– Мои родители всё, что было, в дачу вложили. И снова вкладывать, чтобы твоя мама могла из города уехать?
– Мы тоже вложились! – вступила в разговор Алла Вадимовна. – И деньгами, и трудом! Каждые выходные там пропадали…
– Как и все остальные! – отрезала Александра. – Только мои родители ещё и основные деньги внесли. А теперь что? Мы из денег детей будем три дачи покупать? Или снова их разорять?
– Саша, ты должна понять, маме сейчас очень тяжело одной, – Григорий нервно постукивал пальцами по столу, избегая прямого взгляда жены.
– Гриша, я всё понимаю, но почему мы должны жертвовать своим летним отдыхом? – Александра решительно сложила руки на груди. – У нас дети. Они, между прочим, тоже имеют право на дачу!
– Дорогая, это всего на одно лето…
– Нет, милый, давай называть вещи своими именами, – перебила его Александра. – Твоя мать там обоснуется и уже не захочет уезжать. А мои родители? Они, между прочим, большую часть денег вложили!
В кухне повисла тяжёлая тишина. За окном шумел весенний дождь, будто природа вторила напряжённой атмосфере в доме.
– Думаешь, я позволю твоей семье единолично распоряжаться нашей дачей? – с вызовом спросила Александра, и её голос предательски дрогнул.
– Твоей семье? – Григорий резко встал. – Мы все – одна семья! И мама только что потеряла отца…
– И это значит, что все остальные должны потерять всё лето? – повысила голос Александра. – Столько сил вложили в эту дачу для того, чтобы отдыхала там твоя мама. Одна.
– Господи, ну почему всё всегда упирается в деньги и «кто сколько вложил»? – Григорий в отчаянии взъерошил волосы.
– Потому что кто-то должен мыслить практично! – отрезала Александра. – И я не позволю решать такие вопросы в одностороннем порядке!
А ведь когда-то эта дача была их общей мечтой. Весной, три года назад, они все вместе стояли на этом участке – Александра с Григорием, её родители и свекровь со свекром. Вокруг подтаивал снег, обнажая прошлогоднюю траву, а они, как дети, строили планы. Инесса Назаровна уже прикидывала, где посадит свои любимые помидоры, Алла Вадимовна размечала будущую клубничную грядку, а Иван Львович, осматривая дом, уверенно заявлял, что фундамент крепкий, простоит ещё лет сто.
Сложились все вместе. У родителей Александры была некоторая сумма – они давно хотели купить дачу, да всё не складывалось. Свекры подключились, хоть и меньшей суммой, зато потом Алла Вадимовна с мужем чуть ли не каждые выходные мотались по строительным магазинам, закупая то рубероид, то краску, то ещё какую мелочёвку. Сами Григорий с Александрой еле наскребли свою долю – пришлось взять кредит, но тогда это казалось такой ерундой по сравнению с общей радостью от приобретения.
Первое лето на даче объединило три семьи, работы хватало всем. Конопатили стены, перестилали полы, обустраивали территорию. По вечерам жарили шашлыки, травили байки, стряпали планы на будущее. Александра даже удивлялась, как легко уживаются три семьи на одном участке. Пусть в доме всего две комнаты, но никто не ссорился из-за места – все как-то умудрялись друг другу не мешать.
А потом начались эти бесконечные споры, кто когда поедет на дачу, споры о том, кто сколько времени может там проводить, разговоры о несправедливости распределения урожая. Будто какой-то злой волшебник подменил их дружную семью на склочных соседей.
Григорий уже не помнил, кто первый начал считать, кто сколько вложил в эту дачу, но с тех пор подсчёты не прекращались. Словно трещина пробежала по тонкому весеннему льду их отношений. В итоге кое-как составили график посещений. Это принесло хоть какой-то мир в их семьи.
Григорию казалось, что всё можно было бы решить без этих подсчётов. Вот только он никак не мог придумать как. Ну вот что стоило Александре согласиться с его предложением – уступить дачу его матери на это лето?
А Александре было до ужаса обидно, что муж даже не пытался понять, чего её на самом деле стоило бы такое согласие. Ей предлагали на целый год отказаться от уже исполнившейся вроде бы мечты. И где гарантия, что в следующем году история не повторится? Обдумывая всё это, она не спала всю ночь.
Григорий ушёл спать в гостиную, и тишина в квартире звенела от напряжения. Нужно было собираться всем вместе – обсуждать ситуацию. Вот только легче от этого разговора точно не станет.
И действительно – встреча через день пошла наперекосяк с самого начала.
– У нас же был график! – Александра старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал. – Каждой семье – свои недели. Мы его еще зимой составили.
– График! – Алла Вадимовна нервно теребила платок. – Мне сейчас не до графиков. В квартире всё… всё о нём напоминает. Я там с ума сойду.
– А мы как же? – подала голос Инесса Назаровна. – У нас тоже планы были. Ваня только на пенсию вышел…
– И что теперь? – перебила её Алла Вадимовна. – Мне в четырех стенах сидеть?
– Давайте искать компромисс, – попытался вмешаться Иван Львович. – Может, как-то по-другому график составим?
– Какой компромисс? – Александра сжала кулаки под столом. – Мы что, не понимаем, что если Алла Вадимовна туда заедет, она там до осени останется? А наши дети? Им тоже на даче бывать нужно.
– Саша! – одернул жену Григорий. – Ну имей совесть! У человека горе!
– А я и имею! – Александра резко встала. – Только почему-то некоторые считают, что горе – это индульгенция. Мы все в эту дачу вложились. Все!
– Вот именно! – поддержала Инесса Назаровна. – Мы с отцом основную сумму внесли…
– Опять начинается, – процедила сквозь зубы Алла Вадимовна. – Кто сколько денег дал! Не всё же деньгами измеряется, мы сколько времени и сил потратили, пока всё в порядок привели?
– Мам, не начинай, – оборвал Григорий. – Саш, ну правда, давай что-нибудь придумаем.
– Что ты придумаешь? – Александра покачала головой. – График был идеальным решением. А теперь что? Мы должны целое лето сидеть в городе? Или мотаться туда-обратно на пару часов, когда нам позволят?
– Да как так можно вообще? – взвилась Инесса Назаровна. – С чего один человек хочет единолично распоряжаться общим имуществом?
К вечеру все разошлись, так ни о чём и не договорившись. Стало окончательно ясно: дача, задуманная как место объединения семьи, превратилась в яблоко раздора. И теперь каждый разговор о ней – как хождение по минному полю: никогда не знаешь, где рванёт.
После недели бесконечных споров Григорий собрал всех в их с Александрой квартире. Он долго мялся, но наконец решительно произнёс:
– У меня есть предложение. Давайте продадим дачу.
– Что?! – воскликнули одновременно все женщины.
– Продадим и купим три участка попроще, – Григорий начал говорить быстрее, боясь, что его перебьют. – Место у нас хорошее, дом крепкий, много вложено. Продадим, поделим деньги на три части и подберём всем участки.
– Ты в своём уме? – Александра посмотрела на мужа так, словно у него выросла вторая голова. – Как не продавай, как не дели, а денег с одного участка, пусть даже такого прекрасного, на три попроще не хватит.
– Ну… – Григорий замялся. – Можно взять из накоплений на образование детей…
– Что-о-о? – Александра вскочила со стула. – Мы детей учёбы лишим? Серьёзно? И ради чего?
– Ради мира в семье! – Григорий тоже повысил голос. – У нас есть ещё время накопить на учёбу, а здесь и сейчас всё рушится!
– Это даже не обсуждается, – процедила Александра. – Детские деньги мы трогать не будем. Помощи-то нам в случае чего ждать неоткуда.
– Ну, может, твои родители денег дадут.
– Мои родители всё, что было, в дачу вложили. И снова вкладывать, чтобы твоя мама могла из города уехать?
– Мы тоже вложились! – вступила в разговор Алла Вадимовна. – И деньгами, и трудом! Каждые выходные там пропадали…
– Как и все остальные! – отрезала Александра. – Только мои родители ещё и основные деньги внесли. А теперь что? Мы из денег детей будем три дачи покупать? Или снова их разорять?
Иван Львович, до этого молчавший, покачал головой:
– Нет, Гриша. Это неправильно. Мы своё уже вложили, больше не потянем. Да и не дело это – у детей отнимать.
– У меня нет сбережений, – тихо проговорила Алла Вадимовна. – Всё на похороны ушло.
– Вот! – Александра в отчаянии всплеснула руками. – И как это решение что-то исправит?
Григорий сидел, опустив голову. Все его идеи, все попытки найти выход разбивались о суровую реальность. Денег нет. Согласия нет. Выхода, похоже, тоже нет. Очередной спор снова закончился ничем.
Поздно вечером, когда все разошлись, Григорий сидел на балконе и смотрел на тёмный экран телефона. В какой-то момент, поддавшись внезапному порыву, он нашёл номер брата Павла. Несколько лет ни он, ни родители с Павлом не общались. Собственно, именно из-за брата родители Григория не смогли толком деньгами вложиться в дачу: он тогда вздумал организовать свой бизнес и буквально выскандалил у родителей деньги на старт. Только недавно они снова начали общаться, когда отец умер. Григорий тяжело вздохнул и набрал номер брата.
– Паш, привет. Давно не говорили.
Григорий и сам не знал, зачем позвонил брату. Что скажет? «Помоги купить маме дачу»? После стольких лет молчания, после всех обид… Но Павел вдруг заговорил сам:
– А я как раз о тебе думал. После похорон всё время хотел позвонить, да как-то не мог придумать, что скажу. Знаешь, когда отец умер, я вдруг понял: все эти деньги, весь этот бизнес… Какой в нём смысл, если из-за него потерял семью? Столько лет упустили, столько всего друг другу нужного не сказали… Зато лишнего наговорили.
Слово за слово – разговорились. Григорий рассказал о ситуации с дачей, о том, как пытается всех примирить и что уже не знает, как быть.
– Слушай, а ведь это идея, – неожиданно оживился Павел. – Продать и купить три участка. Только давай без глупостей с детскими деньгами. Я помогу с маминой дачей.
– В смысле? – Григорий не поверил своим ушам.
– Ну а что такого? Бизнес идёт неплохо. Только теперь я понимаю – деньги должны семью соединять, а не разъединять. Сколько лет я всех сторонился из-за того скандала… А ведь отец был прав: нет ничего важнее родных. Вы маму все эти годы поддерживали, пока я амбиции свои тешил. Пора и мне что-то для семьи сделать.
Утром следующего дня Григорий собрал всех снова. Но теперь разговор пошёл иначе.
– Мы с Пашей всё обсудили, – начал он. – Он готов помочь купить участок для мамы. Говорит, хватит уже из-за денег родственные связи рвать. А мы с Сашей возьмём ипотеку – на первый взнос хватит денег от продажи нашей доли. И вы, – он повернулся к тестю с тёщей, – сможете купить себе дачу на деньги от продажи этой. Как раз что-то приличное выйдет – ваша доля самая большая.
– Павел? Поможет? – Алла Вадимовна недоверчиво качала головой. – Прямо вот так просто?
– Ну не так уж и просто, мам. Он наконец понял: семья важнее денег. Хорошо бы и мы это поняли.
Инесса Назаровна переглянулась с мужем:
– А ведь и правда может получиться.
– Погоди, – перебила Александра. – А как же дети? Ипотека – это же такие расходы.
– Ну будем несколько лет поменьше откладывать, – мягко возразил Григорий. – Справимся. Зато у всех будет своё место. Без графиков, без споров. И детям спокойнее будет.
Они ещё долго обсуждали детали, прикидывали варианты, спорили о мелочах. Но это были уже другие споры – без горечи, без старых обид. Будто камень с души свалился у каждого.
Прошёл год. На новой даче Аллы Вадимовны уже поднялись первые грядки, а вдоль забора зацвели любимые флоксы – очень уж она любила эти цветы, а Инессе Назаровне не нравился их запах, так что на старой даче их не сажали. Павел теперь часто приезжал к матери, помогал с хозяйством, а заодно наверстывал упущенные годы разговоров.
Родители Александры наконец-то осуществили свою мечту о большом огороде. Иван Львович себе теплицу для помидоров поставил – давно хотел, да всё места не хватало. А по выходным к ним часто заезжали в гости.
У Григория с Александрой дача вышла поменьше остальных, зато с небольшим прудом. Дети были в восторге – можно и рыбок завести, и купаться. Ипотека, конечно, оказалась не самой лёгкой ношей, но они справлялись. Главное – больше не нужно было высчитывать дни и составлять графики.
Как-то раз, в конце лета, собрались все вместе – праздновать день рождения младшего. Павел привёз из города огромный торт, а Алла Вадимовна наготовила своих фирменных пирожков. Уже под вечер, когда дети носились по участку, а взрослые устроились в беседке, Инесса Назаровна вдруг сказала:
– А помните, как ругались год назад? Кто бы мог подумать, что всё так хорошо сложится…
– Просто каждому нужно своё место, – улыбнулся Павел. – И не только на даче. В жизни, в семье…
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Теперь эта история казалась далёкой и немного нелепой. Ведь главное богатство – это не квадратные метры и не деньги, а возможность вот так сидеть вместе, слышать детский смех и знать, что все твои родные – рядом. И не важно, на чьей даче это происходит
