— Ань, тут такое… — голос Геннадия в телефоне был сдержанно растерянным. — Ты уверена, что Димка в командировке? У нас, вроде как, все до десятого в отпуске.
— Что?! — Анна уронила чашку. — Ты уверен?
— Уверен. Я просто хотел с ним поговорить… Что-то тут не то, Ань.
Неожиданная свобода
— Ань, ты дома? — голос Дмитрия раздался из прихожей. Он говорил сухо, как будто напоминал ей о своей неизбежной ответственности: «Вот, я пришёл, будь добра, отметь».
Анна вышла из кухни, отложив в сторону половину недорезанной луковицы. На лице у неё застыла натянутая улыбка.
— Конечно, дома, где мне ещё быть? — сдержанно отозвалась она.
Дмитрий скинул ботинки у порога, поднял взгляд и, как ни странно, замер на секунду. Казалось, хотел что-то сказать, но замешкался.
Анна заметила эту заминку и, мысленно готовясь к новому разговору, который закончится ничем, просто махнула рукой.
— Ну, что у тебя стряслось? Опять кто-то из твоих начальников виноват?
Он встал рядом с вешалкой, поправляя ворот куртки, и наконец заговорил:
— Меня в командировку отправляют. На неделю. — Дмитрий произнёс это на одном дыхании, как будто боялся, что его слова потеряются где-то в паузе.
Анна моргнула, чувствуя, как её лицо начинает медленно растягиваться в удивлении.
— В командировку? — переспросила она, не веря своим ушам. — Да на Новый год? Ты издеваешься?
Дмитрий, привычно потирая переносицу, будто отгоняя головную боль, устало пояснил:
— Что я могу сделать? Сказали, надо. Новый год не в счёт. С понедельника до воскресенья. Ты сама понимаешь, работа…
Анна замолчала, разглядывая мужа. Его равнодушное лицо, этот сдержанный, почти деловой тон — всё это снова дало ей понять, как далеко они друг от друга.
Вместо возмущения, которое она испытала бы раньше, в душе вдруг закипела… облегчённая радость. Командировка? Да на всю неделю? Ей даже показалось, что где-то внутри неё запел хор ангелов.
— Ну что ж, работа, так работа, — проговорила она с напускной грустью, только чтобы его не насторожить. — Раз надо ехать, так поезжай.
Дмитрий бросил на неё подозрительный взгляд, но больше ничего не сказал. Ужин прошёл в тишине. Анна лишь время от времени кивала, слушая его рассказы о сложностях на работе, но мысли её были уже далеко.
Когда за Дмитрием на следующее утро захлопнулась дверь, Анна потянулась на кухне, словно сбросила с плеч невидимую тяжесть.
Теперь её никто не будет пилить за недомытую посуду, не будет требовать смотреть очередной скучный футбольный матч или нудеть про «опять ты с этой подругой сидишь часами».
Она чувствовала себя, как подросток, которому вдруг разрешили провести ночь в гостях у друзей без контроля родителей.
Первым делом она навела порядок в шкафах. С каждой полки летели старые, никому не нужные вещи — бесчисленные коробки из-под телефонов, сувениры с базаров, кофтёнки, которые давно никто не носил.
В воздухе стоял запах чистоты и свежести. Анна наслаждалась этой работой, чувствуя, как порядок вокруг возвращает ей порядок внутри.
Но к вечеру стало как-то странно пусто. Впервые за долгое время в квартире стояла такая тишина.
Она подумала, что неплохо бы позвонить маме или, может, двоюродной сестре Светке. Однако набирать номер почему-то не хотелось.
— Да ладно, я же хотела отдохнуть, — пробормотала она себе под нос и устроилась на диване с чашкой кофе. Тепло от кружки согревало руки, а на душе всё равно было холодно.
Через пару часов Анна подошла к окну. Во дворе горели фонари, снег мягко укутывал машины, а где-то вдалеке слышались голоса детей.
У неё мелькнула мысль, что она уже забыла, каково это — быть настоящей, живой. Всё куда-то пропало за этими годами бытовухи и мелких ссор.
— Всё, надо что-то менять, — твёрдо решила она. Завтра начну. Ну, или послезавтра, — с улыбкой добавила она про себя, выключая свет.
Так началась её неделя свободы, в которой, как ей казалось, не было места для неожиданностей.
Советы из прошлого
На следующее утро Анна, вдохновлённая собственными планами, решительно полезла в кладовку.
Там, как в тайном архиве её жизни, хранились коробки со старыми фотографиями, бумагами и вещами, которые никто не трогал годами.
— Вот они, мои сокровища, — усмехнулась она, вытаскивая тяжёлую коробку. Пыль поднялась клубами, заставив её чихнуть. — Ну-ка, посмотрим, кто тут прячется.
Открыв коробку, Анна сразу наткнулась на старый фотоальбом. На обложке, изрядно потёртой, красовались наклейки сердечек и звёздочек — привет из девяностых.
Она устроилась на полу, поджав ноги, и начала перелистывать страницы. На одной из фотографий она узнала себя — молодую, смеющуюся, с короткой стрижкой и глазами, полными надежд.
— Ох, Анька, смотри, какая ты была, — шепнула она, словно говоря с другим человеком. — Ну и стрижка, конечно, жесть. Зато живая какая!
Дальше в альбоме она наткнулась на снимок с Ольгой. Они стояли у киоска с мороженым, обе в смешных цветастых платьях.
— Олька! — воскликнула она вслух. — Надо же, сколько лет прошло.
Анна тут же схватила телефон. Долгий поиск в контактах завершился победой.
Она набрала номер и замерла. После пары гудков раздался знакомый голос, чуть хрипловатый и весёлый.
— Анька? Это что, ты? — удивлённо произнесла Ольга. — Ну, ни фига себе!
— Я, я. Оль, ты как там? — Анна улыбнулась, услышав в голосе подруги ту же энергичность, которая всегда ей нравилась.
— Да чего как? Всё как у всех. Муж, дети, работа… Ну, ты-то как? Где пропадала?
— Да тут я. Работа-дом, как обычно. Слушай, может, встретимся? Давно же не виделись.
Ольга тут же согласилась.
***
Когда Анна вошла в кафе, Ольга уже сидела за столиком у окна, помахав ей рукой.
— Анька, ну ты чё, молчала столько времени? — с улыбкой спросила она, чуть щурясь. — Давай, рассказывай, как оно у тебя.
— Да что рассказывать? Всё как у всех. Работа, дом, Дмитрий со своими вечными отчётами. Иногда кажется, что я ему не жена, а соседка по квартире, — вздохнула Анна, снимая пальто.
— У нас с Витькой тоже такое было, — Ольга кивнула. — Я, знаешь, как решила? Сказала ему: «Или мы что-то меняем, или катись к чёрту». Ну и он, представляешь, стал как шёлковый. Прям любовь, морковь и всё такое.
— Серьёзно? — Анна недоверчиво приподняла бровь. — Неужели помогло?
— А то! Мужики, они как дети. Им надо прямо говорить, а не намекать. А ты всё молчишь, терпишь. Вот зря.
Анна задумалась. Ольга, как всегда, была права — резкая, но по делу. В их разговоре с Дмитрием давно не было честности. Всё только: «Как дела?» — «Нормально». А дальше тишина.
— Слушай, а помнишь, как мы в институте пельмени варили в чайнике? — вдруг сменила тему Ольга.
Анна засмеялась.
— Точно! Дурдом.
Они хохотали до слёз, перебирая старые воспоминания. Ольга умела вытаскивать из любого уныния своей заразительной энергией.
Анна, прощаясь, пообещала себе: нужно чаще выбираться из квартиры, встречаться с людьми.
Возвращаясь домой, она чувствовала себя странно. С одной стороны, на душе было тепло от воспоминаний и подруги. Но где-то в глубине затаилась грусть.
Как будто всё, что когда-то делало её счастливой, осталось где-то далеко, за закрытой дверью.
— Пора эту дверь открывать, Анька, — сказала она себе, заходя в квартиру. — Надо только найти ключ.
Неожиданное открытие
Анна сидела на кухне, задумчиво вертела в руках чашку с остывшим чаем. Меланхолия, накрывшая её после разговора с Ольгой, всё ещё не отпускала. Казалось, что внутри неё застряла невысказанная боль — те слова, которые она не могла произнести Дмитрию.
Мысли её прервал телефонный звонок. Имя на экране показалось знакомым: «Гена (работа Димы)». Анна нахмурилась, гадая, с чего вдруг ей звонит этот человек.
Она нажала на кнопку ответа.
— Алло, Анна? Добрый день, это Гена. Простите, что беспокою, — голос звучал бодро, но немного неловко. — Хотел вот Димку с наступающим поздравить, да чё-то он не берёт трубку. Подумал, может, у вас спросить, всё ли нормально.
Анна немного расслабилась, но тревога, как будто по привычке, осталась. Она ответила спокойно:
— Да всё нормально, он в командировке. Наверное, просто занят.
На том конце повисла пауза, прежде чем Гена, слегка растерянно, спросил:
— В командировке? Хм, странно. А я думал, у нас у всех до десятого числа отпуск.
Анна почувствовала, как чашка в её руке чуть дрогнула.
— Отпуск? — переспросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Вы уверены?
— Ну да, точно. Мы все разъехались. Может, у него что-то личное? Не буду лезть, извините, если смутил. Просто хотел как лучше.
— Поняла, Гена. Спасибо за звонок, — коротко сказала Анна и отключила телефон.
Она сидела несколько минут, просто смотря на экран. Мозг лихорадочно пытался сопоставить услышанное с тем, что она знала. «Какой ещё отпуск? Почему он мне сказал, что уезжает в командировку? И где он тогда вообще?»
Несколько часов Анна провела в попытках дозвониться до Дмитрия, но его телефон молчал. Сначала она просто злилась — на его ложь, на себя за то, что поверила. Но потом в душе поднялась тревога: вдруг с ним что-то случилось? Или он просто не хочет ей что-то говорить?
В отчаянии она отправила ему сообщение: «Дима, позвони мне. Срочно.» Но ответа не было.
Анна ходила из угла в угол, лихорадочно обдумывая происходящее. Дима не отвечал на звонки, а его объяснения про командировку теперь казались липой. Она набрала его номер в очередной раз, но услышала лишь привычное «абонент временно недоступен».
— Да что ж за фигня такая? — выдохнула она, бросая телефон на диван.
Тут её взгляд упал на визитницу, которая валялась на полке рядом с телевизором. Среди множества старых карточек она нашла номер старого друга — Сергея.
Они были знакомы ещё со школы, и Анна знала, что он работает в местной полиции. Звонила она ему редко, но сейчас решила, что другого выхода нет.
***
Сергей ответил после второго гудка, его голос был слегка хриплым, будто он только проснулся.
— Анька? Привет! Ну, кого у нас угораздило на Новый год? — Он хмыкнул, явно удивлённый её звонком.
— Привет, Серёга, — с наигранной бодростью начала Анна. — Слушай, у меня к тебе просьба. Ты ведь всё ещё в отделении трудишься?
— Ну да, а что? — ответил он, насторожившись.
— У меня тут ситуация, — вздохнула она. — Дмитрий, мой, говорил, что в командировку уехал, а мне тут сказали, что никакой командировки нет. Его телефон молчит. Ты можешь посмотреть, где его телефон регистрировался в последний раз? Может, в гостинице какой или на вокзале…
Сергей моментально стал серьёзным:
— Аня, ты чего? Ты же понимаешь, что это превышение полномочий. Это ж не игрушки.
— Серёж, ну ты чего? — умоляюще начала она. — Новый год на носу, я сама тут места себе не нахожу. Ты же знаешь, я не за этим, не из ревности. Просто помочь прошу. Человек пропал, считай.
— Анька, это незаконно, — отрезал он, но голос его звучал мягче.
— Серёга, — голос Анны задрожал, но она быстро взяла себя в руки. — Мы ж с тобой не чужие люди.
На том конце провода повисла пауза. Затем Сергей вздохнул:
— Ладно, уговорила. Но только ради тебя. Жди, я посмотрю, что могу сделать.
Минут через двадцать Сергей перезвонил.
— Ну, слушай. Твой муж последний раз засветился в своём родном городе. Я не знаю, зачем он туда поехал, но вроде всё тихо. Никаких ЧП, всё спокойно.
Анна выдохнула, но тревога не ушла.
— В родном городе? И мне ни слова? — проговорила она больше себе, чем ему.
— Ань, не знаю, что у вас там, — осторожно начал Сергей, — но, может, что-то случилось? Мужики же не всегда умеют говорить прямо.
— Спасибо, Серёжа. Ты меня прям спас. Если что, за мной не заржавеет.
— Ну, это мы ещё посмотрим. — Он усмехнулся. — И давай без глупостей, Анька. Новый год, как-никак.
Но Анна уже собирала вещи. В голове у неё было только одно: она должна выяснить, что происходит, и почему Дима скрыл от неё правду.
Откровение
Утро в небольшом городе встретило Анну морозным воздухом и белым покрывалом снега. Она стояла на платформе, держа в руке небольшую сумку.
Сердце билось как бешеное. Поездка к Дмитрию не давала покоя: если он солгал, что ж такого важного его сюда привело?
Анна поймала такси и назвала адрес. Таксист, пожилой мужчина с добродушным лицом, бросил на неё взгляд:
— К местным? В гости на праздники, небось?
Анна только кивнула. Сил объясняться не было. Машина мягко тронулась, оставляя за собой снеговую пыль.
Когда такси остановилось у знакомого двора, Анна вышла, с трудом выдохнув.
Она стояла перед дверью дома родителей Дмитрия, зная, что может услышать всё что угодно. Огонёк в окне на втором этаже свидетельствовал, что кто-то дома.
Она нажала на звонок. Её сердце билось так громко, что казалось, его можно услышать через дверь.
Спустя минуту дверь открылась. Перед ней стояла мать Дмитрия — Татьяна Васильевна. На её лице был испуг, сменившийся удивлением.
— Аннушка? Ты-то как тут? — Женщина прищурилась, потом прижала руки к груди. — Димка говорил, что ты дома.
— Здравствуйте, Татьяна Васильевна, — выдавила Анна, стараясь сохранить спокойствие. — А Дима здесь? Он мне ничего не сказал, что поехал к вам.
— Ох, милая, да что ж это он так… — начала женщина, но тут позади неё раздался знакомый голос.
— Мама, кто там? — Дмитрий вышел в прихожую, и их взгляды встретились.
Анна молчала, чувствуя, как внутри всё закипает. Дмитрий, напротив, выглядел растерянным, будто не ожидал её увидеть. Его голос дрогнул:
— Аня? Ты что тут делаешь?
— Это я у тебя спросить хотела, — её голос звучал неожиданно твёрдо. — Какая ещё командировка, Дима? Почему ты сказал, что едешь по работе, а сам здесь?
Татьяна Васильевна, почувствовав накал, быстро нашла повод удалиться:
— Я пойду на кухню, чай поставлю…
Когда дверь на кухню закрылась, Анна скрестила руки на груди.
— Ну? Я жду объяснений, — сказала она холодно.
Дмитрий почесал затылок, глядя в сторону, будто ища выход из ситуации. Наконец он выдохнул:
— Папа… Он сильно болеет. Мама не говорила никому, а я… не хотел тебя грузить под Новый год.
— Не хотел грузить? — в её голосе зазвучали нотки сарказма. — А как насчёт просто сказать правду? Или ты решил, что я настолько чужая, что мне это не важно?
Дмитрий замолчал. Его обычно уверенный голос теперь был тихим:
— Я думал, справлюсь сам. Не хотел, чтобы ты переживала. У тебя и так свои заботы…
— Дмитрий, — перебила Анна, шагнув ближе, — мы же семья. Или я для тебя просто мебель дома, а не человек, которому можно довериться?
Его лицо исказилось от боли, но не от её слов, а скорее от осознания. Он поднял взгляд и тихо проговорил:
— Ты права. Я идиот. Просто привык всё держать в себе. Прости.
Вечер прошёл в бесконечных разговорах. Анна узнала, что отец Дмитрия действительно был серьёзно болен, но врачи давали шансы.
Дмитрий, как всегда, пытался всё решить сам, скрывая даже от близких свою тревогу.
Они сидели в небольшой комнате. Дмитрий держал её за руку, впервые за долгое время смотря прямо в глаза.
— Ань, я всё понял. Ты права, мы так дальше жить не можем. Мы слишком отдалились. Давай попробуем начать заново? — спросил он, его голос звучал мягко, почти просительно.
Анна усмехнулась, но в глазах блестели слёзы:
— Ну, ты и тормоз. Начинать надо было давно. Но… попробуем.
