— Да она скоро будет, ребят! Наливайте пока, не стесняйтесь! — громкий голос Димы разносился по всей квартире, когда Жанна повернула ключ в замке.
Звон бокалов и гогот мужских голосов ударил по ушам сразу, как только дверь открылась. Жанна замерла на пороге, не веря своим глазам, ушам и всему остальному. В их — нет, в её — гостиной расположилось человек шесть незнакомых мужчин. На журнальном столике, том самом, который она привезла из Италии прошлым летом, стояли бутылки, стаканы и разбросанные закуски.
— Вот и наша хозяюшка! — Дима широко улыбнулся, когда заметил жену. — Знакомьтесь, это Жанна!
Один из мужчин приподнял стакан, другой кивнул, остальные продолжили разговор, даже не взглянув в её сторону. На паркете, который Жанна натирала воском две недели назад, отчётливо виднелись грязные следы от ботинок.
— Дима, можно тебя на минутку? — Жанна натянуто улыбнулась и кивнула в сторону коридора.
— Сейчас, мужики, не скучайте! — Дима шутливо подмигнул компании и вышел в коридор.
— Что это? — Жанна скрестила руки на груди, стараясь говорить тихо. — Почему у нас дома толпа незнакомых людей?
— Это не незнакомые, это мои коллеги с работы! — Дима удивлённо поднял брови. — У Серёги сегодня повышение, решили отметить!
— А у них нет своих квартир, или все бары сегодня вдруг закрылись? И ты не мог предупредить меня? Я весь день на работе, прихожу уставшая, а тут…
— Да ладно тебе, Жан! — Дима беспечно махнул рукой. — Что такого-то? Посидят немного и разойдутся!
— В моей квартире люди в грязной обуви топчутся по паркету, пьют на моём итальянском столике и оставляют жирные пятна на моём диване! — Жанна почувствовала, как внутри закипает злость.
— В нашей квартире, если что! — поправил её Дима, и его лицо приобрело упрямое выражение. — Мы муж и жена, забыла?
— То, что мы муж и жена, не делает мою квартиру твоей собственностью! — отрезала Жанна. — И я не разрешала тебе приводить сюда кого попало!
— Кого попало? — Дима возмутился. — Это мои друзья, коллеги! И вообще, я здесь живу уже больше года! Это наш общий дом!
— Дима, я устала, и мне надо отдохнуть! Пожалуйста, пусть они уйдут!
— Не будь эгоисткой! Ребята только пришли, неудобно их выгонять! — Дима понизил голос. — Давай ты просто пойдёшь отдохнёшь в спальню, а мы тихонько посидим?
«Тихонько» из гостиной донёсся грохот — кто-то что-то уронил, и это сопровождалось взрывом хохота.
— У меня нет сил с тобой спорить! — процедила Жанна. — Но, когда они уйдут, нам нужно серьёзно поговорить!
Она прошла в спальню, стараясь игнорировать любопытные взгляды незнакомых мужчин. Заперев дверь, Жанна упала на кровать и закрыла глаза. Гул голосов и смех не прекращались до полуночи.
Когда последний гость ушёл, она вышла в гостиную. Зрелище было удручающим: пятна на диване, крошки на ковре, пустые бутылки и стаканы повсюду. Дима, довольный и пьяный, развалился в кресле, играя в телефон.
— Надеюсь, теперь мы можем поговорить? — Жанна встала напротив него.
— О чём? — Дима поднял глаза от экрана.
— О том, что ты постоянно приводишь людей в мою квартиру без спроса!
— Опять двадцать пять! — Дима закатил глаза. — Жанна, я живу здесь! Это и мой дом! Я имею право приглашать друзей!
— Нет, Дима, это моя квартира! Я её покупала до нашего знакомства, на свои деньги! То, что я разрешила тебе въехать, не делает её твоей!
— Мы женаты! — Дима повысил голос. — Ты что, считаешь меня квартирантом?
— Я считаю, что муж должен уважать жену и её пространство! — Жанна старалась говорить спокойно. — Эта квартира — моя собственность, и я решаю, кто и когда сюда приходит!
— Бред какой-то! — Дима вскочил с кресла. — Ты меня своими ультиматумами достала! Или мы семья, и всё у нас общее, или… Или не знаю что!
— Или что? — Жанна прищурилась. — Съедешь обратно к маме? Я не против!
— Вот ты, как, значит! — Дима горько усмехнулся. — При первой же ссоре сразу намекаешь, что можешь меня выгнать! Красиво!
— Я просто хочу взаимного уважения! — Жанна вздохнула. — Ты должен понимать, что нельзя вот так запросто приводить толпу людей без предупреждения!
— Ладно! — неохотно согласился Дима, не желая продолжать спор. — В следующий раз предупрежу!
Но по его тону было понятно, что он не считает себя неправым и не собирается ничего менять.
Этой ночью они спали, отвернувшись друг от друга, и Жанна впервые задумалась, не совершила ли она ошибку, позволив Диме переехать к ней так быстро.
Прошло три недели после того злополучного вечера. Жанна постепенно остыла от ссоры, а Дима, казалось, принял её замечания к сведению. Утром понедельника она проснулась раньше обычного и, тихо выбравшись из постели, чтобы не разбудить мужа, отправилась на кухню готовить кофе.
Открыв дверь кухни, Жанна застыла на пороге. За столом, уютно расположившись с чашкой чая, сидела пожилая женщина в цветастом халате.
— Здравствуй, Жанна! — женщина приветливо улыбнулась. — А я уже чайничек вскипятила! Будешь?
— Элеонора Петровна? — Жанна смотрела на свою свекровь, не веря своим глазам. — Вы… Когда приехали?
— Ночью, пока ты ещё спала! — свекровь отхлебнула чай. — Димочка меня встретил! Я ему сюрприз решила сделать, да и тебе заодно!
В этот момент на кухню вошёл Дима в домашних штанах, зевая и почёсывая живот.
— О, вы уже встретились! — он сонно улыбнулся. — Мам, я же говорил, что Жанна рано встаёт!
— Дима, можно тебя на минутку? — Жанна попыталась скрыть раздражение, натянув улыбку.
Выйдя в коридор, она яростно зашептала:
— Ты опять? Серьёзно? Почему я узнаю, что у нас гостит твоя мать, только встретив её на собственной кухне?
— Жанна, это же мама! — возмутился Дима. — Она проездом в санаторий, на пару дней всего! Что я должен был, спрашивать разрешения привести свою мать?
— Да, именно! — Жанна скрестила руки на груди. — Мы договаривались, что ты будешь предупреждать меня о гостях! Любых гостях!
— Это другое! — отрезал Дима. — Мама — это не гость! Это семья!
— Моя семья, к твоему сведению, звонит и спрашивает, удобно ли приехать! — парировала Жанна.
На этой ноте их разговор был прерван появлением Элеоноры Петровны в коридоре.
— Дети, у вас всё в порядке? — обеспокоенно спросила она. — Я не помешала?
— Нет, что вы! — Жанна с трудом сохраняла приветливый тон. — Просто обсуждали планы на день!
Когда Жанна вернулась с работы, её ждал ещё один сюрприз. Любимая ваза, стоявшая на комоде в гостиной, исчезла, а вместо неё красовался безвкусный керамический петух.
— Дима, где моя синяя ваза? — спросила она, обнаружив мужа и свекровь за просмотром телевизора.
— А, это… — он замялся. — Мама сказала, что она не сочетается с интерьером, и мы её убрали в кладовку!
— Вы убрали мою вазу? — Жанна почувствовала, как кровь приливает к лицу. — Без моего ведома переставили мои вещи?
— Жанна, не сердитесь! — вмешалась Элеонора Петровна. — Я просто помогла немного освежить интерьер! Этот петушок намного живее смотрится, правда?
— Это мой дом! — тихо, но твёрдо сказала Жанна. — И я сама решаю, что и где в нём стоит!
Она демонстративно убрала керамического петуха и пошла искать свою вазу. В кладовке её не оказалось. Жанна обыскала всю квартиру, но нашла вазу только на балконе — треснутую.
— Она случайно разбилась, когда мы её переставляли, — виновато признался Дима, когда она показала ему вазу. — Мама склеила, как смогла.
— Это была дизайнерская вещь, Дима! — Жанна больше не сдерживала гнев. — Мне её подарили на выставке!
— Да ладно тебе, обычная ваза! — отмахнулся Дима. — Купишь новую!
В течение следующих «пары дней» гостевания Элеоноры Петровны превратились в неделю. Свекровь успела перемыть всю посуду «как надо», переставить мебель в гостиной «для улучшения фэн-шуя» и даже выбросить несколько старых журналов Жанны, которые та хранила.
Но последней каплей стал вечер пятницы, когда Жанна, уставшая после тяжёлой рабочей недели, обнаружила в своей квартире шумную компанию. Дима привёл коллег после корпоратива, и они вместе с его матерью устроили импровизированную вечеринку.
— Жанна! — радостно воскликнула Элеонора Петровна. — А мы тут с ребятами решили продолжить! Присоединяйся!
Жанна огляделась. Любимая фоторамка с фотографией её родителей исчезла с полки, а на её месте красовался снимок Димы с матерью.
Что-то внутри неё окончательно надломилось.
Элеонора Петровна наконец уехала в свой санаторий, но её двухнедельное присутствие оставило неизгладимый след в квартире. Жанна ходила по дому, как по чужой территории — всё было переставлено, перевешено, перепрятано. Даже любимые чашки теперь стояли не там, где она привыкла их видеть. Дима только посмеивался над её недовольством, называя жену «чистюлей с манией контроля».
В середине месяца Жанна решила достать своё цепочку с кулоном, в котором был небольшой сапфир, их её дарила бабушка на восемнадцатилетие. Приближался важный корпоратив, и ей хотелось выглядеть безупречно. Открыв верхний ящик комода, где всегда хранилась шкатулка с украшениями, она не нашла её.
— Дима! — позвала Жанна мужа, роющегося в холодильнике. — Ты не видел мою шкатулку с украшениями?
— Нет! — он даже не обернулся. — Ты же вечно её перекладываешь!
— Я никогда её не перекладываю! — возразила Жанна. — Она всегда в верхнем ящике!
Поиски затянулись на час. Шкатулки нигде не было. Жанна обыскала все шкафы, тумбочки, даже заглянула под кровать. Ничего.
— Может, ты её сама куда-то убрала и забыла? — предположил Дима, наблюдая за её метаниями по квартире.
— Я точно помню, что две недели назад она была на месте! — Жанна нахмурилась. — Перед приездом твоей мамы!
— Только не начинай! — тут же вспыхнул Дима. — Мама ничего не брала!
Внезапно Жанна застыла, вспомнив кое-что.
— Постой… Неделю назад, когда ты привёл своих коллег… — она внимательно посмотрела на мужа. — Один из них, блондин в синей рубашке, заходил в нашу спальню?
— Ну, мог зайти… — Дима пожал плечами. — Туалет-то у нас в той стороне!
— Туалет у нас в коридоре, а не через спальню! — воскликнула Жанна. — Боже, Дима, ты даже не знаешь, кто ходит по нашей квартире!
— Да брось ты! — он рассмеялся. — Это мои друзья, нормальные люди! Никто ничего не возьмёт!
— В моей шкатулке было украшение бабушки! — Жанна почувствовала, как к горлу подступают слёзы ярости. — Фамильная ценность, Дима! И она пропала после твоей пьянки с незнакомыми мне людьми!
— Успокойся! — Дима подошёл к ней и попытался обнять за плечи. — Найдётся твоя шкатулка! Это ведь наша квартира и мы тут…
Жанна резко отстранилась.
— Стоять, дорогой мой! Кто тебе сказал, что моя квартира – это твоя квартира? Ты её не покупал, так что губу не раскатывай!
— Не понял… — Дима вопросительно посмотрел на жену.
— Ты приводишь сюда кого попало, позволяешь им шастать по моим комнатам, трогать мои вещи!
— Жанна, ты с ума сошла? — Дима опешил от такого напора. — Я тут живу, это моё право!
— Право? — она горько усмехнулась. — Какое право? Ты даже за коммуналку не платишь! Я всё оплачиваю, а ты превратил мой дом в проходной двор!
— Так вот как ты на самом деле думаешь! — Дима прищурился. — А я-то считал, что мы семья!
— А ты дорос до семьи? — Жанна покачала головой. — Семья — это взаимное уважение, Дима! Ты не уважаешь мои границы, моё пространство, мои вещи!
— Ну и оставайся со своим пространством! — крикнул Дима, направляясь к выходу. — Пойду к друзьям, там меня хоть уважают!
Когда дверь за ним закрылась, Жанна села на диван, не понимая, где ещё можно поискать шкатулку. И тут она приняла решение.
На следующее утро она поехала в полицию и подала заявление о краже. В качестве подозреваемых указала друзей Димы, которые были в их квартире неделю назад. Закончив с формальностями, она вызвала слесаря и сменила замки.
А вечером, когда Дима вернулся, уже слегка подвыпивший и готовый к примирению, его ключ не подошёл к замку.
— Жанна, открой! — он барабанил в дверь. — Что за детский сад?
Она открыла, но осталась стоять в дверном проёме, не позволяя ему войти.
— Я подала на развод, Дима! — спокойно сказала она. — И заявление в полицию о краже! Забери свои вещи и уходи!
— Ты что, серьёзно? Из-за какой-то шкатулки? — он не верил своим ушам.
— Почему сразу из-за шкатулки? — Жанна покачала головой. — Из-за твоего неуважения ко мне! Я дам тебе полчаса собрать вещи! Потом вызову полицию!
— Ты не можешь меня выгнать! — лицо Димы покраснело от гнева. — Я тут прописан!
— Нет, Дима, не прописан! — спокойно ответила Жанна. — Ты так и не дошёл до паспортного стола, помнишь?
Дима замер, осознавая, что она права. В его глазах вспыхнула такая ярость, что на мгновение Жанне стало страшно.
— Ты об этом пожалеешь! — тихо, но отчётливо произнёс он, прежде чем пройти в квартиру собирать вещи.
Две недели пролетели в относительном спокойствии. Жанна постепенно возвращала квартире прежний вид, расставляя вещи по своим местам, выбрасывая «подарки» свекрови вроде ужасного керамического петуха. Ощущение, что она вновь хозяйка своей квартиры, придавало сил.
Вещи Димы, которые он не забрал в спешке — его коллекция виниловых пластинок, зимние ботинки и кое-какая одежда — она аккуратно сложила в коробки. С украшениями история приняла неожиданный оборот: шкатулка нашлась в гараже друга Димы, того самого блондина в синей рубашке. «Я просто хотел посмотреть, что носит твоя жена, сравнить с украшениями своей девушки», — оправдывался он перед следователем. Жанна не стала забирать заявление, несмотря на просьбы Димы.
В четверг, возвращаясь с работы, она заметила Диму, стоящего у подъезда. Она хотела пройти мимо, но он перегородил дорогу.
— Нам нужно поговорить! — его глаза лихорадочно блестели. — Я ведь вложил в нашу семью почти год жизни!
— Дима, решение принято! — Жанна попыталась обойти его. — Заявление на развод подано! Всё!
— И квартира, значит, только твоя? — вдруг зло усмехнулся он. — А моё время, силы, вложенные в ремонт? Забыла, как я потолки белил?
— Я благодарна за помощь, но ты жил здесь бесплатно, питался за мой счёт! — спокойно парировала Жанна. — Считай это компенсацией!
Лицо Димы исказилось.
— Ты меня использовала! — процедил он. — Выжала как лимон, а теперь выбрасываешь!
— Дима, отойди! — твёрдо сказала Жанна. — Я иду домой!
— Никуда ты не пойдёшь, пока мы не решим финансовый вопрос! — он неожиданно схватил её за локоть. — Я требую компенсации! Половину стоимости квартиры!
— Отпусти меня, или я вызову полицию! — Жанна попыталась вырваться, но хватка была крепкой.
— Всё равно тебе не жить спокойно в этой квартире! — его голос упал до шёпота. — Я тебе ещё покажу, как выгонять меня на улицу!
В этот момент из его куртки выпала маленькая пластиковая бутылка. Жанна инстинктивно отпрыгнула, Дима дёрнулся следом, задев бутылку ногой. Крышка слетела, и мутная жидкость выплеснулась на асфальт, моментально начав шипеть и пузыриться, разъедая тонкий слой талого снега.
— Что это?! — Жанна отступила ещё на шаг, с ужасом глядя на бывшего мужа.
Дима застыл, осознавая, что только что произошло. На его лице отразилась целая гамма эмоций — от ярости до страха.
— Ничего! — он попытался пнуть бутылку в сторону, но поскользнулся на мокром асфальте и чуть не упал.
В этот момент скрипнула дверь подъезда, и вышла соседка с верхнего этажа. Дима, заметив свидетельницу, резко развернулся и быстрым шагом пошёл прочь.
Жанна стояла, дрожа, пытаясь осознать произошедшее. «Кислота. Он хотел облить меня кислотой», — мелькнула мысль. Она вспомнила камеры видеонаблюдения, недавно установленные у подъезда по инициативе ТСЖ. «Всё должно быть заснято».
Не теряя времени, она поднялась к старшему дома, у которого был доступ к камерам и попросила сохранить запись. Затем связалась с участковым, и написала ещё одно заявление.
Через два дня Диму задержали. На допросе он всё отрицал, утверждая, что бутылка с кислотой — для очистки труб в квартире друга, где он временно остановился. Но экспертиза показала концентрацию, явно превышающую бытовую необходимость.
Когда все формальности были улажены, Жанна вернулась в свою квартиру, закрыла дверь на все замки и впервые за долгое время глубоко вздохнула. Она обвела взглядом своё жильё — без чужих вещей, без чужих людей, без навязанных правил. Её крепость, её территория.
Прошла к своему комоду, открыла верхний ящик, достала отреставрированную шкатулку с украшениями. Цепочка с кулоном бабушки тускло блеснула в вечернем свете.
«Никогда больше», — пообещала себе Жанна. Никогда больше она не позволит ни одному мужчине безнаказанно переступать её границы, навязывать свои правила и разрушать её жизнь. Её дом останется только её крепостью, а не проходным двором для чужих людей.
И если когда-нибудь она снова решит впустить кого-то в свою жизнь, это будет человек, уважающий не только её, но и то, что ей дорого. А пока… Пока её ждут только покой и долгожданная тишина…
