— А на сколько дней твоя мать планирует остановиться у нас? — Настя нервно накручивала прядь волос на палец, глядя, как муж заканчивает уборку в гостевой комнате, которая обычно служила детской для их трёхлетней дочери Эли.
Костя пожал плечами, разглаживая свежее постельное бельё.
— Мама сказала, что хочет побыть с нами несколько дней, соскучилась! Думаю, на выходные уедет обратно в деревню! У неё же там хозяйство, надолго не может отлучаться!
Настя лишь кивнула, хотя внутри всё скручивалось от напряжения. Отношения со свекровью у неё были натянутыми с самого начала их брака с Костей. Светлана Викторовна никогда не говорила этого прямо, но всем своим поведением давала понять, что невестка не соответствует её ожиданиям.
— Только предупреди её, пожалуйста, чтобы не трогала мои косметические средства в ванной! — добавила Настя, вспоминая прошлые визиты свекрови. — В прошлый раз она израсходовала половину моего крема для лица, сказав, что решила «попробовать, на что я трачу деньги её сына»!
— Брось, Настя! — отмахнулся Костя. — Израсходовала, да израсходовала! Для неё делиться вещами — это нормально! Но я поговорю с ней!
Спорить Настя не стала. За три года брака она уже поняла, что Костя всегда будет защищать мать, какой бы неприятной она ни была с его женой.
Светлана Викторовна прибыла ровно в полдень, когда Костя уже ушёл на работу, оставив Настю одну встречать гостью. Звонок в дверь прозвучал как предвестник бури.
— Здравствуй, Анастасия! — сухо поприветствовала её свекровь, протягивая для формального поцелуя щёку, покрытую толстым слоем тонака и пудры.
За спиной Светланы Викторовны громоздились два огромных чемодана и объёмная сумка с гостинцами.
— Здравствуйте, Светлана Викторовна! — Настя натянуто улыбнулась. — Проходите, комната для вас готова!
— Да-да, конечно! Костя предупредил, что вы выделили мне детскую на время! Надеюсь, там достаточно просторно? — Светлана Викторовна окинула придирчивым взглядом прихожую. — А что, мой сын до сих пор на работе? Не мог отпроситься, чтобы встретить родную мать?
Настя помогла занести чемоданы в квартиру.
— У Кости совещание, он не мог его отменить! Обещал вернуться пораньше!
— Ясно! Работа важнее матери! — проворчала свекровь, проходя в гостиную, где играла с куклами маленькая Эля.
Девочка, увидев незнакомую женщину, настороженно замерла. Светлана Викторовна едва удостоила внучку взглядом.
— А это, значит, Эльвира! Выросла! — бросила она мимоходом, направляясь прямиком в детскую. — Покажи-ка, где я буду спать!
За весь день свекровь ни разу не обратилась к Эле напрямую. Даже когда девочка робко протянула ей свою любимую игрушку, Светлана Викторовна лишь поморщилась:
— Убери это, Анастасия! Не люблю мягкие игрушки, от них только пыль!
Вечером вернулся Костя, усталый, но радостный от встречи с матерью. Эля бросилась к отцу с визгом, и он подхватил дочку на руки, кружа по комнате.
— Как мои любимые женщины? Не скучали? — Он поцеловал жену в щёку и обнял мать.
— Всё хорошо, сынок! — заулыбалась Светлана Викторовна, моментально преображаясь в заботливую мать и бабушку. — Твоя жена весь день была занята, так что мы с Элечкой сами развлекались!
Настя удивлённо подняла брови, но промолчала. Весь день свекровь либо разговаривала по телефону с подругами, либо смотрела телевизор, не проявляя к внучке никакого интереса.
После ужина, когда Костя укладывал Элю спать на раскладушке в их спальне, Настя зашла в детскую, чтобы забрать пижамку дочери, и застыла на пороге. Светлана Викторовна аккуратно раскладывала свои вещи по ящикам комода, который обычно был заполнен детской одеждой. Эти вещи она просто сложила стопкой на стуле.
— Светлана Викторовна, что вы делаете? — осторожно спросила Настя.
— Устраиваюсь! — просто ответила та, продолжая заполнять пространство своими многочисленными блузками и платьями. — Не могу же я жить из чемодана!
— Но вы ведь ненадолго приехали…
Свекровь выпрямилась и пристально посмотрела на Настю.
— Поживём — увидим, Анастасия! Поживём — увидим!
Второй день визита Светланы Викторовны начался с запаха подгоревшей каши. Настя вскочила с кровати, резко втянув носом воздух, и поспешила на кухню. Свекровь, облачённая в цветастый халат, стояла у плиты и помешивала гречку в кастрюле.
— Доброе утро! — Настя попыталась скрыть раздражение. — Я обычно сама готовлю завтрак для семьи!
— Пора бы тебе научиться вставать пораньше! — парировала свекровь, не оборачиваясь. — Молодые хозяйки должны подниматься с петухами! А ты всё нежишься в постели, пока ребёнок голодный!
— Эля никогда не просыпается голодной, у нас есть режим! — Настя подошла к плите и увидела, что дно кастрюли безнадёжно испорчено. — И мы не едим гречку на завтрак! У Эли от неё аллергия!
Светлана Викторовна фыркнула:
— Выдумки! В деревне дети всё едят и не привередничают! Это вы, городские, напридумывали себе аллергий!
Спорить было бессмысленно. Настя молча достала йогурт для дочери и принялась нарезать фрукты. Костя уже ушёл на работу, оставив записку, что вернётся к ужину и привезёт что-нибудь вкусное для всех.
День тянулся мучительно медленно. Светлана Викторовна, несмотря на своё заявление о желании помогать с внучкой, полностью игнорировала девочку. Зато успела дважды сходить в соседний супермаркет, откуда вернулась с пакетами продуктов.
— Я купила соленья! — объявила она, выставляя на стол банки. — А не эту магазинную отраву, которой вы тут питаетесь! Непонятные фрукты и прочую гадость!
— Спасибо, но у нас уже есть запасы продуктов и солений тоже! — ответила Настя, наблюдая, как свекровь бесцеремонно двигает продукты на полках холодильника.
— Недостаточно хорошие! — отрезала та. — Я вот это есть не могу! Да и мой сын тоже, уж я-то знаю! И вообще, ты слишком мало готовишь домашней еды!
Настя сжала зубы, но промолчала. Она обещала Косте быть терпеливой.
После обеда, когда Эля ушла на дневной сон, Светлана Викторовна неожиданно уселась напротив Насти за кухонным столом с чашкой чая и решительным выражением лица.
— Нам нужно поговорить, Анастасия! — начала она тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Я тут кое-что решила…
— Что? — Настя подняла глаза от ноутбука, где проверяла рабочую почту.
— Я решила переехать к вам! Насовсем!
Настя моргнула, не уверенная, что правильно расслышала.
— Простите, что?
— Не вижу причин возвращаться в деревню! — продолжала Светлана Викторовна, словно обсуждала прогноз погоды. — Там скучно, особенно зимой! А здесь цивилизация, магазины, парки! Я смогу помогать с Эльвирой, пока вы с Костей работаете!
— Но… У нас нет места… — растерянно произнесла Настя. — Эта квартира слишком мала для четверых!
— Глупости! — отмахнулась свекровь. — Детская комната вполне подойдёт для меня! А Эльвира может спать с вами или в гостиной! В конце концов, она ещё маленькая, много места ей не нужно!
Настя почувствовала, как внутри закипает гнев.
— Светлана Викторовна, это невозможно! У Эли должна быть своя комната! И мы с Костей не планировали совместное проживание с…
— С кем? С его матерью? — перебила свекровь, прищурившись. — Я так и знала, что это твоя идея держать меня подальше от сына! Константин всегда хотел, чтобы я жила рядом! Сначала он хотел переехать назад в деревню, но познакомился с тобой! И сейчас опять ты… Да и вообще, мы уже обсудили это с ним!
— Что? — Настя была ошеломлена. — Костя ничего мне не говорил!
— Значит, боялся твоей реакции! — торжествующе заявила Светлана Викторовна. — Но решение уже принято! Я продам дом в деревне и перееду сюда! Эльвире придётся привыкнуть к новым условиям!
Не дожидаясь ответа, свекровь поднялась и направилась в детскую. Настя последовала за ней и с ужасом увидела, как та начала снимать со стен детские рисунки и фотографии.
— Что вы делаете?! — возмутилась Настя, выхватывая из рук свекрови фоторамку с изображением Эли на первый день рождения.
— Обустраиваю свою комнату! — невозмутимо ответила та. — Эти детские картинки нужно убрать! И кроватку передвинуть к окну! Или вообще выставить — она занимает слишком много места!
— Светлана Викторовна! — Настя старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал от гнева. — Вы не можете просто прийти и забрать комнату моей дочери! Мы с Костей этого не обсуждали и…
— Я же сказала — Костя согласен! — перебила свекровь. — А тебе придётся смириться! В конце концов, я его мать, а ты всего лишь жена! Жёны приходят и уходят, а мать остаётся навсегда!
— Светлана Викторовна, положите немедленно игрушки Эли на место! — Настя уже не скрывала возмущения, наблюдая, как свекровь складывает дочкины вещи в большую коробку, непонятно откуда взявшуюся в их доме.
— Не указывай мне, что делать! — парировала та с невозмутимым видом. — Если бы ты правильно воспитывала ребёнка, она бы не разбрасывала игрушки по всей комнате!
Настя глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. За окном начинало темнеть, а Костя всё ещё не вернулся с работы. Ситуация выходила из-под контроля.
— Послушайте! — Настя попыталась говорить рассудительно. — Я не знаю, что вы сказали Косте и что он вам ответил, но мы с ним не обсуждали ваш переезд к нам! И уж точно не собираемся отбирать у нашей дочери её комнату!
Светлана Викторовна выпрямилась, скрестив руки на груди.
— Значит, вот как? Для тебя этот ребёнка важнее матери своего мужа? Типичная невестка! Я всегда говорила Константину, что ты не подходишь нашей семье!
— Эля — не «этот ребёнок»! — возразила Настя, чувствуя, как закипает кровь. — Она ваша внучка, между прочим!
— Внучка? — свекровь неприятно рассмеялась. — Да посмотри на неё! Ничего общего с нашей семьёй! Ни с Костей, ни со мной! Где ты её нагуляла, интересно?
Настя застыла, не веря своим ушам. Температура в комнате как будто упала на несколько градусов.
— Что вы сказали? — тихо переспросила она.
— Что слышала! — Светлана Викторовна надменно вздёрнула подбородок. — Я не слепая! Сын может и не замечать, но у нас в роду все темноволосые, а эта твоя Эльвира — рыжая! И глаза не наши, и характер! Все эти истерики, капризы…
— У моей бабушки были рыжие волосы! — процедила Настя. — А характер у Эли — копия её отца в детстве! Вы просто не помните, каким был Костя, потому что слишком редко занимались собственным сыном!
Светлана Викторовна побледнела от гнева.
— Да как ты смеешь! Я всю жизнь воспитывала Костю, как могла! А ты… Ты просто охотница за деньгами! Окрутила моего сына, подсунула ему чужого ребёнка! Думаешь, я не знаю, как ты на работе заглядываешься на своего начальника? Все вы так делаете!
— Вы сошли с ума? Сериалов пересмотрели? — Настя отступила на шаг. — Мой начальник — женщина, и ей шестьдесят!
— Не ври мне! — повысила голос свекровь. — Я всё разузнала о тебе! Константин слишком добрый, слишком доверчивый, но я-то знаю, какие вы, городские девки!
В этот момент в прихожей хлопнула дверь, и послышался голос Кости:
— Я дома! Где мои любимые…
Он осёкся, увидев раскрасневшуюся жену и мать, стоящих друг напротив друга в боевых позах.
— Что здесь происходит? — Костя переводил встревоженный взгляд с одной на другую.
— Сынок! — мгновенно изменила тон Светлана Викторовна, бросаясь к нему. — Я так рада, что ты вернулся! Твоя жена… Она совсем обезумела! Выгоняет меня, оскорбляет!
— Что? — Костя растерянно смотрел на Настю. — Настя, о чём она говорит?
— Твоя мать заявила, что ты дал ей «добро» переехать к нам жить навсегда! — сухо ответила Настя. — Причём хочет забрать комнату Эли, а нашу дочь переселить в гостиную! И это после того, как назвала её… — она запнулась, не желая произносить слова свекрови при муже.
— Мама, это правда? — Костя повернулся к матери.
— Конечно, нет! — возмутилась та. — Я всего лишь предложила немного пожить с вами, помочь с ребёнком! А она устроила скандал! Кричала, угрожала!
— Она лжёт! — твёрдо сказала Настя. — И ещё она сказала, что Эля не твоя дочь! Что я… Нагуляла её на стороне!
Кровь отхлынула от лица Кости. Он медленно повернулся к матери.
— Мама, ты действительно такое сказала?
— Сынок, она путает тебя, манипулирует! — запричитала Светлана Викторовна. — Я просто заметила, что девочка мало похожа на нашу семью, а она… Сразу начала кричать!
— Я никогда не повышаю голос при Эле! — возразила Настя. — В отличие от вас, я думаю о ребёнке!
Костя выглядел совершенно потерянным. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент из спальни донёсся тихий плач. Эля проснулась.
— Я пойду к ней! — Настя направилась к дочери, но в дверях обернулась.
Муж вопросительно на неё посмотрел, и Настя сказала:
— Если твоя мать к утру не свалит из моей квартиры, милый мой, то ты вместе с ней будешь искать себе новый дом!
Слова Насти повисли в воздухе, будто внезапно материализовавшись между ней и Костей. Он смотрел на удаляющуюся фигуру жены с открытым ртом, не в силах поверить в услышанное.
— Видишь, какая она? — тут же зашептала Светлана Викторовна, хватая сына за руку. — Я всегда говорила, что она тебя не любит! Бросает, как только что-то не по её! А мы с тобой всегда были вместе, пока не появилась она!
Костя медленно высвободил руку, глядя на мать незнакомым, холодным взглядом.
— Мама, я хочу знать правду! Сейчас же! Что именно ты сказала про Элю?
— Да ничего такого… — Светлана Викторовна попыталась изобразить невинное недоумение. — Просто заметила, что девочка не очень-то похожа на тебя! Это же естественное наблюдение! А твоя жена сразу кричать начала, значит, совесть нечиста!
Костя прошёл в гостиную и тяжело опустился на диван. Он чувствовал себя человеком, который вдруг оказался посреди минного поля — любой шаг мог привести к катастрофе.
— Мама, послушай… — начал он, тщательно подбирая слова. — Я люблю тебя, правда! Но Настя — моя жена, а Эля — моя дочь! И я не позволю никому, даже тебе, разрушать мою семью!
— Я и не разрушаю! — воскликнула Светлана Викторовна. — Я хочу стать частью вашей семьи! Помогать, поддерживать! Разве это плохо?
— А зачем ты сказала Насте, что я согласился на твой переезд? — прямо спросил Костя. — Мы никогда это не обсуждали!
Светлана Викторовна замолчала, её глаза забегали.
— Ну, не прямо обсуждали… Но ты всегда говорил, что скучаешь, что хочешь, чтобы я чаще приезжала…
— Приезжала в гости, мама! Не жить с нами! — уточнил Костя. — Это совершенно разные вещи!
В это время из спальни вышла Настя, держа на руках заспанную Элю. Девочка, увидев отца, тут же потянулась к нему.
— Папа! Папочка вернулся!
Костя взял дочь на руки, крепко прижимая к себе маленькое тёплое тельце. Эля положила голову ему на плечо, и в этот момент сходство между отцом и дочерью стало особенно заметным — те же очертания носа, тот же разрез глаз, даже манера хмурить брови была одинаковой.
— Как ты можешь не видеть, что она — моя копия? — тихо спросил Костя, обращаясь к матери.
Светлана Викторовна поджала губы.
— Волосы не твои! И характер тоже!
— Волосы как у Настиной бабушки! — спокойно ответил Костя. — А характер — смесь нас обоих! Упрямство моё, кстати!
Он поставил Элю на пол и легонько подтолкнул в сторону комнаты.
— Солнышко, иди, поиграй пока в своей комнате! Папе нужно поговорить с бабушкой!
Когда девочка ушла, Костя повернулся к матери. Его лицо стало жёстким.
— Мам, я люблю тебя! Правда! Но то, что ты устроила — это перебор! Ты пытаешься разрушить мою семью, моё счастье! И я не понимаю, зачем!
— Я ничего не разрушаю! — возмутилась Светлана Викторовна. — Я хочу быть ближе к тебе! А твоя жена, она меня с самого начала невзлюбила! Настраивает тебя против родной матери!
— Настя никогда не говорила о тебе плохо! — покачал головой Костя. — Даже когда ты перебарщивала с упрёками в её сторону! Она уважала тебя как мою мать! А ты…
Он не договорил, но в его глазах Светлана Викторовна прочла разочарование, которое ранило больнее любых слов.
— Я думаю, тебе лучше уехать! — наконец произнёс Костя. — Прямо сейчас! Я вызову такси до вокзала и куплю билет до твоей станции! Завтра утром будешь дома!
— Ты выгоняешь меня? — в голосе Светланы Викторовны звучала неподдельная обида.
Костя глубоко вздохнул.
— Настя — моя жена, Эля — моя дочь! И я никому не позволю обижать их или лгать о них! Даже тебе!
Он прошёл в детскую, где Светлана Викторовна уже успела распаковать часть своих вещей, и начал складывать их обратно в чемодан.
— Что ты делаешь?! — возмутилась она.
— Помогаю тебе собраться! — спокойно ответил Костя. — Такси будет через полчаса!
Когда Светлана Викторовна поняла, что сын непреклонен, её поведение резко изменилось. От притворной обиды не осталось и следа — теперь она была откровенно агрессивна.
— Да как ты смеешь, Константин?! Она окрутила тебя, одурманила! Подсунула чужого ребёнка! А ты, недоумок, веришь! Все мужики одинаковые — думают нижней частью тела!
Костя молча продолжал упаковывать вещи. Когда приехало такси, он вынес чемоданы, помог матери сесть в машину. Он хотел ей дать денег с деньгами на билет, но она никак не реагировала на сына больше.
— Мама! — обратился он, желая привлечь её внимание. — Когда будешь готова извиниться перед моей женой и принять мою дочь, дай знать! А до тех пор ты сюда больше не приедешь!
Такси уехало. Костя вернулся в квартиру, где Настя тихо сидела на кухне, сжимая в руках чашку уже остывшего чая.
— Она уехала! — сказал он, садясь рядом. — Никогда бы не подумал, что она вообще так может себя вести!
— А чего ты ожидал? Я же тебе говорила, какая она! — ответила Настя. — Даже после всего, что она наговорила, ты верил, что она нормальная!
— Знаю! Но и ты пойми, она моя мать! Но всё же… — улыбнулся Костя. — Вы с Элей — моя жизнь! Единственное, о чём жалею — что не видел её истинного лица раньше!
Они посидели в тишине, потом вместе пошли к дочери. Эля, не понимая всей драмы, радостно показывала им нарисованную картинку — три фигурки, держащиеся за руки. Их маленькая, но настоящая семья…
