– И ты удивлен? – Галина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Когда он вообще думал о последствиях?
– Галя, надо что-то делать. Срочно, – Антон провёл ладонью по лицу. – К родителям приходили какие-то люди. Намекали, что могут «помочь» с долгами. Мама в истерике, отец…
– Галя, я все продумал. Нужно действовать быстро, пока не стало совсем поздно, – Антон нервно мерил шагами просторную кухню.
Галина неторопливо пила чай, не глядя на мужа. За пятнадцать лет совместной жизни она научилась чувствовать, когда он особенно взволнован. Сейчас от него буквально исходили волны тревоги.
– Я договорился с брокером. Он готов провести сделку в течение недели, по хорошей цене, – Антон остановился, оперся руками о столешницу. – Хватит, чтобы закрыть все долги и даже останется…
– Нет, – спокойно, но твердо прервала его Галина.
– Что значит «нет»? Ты понимаешь, что речь идет о моих родителях? О моей семье?
– Понимаю. И о твоем брате тоже. Особенно о нем.
Антон с шумом выдохнул, провел ладонью по лицу:
– Савелий… он просто запутался. Сейчас главное – спасти родителей. Квартиру могут отобрать в любой момент. Мама места себе не находит, отец…
– Я не позволю тебе продать наши акции, чтобы закрыть долги твоей семьи! – твердо заявила жена, отстаивая свои позиции.
– Но это же всего лишь бумаги! – в отчаянии воскликнул Антон.
Галина наконец посмотрела мужу в глаза:
– Всего лишь бумаги? Эти бумаги могут кормить всю семью, если что-то случится. Эти бумаги позволили нам купить хорошую квартиру. Эти бумаги помогут нам накопить денег на учёбу детям, отпуск и безбедную старость, если ты всё не спустишь на непутёвого братца. И ты хочешь их продать, чтобы в очередной раз спасти Савелия? Чтобы он и дальше проигрывал миллионы? А что ты будешь делать, когда он подставит семью в следующий раз, когда и этих бумаг не будет?
Этот разговор был неизбежен. Галина понимала это с того самого момента, как узнала о новых долгах семьи мужа. На этот раз сумма оказалась астрономической. Савелий умудрился не только проиграть все свои сбережения, но и повесить кредиты на родителей, убедив их, что деньги нужны на развитие бизнеса. Ольга Артуровна, как любая мать, поверила младшему сыну. Всеволод Климович, хоть и сомневался, но подписал все бумаги – на кону стояла судьба сына. Мало того, чтобы можно было заложить квартиру, Антон умудрился отписать родителям свою долю в их квартире. Так что их квартиру теперь, и правда, могли забрать, не единственное жильё.
Галина горько усмехнулась, вспоминая, как пять лет назад они с Антоном впервые столкнулись с игровой зависимостью Савелия. Тогда суммы были меньше, и проблему удалось решить тихо – продали машину брата, заняли денег у друзей. Савелий клялся, что это больше не повторится. Как же… Повторилось. Потом снова.
Каждый раз пытался врать: бизнес, здоровье, имущество, всё шло в ход. А следом шли мольбы о помощи, обещания исправиться, горькие слезы матери и молчаливое отчаяние отца. И каждый раз Антон находил способ помочь – лез в их накопления, занимал, перекредитовывал, вкладывал собственные деньги. Только теперь речь шла о её акциях – единственном, что досталось ей от дяди Бориса.
Помнится, когда десять лет назад дядя внезапно умер от инфаркта, никто не ожидал, что он оставит свой пакет акций единственной племяннице. «Береги их, Галочка, – говорил в письме, приложенном к завещанию. – В нашем мире только финансовая независимость дает настоящую свободу». Как в воду глядел – стабильный доход от акций не раз выручал их семью в сложные времена.
А теперь муж просит продать акции, чтобы в очередной раз спасти, только на этот раз родителей. Нет, Галина не была бессердечной – она искренне переживала за свекровь и свекра. Но разве продажа акций решит главную проблему? Савелий уже трижды был на грани разорения, и каждый раз его спасала семья. Может, пора остановить этот порочный круг?
Антон ушел, громко хлопнув дверью. Галина понимала – поехал к родителям. Что ж, это было предсказуемо. Через несколько часов, собираясь спать, она дежурно набрала номер мужа.
– Галочка, не спишь? – донёсся до неё голос свекрови. – Поговори со мной, доченька. – А вы почему не спите, Ольга Артуровна?
– Какой тут сон… Антоша весь вечер мечется. Я же вижу – опять из-за Савы переживает. Ты прости, что мы так на вас навалились…
Галина слушала тихий, дрожащий голос свекрови и чувствовала, как сжимается сердце.
Она долго не могла уснуть, прокручивая в голове события последних месяцев. Всё началось в мае, когда Савелий неожиданно появился у родителей с грандиозным бизнес-планом.
– Мам, пап, я всё просчитал! – размахивал он руками. – Смотрите, вот здесь график доходности. Через три месяца утроим вложения!
– Сынок, но откуда такие проценты? – хмурился Всеволод Климович.
– Папа, ты что, мне не веришь? Я же не мальчик уже, всё продумал!
Ольга Артуровна смотрела на младшего сына с восхищением – наконец-то взялся за ум! Всеволод Климович хмурился, но молчал – он давно перестал пытаться вразумить младшего сына.
Как выяснилось позже, когда ни в первый, ни во второй месяц он не смог внести платежи по кредиту, никакого бизнеса не было. Савелий проиграл крупную сумму в онлайн-казино и взял в долг у подозрительных личностей, и снова проиграл. Когда те начали угрожать, он запаниковал и решил перекрыть долг банковским кредитом. Но кто даст такую сумму безработному игроману? Другое дело – его родители, с безупречной кредитной историей, небольшим, но стабильным доходом и квартирой в центре города…
Галина прикрыла глаза, вспоминая тот страшный день, когда Всеволод Климович попал в больницу с гипертоническим кризом.
Оказалось, долг кредиторам он вернул, а остальное…
– Я всё проиграл… – тихо сказал тогда Савелий, глядя в пол. – Все деньги… я думал отыграюсь…
– Что значит проиграл?! – Ольга Артуровна схватилась за сердце. – Савушка, это же кредит! Это же наша квартира!
– Мама, я всё верну! Клянусь! Вот только немного времени…
Антон тогда места себе не находил – метался между больницей, где лежал отец, и домом, где убивалась мать.
– Галя, родная, – звонил он ей из больницы. – У отца давление зашкаливает, врачи носятся вокруг, ничего не говорят… Что же делать?
А Савелий… Савелий исчез. Говорят, его видели в каком-то подпольном игровом клубе на окраине города. Видимо, решил, что если терять, то всё.
Галина вздохнула и включила ночник. Сон не шел. В голове назойливо крутилась мысль – она ведь может помочь. Продать часть акций, закрыть долги, спасти семью мужа… Но что будет дальше? Савелий явно не собирается останавливаться. Он как стихийное бедствие – сметает все на своем пути, оставляя родных разбираться с последствиями. А они всё спасают и спасают его, вместо того чтобы заставить наконец повзрослеть и ответить за свои поступки.
Телефон тихо завибрировал. Звонок от свекрови: «Галя, Антоша сказал, что уезжает к Саве… Говорит, тот звонил, плакал, угрожал что-то с собой сделать. Я боюсь, как бы чего не натворили!» В трубке послышались всхлипывания. Галина похолодела – они с мужем никогда не расставались в ссоре. А теперь он даже не позвонил ей.
Утро застало Галину в кресле с телефоном в руках, всю ночь успокаивала свекровь. За ночь от Антона не пришло ни одного сообщения. Ближе к рассвету Ольга Артуровна затихла – по её дыханию в телефоне Галина поняла, что свекровь наконец забылась тревожным сном.
Резкий звонок в дверь заставил Галину вздрогнуть. На пороге стоял Антон – осунувшийся, небритый, с покрасневшими глазами.
– Собирайся. Поедем к родителям, – хрипло произнёс он вместо приветствия.
– Что случилось? Где ты был? Где Савелий?
– Нашел его в казино. Представляешь? – Антон нервно усмехнулся. – А эти его звонки с угрозами… знаешь, зачем звал? Деньги просил на новую «беспроигрышную» систему. Сидит в VIP-зале как ни в чем не бывало, говорит – вот-вот крупный выигрыш будет. А то, что родители квартиру теряют – это так, временные трудности. Даже не спросил, как отец себя чувствует.
– И ты удивлен? – Галина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Когда он вообще думал о последствиях?
– Галя, надо что-то делать. Срочно, – Антон провёл ладонью по лицу. – К родителям приходили какие-то люди. Намекали, что могут «помочь» с долгами. Мама в истерике, отец…
– Да сколько можно! – взорвалась Галина. – Он обманул родителей, украл у них последнее, а теперь преспокойно играет в казино! И ты все еще хочешь его выручать? – Он же брат мне! Кровь!
– А я тебе кто? – тихо спросила Галина. – Просто кошелек с акциями?
Антон осекся, но тут же упрямо мотнул головой:
– Ты не понимаешь. Это другое. Сава – он всегда был… особенный. Слабый. Мама с детства говорила – ты старший, ты должен его защищать.
– И как? Защитил? – Галина горько усмехнулась. – Отец в больнице. Мать на успокоительных. А он даже не звонит узнать, как они! И ты хочешь, чтобы мы продали акции? Чтобы через полгода все повторилось?
– Что ты предлагаешь? Бросить его? Оставить родителей без квартиры?
– Я предлагаю наконец решить проблему, а не заметать её под ковер! – Галина выпрямилась. – Я готова помочь выплачивать долги родителей – постепенно, из дивидендов. Но только если вы все перестанете потакать Савелию. Хватит «спасать» его – пусть наконец повзрослеет и начнет отвечать за свои поступки!
– Мама с этим никогда не согласится…
– А ты? Ты сам-то понимаешь, что я права?
Антон молчал. По его лицу было видно, как ворочаются в нем тяжёлые мысли. Как он пытается перестроиться на новые рельсы, оценивает тот выход, который предложила жена.
— Да, наверное… — наконец медленно проговорил он, — ты права. Его не спасти, пока он сам не захочет что-то для этого сделать.
В дверь снова позвонили. На пороге стояла заплаканная Ольга Артуровна.
– Галя, Антон…– её голос дрожал. – Савушка звонил… говорит, на этот раз точно отыграется… просил поговорить с тобой, Галочка… Из банка письмо пришло, грозятся в суд подавать…
Галина усадила свекровь в кресло, сама опустилась рядом на диван. Антон остался стоять, прислонившись к стене.
– Ольга Артуровна, милая, давайте поговорим начистоту, – Галина взяла дрожащие руки свекрови в свои. – Вы же знаете, что никакого выигрыша не будет? Что Савелий опять проиграет любые деньги, которые получит?
– Но он же мой сын… – всхлипнула Ольга Артуровна. – Он обещал…
Внезапно Галину поддержал Антон.
– Мама, сколько раз он уже обещал? – спросил он неожиданно жёстко.
– Тоша, не надо! – Ольга Артуровна закрыла лицо руками.
Галина глубоко вздохнула:
– У меня есть предложение. Я готова помочь. Да, те самые акции, о которых все говорят. Но не продавать – это бессмысленно. А выплачивать долг постепенно, из дивидендов. Это займет время, но…
– Времени нет! – перебила Ольга Артуровна. – Банк требует немедленно…
– Я договорюсь о реструктуризации, – твердо сказала Галина. – У меня есть хороший знакомый в банке. Но при одном условии – никакой помощи Савелию. Ни копейки. Ни от кого.
– Как же так? – растерянно прошептала свекровь.
– А вот так, мама, – Антон отошел от стены, сел рядом с женой. – Галя права. Мы не помогаем Саве, оплачивая его прихоти. Мы делаем только хуже.
Ольга Артуровна замерла, переводя взгляд с сына на невестку:
– Вы что же, предлагаете… отказаться от него?
– Нет, – покачала головой Галина. – Мы предлагаем дать ему возможность повзрослеть. Пусть сам решает свои проблемы. А мы поможем вам с отцом, обещаю. В комнате повисла тишина. Было слышно, как тикают часы на стене. Ольга Артуровна сидела, опустив голову и теребя в руках носовой платок. Антон держал жену за руку – крепко, до побелевших костяшек.
– А если… если он сам придет? – тихо спросила наконец Ольга Артуровна. – Не за деньгами, а просто так?
– Тогда мы все вместе сядем и подумаем, как ему действительно помочь, – мягко ответила Галина. – Но только если он сам этого захочет. По-настоящему захочет, понимаете.
Прошло три месяца. Галина сидела в своем любимом кресле, просматривая банковские выписки. Первые платежи по реструктурированному кредиту, успешно шли, она настроила автоплатёж. Непростой разговор с менеджером банка, старым знакомым её дяди, все-таки дал свои плоды – они разработали щадящий график выплат.
Всеволод Климович потихоньку восстанавливался после больницы. Ольга Артуровна… Она еще временами вздыхала и даже плакала, но постепенно привыкала жить иначе. Антон проводил у родителей каждые выходные, помогал с ремонтом – затеяли небольшой, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.
Савелий за это время объявился несколько раз. Сначала звонил, требовал продать «чертовы акции». Потом заявился пьяный, кричал под окнами родительской квартиры. В последний раз прислал смску – просил «совсем немного, в последний раз, честное слово». Ольга Артуровна украдкой вытирала слезы, но держалась.
В дверь позвонили. На пороге стояла свекровь:
– Я тут мимо проходила… Решила забежать.
Галина улыбнулась:
– Как раз собиралась ставить чайник.
Они сидели на кухне, пили чай. За окном падал первый снег.
– Я спасибо тебе сказать должна, – неожиданно начала Ольга Артуровна. – Я всегда думала – вот поможем ему еще разок, и он одумается. А теперь понимаю – сколько ни помогай, пока сам не захочет…
Она не договорила, но Галина поняла. Обе знали – впереди еще много трудных дней. Возможно, Савелий никогда не изменится. Но теперь у них хотя бы был шанс сохранить то, что осталось от семьи.
