Звон ключей эхом отразился от стен, словно погребальный колокол, когда я застыла в дверном проеме собственной квартиры. Беспощадный, пронзительный взгляд Регины Павловны впился в меня, как острие кинжала – моя свекровь восседала на диване с таким видом, будто владела не только этой территорией, но и моей судьбой. В то мгновение что-то оборвалось внутри меня – нить терпения, которую я бережно хранила семь долгих лет. Откуда мне было знать, что этот вечер перевернет всю мою жизнь и разрушит хрупкий карточный домик, который я с таким усердием пыталась сохранить? Но, возможно, крушение иллюзий – именно то, что было необходимо, чтобы наконец вырваться из клетки, в которую я сама себя заточила.
Моя подруга Марина постоянно твердила об этом, пока мы прогуливались по парку в один из теплых весенних дней.
— Алина, ты просто обязана покончить с этим раз и навсегда, — ее голос звучал устало, будто она повторяла эту фразу уже сотый раз.
— Не все так просто, как тебе кажется, — я избегала ее взгляда, разглядывая цветущие яблони.
— А что сложного? Три года ты тянешь на себе взрослого мужчину, который не способен даже за квартиру заплатить!
— Мне его жалко, понимаешь? Куда он пойдет без меня?
— Жалость – худшая причина оставаться в отношениях, — Марина покачала головой. — Ты хоть понимаешь, что перестала себя уважать?
Я молчала, ощущая, как к горлу подступает комок. Правда была болезненной, словно острый осколок, который я пыталась проглотить.
— В тридцать лет остаться одной – не конец света, — продолжала она. — Лучше быть счастливой в одиночестве, чем несчастной вдвоем.
— А вдруг он изменится? — мой голос дрогнул.
— Три года не изменился, и вдруг станет другим человеком? — Марина сжала мою ладонь. — Он взрослый мужчина, а ведет себя как избалованный подросток. Не бойся отпустить его. Твой Виктор прекрасно устроится под крылышком мамочки.
Мы с Виктором познакомились, когда я только заканчивала художественный институт. В отличие от моих прагматичных родителей – отца-инженера и матери-экономиста – я всегда тяготела к творчеству. Дизайн интерьеров стал моим призванием, и к двадцати девяти годам я уже зарабатывала достаточно, чтобы обеспечить нам комфортную жизнь.
А вот Виктор… После шести лет работы в крупной компании он внезапно объявил, что «сгорел» и ушел в свободное плавание. С тех пор он менял работы как перчатки, не задерживаясь нигде дольше нескольких месяцев. Разговоры о детях, которых мы когда-то планировали, давно сошли на нет.
Я вернулась домой после тяжелого рабочего дня. Голова раскалывалась от усталости, а душа требовала тишины и покоя. Переступив порог квартиры, я надеялась, что Виктора нет дома – он упоминал о встрече с друзьями. Эти редкие моменты одиночества были для меня как глоток свежего воздуха.
Направляясь на кухню, я услышала шорох из гостиной. Повернув голову, я увидела Регину Павловну, которая, как у себя дома, разбирала наше белье.
— Что вы здесь делаете? — от удивления я замерла на пороге.
— А на что это похоже? — она едко усмехнулась. — Помогаю невестке, которой вечно некогда заниматься домом.
— Как вы вошли?
— Собственными ногами, дорогая, — она с вызовом посмотрела на меня. — И собственными ключами.
— Какими еще ключами? — мое недоумение нарастало с каждой секундой.
— Обыкновенными, металлическими, — свекровь театрально подняла брови. — Сделала дубликат. Кто-то же должен следить за бытом моего сына, раз его жена слишком занята своими рисульками.
Кровь застучала в висках. За семь лет брака я привыкла к колкостям Регины Павловны, к ее постоянным попыткам контролировать нашу жизнь, но это переходило все границы.
— Немедленно отдайте ключи и уходите, — мой голос звучал неожиданно твердо.
— Какая самоуверенность! — свекровь всплеснула руками. — Ты забываешься, девочка. Не тебе указывать мне, что делать.
— В квартире, за которую плачу я, буду указывать именно я!
— Послушай своих слов! — Регина Павловна поднялась, нависая надо мной, словно грозовая туча. — Ты считаешь, что деньги дают тебе право командовать? Где твое уважение к старшим?
В этот момент хлопнула входная дверь – вернулся Виктор. Он застыл в дверях, переводя взгляд с матери на меня.
— Ты дал своей матери ключи от нашей квартиры? — я даже не пыталась скрыть возмущение.
— Ну да, а что такого? — он пожал плечами с таким видом, будто это самая естественная вещь в мире.
— Твоя жена вздумала меня выгонять! — Регина Павловна мгновенно перешла в наступление. — Это надо же, какая наглость!
— Наглость? — я почти задыхалась от негодования. — Вы вторгаетесь в мой дом без разрешения, и я должна молчать?
— Дом принадлежит вам обоим, — отрезала свекровь. — И я имею полное право навещать своего сына, когда захочу!
— Если ты не согласна с моей мамой, может, тебе стоит уйти? — неожиданно произнес Виктор, избегая моего взгляда.
Эти слова ударили подобно пощечине. Семь лет брака, три года финансовой поддержки, бесконечное терпение – и вот так просто он выбирает мать, а не жену?
— Прекрасно, — я сглотнула комок в горле. — Именно так и поступлю.
Я методично собирала вещи под пристальными взглядами свекрови и мужа. Руки дрожали, но я не позволяла себе расплакаться. Проходя мимо ванной, я случайно услышала их разговор.
— Зачем ты это сделала, мама? — тихо спрашивал Виктор. — Через два дня надо платить за квартиру, а деньги у Алины.
— Никуда твоя жена не убежит, будет оплачивать за квартиру — Заявила свекровь
Ярость вспыхнула во мне подобно пламени. Значит, вот что их волновало – не я, а мои деньги! Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, я поклялась себе, что больше не позволю ими манипулировать.
Я позвонила родителям и коротко сообщила, что приеду к ним. Уже в такси набрала номер Виктора.
— Я подаю на развод, — произнесла я безо всяких предисловий.
— Алина, ты что? — его голос звучал испуганно. — Вернись домой, давай все обсудим!
— Обсуждать нечего. Ты сделал свой выбор.
— Но нам через два дня платить за квартиру, — он даже не пытался скрыть тревогу. — Ты же переведешь деньги?
Этот вопрос окончательно развеял все сомнения.
— Ты серьезно? — я горько усмехнулась. — Твоя мать выгнала меня из квартиры, а тебя волнуют только деньги? Забудь мой номер, Виктор.
Я отключила телефон и занесла его номер в черный список. Странное чувство свободы охватило меня – будто я сбросила тяжелый рюкзак, который тащила на себе годами. Да, впереди неизвестность, но это была моя неизвестность, моя жизнь, в которой больше не будет места ни безвольному мужу, ни властной свекрови.
Оглядываясь назад, я понимаю, что наш брак с Виктором был обречен с самого начала. Мы поженились через год после знакомства – я была молода и наивно верила, что наша любовь преодолеет все трудности. И пока я строила карьеру, мой муж оставался вечным мальчиком, который искал себя, но не был готов брать на себя ответственность.
Нашим отношениям не помогала и Регина Павловна. Властная женщина, бывший руководитель, она с первого дня невзлюбила меня, считая недостойной своего сына. Каждая наша встреча превращалась в словесную дуэль, в которой я всегда оказывалась виноватой.
— Чем ты вообще занимаешься целыми днями? — спрашивала она при каждом удобном случае. — Какой-то дизайн… Разве это настоящая работа?
— А что вы считаете настоящей работой, Регина Павловна? — я старалась сохранять вежливость, хотя внутри все кипело.
— Нормальную, стабильную! Где пенсия, соцпакет, уважение. А твои картинки – это баловство, не более.
— Баловство, которое позволяет нам с вашим сыном жить в хорошей квартире.
— Не дерзи мне! — свекровь мгновенно вскипала. — Лучше бы о муже заботилась, чем деньги зарабатывать. Не женское это дело – быть кормильцем.
— А чье тогда? Вашего сына, который третий год не может найти себе подходящее место?
— Не смей критиковать Витю! — она грозила пальцем. — Он творческая личность, ему нужно время, чтобы найти себя. А твоя задача – поддерживать мужа, а не пилить его!
Эти разговоры повторялись с разными вариациями, но суть оставалась неизменной: я была плохой женой, а Виктор – идеальным сыном, которого нужно оберегать от жизненных невзгод. Даже от необходимости работать.
Наши с мужем отношения тоже давно превратились в фарс. Каждый разговор о деньгах заканчивался ссорой.
— Виктор, завтра нужно оплатить коммуналку, — напоминала я, зная, что ответ будет предсказуемым.
— У меня сейчас туго с финансами, — он виновато опускал глаза, но в этой вине не было искренности.
— Я не могу постоянно тянуть все расходы на себе, — я пыталась достучаться до его совести. — Мне нужна твоя помощь.
— А я, по-твоему, бездельничаю? — он мгновенно переходил в защиту. — Я ищу работу каждый день! Но не могу же я пойти куда попало. Мне нужно что-то по душе, понимаешь?
— А семья? Наше будущее? Мы же хотели детей…
— О каких детях может идти речь, когда ты меня пилишь с утра до вечера?
И после каждой такой ссоры Виктор собирал вещи и уезжал к матери на несколько дней, чтобы «отдохнуть от моего давления». А возвращался с новыми претензиями, которые, несомненно, были внушены ему Региной Павловной.
Сейчас, сидя в родительском доме, я ощущала странное спокойствие. Будто завершился долгий, изматывающий марафон, и я наконец могла перевести дух. Развод будет нелегким, особенно с такой свекровью, но это была цена моей свободы. Цена, которую я готова была заплатить.
Мама накрыла меня пледом и поставила рядом чашку горячего чая.
— Ты поступила правильно, доченька, — тихо сказала она. — Иногда нужно отпустить прошлое, чтобы открыть дверь в будущее.
Я улыбнулась сквозь слезы. Впереди была новая глава моей жизни – глава, в которой я буду главной героиней, а не второстепенным персонажем чьей-то истории.
