— Виталь, ты опять? Серьёзно? — Аня замерла в дверном проёме, глядя на мужа, развалившегося на диване с бутылкой пива. Рядом с ним на журнальном столике стояли ещё две пустые бутылки.
— Что опять? Я дома сижу, никого не трогаю… — пробормотал Виталя, не отрывая взгляда от телевизора, где шёл какой-то бессмысленный боевик.
— Третий месяц сидишь! Третий месяц «никого не трогаешь»! — Аня швырнула сумку на тумбочку и прошла на кухню. Там её ждал очередной «сюрприз» — гора немытой посуды и остатки вчерашнего ужина, к которым Виталя даже не притронулся.
— Не начинай, а? — раздражённо крикнул из комнаты муж. — У меня и так настроение не самое хорошее!
— А у меня, значит, прекрасное? — Аня вернулась в комнату и встала перед телевизором, скрестив руки на груди. — Я с работы пришла, между прочим! С работы, Виталь! Знаешь, что это такое? Помнишь ещё? Это, когда ты встаёшь в семь утра, едешь через весь город, вкалываешь целый день и получаешь за это деньги!
Виталя раздражённо махнул рукой.
— Да нашёл я уже пару вариантов! Созвонюсь завтра с ребятами, обещали помочь!
— Ты это говоришь уже три месяца, с тех пор как тебя выгнали с той стройки! — Аня устало опустилась в кресло напротив мужа. — И каждый день одно и то же! «Завтра созвонюсь», «почти договорился», «на следующей неделе выхожу»! Ты определись уже!
Виталя поморщился, словно от зубной боли.
— Что я могу сделать, если все кругом увольняют? Кризис, между прочим!
Аня закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Как всё изменилось за эти три месяца. Ещё недавно их брак казался ей идеальным — они поженились по любви четыре года назад, много работали, строили планы, копили на собственное жильё. Виталя был вполне успешным, уверенным в себе мужчиной, работал прорабом на стройке, неплохо зарабатывал. Они мечтали о детях, о собственном доме, о путешествиях.
А потом случилось то злополучное корпоративное мероприятие. Виталя вернулся на стройку пьяным после обеда, что-то напутал в чертежах, накричал на рабочих. Его вызвал начальник и, не слушая оправданий, уволил на месте. С тех пор Виталя как будто сломался. Первую неделю он действительно искал работу, обзванивал знакомых, ездил на собеседования. Потом начал жаловаться, что никто не берёт, что везде требуют опыт, которого у него нет, или наоборот — что работа слишком простая и низкооплачиваемая для его квалификации.
Постепенно поиски работы сошли на нет, а пиво стало постоянным спутником жизни Витали. Сначала бутылка вечером, потом две, а теперь он начинал пить уже с утра, даже не пытаясь это как-то скрывать.
— Вить, так нельзя дальше! — тихо сказала Аня. — Я понимаю, тебе трудно! Я пытаюсь тебя поддержать! Но ты же совсем не стараешься!
— Да что ты понимаешь! — резко ответил Виталя, повысив голос. — Сидишь в своём офисе, бумажки перекладываешь! А я пахал как проклятый, а потом раз — и всё! Из-за какой-то мелочи вышвырнули как собаку!
— Пьяным прийти на стройку — это не мелочь, Виталь! Ты мог людей покалечить своими ошибками в чертежах!
Виталя резко встал с дивана.
— Ну всё, началось! Ты как моя мать, чесслово! Пилишь и пилишь! Лучше бы ужин приготовила, чем нотации читать!
Он прошёл мимо Ани на кухню и достал из холодильника ещё одну бутылку пива. Аня молча наблюдала за ним, чувствуя, как внутри растёт холодное раздражение. Это был уже не тот мужчина, за которого она выходила замуж. Тот Виталя был заботливым, внимательным, строил планы на будущее. Этот только жаловался и пил.
Вечером, когда Виталя уснул перед телевизором, Аня решила постирать его куртку, в которой он ходил днём. В кармане она нашла смятый чек из алкогольного магазина. Товары в нём были на сумму, равную половине её дневного заработка, и датирован чек был сегодняшним числом.
Значит, пока она была на работе, её безработный муж не искал вакансии и не обзванивал знакомых, а ходил за алкоголем.
Аня присела на край кровати, держа в руках злополучный чек. Она почувствовала, как внутри что-то надломилось. Словно последняя соломинка, за которую она держалась, вера в то, что Виталя старается, что ему просто нужно время, переломилась пополам.
Аня проснулась от грохота на кухне. Часы показывали начало третьего ночи. Она выбралась из-под одеяла и прошлёпала босыми ногами по холодному полу.
Виталя стоял у открытого холодильника, шаря рукой по полкам. На полу валялась разбитая тарелка.
— Что ты делаешь? — спросила Аня, включая свет.
Виталя обернулся. Его глаза были мутными, движения неточными.
— Жрать хочу! — пробормотал он. — А в холодильнике пусто!
— Не пусто! Там курица с картошкой, я вчера готовила! — Аня подошла ближе и поморщилась — от мужа несло перегаром. — Ты опять пил?
— Ну выпил немного с Женьком! — Виталя потянулся к верхней полке и едва не опрокинул банку с соленьями. — И что теперь? Имею право!
— На что имеешь право? — Аня сжала кулаки. — На то, чтобы пропивать наши последние деньги?
— Это были мои деньги! — огрызнулся Виталя. — Я у матери занял!
— И пропил! Отлично! А на что мы будем жить дальше? Аренду через неделю платить!
Виталя захлопнул холодильник и повернулся к жене.
— Ты зарабатываешь! Вот и плати!
Эта фраза была произнесена с такой будничной простотой, что Аня на секунду потеряла дар речи. В этих трёх словах было всё, и его новое отношение к ней как к кошельку, и нежелание признавать проблему, и абсолютная безответственность.
— А ты, значит, теперь на пенсии? — спросила Аня, чувствуя, как внутри закипает злость. — В тридцать два года на заслуженный отдых решил выйти?
— Отстань, а? — Виталя прошёл мимо неё, задев плечом. — У меня голова болит!
Шёл уже пятый месяц безработицы Витали. За это время Аня выплатила две месячные аренды, продолжала покупать продукты и оплачивать коммунальные услуги. Её зарплаты едва хватало на всё это. О накоплениях, которые они раньше делали вместе, пришлось забыть.
Виталя же полностью погрузился в апатию, разбавляемую периодическими алкогольными запоями. Он перестал даже делать вид, что ищет работу. Теперь его день состоял из просмотра телевизора, компьютерных игр и общения с такими же безработными друзьями, с которыми он регулярно выпивал.
Квартира, которую Аня раньше содержала в идеальной чистоте, медленно превращалась в свинарник. Виталя не убирал за собой, разбрасывал грязную одежду, не мыл посуду. Если Аня просила помочь по дому, он огрызался, что «не нанимался в домработницы», или обещал сделать позже, но никогда не выполнял обещаний.
В тот вечер Аня вернулась с работы особенно уставшей. В офисе был аврал, начальник требовал закончить проект раньше срока, коллеги нервничали. У самой Ани весь день болела голова, но отпроситься домой она не могла — слишком много работы.
Открыв дверь квартиры, она услышала громкие мужские голоса и смех. В гостиной обнаружила Виталю и двух его друзей — Женьку и Димку. На столе стояли бутылки водки, пива, разбросаны чипсы и сухарики. Пахло табаком, хотя они договаривались не курить в квартире.
— О, Анька твоя пришла! — радостно возвестил Женя, явно нетрезвый.
— Привет, Анют! Присоединяйся! — Виталя похлопал по дивану рядом с собой. — Мы тут немного расслабляемся!
Аня медленно опустила сумку на пол.
— В честь чего праздник?
— Димыч работу нашёл! — объявил Виталя. — Надо отметить!
— Поздравляю… — без энтузиазма ответила Аня и повернулась к мужу. — Можно тебя на минутку?
В коридоре она тихо, но твёрдо сказала:
— Я устала, у меня болит голова! Твои друзья должны уйти!
— Да ладно тебе! — Виталя обнял её за плечи. От него пахло водкой. — Посидим немного и разойдёмся! Не будь занудой!
— Виталя, от тебя несёт перегаром, квартира провоняла дымом, а я хочу тишины и покоя после рабочего дня! Мне плохо!
— Ну, иди в спальню и отдыхай! — он небрежно махнул рукой. — Мы тихонько посидим!
Тихонько они сидели примерно полчаса, а потом включили музыку. Аня лежала в спальне с мокрым полотенцем на лбу и чувствовала, как внутри растёт глухое раздражение. Это была уже не её квартира, не её дом. Это было какое-то чужое пространство, в котором она чувствовала себя незваной гостьей.
В одиннадцатом часу вечера, когда музыка стала совсем громкой, а из гостиной донёсся звук падающей и разбивающейся бутылки, Аня не выдержала. Она вышла из спальни и твёрдым шагом направилась в гостиную.
— Вечеринка окончена! — объявила она, выключая музыку. — Жень, Дим, простите, но вам пора домой!
Мужчины уставились на неё с пьяным недоумением.
— Эй, ты чего? — Виталя попытался подняться с дивана, но пошатнулся и плюхнулся обратно. — Мы же просто отдыхаем!
— Вы постоянно отдыхаете, а я работаю! — отрезала Аня. — И хочу спать в тишине в собственной квартире, за которую, между прочим, я плачу!
После того скандала Виталя три дня ходил обиженный. Не разговаривал с Аней, демонстративно вздыхал и бросал недовольные взгляды. На четвёртый день оттаял, даже помыл посуду и пообещал, что больше не будет приглашать друзей без предупреждения.
— Я всё понимаю, Анют… — говорил он, обнимая жену за плечи. — Ты устаёшь! Извини меня за тот вечер! Я исправлюсь, честно!
Аня хотела верить ему. Действительно хотела. Но что-то внутри уже надломилось, и она смотрела на мужа словно на чужого человека, пытаясь разглядеть в нём того Виталю, которого когда-то любила.
Следующая неделя прошла относительно спокойно. Виталя не пил, много смотрел вакансии в интернете, даже сходил на одно собеседование. Вернулся хмурый.
— Они хотят, чтобы я работал за копейки, как гастер какой-то! — возмущённо рассказывал он Ане. — Я им говорю, что был прорабом, а они мне — «начните с разнорабочего»! Унижают сразу!
Аня промолчала, хотя хотелось сказать, что любая работа лучше, чем целыми днями пролёживать бока на диване. Но она боялась новой ссоры, поэтому просто кивнула и пошла готовить ужин.
Ещё через неделю всё вернулось на круги своя. Виталя снова начал прикладываться к бутылке. Уже не так демонстративно, как раньше, старался не попадаться Ане на глаза в откровенно пьяном виде, но она-то знала. Пустые бутылки в мусорном ведре, запах перегара, мутный взгляд — всё выдавало его с головой.
Однажды вечером, вернувшись с работы, Аня обнаружила в почтовом ящике странный конверт. Внутри была квитанция из банка и короткая записка от соседки сверху:
«Ань, извини, что открыла, но конверт был уже надорван, и я случайно увидела сумму. Это уже третье письмо за месяц. Виталя берёт кредиты?»
Аня застыла с квитанцией в руках. Это было уведомление о задолженности по кредитной карте — карте, о существовании которой она не знала. На имя Витали Сергеевича Коновалова. Сумма долга заставила её присесть прямо на ступеньки подъезда.
Дома она нашла Виталю на кухне. Он что-то жарил, насвистывая мелодию. Увидев выражение её лица, сразу напрягся.
— Что случилось?
Аня молча положила квитанцию на стол. Виталя побледнел, но быстро взял себя в руки.
— А, это… Просто взял немного в долг! Верну, как только работу найду!
— Когда ты успел оформить кредитную карту? — тихо спросила Аня. — И главное — на что ты потратил эти деньги?
Виталя отвернулся к плите, сделав вид, что полностью поглощён процессом переворачивания котлет.
— Там всякое было! Ну, одежду купил! Телефон починил! С ребятами встречался пару раз…
— Тридцать тысяч, Виталь?! — Аня смотрела ему в спину. — Ты спустил тридцать тысяч за месяц, сидя дома безработным?
Виталя резко повернулся, на его лице появилось раздражение.
— Да что ты прицепилась? Мои деньги, что хочу, то и делаю! Верну всё, не переживай!
— Как ты вернёшь? — Аня почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Ты полгода не работаешь! Ты даже не пытаешься найти работу, только делаешь вид! А теперь ещё и в кредиты влез?
— Да найду я работу!!! — закричал Виталя, швыряя лопатку на столешницу. — Достала уже пилить!!! Как будто тебе денег жалко! Копейки считаешь?!
Аня сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль немного отрезвила. Она глубоко вдохнула и произнесла спокойным, почти холодным голосом:
— Я устала, Виталь! Я работаю на двоих, плачу за квартиру, покупаю продукты, а ты даже дома ничего не делаешь! Только пьёшь и тратишь деньги! Так больше не может продолжаться!
— И что ты предлагаешь? — он скрестил руки на груди, вызывающе глядя на неё.
— У тебя есть три дня! — твёрдо сказала Аня. — Три дня, чтобы найти работу! Любую! И бросить пить! Если через три дня ты всё ещё будешь безработным алкоголиком, я подаю на развод и уезжаю к родителям!
Виталя рассмеялся, но в его смехе не было веселья.
— Да ладно, брось! Куда ты пойдёшь?
— Я серьёзно! — Аня смотрела ему прямо в глаза. — Три дня, Виталь! Это мой последний ультиматум!
Она развернулась и вышла из кухни, оставив мужа в растерянности. Впервые за долгое время Аня чувствовала в себе решимость. Хватит быть жертвой. Хватит позволять ему садиться ей на шею.
В спальне она достала с верхней полки шкафа дорожную сумку и поставила её рядом с кроватью. Это был символический жест, но для неё очень важный. Она всерьёз готова была уйти.
Первый день ультиматума принёс неожиданные перемены. Виталя проснулся рано, побрился, надел чистую рубашку и сел за ноутбук. Когда Аня собиралась на работу, он уже рассылал резюме и обзванивал знакомых.
— Я всё понял, Анют! — говорил он, провожая её до двери. — Я докажу, что могу измениться! Вот увидишь!
Аня кивнула, не позволяя себе надеяться. Слишком много раз она верила его обещаниям.
Вечером Виталя встретил её с ужином и новостями.
— Я договорился на собеседование! Завтра в десять! — он был воодушевлён, глаза блестели. — Это строительная фирма, они ищут бригадира! Моя квалификация как раз подходит!
Аня слабо улыбнулась. Виталя был трезв, энергичен, полон энтузиазма. Как в старые добрые времена.
Второй день начался так же хорошо. Виталя ушёл на собеседование в костюме, который Аня помогла ему погладить. Вернулся взволнованный, но довольный.
— Они сказали, что перезвонят! Но по всему видно, что я им подхожу!
К вечеру звонка не было, и настроение Витали начало портиться.
— Не переживай! — говорила Аня. — Может, у них там совещания, согласования! Позвонят завтра!
Но где-то глубоко внутри она знала, что муж опять начал «ломаться». Воодушевление мужа угасало на глазах.
На третий день Виталя проспал до обеда. Когда Аня позвонила с работы, чтобы узнать, нет ли новостей, он буркнул, что «эти козлы не перезвонили» и «всё бесполезно». В его голосе она уловила знакомые нотки опьянения.
Аня вздохнула и отключилась. Всё, как она и предполагала. Очередной всплеск энтузиазма, за которым неизбежно следует падение. И снова бутылка — единственный способ Витали справиться с разочарованием.
Домой она возвращалась с тяжёлым сердцем. Несмотря на решимость, ей было больно. Всё-таки четыре года брака, четыре года общих планов, надежд, любви. И вот теперь — конец.
Открыв дверь квартиры, она сразу почувствовала запах алкоголя. Виталя сидел на диване, обхватив голову руками. На столе — полупустая бутылка водки.
— Ну что, не получилось? — тихо спросила Аня, останавливаясь в дверях.
Виталя поднял на неё мутный взгляд.
— А ты радуешься, да? Теперь можешь меня выгнать с чистой совестью?
— Я не радуюсь, Виталь… — она покачала головой. — Я устала и разочарована!
— Это всё ты виновата! — вдруг взорвался он, вскакивая с дивана. — Ставишь мне ультиматумы! Три дня, три дня! Так не бывает! Нельзя за три дня жизнь изменить!
— А за полгода можно было? — спокойно спросила Аня. — У тебя было шесть месяцев, Виталь! Полгода я тащила на себе всё: квартиру, счета, еду. Полгода я верила, что ты справишься, что это временно.
— Так поверь ещё немного! — он схватил её за плечи. — Я почти нашёл работу! Эти просто не перезвонили, но я найду другую!
Аня мягко освободилась от его хватки.
— Нет, Виталя! Это конец!
— Да какой ещё конец?
— Я не собираюсь тебя и дальше содержать, дорогой ты мой! С меня хватит! Собирай свои вещи и вали жить к своим родителям обратно!
Он замер, словно пощёчину получил. Потом лицо исказилось гневом.
— Значит, вот как? Бросаешь меня, когда мне плохо? А как же наши обещания? Ты меня, вроде, любишь, помнишь такое?
— Помню! — кивнула Аня. — Люблю! Любила! Но ты не хочешь выбираться из этого всего! Тебе удобно тонуть и тащить меня за собой!
— Да пошла ты! — Виталя схватил бутылку со стола и сделал большой глоток прямо из горлышка. — Без тебя проживу! Ещё спасибо скажешь!
Аня молча прошла в спальню и достала приготовленную сумку. Она сказала мужу, что это она его выгонит из дома, но она передумала, знала, что это всё бессмысленно. Поэтому проще самой съехать и оставить мужа дальше «убиваться». Она начала складывать в сумку вещи — только самое необходимое. Остальное заберёт потом, когда Витали не будет дома.
Он появился в дверях спальни, наблюдая за её сборами.
— Ты это серьёзно сейчас? Уходишь?
— Да! — просто ответила Аня, не прекращая складывать вещи.
— И куда ты пойдёшь? — в его голосе появились насмешливые нотки. — К родителям? В свои тридцать лет?
— Лучше к родителям, чем с алкоголиком! — она застегнула сумку и выпрямилась.
Виталя растерянно смотрел на неё, не веря, что она действительно уходит. Потом попытался преградить ей дорогу.
— Подожди… Анют… Давай поговорим…
— Мы уже полгода говорим! — она обошла его и направилась к выходу. — Хватит слов! Я устала!
— Ты пожалеешь! — крикнул он ей вслед, когда она уже была в коридоре. — Без меня твоя жизнь будет пустой! Я тебе счастье принёс!
Аня обернулась в дверях, глядя на мужа — пьяного, неряшливого, с бутылкой в руке. Такого далёкого от того Витали, которого она полюбила.
— Прощай! — тихо сказала она и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь.
На улице шёл дождь. Аня остановилась под козырьком подъезда, глубоко вдохнула влажный воздух. На душе было горько, но одновременно — легко. Словно тяжёлый груз, который она так долго несла на плечах, наконец упал на землю.
Она достала телефон и набрала номер матери.
— Мам, можно я приеду? Насовсем, наверное…
Через полгода от общих знакомых Аня узнала, что Виталя окончательно спился. Его выгнали из съёмной квартиры за неуплату, и он переехал к родителям. Теперь он сидел на их шее, нигде не работал и не собирался ничего менять в своей жизни.
Аня к тому времени уже сняла небольшую квартиру, получила повышение на работе и начала потихоньку строить новую жизнь. Иногда она вспоминала о Витале — но без сожаления. Только с грустным пониманием, что некоторых людей невозможно спасти, если они сами этого не хотят…
