– Лен, прости… Понты эти – всё бред, я не знаю, что на меня нашло. Давай начнём сначала?
– Сначала? – Лена медленно повторила его слова, словно смаковала их. Она кивнула, ушла в спальню и вскоре вернулась с большим мусорным мешком из которого торчал рукав потертого свитерра. – Вот. Начинай!
Слава замер, глядя на мешок.
– Лен… после всего… Ты серьёзно?
Она прищурилась, склонив голову чуть набок.
– После того, как ты показал, свое истинное лицо? – Лена сделала шаг ближе.
– Лен, ну ошибся я, погорячился, с кем не быватет. – Он попытался заговорить мягче, как будто это могло изменить её взгляд. – Мы все ошибаемся. Ну, оступился, ну, дурак.
– Оступился? – Лена рассмеялась, но смех её был ледяным. – Это ты так теперь называешь то, что ты натворил?
Слава отвёл взгляд.
– Ты не понимаешь… Всё это… это ведь ради нас было.
– Ради нас? – В её голосе звенел яд. – Или ради тебя? Чтобы доказать всем, какой ты особенный?
Он шагнул к ней, но она остановила его жестом, как отгоняют собаку.
– Я ведь верила тебе, – её голос стал тише, но каждая фраза била, как молоток по наковальне. – Я держалась, пока ты сорил деньгами. Пока плёл свои сказки. Я молчала. А потом ты…
– Лен, давай забудем все это и будет двигаться дальше, – быстро перебил он.
– А давай, – кивнула она, но взгляд её был безжалостным. – Я забуду про все это и про тебя тоже, потому что ты мне наглядно показал, что никакой ты не мужик!
Конечно, муж Лены не всегда был таким. Ну или по крайней мере он хорошо скрывал свое истинное лицо.
Однако, до случившегося, он казался ей добрым, надёжным, с огоньком в глазах. Но что-то в нём надломилось. А может, всегда было там, глубоко внутри, просто до поры пряталось за маской.
К этому привёл ряд предновогодних событий, которые начались с одной старой флешки и мечты о богатстве, способной стереть серую реальность их жизни.
— Лен, что на ужин? — голос мужа звучал уставшим и раздражённым.
Лена стояла у плиты. Она слегка вздохнула и машинально вытерла руки о фартук.
— Картошка с тушёнкой.
— Опять? — Слава сел за кухонный стол и шумно отодвинул стул. — Третий раз за неделю.
— Так ты же сам просил «ничего не выдумывать». Дешево и сердито. Или у нас появились деньги на стейки? — Лена ответила спокойным тоном, но в голосе проскользнула обида.
Слава молча смотрел в окно. Четырнадцатый этаж — панелька, серая в точности как и другие панельки во дворе. Серые дома, серые люди, серые мысли. Квартира и та подарок от родителей жены.
Ленка тоже молчала, но видела: с ним что-то не так. Уже месяц какой-то хмурый ходит, всё копается в своём ноутбуке, хоть и компьютерщик из него, мягко говоря, никакой.
— Лен, а представь… вот, например, завтра раз — и разбогатели. Купили бы себе всё. Пальто новое хочешь? — неожиданно спросил он, оживляясь.
Лена скептически хмыкнула.
— Ты, Вячеслав Викторович, хоть в лотерею начни покупить, раз такие фантазии. — она сказала и обернулась к нему.
Слава нахмурился и отмахнулся:
— Да ну тебя. Не понимаешь ты ничего. Удача штука такая, в нее главное верить!
На следующий день Слава вернулся с работы в приподнятом настроении. Его лицо светилось какой-то детской надеждой, даже взгляд стал будто яснее. Он с порога махнул перед Леной какой-то флешкой:
— Вот он! Мой шанс!
— Что это? — Лена посмотрела на него, как на сумасшедшего.
— Флешка. Нашёл сегодня в ящике у бывшего системного администратора, старую. На ней файлы, представляешь? «Биткойны».
— Ну и что? — Лена присела на стул, скрестив руки на груди.
— Лен! Ты не понимаешь! Это ж криптовалюта. Сейчас один биткойн сколько стоит? Миллионы! А тут, может, целое состояние.
Лена усмехнулась:
— Слава, тебе на работу с утра вставать, выспись. Утром пройдёт.
— Ты просто не понимаешь! — почти кричал Слава, задыхаясь от возбуждения. — Завтра Паше отнесу. Он в компах шарит, разберётся. Я тебе докажу: это наш шанс выбраться из этой дыры!
Лена молчала, наблюдая, как Слава лихорадочно ходит по комнате, держа флешку в руке, как самую ценную вещь на свете. Она поняла одно — никакие уговоры мужа сейчас не остановят.
— Ну, Вячеслав, ты даёшь, — Паша с хитрым прищуром крутил флешку в руках. Они сидели на кухне, выпивая чаю. — Где же ты её откопал?
— Нашёл, — буркнул Слава, не вдаваясь в подробности. — Разберёшься с ней? Надо проверить, сколько там… этих… биткойнов.
— Ха! Конечно, разберусь. Для меня-то дело плёвое, — Паша хлопнул друга по плечу. — Если что, выжмем максимум. Дай мне пару дней.
Лена стояла у окна, притворяясь занятой, но слушала разговор краем уха. Паша ей никогда не нравился — скользкий, хитрый тип. Но Слава ему верил, а значит, спорить бесполезно.
— Ты хоть понимаешь, что вообще такое эти биткойны? — спросила она у Славы, когда Паша ушёл.
— Зачем понимать, если всё и так ясно? Это деньги, Лена! Настоящие деньги! — Слава улыбнулся и подбросил ключи от квартиры в воздух.
***
Через несколько дней Слава вернулся домой с пакетами. Дорогие часы блестели на его запястье, новая кожаная куртка ещё пахла магазином.
— Ты что, кредит взял? — Лена стояла посреди комнаты с открытым ртом.
— А что? Могу себе позволить. Деньги у нас будут, Лен, не переживай. Я ведь уже богатый человек!
Впервые за долгое время Лена почувствовала что-то похожее на страх. Слава действительно верил в свою удачу. Он не слушал ни её слова, ни доводы.
В доме всё чаще появлялись новые вещи: телефон, ботинки, даже плазменный телевизор, который они так долго не могли себе позволить.
— Новый год будем праздновать, как люди, — заявил он однажды, откидываясь на диване. — Дорогой банкет, шампанское. А не этот твой суп из картошки.
— Слава, остановись. Мы же всё потеряем.
— Потеряем? Да я только начинаю жить, Леночка, — его голос стал ледяным. — Просто ты застряла в своём мирке. Я тебя оттуда вытащу. Вот увидишь.
Но Лена видела другое: за новой одеждой, дорогими покупками и бравадой её муж стал чужим. Она больше не узнавала Славу.
Лена присела на краешек дивана и слушала, как Слава снова что-то бубнит в своей новой куртке у зеркала. Он вертелся туда-сюда, любуясь отражением и поправляя воротник.
— Лен, ты только глянь, как сидит! — Слава в очередной раз хлопнул себя по груди. — Кожа натуральная, не то что твои куртки с рынка. Наконец-то могу себе позволить.
— Позволить? — Лена посмотрела на него как на сумасшедшего. — Ты себя слышишь? Это же кредит. А если твои эти койны — просто пустышка?
— Опять ты со своей тоской. — Он бросил на неё раздражённый взгляд и махнул рукой. — Всё, Лен, я решил. Новый год будем отмечать как люди. В дорогом ресторане, с размахом! Я тебе сказал — богатый я теперь человек, а ты будто не рада.
Лена вскипела. Встала и резко повернулась к нему:
— Слава, ты что, дурак? Ты не богатый, ты — должник! Завтра твой друг Паша тебе скажет, что там ничего нет, и ты останешься с нулём. А сейчас вместо того, чтобы думать головой, ты на часы и тряпки деньги спускаешь.
— Вот видишь, Лена, поэтому ты и останешься в своей хрущёвке навсегда. — Он усмехнулся, прищурился, будто плюнул в душу. — Ты никогда не верила в меня.
— Да не в тебя я не верю, а в твои сказки! — заорала Лена, уже не сдерживаясь.
Слава замолчал, ухмылка сползла с его лица. Он стоял посреди комнаты, сверля её взглядом, будто видел перед собой врага.
— Ладно, хватит. Новый год я буду отмечать на уровне, с тобой или без тебя, — тихо проговорил он.
— Это что ещё значит?
— А то и значит. Ты меня не понимаешь, Лена. Ты меня тормозишь. Тянешь вниз. Не хочешь — да пожалуйста! На банкет пойду один. Захочу — позову кого-нибудь. Ты тут сиди с тушёнкой и думай, как всё потеряешь.
Лена замерла. Пауза повисла тяжёлая, как бетонная плита.
— Да ты вообще офигел? — прошептала она сдавленно, чувствуя, как слёзы подкатывают к горлу. — То есть ты из-за какой-то флешки готов семью бросить?
— Семью? — он усмехнулся с презрением. — Да какая ты семья? Вон, баба из тебя никакая: и терпеть не умеешь, и поверить в мужа не можешь.
Лена не нашла, что ответить. В животе всё сжалось от обиды. Она стояла молча и смотрела, как Слава, насвистывая, взял куртку и вышел, хлопнув дверью.
В тот же вечер Слава сидел в ресторане на Новом Арбате, где светилось всё: от хрустальных люстр до золотых пряжек на ремнях посетителей. Стол ломился от дорогих блюд — лобстеры, устрицы, дорогая рыба. На столе звенели бокалы, вокруг смеялись такие же, как он — те, кто хотел казаться «богатым».
— За новый год, господа! — Слава поднял бокал, щедро разливая шампанское всем вокруг. Он обернулся к мужчине в костюме и улыбнулся, будто они были давними друзьями. — Мы-то с вами понимаем: жизнь — штука тонкая!
Он не переставал фотографироваться. Селфи с бокалом, селфи у ёлки, фото с местной «звездой», у которой Слава даже автограф выпрашивал с детским восторгом.
Он тут же выкладывал кадры в соцсети, подписывая: «Живём как можем. Новый год — на уровне!»
За столом кто-то сказал:
— Мужик, а ты чего тут один? Семьи нет?
Слава на секунду замолчал, но тут же улыбнулся и махнул рукой:
— Обуза мне не нужна. Свобода дороже. Пускай дома сидит, картошку варит, — он засмеялся громче, чем хотел, и залпом осушил бокал.
Лена сидела на кухне у подруги Тани и рассказывала, что произошло. Таня, округляя глаза, никак не могла поверить.
— Он что, серьёзно в ресторан один попёрся? — спросила она, разливая по рюмкам водку.
— Серьёзно, — Лена пожала плечами и уткнулась в телефон. — Вот, смотри.
Она показала Танюхе фотографии. Слава ухмыляется, сидит с бокалом, показывает часы.
— Клоун какой-то, а не мужик, — буркнула Таня, выпивая залпом. — Лен, так он что, совсем… крыша поехала?
— Да не знаю я, — Лена отмахнулась. — Может, правда думает, что разбогател. А может, Пашка его обдурил.
— Короче, Лен, не грусти. Давай Новый год встретим как нормальные люди.
Лена кивнула. Уже поздно было жалеть — муж сам выбрал праздник без неё.
Под бой курантов она смотрела в окно и пила шампанское из пластикового стаканчика. На улице кто-то запускал фейерверки, слышались крики детей и гудки машин. Таня обняла её за плечи и сказала:
— Всё пройдёт, Лен. Вот увидишь. Это временно.
— Надеюсь, Танюх. Только вот слабо верится, что он вернётся нормальным человеком.
Лена не знала, что будет дальше, но чувствовала: её жизнь больше не будет прежней.
Третьего января Лена проснулась от настойчивого звонка в дверь. Она нехотя натянула халат, босиком прошаркала к входу и, сквозь сонную злость, открыла.
На пороге стоял Слава. С помятым лицом, в той самой новой куртке, но уже потерявшей былой лоск — на рукаве грязное пятно, часы с запястья куда-то пропали.
— Здрасте приехали, — Лена скрестила руки на груди, глядя на него исподлобья. — Кто такой?
Слава молчал секунду, словно собирался с духом, потом натянуто улыбнулся:
— Лен… Поговорить надо.
— Слав, не гони пургу. Чего ты забыл? Банкет закончился? Шампанское кончилось?
Слава вздохнул, как будто выдохнул из себя последние силы, и жалобно проговорил:
— Ленка… Пожалуйста, пусти.
Она молча отошла в сторону. Слава прошёл в коридор, взглянул на крючок, где ещё висело её старое пальто. Взгляд машинально задержался на одежде жены — тёплой, но затёртой, привычной.
— Чай будешь? — голос Лены прозвучал из кухни.
— Давай… — тихо ответил он, будто извиняясь.
Слава сел за стол и сцепил руки в замок. Он смотрел на обои с едва заметными разводами и молчал. Лена поставила перед ним кружку чая и села напротив.
— Лен, я… не знаю, как это всё объяснить. Будто меня подменили. Я не я был. Может, инсульт какой… или бес попутал. — Слава нервно тёр руками лицо и смотрел куда-то мимо неё. — Сам не понимаю, что на меня нашло.
— Бес? — Лена иронично приподняла бровь. — Ты это серьёзно сейчас?
— Да серьёзно! Лен, прости… Я не хотел так. Это всё — пелена какая-то. — Он поднял на неё глаза, усталые и пустые. — Прости, Ленка. Я… глупец я, короче.
Она смотрела на него спокойно, почти отрешённо. Чувства куда-то делись — обида выгорела ещё до Нового года. Она накрутила чайную ложку в руках и вдруг тихо заговорила:
— Ты вот что, Слава. Я тебя слышу. И даже понимаю. Все мы ошибаемся. Человек ты слабый… бывает. — Она пожала плечами и кивнула ему, как будто соглашаясь с его словами.
Слава смотрел на неё с надеждой, зацепившись за эту малость.
— Лен, значит… попробуем всё сначала? Я больше не буду. Я понял, что ты у меня…
Лена встала и вышла в спальню. Он смотрел ей вслед, боясь шевельнуться, будто каждое его движение могло разрушить хрупкую тишину.
Через минуту Лена вернулась с большим чёрным мусорным мешком, завязанным на узел. Она поставила его рядом с Славой.
— Что это? — пробормотал он, глядя на мешок.
— Твои шмотки. Новые, старые — всё там. — Лена выпрямилась и посмотрела на него прямо, без тени эмоций. — А теперь проваливай.
Слава сидел молча, уставившись на мешок, как на бомбу с таймером. Потом поднял глаза на жену, и в них промелькнуло то самое отчаяние.
— Лен, ты это серьёзно?
— Серьёзнее некуда. — Она сложила руки на груди. — Ты показал, кто ты есть. Я всё поняла. Дальше не надо.
Он молчал. Лена шагнула к двери и распахнула её:
— Слав, уходи. Тут тебе делать нечего.
Слава медленно встал, взял мешок и побрёл к выходу. Когда он обулся и оглянулся на жену, та уже стояла с пустым взглядом, будто его перед ней никогда и не было.
— Лен… — выдавил он жалобно.
— Закрывай за собой дверь.
Она стояла на кухне и слушала, как он, шаркая ногами, уходит по лестничной клетке. В квартире снова стало тихо. Лена села на табуретку и уставилась в кружку с остывшим чаем.
Тишину нарушил звонок в дверь. На пороге стояла Таня.
— Ну что, принц на белом коне вернулся? — усмехнулась подруга, снимая пуховик.
Лена откинулась на спинку стула и устало усмехнулась:
— Вернулся. Вон с мешком по лестнице топает.
Таня присела рядом и подперла подбородок рукой:
— И что он тебе пел? Про любовь, про ошибочки?
— Ага. Бес попутал, — с горьким смехом ответила Лена. — Чуть не прослезилась.
Таня громко фыркнула.
— Дурак он, твой Славка. Ничего не попутал, просто такой человек.
Лена молча кивнула и, налив подруге чаю, прошептала:
— Не ожидала от него такого. Видимо, богатство — даже воображаемое — мозги отключает напрочь.
Лена сидела на кухне и молча смотрела в окно. За окном темнело, редкие снежинки падали на подоконник. На столе перед ней стояла чашка чая.
Таня в этот момент звонила кому-то по телефону, но, закончив разговор, села напротив и уставилась на Лену.
— Так, и что дальше? Он хоть понял, что это конец? — Таня по-хозяйски вытряхнула из пачки сигарету и щёлкнула зажигалкой.
— Да ничего он не понял. Стоял с этим мешком, как потерянный. В конце ещё блеял что-то про «начать сначала». — Лена грустно усмехнулась, положив подбородок на руку.
Таня кивнула, затянулась и выпустила дым кольцами.
— А с сокровищами то его что? Денег он хоть оставил тебе на прощание?
— Да не было там никаких денег. Дружок его сказал, что пустая флешка. Пустышка! — Лена пожала плечами. — Были бы деньги, он бы до следующей зимы домой не вернулся, а тут видать кредит весь прогулял, вот и явился.
Таня на минутку задумалась, а потом резко хлопнула ладонью по столу так, что Лена вздрогнула:
— Да этот Пашка, скорее всего, всё и увёл! — Таня взвилась на стуле, словно её пружина подбросила. — Дурдом! Вот тебе и дружок. Флешку забрал, денежки вытащил, а сам в кусты!
— Да ну… — Лена нахмурилась, но мысль будто пульсировала в воздухе. — Тань, ты чё, правда думаешь?..
— А ты подумай сама! — Таня ткнула пальцем в воздух, чтобы подчеркнуть свою мысль. — Думала, просто так он пообещал «выжать максимум»? Вот и выжал. А твой Славик и рад был. Сказочник фигов. Пока он тут фраером прикидывался, Пашка уже, наверное, на яхте сидит и ананасы жрёт.
Лена тяжело выдохнула и села ровнее, будто только сейчас до неё всё дошло.
— Ты думаешь, Паша всё продал и…
— Ну а что там у него вконтакте, давай-ка глянем!
Лена, уже сама вцепившись в эту мысль, схватила телефон и открыла страницу Паши. Там, где ещё недавно были унылые фотки его старого компа и кота, теперь сияли кадры с пляжа: пальмы, море, коктейли.
Паша в шортах и с лихой улыбкой валялся на белоснежном песке. Под фото подпись: «Новый год — новая жизнь! А что, развод — это тоже начало. Всем успехов!»
Лена смотрела на фотографии и вдруг, сама не понимая почему, истерически засмеялась.
— Интересно, это он про свой брак имел ввиду или про то, как с моим муженьком поступил…
Что стало со Славкой и его кредитами — ей было уже всё равно. Позже она слышала от знакомых, что по городу его ещё долго ловили коллекторы, пока не сбежал то ли в другой город, толи вообще в другую страну.
Но для Лены это быстро стало лишь далёким эхом чужой жизни.
Ей нужно было строить новую, свою жизнь. Без иллюзий, без долгов и без мужчин, которые ищут сокровища в старых флешках.
