих денег, — тихо сказала Ульяна.
— Вот-вот! — подхватила свекровь. — А сейчас что творится? Все на работу бегут, о карьере думают… А семья? А дети? А уважение к старшим?
— Анна Викторовна, — Ульяна посмотрела свекрови в глаза. — Я уважаю вас как мать моего мужа. Но моя премия — это мой труд. И я имею право решать, как ею распорядиться.
— Какая самостоятельная! — свекровь всплеснула руками.
— Знаете что? — Ульяна встала из-за стола. — Давайте проясним ситуацию раз и навсегда…
— О, наконец-то! — Анна Викторовна победно улыбнулась. — Решила одуматься?
— Нет, — Ульяна расправила плечи. — Я хочу сказать, что эти деньги — результат моего труда. Полгода сверхурочной работы, нервов, бессонных ночей. И только я буду решать, как их потратить.
— Да как ты смеешь?! — свекровь побагровела. — Данечка, ты слышишь, что она говорит?
В комнате повисла напряженная тишина. Данил переводил взгляд с матери на жену, словно решаясь на что-то. Наконец, он встал рядом с Ульяной:
— Мама, Уля права. Это её деньги, её премия. И мы сами решим, как ими распорядиться.
— Что? — Анна Викторовна схватилась за сердце. — Ты предаешь родную мать? Ради этой…
— Никого я не предаю, — твердо сказал Данил. — Но ты должна уважать нашу семью. Мы с Улей — отдельная ячейка общества, у нас свои планы, свои решения.
— Какая семья? — свекровь всплеснула руками. — Вы же дети еще! Без нашей помощи пропадете!
— Мам, мне двадцать восемь, — устало произнес Данил. — Мы с Улей оба работаем, платим ипотеку, строим планы. Да, вы помогли нам встать на ноги, и мы благодарны. Но это не значит, что теперь должны отчитываться за каждую копейку.
Анна Викторовна схватила сумку:
— Все ясно! Она тебя против матери настроила! А я-то думала… — она выбежала из квартиры, хлопнув дверью.
Через час телефон Данила разразился длинным сообщением: «Сынок, одумайся! Эта девочка манипулирует тобой, настраивает против родителей! Мы столько для тебя сделали, а ты…»
Данил молча удалил сообщение.
— Знаешь, — сказал он жене, — я только сейчас понял, как мама всегда давила на чувство вины. «Мы все для тебя», «ты нам должен»… А ведь родители не для того детей растят, чтобы потом счета предъявлять.
Ульяна обняла мужа:
— Спасибо, что поддержал. Я уже думала…
— Что встану на сторону мамы? — Данил грустно улыбнулся. — Знаешь, может, раньше так и было бы. Но я понял — нельзя строить семью, если постоянно оглядываться назад.
На следующий день пришло сообщение от свекрови: «Раз вы так со мной поступаете, считайте, что семьи у нас больше нет! Не звоните, не пишите — я все поняла!»
— Обиделась, — вздохнул Данил. — Как думаешь, надолго?
— Пока не поймет, что манипуляции больше не работают, — ответила Ульяна. — Знаешь, я давно хотела сказать… Может, нам стоит меньше обсуждать с твоими родителями финансовые вопросы?
— Согласен, — кивнул Данил. — И вообще, пора научиться отстаивать свои интересы. А то ведь это не первый раз — помнишь, как мама настаивала, чтобы мы машину продали и им на ремонт отдали?
Ульяна помнила. Тогда они тоже спорили, но в итоге Данил поддался на уговоры матери. Хорошо, что сейчас все по-другому.
Через неделю Ульяна записалась на курсы дизайна, а еще через месяц они с Данилом купили путевки на море. Анна Викторовна демонстративно игнорировала их, рассказывая всем знакомым, как неблагодарные дети бросили мать.
— Пусть говорит, — пожал плечами Данил. — Главное, что мы с тобой разобрались.
Они больше не обсуждали тот вечер, но оба понимали — это был важный урок. Урок о том, что любовь не измеряется деньгами, а забота не должна превращаться в контроль.
А еще через полгода Анна Викторовна как ни в чем не бывало позвонила сыну. Но теперь все было по-другому. Данил твердо обозначил границы: никаких разговоров о деньгах, никакого давления, никаких попыток манипулировать.
— Знаешь, — сказала как-то Ульяна, — я рада, что мы тогда не уступили. Иногда нужно просто сказать «нет», чтобы сохранить уважение к себе.
Данил обнял жену:
— И чтобы другие начали уважать наш выбор. Даже если эти другие — собственные родители.
