Анна металась по кухне, нервно комкая в пальцах кухонное полотенце. От обиды и гнева хотелось выть в голос. Ну как, как муж мог так подло с ней поступить?! Ведь она ему верила, любила без памяти! А он… этот обманщик… за спиной, с какой-то смазливой девицей!
Слезы душили, застилали глаза. Перед мысленным взором так и стояла ухмыляющаяся физиономия Виктора, когда он буквально час назад сообщил ей о своем намерении развестись. И ведь даже не постеснялся, нахал, прямо заявить, что давно завел любовницу! С которой, видите ли, и счастье свое обрел, и смысл жизни!
А она, наивная дурочка, сидела, хлопала глазами, не в силах поверить в реальность происходящего. Нет, не может быть! Не мог Витя, ее Витенька, с которым столько лет рука об руку, душа в душу — не мог он взять и разом перечеркнуть все, что было между ними!
-
Витя, одумайся! — взмолилась она, комкая пальцами край скатерти. — Что ты такое говоришь? Какой развод, какая любовница? У нас же семья, бизнес общий, планы на будущее! Хочешь все разом разрушить?
Виктор смерил жену насмешливым взглядом. В глазах плясали черти, на губах змеилась глумливая ухмылка.
-
Планы? Будущее? Анечка, солнышко, да у нас с тобой разные планы! — процедил он, откидываясь на спинку стула. — Ты как себе это будущее представляешь? Дом-работа-дом, борщи-пироги? А я, может, большего хочу! С Оксаной я настоящую страсть узнал, вдохновение! С ней не соскучишься!
Он мечтательно прикрыл глаза, смакуя воспоминания. А до Анны медленно начал доходить весь ужас ситуации.
-
То есть… ты давно с ней? — упавшим голосом прошелестела она. — И молчал все это время? В глаза мне смотрел, обнимал, любовью клялся — а сам к этой…
-
Ой, можно подумать, ты такая идеальная! — перебил Виктор, недовольно скривившись. — Да ты сама мне всю плешь проела своей фирмой, отчетами, поставщиками! Дома тебя вечно нет, а как появляешься — ни внимания мужу, ни ласкового слова! Так что нечего из себя святую строить. Надоело мне быть под каблуком у бизнес-вумен!
Анна отшатнулась, будто от пощечины. На миг потеряла дар речи от обилия несправедливых обвинений.
-
Под каблуком? Да я из шкуры вон лезла, чтобы наш общий бизнес с нуля поднять! — прошипела она, сжимая кулаки. — А кто, интересно, все это время прохлаждался, бумажки перекладывал? Ты на мои деньги, между прочим, жил припеваючи!
Виктор лениво отмахнулся:
-
Ой, только давай без этих сопливых сказок про то, кто кого содержал. Я, чай, тоже не пальцем деланный. Связи были, знакомства, не на помойке тебя нашел. Короче, проехали. Я твердо решил — ухожу к Оксане. А тебе оставлю на прощание царский подарок — квартиру твоего папаши, будь он неладен.
У Анны от возмущения перехватило дыхание. Вот же подлец неблагодарный! Да как он смеет так говорить о ее покойном отце и о его квартире, в которой они, между прочим, все эти годы жили!
-
Ах ты ж…сволочь! — прошипела она, гневно сверкая глазами. — Умно твоя мамочка придумала — мою квартиру на тебя переписать! Только вы, голубчики, кое-что забыли…
Виктор заломил бровь, всем своим видом выражая вежливое недоумение. Анна же торжествующе оскалилась. Вот сейчас она возьмет и выложит этому мерзавцу всю подноготную!
-
Квартирка-то с обременением, муженек. Папа перед смертью кредит под нее взял, на развитие своего бизнеса. Только не успел рассчитаться. Так что теперь ты, радость моя, счастливый обладатель ипотечных долгов! Года на три тебе точно хватит выплачивать!
Лицо Виктора удивленно вытянулось, брови поползли на лоб. Но он быстро взял себя в руки, натянул привычную маску высокомерной снисходительности.
-
Врешь поди! Твой папаша сам мне сказал, что долгов нет, — бросил он с показным безразличием. Однако в голосе уже слышались нотки неуверенности.
Анна мстительно усмехнулась:
-
А ты документы внимательно читал, когда на себя переоформлял? То-то же. А насчет вранья — это ты у нас мастак, я смотрю. Ну да бог с ним. Долги твои, тебе и разгребать. А теперь слушай, что дальше будет.
Она выдержала зловещую паузу, буравя мужа тяжелым взглядом. И припечатала:
-
Я тут на днях с братом Максимом посоветовалась. И он любезно согласился взять на себя руководство фирмой. А мою долю в бизнесе выкупить. Представляешь, как удачно совпало? Ты благоверную с квартирой на клоки рвешь, а я тем временем свой капитал в надежные руки передаю!
Виктор отшатнулся, глаза его полезли на лоб. На скулах заиграли желваки, лицо побагровело от гнева.
-
Ах ты ж змея подколодная! — прошипел он, вскакивая со стула. — Ты как посмела за моей спиной такое проворачивать?! Да я на тебя в суд подам, до нитки разорю! Запомни, дрянь — от меня еще никто просто так не уходил!
Анна отрешенно смотрела на разъяренного супруга, чувствуя, как внутри разливается ледяное спокойствие. Надо же, а ведь еще неделю назад она и представить не могла, что способна на такое. А сейчас — хоть бы хны. Будто и не ее вовсе муж тут брызжет слюной и грозит небесными карами.
-
Подавай, Витя. Флаг тебе в руки. Только учти — Максим в долгу не останется. У него связи покруче твоих будут. Так что лучше по-хорошему разойдемся. Ты — к своей Оксане, я — в новую жизнь. А квартиру и фирму давай уж не делить — сам напортачил, сам и расхлебывай.
Виктор задохнулся от ярости, покраснел так, что на лбу вздулись вены. Несколько раз открыл и закрыл рот, точно выброшенная на берег рыба. А потом вдруг сник, обмяк, ссутулился. Плечи поникли, в глазах появилось затравленное выражение.
-
Анечка, солнышко, да ты что, — забормотал он, делая шаг к жене. — Я же пошутил насчет Оксанки. Ну приглянулась девушка, с кем не бывает. С тобой ведь и рядом не стояла. Давай начнем все сначала, а? Простим друг другу обиды, забудем ошибки…
У Анны против воли вырвался смешок. Ну надо же, как запел жалобно! А еще пять минут назад хвост распускал, победителем себя мнил. Да только поздно — теперь уже ничего не исправишь. Развод так развод, Витенька. Тебе же больше достанется — и квартирка с обременением, и алименты на годы вперед. Не жизнь будет, а малина!
Словно в тумане, Анна смотрела, как муж собирает вещи. Как бормочет что-то про то, что она еще пожалеет, приползет на коленях прощения просить. Но сердце молчало — ни жалости, ни боли, ни обиды. Только гулкая пустота и странное чувство облегчения. Будто гнойный нарыв вскрыли — больно, противно, но можно, наконец, вздохнуть полной грудью.
Хлопнула входная дверь, и в квартире воцарилась звенящая тишина. Анна на негнущихся ногах добрела до дивана в гостиной, без сил рухнула на подушки. Сил не было даже заплакать. Все случилось так внезапно, так нелепо. Еще утром была счастливая семья, любимый муж, большие планы на будущее. А сейчас — руины и пепелище. И как теперь жить дальше?
На журнальном столике призывно замигал телефон. Анна на автомате взяла трубку, даже не посмотрев, кто звонит.
-
Анюта, привет! Ну что, уехал твой благоверный? — бодро осведомился Максим. — Как ты там, держишься? Может, приехать, моральную поддержку оказать?
Анна слабо улыбнулась, чувствуя, как к горлу подступает комок. Братец, он всегда такой — позитивный, неунывающий. И в то же время надежный, верный. Уж он-то точно не предаст, не обманет.
-
Спасибо, Максимушка. Ты уже столько для меня сделал. И с фирмой выручил, и с квартирой подсобил, — прошептала она, украдкой смахивая слезу. — Даже не знаю, как тебя благодарить.
-
Ой, брось! — фыркнул Максим. — Мы же семья. А семья — это святое. Да и наработала ты за эти годы — будь здоров! Эх, дурак Витька, лопух! Такую женщину упустил!
Анна невольно хихикнула. Максимка всегда умел ее рассмешить, подбодрить. Даже в самых безвыходных ситуациях находил нужные слова, вселял надежду на лучшее. Вот и сейчас она почувствовала, как сердце оттаивает, оживает. Может, и правда — не все еще потеряно?
-
Ладно, Максим, спасибо тебе еще раз. Пойду я, наверное, спать. День выдался — врагу не пожелаешь, — вздохнула Анна, с трудом поднимаясь с дивана. Ноги подгибались от усталости, голова гудела, в висках стучало.
-
Давай-давай, отдыхай. И ни о чем не волнуйся — прорвемся! — жизнерадостно откликнулся брат. — Обнимаю тебя крепко. Если что — звони в любое время дня и ночи. Мы с тобой, сестренка!
-
Спасибо, — еще раз машинально пробормотала Анна и отключилась.
Кое-как добравшись до кровати, она без сил рухнула на подушки. Мысли путались, скакали, цеплялись одна за другую. Обида, непонимание, боль… Как он мог? За что? Почему все так обернулось? И кто бы мог подумать, что Виктор окажется таким подлецом? Ведь любил ее, она точно знала! И бизнес они вместе начинали, и в горе и в радости делили тяготы быта. Когда только успел охладеть, отдалиться?
Перед мысленным взором вереницей проносились счастливые моменты их совместной жизни. Вот они — совсем еще юные, зеленые — расписываются в загсе. Сияющие, влюбленные, полные надежд на светлое будущее.
Вот обустраивают свое первое семейное гнездышко — хлопочут, выбирают занавески и посуду, спорят до хрипоты, где поставить диван. Виктор смеется, подхватывает жену на руки, кружит по тесной маленькой кухне. Анна визжит, цепляется за его плечи, притворно возмущается — а в груди щемит от нежности и безграничной любви.
Годы летят незаметно — вот у них уже собственная фирма, хорошая квартира, достаток. Только для семейного счастья этого мало. Увы, но любовь оказалось хрупкой и недолговечной. Быт, рутина, погоня за успехом сделали свое дело — отдалили, развели по разным углам. Виктор охладел первым. А Анна, увлеченная бизнесом, даже не заметила, как потеряла мужа. Возможно, если бы она уделяла больше внимания их отношениям, а не только работе, всё сложилось бы иначе? Но история, увы, не знает сослагательного наклонения.
Сон сморил Анну незаметно. Она уснула тревожно, порывисто, и всю ночь ей снились безрадостные, тягостные сны. А наутро, едва продрав глаза, Анна поняла — плакать больше не о чем. Слезы высохли, их смыла решимость начать новую жизнь — без обмана, без боли, без разочарования. Впереди ждала работа, которой теперь можно отдаваться со всей страстью. Рядом — верный брат и семья, которые никогда не предадут. А значит, она справится. Переживет, отпустит, забудет.
Виктор теперь — всего лишь скверное воспоминание и полезный урок. Он получил по заслугам — долги, обман любовницы, потерю репутации. Пусть сам разгребает последствия своих ошибок. Анне же пора думать о будущем, в котором обязательно будет место настоящей любви и надежному партнеру. Какому? Покажет время. Пока же нужно научиться быть счастливой в одиночестве. Полюбить себя, поверить в свои силы. И тогда весь мир раскроется навстречу — ярким, многоцветным, полным возможностей. Главное — не озлобиться, не зачерстветь душой.
Анна улыбнулась своим мыслям, подставляя лицо утреннему солнцу. Да, счастье не в деньгах и не в сомнительных удовольствиях на стороне. Оно в гармонии с собой, в любви к близким, в деле, которому отдаешься всей душой. У нее всё это есть. А значит, она обязательно будет счастлива — назло всем предателям и завистникам!
