У Наташи и Гены много денег никогда не водилось. Наташа вообще привыкла с детства во всём экономии, потому что кроме неё в семье было ещё три ребёнка. К тому же, она была самая младшая.
Всегда пользовалась только тем, что ей доставалось от старшей сестры. Мальчики находили подработку, а девочки за домом ухаживали. Отец еле-еле справлялся, чтобы всю семью прокормить. Мама тоже трудилась не покладая рук.
Наташа своим родителям была благодарна, потому что они сами от всего отказывались, только детей хорошо вырастить.
Все и образование получили хорошие, и устроились, кто куда хотел. Только у Наташи никогда не было особых амбиций, и она просто работала в архиве. В целом, работа ей не нравилась. Она не любила суету. Хотя денег, конечно, платили не очень много.
Ну а замуж она вышла по любви. Хотя Гена денег никогда много тоже не получал. Строитель — работа важная, и в целом хорошо оплачиваемая. Только вот от Наташи денег много не было. А у них в браке всё-таки родилось двое детей. Еле-еле как-то уживались на съёмной квартире. А всё потому что у Гены тоже было два брата, и наследство на всех не поделишь. Кто не успел, тот опоздал. Старшему брату Гены досталась квартира от бабушки. А на младшего своё имущество тётка переписала. Только Гене не было откуда денег брать.
А тут вот внезапно на них какое-то счастье свалилось. Гена человек был по своей сущности очень добрый. И вот в последние годы ухаживал за своей школьной учительницей. Её под старость бросил муж, а здоровье уже не позволяло о себе заботиться, как раньше. Детей у них с мужем не было, поэтому и помочь-то Ирине Васильевне тоже было некому.
Ну а Гена человек — добрая душа. Вот и ездил к ней постоянно, продукт какие-то возил, лекарство. Ночевать оставался, если женщина себя как-то особенно плохо чувствовала. И вот не так давно Ирина Васильевна скончалась. Да и взяла и переписала своё имущество и сбережение на Гену.
Они с Наташей, конечно, очень удивились. Но с другой стороны, по всей видимости, кроме Гены у Ирины Васильевны близких людей не было. Такая вот печальная судьба.
А имущество у Ирины Васильевны оказалось немаленькое! Трехкомнатная квартира в центре города, да ещё и дача с участком в хорошем садоводстве. Наташа, конечно, ахнула. Всю жизнь экономила, привыкла к тесноте, а тут такое! Сразу мысли закрутились — детей в отдельную комнату, себе с Геной спальню побольше. Да и гостиную, наконец, обставить как следует. А то всё на съемной квартире ютились, мебели нормальной купить не могли — перевозить потом замучаешься.
Гена тоже обрадовался, конечно. Но он вообще человек спокойный, не такой эмоциональный, как Наташа. Сказал только: «Надо же, Ирина Васильевна… Даже не ожидал». И всё. А Наташа уже планы строить начала. Надо вот машину будет купить. А то всё на автобусах, да на метро. С двумя детьми не очень-то удобно. Дети, конечно, тоже обрадовались.
Старший, Сашка, сразу про отдельную комнату начал говорить. А младшая, Маринка, всё про дачу спрашивала. Ей там качели обещали поставить, да и вообще места много — бегать, играть. Красота!
Только вот с переездом возни оказалось много. Квартира Ирины Васильевны, конечно, хорошая, но требовала ремонта. Всё-таки женщина пожилая была, давно ничего не меняла. Обои выцвели, сантехника старая. Наташа сразу за голову схватилась.
Это ж сколько денег нужно! Гена успокаивал, говорил, постепенно всё сделают. Сначала самое необходимое, а потом и косметический ремонт. Решили сначала в ванной и туалете всё поменять. Старые трубы совсем никуда не годились. А потом уж и обои в комнатах переклеить. Как с ремонтом закончили, сразу родственников на новоселье позвали.
Вот тут-то и началось. Родственники Гены, конечно, вежливые были. Поздравляли с новосельем. Но как-то уж слишком подробно всё рассматривали. Тётка Гены всё причитала:
— Ой, Ирина Васильевна, царствие ей небесное, такой вкус имела! Вот люстра какая! Антиквариат, наверное?
А сама так значительно на Наташу посмотрела, мол, понимаешь ли ты цену таким вещам? Продать бы! Наташа только улыбнулась в ответ. Откуда ей знать, антиквариат это или нет? Ей просто казалось, что люстра какая-то старая.
Брат Гены всё про площадь расспрашивал. «Сколько же тут метров? Под сотню, наверное? А планировка какая удачная! Не то, что в нашей двушке теснотища».
Жена его тут же поддакнула: «У нас вон двое в одной комнате ютятся. А тут каждому по комнате, да ещё и гостиная такая просторная!». Наташа заметила, как жена брата оценивающе осматривает обстановку. Родители Наташи радовались за дочь. Мать ей тихонько сказала: «Ну, доченька, наконец-то и у тебя своё жильё! Сколько лет мыкались по съёмным квартирам».
После того, как гости разъехались, Наташа поделилась своими наблюдениями с Геной.
— Мне кажется, твои родственники немного завидуют.
Гена только махнул рукой:
— Да брось ты! Просто радуются за нас.
Наташа промолчала. Гена просто не хочет замечать явного. Она вздохнула. Всё-таки счастье любит тишину. А тут такая шумиха поднялась с этим наследством.
А недавно Гена в элитную компанию устроился работать. Позвали по знакомству. Ну и с деньгами теперь проблем вообще никаких не было. А родственникам это еще больше масла в огонь подлило. Наташа оказалась права.
Зависть, как оказалось, — штука заразная. И вскоре она перекинулась на отношения Гены с братьями.
Всё началось с мелочей. Сначала младший брат попросил у Гены в долг «на очень выгодное дело». Сумма была немаленькая, но Гена, окрылённый внезапным благополучием, и не подумал отказать. Думал, ну, брат же родной, не обманет.
Только вот «выгодное дело» младшего брата прогорело. Деньги он Гене вернуть не смог. Начались неловкие разговоры, оправдания. Гена, конечно, расстроился, но скандал поднимать не стал. А потом и старший брат подтянулся. У него, видите ли, бизнес расширяется, нужны инвестиции. И кто же ему поможет, как не родной брат, у которого денег куры не клюют? Гена, хоть и поколебался на этот раз, но всё-таки дал брату взаймы.
Наташа уже открыто возмущалась. «Ты что, благотворительный фонд открыл? – спрашивала она. – Они же тебя до нитки обдерут!» Гена опять успокаивал: «Вернут, куда они денутся. Семья же». Но деньги, как и в первый раз, не вернулись. Старший брат начал кормить Гену «завтраками», придумывать отговорки. Отношения между братьями начали портиться.
Наташа уже предвидела, что будет дальше. Новый год на носу, а значит, скоро начнется нашествие родственников. И точно. Не успела она нарядить ёлку, как посыпались звонки.
Сначала тётка Гены позвонила, с приторно-сладким голоском поинтересовалась, как они Новый год встречать собираются. Услышав, что дома, тут же заявила: «Ой, как здорово!
— А мы к вам на все новогодние праздники. Хотим по Москве погулять да и стол халявный, — заявили наглые родственники мужа
Следом позвонил младший брат с женой и двумя детьми. «Ну что, братан, у тебя теперь хоромы, так что Новый год у тебя отмечаем! На диване нам место найдётся?». Гена, конечно, место нашёл. Куда денешься? Родственники же. И старший брат не заставил себя долго ждать. «А мы к вам на все новогодние праздники. Хотим по Москве погулять да и стол халявный».
В итоге на Новый год в новую квартиру Гены и Наташи съехалось столько родственников, что яблоку негде было упасть. Как саранча, налетели на холодильник. Наташа готовила с утра до ночи, но еды всё равно не хватало.
Дети носились по квартире, кричали, били ёлочные игрушки. Наташа пыталась их успокоить, но её никто не слышал. Тётка Гены комментировала каждый шаг Наташи. Жена младшего брата без зазрения совести рылась в шкафах. А жена старшего брата вообще вела себя, как хозяйка дома.
После ухода гостей Наташа решилась на серьезный разговор.
— Гена, так больше продолжаться не может! Твои родственники совсем обнаглели! Они используют тебя, твою доброту и наше новое положение!
Муж попытался возразить:
— Наташа, ну что ты начинаешь? Это же семья! Как я могу им отказать?
— А где была эта семья, когда мы ютились на съёмной квартире, когда нам не хватало денег на самое необходимое? Возникли только тогда, когда у нас появились деньги и квартира!
Гена молчал. Он понимал, что Наташа права.
— Мы не благотворительная организация и не гостиница. Сами решим, кому и сколько помогать.
Гена тяжело вздохнул. Он знал, что Наташа права, но ему было трудно переступить через свою доброту и привычку всем угождать.
— Но как им сказать? Они же обидятся.
— Пусть обижаются, — твёрдо ответила Наташа. — Лучше пусть обижаются, чем нашу кровь сосут.
На следующий день Гена поговорил с братьями. Он объяснил им, что больше не может давать им деньги в долг, и попросил вернуть то, что они уже заняли. Братья обиделись, обвинили Гену в жадности. Зазнался, мол. Отношения с родственниками, конечно, испортились. Но зато больше никто на них не паразитировал.
