Вика и Антон познакомились ещё в университете, на первом курсе. Она — робкая, тихая провинциалка, приехавшая покорять большой город. Он — самоуверенный, дерзкий красавчик, привыкший получать всё, что захочет.
Поначалу Вика даже не думала, что такой парень, как Антон, обратит на неё внимание. Слишком уж разными они были — и по характеру, и по взглядам на жизнь. Но то ли звёзды так сошлись, то ли судьба сыграла злую шутку — однажды их пути пересеклись.
Случилось это на одной из студенческих вечеринок. Вика, как обычно, сидела в уголке, потягивая безалкогольный коктейль и мечтая поскорее уйти домой. Шумные сборища были не для неё — слишком стеснительна, слишком зажата.
И тут к ней подошёл Антон — весь такой лощёный, уверенный, с ослепительной улыбкой на лице. Присел рядом, завёл непринуждённую беседу. Вика поначалу отвечала односложно, смущённо потупив взор. Но постепенно оттаяла, увлеклась разговором.
Оказалось, у них много общего — оба любят русскую классику, увлекаются психологией, мечтают путешествовать. Антон так легко и интересно обо всём рассуждал, так тонко шутил, что Вика незаметно для себя проболтала с ним полвечера.
С того дня они стали регулярно видеться — то в университете, то в кафе, а то и просто прогуливаясь по парку. Антон красиво ухаживал, дарил цветы, говорил изысканные комплименты. Вика таяла от его обаяния, млела от пылкого взгляда карих глаз.
Роман закрутился стремительно, со страстью и безоглядностью юности. Уже через пару месяцев Антон сделал предложение, и сияющая от счастья Вика ответила согласием. Ей казалось, что она попала в сказку, обрела ту самую любовь, о которой грезила с детства.
Поженились сразу после окончания университета, решив не откладывать счастье в долгий ящик. Сняли уютную квартирку, завели пушистого кота, строили грандиозные планы на будущее. Жизнь казалась прекрасной и удивительной.
Но вскоре сказка стала понемногу блёкнуть, осыпаться мишурой. Антон, поначалу такой внимательный и заботливый, будто остыл, охладел к молодой жене. Всё чаще стал задерживаться с друзьями, покрикивать по пустякам, игнорировать её робкие просьбы.
Вика недоумевала — куда делся тот нежный, пылкий влюблённый, каким она его знала? Неужели это и есть пресловутый быт, убивающий самые светлые чувства? Она старалась не показывать виду, не жаловаться — в конце концов, у всех пар бывают сложности, притирки характеров.
Но шло время, а лучше не становилось. Наоборот — Антон всё больше отдалялся, замыкался в себе. Мог сутками лежать на диване, уткнувшись в телефон, в то время как Вика крутилась как белка в колесе — училась, работала, вела хозяйство.
Поначалу она пыталась его расшевелить, увлечь чем-то — то в кино зазывала, то на пикник, то сюрпризы романтические устраивала. Но Антон лишь отмахивался, ворчал недовольно. Мол, отстань, не до того сейчас, дай отдохнуть.
Постепенно Вика сникла, отчаялась. Да и времени на «развлекушки» оставалось всё меньше — быт затягивал, как трясина. Работа, учёба, готовка, уборка, стирка — сутки напролёт крутись, не присядь. А муж будто и не замечал всех её стараний, воспринимал как должное.
Апогеем стала история с ипотекой. На семейном совете решили — надо брать, расширяться. Детей планировали, мечтали о просторном гнёздышке. Вика загорелась, стала высчитывать варианты. Присмотрела отличную трёшку в новом районе, уже представляла, как они её обустроят.
Но Антон вдруг заупрямился — а чем нам, мол, не нравится съёмная квартира? Зачем эти долги на годы вперёд, этот геморрой с ремонтами-переездами? Давай так поживём, чего ты всё выдумываешь.
Вика опешила. Как это — выдумываю? Мы же вместе решили, вместе планы строили! А как же дети, как же семейный очаг? Ей казалось таким очевидным — нужно своё жильё, нужно обустраиваться всерьёз и надолго. Разве не об этом мечтает каждая нормальная семья?
Увы, Антона было не пронять. Уже тогда он плотно подсел на компьютерные игрушки, пропадал ночами в виртуале. На робкие упрёки жены огрызался — отвяжись, не до тебя, дай расслабиться. Мол, на работе достали, друзья все как один с этой ипотекой — куда ни плюнь, везде долги и нервотрёпка.
Короче, заявил — одна хочешь с этим связываться, вперёд. Но его увольте, он пас. Некогда ему, видите ли, по банкам ходить, с риэлторами общаться. Да и денег лишних нет — на новый комп коплю, на крутой гаджет. Так что извини, дорогая, придётся тебе пахать за двоих.
Вика тогда проглотила обиду, затолкала подальше. Ну а что делать? Надо значит надо, не привыкать. В конце концов, ради мечты и потерпеть можно. Вон, подружки тоже сами кредиты брали, мужей уговаривали. И ничего, живут, радуются.
В общем, пошла Вика в банк, оформила ипотеку. На себя, естественно — Антон и слышать не хотел, чтобы светить где-то паспортные данные. Еле-еле уломала поручителем выступить, да и то скрипя зубами, всем своим видом показывая — мне это не надо, я в ваши игры не играю.
Так и повисла на Вике вся эта кабала — и долг, и ответственность, и беготня с документами. Антон же продолжал вести прежнюю, холостяцкую по сути жизнь. Ни копейки лишней не давал, всё твердил — на мели я, потом как-нибудь отдам.
И ведь не сказать, чтоб денег не было. Зарплата у Антона была вполне приличная, работал он программистом в хорошей конторе. Но все доходы уходили непонятно куда — то на новый гаджет, то на модные шмотки, то на мальчишники с друзьями. А то и вовсе растворялись как дым — поди пойми, на что потрачены.
Вика сначала пыталась достучаться, вразумить — мол, Антош, ну хватит же, остановись. Давай вместе копить, жить экономно. Сейчас потерпим, зато потом заживём — и детки пойдут, и ремонт доделаем, и отпуск классный организуем.
Но Антона это не впечатляло. Всё отмахивался — потом, Вика, всё потом. Сейчас надо жить в кайф, ни в чём себе не отказывать. А на будущее пусть losers загадывают, он же весь в настоящем, в драйве.
В какой-то момент Вика сдалась, устала биться головой о стену. Поняла — не достучишься. У них с мужем будто параллельные реальности — она в одной, он в другой. И точек соприкосновения всё меньше.
Но и уйти не могла. Слишком привыкла, прикипела. Да и куда идти-то? Родители в другом городе, подруг-то и нет толком. Это у Антона друганы, тусовки, движ непрерывный. А ей и поплакаться-то некому, не с кем душу отвести.
Так и жила — тихо, безропотно. Работала на износ, тащила быт, расплачивалась с кредитами. А муж знай себе развлекался, закатывал глаза на любые просьбы-претензии. Мол, отвяжись, не трынди, без тебя тошно.
А потом и вовсе заявил — Вика, продай свою добрачную квартиру, погаси нашу ипотеку. Тебе ж всё равно мама отписала, ты особо не при делах. А у нас семья, надо друг другу помогать. Чего добру зря простаивать.
У Вики аж воздух из груди выбило от такой наглости. Это что же получается — годами впахиваешь как лошадь, экономишь на всём, надрываешься. А муж не только палец о палец не ударил, так ещё и твоё, кровное подгрести норовит? Да как он смеет!
— Ты в своём уме, Антон? — процедила она сквозь зубы, остановившись перед мужем и уперев руки в бока. — Совсем край потерял? Какое право ты имеешь указывать, что мне делать с МОЕЙ квартирой?
Антон лениво скосил на неё глаза и пожал плечами:
— А что такого, Вик? Подумаешь, квартира. Всё равно пустая стоит, только пылится. А у нас, между прочим, долги, ипотека. Сама же вечно ноешь, что денег ни на что не хватает. Вот и решение проблемы.
— Ах, решение проблемы?! — взвилась Вика, чувствуя, как внутри всё закипает от ярости. — То есть, по-твоему, это нормально — разбазаривать моё добро на твои же долги? Ничего, что мы эту ипотеку вместе брали, пополам? А расхлёбывать, значит, мне одной?
— Ну, знаешь ли, — развёл руками Антон, ничуть не смутившись, — мужчина в семье главный добытчик. Моё дело — деньги зарабатывать, а твоё — домом заниматься. Вот когда у меня будет стабильный доход, тогда и поговорим о разделе имущества. А пока — будь добра, помоги мужу в трудную минуту.
У Вики даже дыхание перехватило от такой наглости. Она села в кресло напротив, всё ещё не веря своим ушам. Это что же получается? Её законную, кровную жилплощадь, доставшуюся от покойной бабушки, теперь предлагается пустить с молотка? Да ещё и на погашение ипотеки, которую, между прочим, оформляли они вдвоём, в равных долях?
— Послушай, дорогой, — стараясь говорить спокойно, начала Вика. — Давай проясним раз и навсегда. Та квартира — моя и только моя. Я в неё столько сил и средств вложила — ремонт сделала, мебель обновила. Чтобы было куда детей привезти на лето, маму с папой принять, когда в гости приедут. А ты предлагаешь вот так запросто всё это продать? И ради чего? Чтобы ты мог и дальше штаны на диване просиживать?
— Ты на что это намекаешь? — прищурился Антон, явно задетый за живое. — Думаешь, мне в кайф без работы сидеть? Я, между прочим, ищу варианты, не покладая рук.
— Ага, ищешь, — хмыкнула Вика. — Третий месяц уже ищешь. И всё никак не найдёшь. Зато по дому ни черта не делаешь, даже мусор вынести — и то я тебя пинками гоняю.
— Ой, всё! — отмахнулся муж. — Опять завела свою шарманку. Лучше бы делом занялась, а не языком трепала. Сама ведь тоже не шибко стараешься. Придёшь с работы и давай сериальчики мусолить. А я потом сиди голодный.
Вика аж задохнулась от возмущения. Ну надо же, какой поворот! Это она, значит, не старается? Да она уже год пашет как проклятая, за двоих тащит — и по дому, и по работе. А этот, видите ли, голодный сидит!
— Знаешь что, Антоша? — процедила она, сжав кулаки. — Ты меня достал уже своими претензиями. Сам ничего не делаешь, так ещё и недоволен всем. Ты мне тут вообще не указ, понял? И квартиру свою продавать я не собираюсь. Хоть режь меня, хоть убивай.
— Ах так?! — взвился Антон, вскакивая с дивана. — Значит, жене помочь западло, да? Последней копейкой с мужем поделиться жалко? Ну ты и стерва!
— От стервы слышу! — не осталась в долгу Вика. — А ну пошёл вон отсюда, пока я тебе сковородкой по башке не настучала! Видеть тебя не могу, паразита этакого!
Антона аж перекосило от злости. Он грязно выругался сквозь зубы, влепил жене смачную пощёчину и, подхватив куртку, вылетел из квартиры, хлопнув дверью. Вика осталась стоять посреди комнаты, трясясь от гнева и обиды. По щеке расползалось горячее пятно, в ушах звенело.
Нет, ну каков подлец, а! Распустил руки, скотина! Да как он смеет вообще? Мало того, что на шее сидит, так ещё и права качает. Всё, с неё хватит! Пусть проваливает на все четыре стороны, ирод проклятый. Не будет она больше это терпеть!
Решение пришло внезапно, но сразу отозвалось внутри твёрдой уверенностью. Вика стремительно прошла в спальню и достала с антресолей большую дорожную сумку. Антон, видимо, почуяв неладное, прибежал следом:
— Вика, ты чего удумала? Стой, погоди! Давай поговорим нормально, без скандала.
Но жена его уже не слушала. Как заведённая, она хватала вещи из шкафа и швыряла их в сумку, даже не глядя. Одежда, бельё, косметика — всё отправлялось в одну кучу.
— Всё, Антон, с меня хватит, — бормотала она сквозь слёзы, стараясь не смотреть на ошалевшего супруга. — Я устала, понимаешь? Устала быть сильной, тащить всё на себе. Когда-то это должно было закончиться. Вот и всё, финита ля комедия.
— Вика, погоди, не дури! — взмолился Антон, пытаясь обнять жену за плечи. — Ну прости, сглупил я. Ляпнул, не подумав. Никуда я тебя не отпущу, слышишь? Мы же любим друг друга, мы семья.
— Нет, Антоша, — грустно покачала головой Вика, мягко отстраняя его руки. — Боюсь, уже нет. Была когда-то любовь, да вся вышла. Сейчас ты меня совсем не ценишь, не уважаешь. Как же мы будем вместе, если нет ни доверия, ни взаимопонимания? Извини, но это тупик.
— Да что ты несёшь! — вскричал Антон, явно начиная паниковать. — Какой тупик, какое взаимопонимание? Я же люблю тебя, дура! Хочешь, на колени встану, прощения попрошу?
— Нет, Антон, не хочу, — вздохнула Вика, застёгивая сумку. — Сколько можно всё прощать и списывать на горячку? Ты меня ни во что не ставишь, понимаешь? Думаешь только о себе, о своих желаниях. А на меня тебе плевать. Разве так живут любящие люди?
Муж хватал ртом воздух, пытаясь подобрать слова. Но Вика уже не слушала. Она закинула сумку на плечо и решительно направилась к выходу. Антон ринулся было следом, но жена грубо его оттолкнула:
— Всё, хватит. Дай пройти! Не усугубляй и без того паршивую ситуацию. Ты меня предал, Антон. Предал моё доверие, мою любовь. Наплевал на всё, что было нам дорого. Считай, что ты меня потерял. Безвозвратно.
С этими словами она захлопнула дверь прямо перед его носом. Антон забарабанил кулаками, умоляя открыть, но Вика даже не обернулась. Она стремительно сбежала по ступенькам, впрыгнула в машину и, взвизгнув покрышками, умчалась прочь.
Слёзы застилали глаза, руки дрожали на руле. Но внутри разливалось странное спокойствие. Будто гора с плеч свалилась, рухнули невидимые оковы. Впервые за много лет Вика почувствовала себя свободной. Сильной, независимой. Готовой начать всё с чистого листа.
Она не знала, как сложится её дальнейшая судьба. Будет трудно, больно, страшно. Придётся многое менять, заново выстраивать свою жизнь. Но оно того стоило. Лучше уж так, чем прозябать в унылом, тягостном браке, потакая всем прихотям эгоистичного мужа.
Квартиру свою Вика, естественно, продавать не стала. Наоборот, обустроила её с ещё большим комфортом и уютом. Теперь здесь царили мир, гармония и покой — то, чего так не хватало в супружеской жизни.
Дети приезжали на каникулы, родители гостили подолгу. И все дивились — надо же, как похорошела Виктория, просто расцвела! Будто скинула с себя тяжкий груз, задышала полной грудью.
Сама же Вика удивлялась — и чего она так долго тянула? Терпела этот абьюз, ужасалась своему бесправию. Ведь могла давно уже сделать решительный шаг, вырваться из ядовитого капкана. Но видно, не была готова. Слишком любила, слишком надеялась на лучшее.
Лишь когда Антон перешёл последнюю черту, посягнув на её законное имущество, терпение лопнуло. И слава богу! Сколько ещё лет она могла так страдать, гробить свою жизнь в угоду мужниному эгоизму?
Нет уж, хватит. Пора думать о себе, о своём женском счастье. В конце концов, не из-за таких же вот «антонов» мир клином сошёлся. Есть и другие мужчины — достойные, любящие, готовые ценить и уважать свою избранницу.
И Вика верила — она ещё встретит такого. Обязательно встретит! А пока нужно пожить для себя. Понять, чего она хочет, к чему стремится. Научиться быть самодостаточной, любить и принимать себя такой, какая есть.
Это был непростой, но увлекательный путь. Путь к себе, к своей сути, к своему предназначению. И Вика была готова пройти его до конца. С высоко поднятой головой, расправив плечи. Не дать страху и неуверенности взять верх над стремлением к лучшей жизни.
Спустя полгода она встретила Его. Максима — доброго, отзывчивого, понимающего. С ним было так легко, уютно и спокойно. Никаких упрёков, претензий, ссор на пустом месте. Только забота, нежность и полное принятие друг друга.
Конечно, поначалу Вика опасалась новых отношений. Слишком свежи были раны, слишком силён страх очередного разочарования. Но Максим сумел растопить лёд в её сердце. Терпеливо, день за днём доказывал серьёзность своих намерений.
И в какой-то момент Вика поняла — вот оно, счастье. Рядом с этим человеком ей хочется быть слабой, хочется доверять и опираться на крепкое мужское плечо. С ним можно не бояться, что тебя предадут или унизят. Можно просто быть собой — любимой, желанной, единственной.
Через год они поженились. Скромно, без пышных торжеств. Только родные и самые близкие друзья. Зато сколько было радости, смеха и искренних поздравлений! Вика сияла в белоснежном платье, а у Максима глаза горели таким неподдельным обожанием, что сомнений не осталось — этот любит. По-настоящему, всем сердцем.
Ещё через два года на свет появилась Сонечка — кругленькая, розовощёкая, похожая на ангелочка. Максим с первой секунды влюбился в дочку и помогал жене буквально во всём: и пелёнки стирал, и по ночам к кроватке вскакивал. Всё твердил: «Викуся, тебе надо беречь силы, а я и сам справлюсь».
И ведь справлялся! Такого заботливого и нежного отца ещё поискать. А уж мужа… Вика иногда щипала себя украдкой — неужели не сон? Неужели и вправду можно быть настолько счастливой, настолько любимой и оберегаемой?
С Антоном они больше не виделись. Да и к чему? Всё, что связывало их когда-то, осталось в прошлом. Нет, Вика не держала зла. Просто… отпустила. И зажила новой, осмысленной жизнью — в кругу близких, родных людей.
Когда Соне исполнилось три годика, Вика с Максимом взяли ещё и ипотеку — уже вместе, без страха и внутренней дрожи. Выбрали уютный дом за городом, с цветущим садом и детской площадкой во дворе. Чтобы дочке было где резвиться, а родителям — отдыхать душой по вечерам.
И потекли дни-годы: яркие, насыщенные, полные любви и семейного тепла. Каждая минутка — на вес золота. С мужем — душа в душу, с ребёнком — в радость и удовольствие. Разве о таком не мечтает любая женщина?
Лишь изредка, глядя на умиротворённое личико спящей Сони, Вика думала: хорошо, что тогда хватило сил уйти. Порвать замкнутый круг, вырваться из токсичных уз. Ведь могла бы до сих пор жить с Антоном — в унынии и вечном страхе за завтрашний день.
А так — посмотрите, чего достигла! Какую семью создала, каким человеком стала. Сама, своими руками, не жалея сил и не боясь ошибиться. Как в сказке прямо: долго боролась, да счастье нашла.
Конечно, и у них с Максимом не всё было гладко — куда ж без шероховатостей, без притирки характеров? Но даже в минуты разногласий они умели слышать друг друга, искать компромиссы. А не орать, не хлопать дверьми, не бежать от проблем.
Ведь семья — это труд. Каждодневный, порой изматывающий. Но такой важный, такой незаменимый. И если относиться к нему со всей душой, всем сердцем — обязательно будет результат. Любовь, гармония, абсолютное единение.
…Вика улыбнулась своим мыслям и прикрыла глаза. Солнечные лучи щекотали лицо, ветерок трепал волосы. На душе было легко и радостно. Ещё бы — сегодня у них годовщина. Десять лет вместе — разве не повод для праздника?
Максим вон с утра умчался — сюрприз готовит, не иначе. И Соня-егоза крутится вокруг, щебечет восторженно, явно в сговоре с папой. Эх, её мужчины! Никогда не устанут удивлять и радовать.
Что ж, пусть будет сюрприз. А Вика пока посидит в саду, покачается в плетёном кресле. Помечтает, погрезит о счастливом «завтра». Ведь чем больше делишься с Вселенной своими желаниями — тем скорее они сбываются, верно?
