— Вот, — и пожилая женщина протянула Ирине какой-то бланк.
— Что это мам? — спросила дочь и взяв бумажку в руки стала внимательно читать.
— Просто подпиши и всё! — потребовала Наталья Валерьевна.
— Передача доли? — уточнила её Ирина, не веря тому, что прочитала в бланке.
— Да, — последовал короткий ответ матери. — Твой отец умер, а по закону часть его квартиры распределяется между нами. Давай, подписывай! — женщина недовольно ткнула пальцем в строку. — Вот здесь.
Какое-то время Ирина сидела молча. Наконец, до неё дошло, что требует мать. Она отложила в сторону ручку и, неуверенно заявила:
— Нет.
— Ты должна отписать свою долю на сестру! — властным голосом произнесла мать.
— Почему на неё?
Отец для Ирины значил очень много. Он никогда не болел, всегда работал. И, сколько она себя помнила, Ирина читала с ним сказки, а когда подросла, он водил её в художественную школу, затем на гимнастику, сидел с ней по вечерам и объяснял уроки. Для неё он был настоящим отцом, и теперь, когда его не стало, ей стало тоскливо. Всё, что от него осталось — это доля в квартире. Поэтому, ещё немного подумав, Ирина жёстко заявила:
— Нет, не подпишу! Папа оставил это мне.
Мать ещё минут десять уговаривала дочь передать долю отца своей старшей сестре, но Ирина с детским упорством стояла на своём.
— Ты пожалеешь об этом! — заявила Наталья Валерьевна, поняв, что Ирина не намерена подписывать.
Вика — это старшая сестра, хорошая девчонка, но это было в прошлом. Когда Ирина пошла в школу, сестра заболела воспалением лёгких, и мать тогда перепугалась: «Ну всё, сплошные несчастья!» А затем у Вики была желтуха, после — чесотка, по всей вероятности, подцепила её от кошки, которая жила у них в подъезде. На этом череда несчастий не закончилась: Вика сломала ногу, вывихнула палец. Вот тогда мать в прямом смысле сошла с ума. Она стала оберегать свою старшую дочь как что-то супер драгоценное, не разрешала ей ходить в магазин, закрыла все спортивные секции и даже какое-то время носила в школу за неё рюкзак.
Что-то в этом было неправильным. Вика стала центром внимания их семьи, в то время как Ирина отошла на задний план. Ей было обидно, но радовало то, что время не стоит на месте, и скоро она покинет этот мрачный дом. Да, после смерти отца он стал мрачным. Теперь Вика властвовала в самой большой комнате, в то время как Ирине досталась маленькая, всего лишь двенадцать квадратных метров. Но этого ей вполне хватало.
Когда Ирина закончила третий курс в университете, её молодой человек Геннадий, с которым она встречалась второй год, решил познакомить её со своей матерью Юлией Григорьевной.
— Здравствуй! — поприветствовала хозяйка дома, увидев свою будущую невестку.
— Здравствуйте, — ответила ей Ирина, стараясь выглядеть уверенно.
Геннадий много рассказывал о своей матери, о братьях — Алексея, — и о том, что они живут без отца. Он не осуждал его за то, что тот ушёл; по всей вероятности, на то были свои причины. Зато Геннадий любил мать и всё время заботился о своём младшем брате.
— Идём, покажу! — сказал Геннадий и повёл Ирину в комнату, которую делил с братом.
Квартира была небольшой, двухкомнатной, с маленькой кухней, коридорчиком и двумя комнатами. Ирина сразу же поняла, что здесь им не жить. Да, Геннадий уже сделал ей предложение, и она согласилась, но…
— Не переживай, — сказала Ирина своему жениху уже вечером, — у меня есть своя собственная комната. Вот только…
Она задумалась, а потом добавила:
— Я с мамой поговорю.
А вот с мамой разговор не удался.
— Мам, — дождавшись, когда у Натальи Валерьевны появится хорошее настроение, Ирина подсела к ней и, вздохнув, сказала: — Я выхожу замуж.
— Наконец-то! — произнесла мать, так словно ждала этого момента.
— Его зовут Геннадий?
— Значит, теперь перепиши свою долю на сестру.
Вместо того чтобы поздравить дочь, мать опять подняла вопрос о доле её мужа, которая по закону досталась младшей дочери.
— Мы же это уже обсуждали, — с раздражением в голосе ответила Ирина.
Губы матери сжались, и она холодно посмотрела на дочь, отвернулась и, наверное, с минуту думала. А потом заявила:
— Твоей сестре Вике нужен покой. Ты знаешь, какая она хрупкая! А появление в нашем доме чужого мужчины сломает идеальный баланс. Нет, — с холодом в голосе произнесла женщина, — вы здесь жить не будете, и это не обсуждается.
Спорить с матерью Ирина не стала, хотя, конечно, могла настоять на своём. Но какая же это будет семья, когда тёща будет смотреть на зятя, как на врага?
Уже вечером Ирина рассказала Геннадию о решении своей матери.
— Не волнуйся, — обнял он свою невесту, — я уже работаю, зарплата нормальная. Снимем однушку и будем жить.
— Ага, — согласилась с ним Ирина, прижавшись к своему мужчине и улыбнувшись.
* * *
Через пару дней Наталья Валерьевна попросила младшую дочь дать ей деньги, потому что врачи прописали ей пропить лекарство. Ирина заняла у подружек деньги и отдала их матери. Посчитав это хорошим знаком, она решила ещё раз поговорить о своей комнате.
— Нет! — тут же последовал жёсткий ответ матери.
— Ну почему? — возмутилась Ирина.
— Я в этом доме хозяйка, и я решаю, кто будет жить здесь. Мужиков здесь не будет! Не нравится — убирайся, — холодно произнесла мать.
Это было впервые, когда Наталья Валерьевна в открытую приказала дочери уходить. Весь этот разговор слышала Вика: она стояла в проёме своей комнаты и внимательно наблюдала за Ириной.
— Ты же выходишь замуж, — наконец подала голос Вика, — вот и пусть он тебя обеспечивает! А устраивать из нашей квартиры приют для твоего мужика я тоже против.
— Приют? — удивилась Ирина. — Он будет моим мужем!
— Топай, топай, — с ехидством в голосе ответила ей старшая сестра.
«Какая же ты гадкая!» — подумала про себя Ирина, но решила не ссориться с Викой. В конце концов, действительно у неё есть Геннадий, и они уже решили, где будут в будущем жить.
Через месяц состоялась скромная свадьба. И опять Наталья Валерьевна удивила свою младшую дочь: она не дала ни копейки, заявив, что это проблема зятя. Свекровь даже не спросила, почему мать Ирины не помогла ей.
Геннадий, как и обещал, нашёл хорошую угловую квартиру на пятом этаже. Может, поэтому аренда была небольшой. Но сейчас это лучшее решение. Хозяйка жила в деревне и была рада, что сдала её молодожёнам. В квартире было всё: холодильник, стиральная машина, новенький диван, плита и даже микроволновка.
— Настоящий рай! — произнесла Ирина, получив на руки ключи от квартиры.
— Наш рай, — согласился с ней Геннадий.
* * *
Спустя неделю в гости пришла Наталья Валерьевна. Она поинтересовалась, во сколько обходится аренда. А когда зять ушёл, сразу же обратилась к дочери с просьбой:
— Мне надо купить зимние сапоги. Помоги это сделать.
Последнее время мать регулярно просила у Ирины что-то вроде мелочей: то помаду купить, то курточку, то какое-нибудь платье. Но всё это стоило денег, а вот с деньгами у Ирины было весьма плачевно. Она уже начала подрабатывать, но ей хотелось помочь мужу, и, конечно, она не могла игнорировать просьбы матери.
— Я постараюсь, мам, — ответила Ирина, уже в уме прикидывая свои скромные сбережения.
А вечером, когда пришёл Геннадий, она положила перед ним листок с расчётами.
— Мы ушли в глубокий минус, — сообщила она.
Ирина надеялась, что в этом месяце им удастся закрыть кредит, который муж брал на свадьбу. Но вместо этого Ирина активировала кредитную карту, которую держала на чёрный день.
— Паршиво, — согласился с ней Геннадий.
— Я что-нибудь придумаю, — Ирина тяжело вздохнула. Ей не хотелось этого делать, но влазить в долги она не хотела. Лишь по одной причине — она ещё училась. Свекровь помочь не могла: у неё были свои расходы на младшего сына Алексея, да и зарабатывала она немного. Поэтому Ирина решила действовать.
Через несколько дней Ирина пришла к матери и протянула ей деньги, которые собрала для зимних сапог. Наталья Валерьевна с довольным видом взяла деньги и сразу же спрятала их в карман.
— Мам, — начала Ирина, замолчав, чтобы дать возможность матери обратить на себя внимание.
— Что ещё? — спросила Наталья Валерьевна, приподняв брови.
— Я хочу продать свою долю, — решительно заявила Ирина.
На мгновение лицо хозяйки дома покраснело, она сжала пальцы и со злобой посмотрела на дочь.
— Даже не смей! — крикнула она так громко, что Ирина испугалась.
— Мне не хватает денег, — произнесла она .
— Плевать! — всё так же громко произнесла Наталья Валерьевна. — И не смей больше заикаться на эту тему!
— Ты запрещаешь мне жить в своей комнате, а аренда у Геннадия съедает всю зарплату! В этой квартире есть моя доля, плюс доля отца, — выпалила Ирина, чувствуя, как в ней накапливается злость.
— Заткнись! — в грубой форме произнесла мать. — Ещё слово — и вылетишь отсюда!
Женщина застучала кулаком по столу. Но Ирина решила идти дальше.
— Я могла бы эти деньги вложить в ипотеку! — произнесла она уверенно.
— Заткнись! — снова воскликнула Наталья Валерьевна. Она поднялась, схватила дочь и толкнула её в сторону выхода. — Убирайся, неблагодарная! Видите ли, она решила продать свою долю! — с раздражением произнесла мать, показывая Ирина фигу.
Пока девушка одевалась, Наталья Валерьевна проклинала её. Ирина не ожидала, что мать так её ненавидит — у неё появилась ответная злость. Поэтому на следующий день, написав официальные письма с предложением выкупить её долю, Ирина отправила их заказным письмом своей старшей сестре Вике и матери Наталье Валерьевне.
* * *
Уже через пару дней домой к Ирине прибежала её старшая сестра.
— Ты совсем ополоумела, потеряла последние мозги! — Вика трясла тем самым письмом, в котором Ирина предлагала выкупить её долю.
— Я на это имею право! — набравшись смелости, ответила ей младшая сестра.
— Ты жадная уродина!
Последние годы у Ирины и Вики были серьёзные трения, в большей степени связанные с их матерью. Вика лишь поддакивала, и сейчас, вместо того чтобы предложить Ирине переехать в её комнату, решила обвинить её.
— У тебя есть мужик, вот и живи с ним и не лезь к нам! Это наша квартира.
— И моя тоже! — парировала Ирина.
— Ты мать довела до больничной койки! — Вика, красная от злости, всё продолжала трясти письмом.
— Я всё равно продам! Мне нужны деньги!
— Жадная! На эту квартиру работала твоя мать и отец!
— Вот именно! — повысив голос, заявила Ирина. — Мой отец! Я по рождению в этой квартире имею долю. А когда умер папа, мне досталось треть от его доли, я на это имею полное право!
— Дура! — напоследок сказала Вика. — Ничего не получишь!
Она ушла, а из кухни вышел Геннадий. Он всё слышал, но не решился встревать в разговор двух сестёр.
— Мы что-нибудь придумаем, — обнял жену мужчина.
— Нет, — с дрожью в голосе ответила ему Ирина. — Понимаешь, там моя комната! Мать не пускает, а если пустит — тёща тебя съест, и свояченица отомстит. Нет, — ещё раз сказала Ирина, — я продам свою долю, это справедливо! Иначе мы на первый взнос ипотеки ещё лет пять не накопим, а я хочу жить, а не существовать.
С мужем Ирина была полностью согласна. Он уже не раз делал свои расчёты, и они были неутешительными: через год Ирина закончит университет, начнёт работать, но этого будет слишком мало. Поэтому он поддерживал её с решением продать долю. Он хотел бы то же самое предложить и своей матери, но его брат ещё ходил в школу, да и не хотел он этого делать по той причине, что мать всегда им помогала — пусть и немного, но всё же помогала.
— Я завтра пойду в суд, — немного успокоившись, произнесла Ирина. — Я предложила им выкупить долю, они не захотели. Тогда пусть всё будет по закону.
— Ты же понимаешь, — обнимая свою жену, произнёс Геннадий, — они тебя возненавидят! Ты станешь для них изгоем.
— А я и так изгой, — грустно ответила Ирина. — Давно уже чужая.
Почти полгода тянулись судебные тяжбы. Наталья Валерьевна плакала, умоляла судью пойти ей навстречу и отказать в иске своей же дочери, но суд, следуя букве закона, встал на сторону Ирины и вынес решение о продаже квартиры.
Вика демонстративно перестала разговаривать с младшей сестрой. Какое-то время и Наталья Валерьевна отказывалась с ней общаться.
После того как она купила себе двухкомнатную квартиру, решила возобновить контакт с младшей дочерью.
— Вика, мне нужно поговорить, — наконец позвонила она. — Давай встретимся?
В это время молодожёны оформили ипотеку. Денег от продажи своей доли Ирине хватило на двухкомнатную квартиру в хорошем новом районе: большой двор, недалеко школа и парк. Мебели ещё не было, но они купили большой матрас и положили его на пол. Наверное, это была единственная мебель в их доме, но им пока этого вполне хватало.
— Как же здорово, что у нас есть собственный уголок, — сказала Ирина Геннадию, улыбаясь.
Через неделю друзья скинулись и купили им на кухню стол.
— Вот вам подарок, — сказал один из друзей, ставя стол на место. — Теперь приятно будет ужинать!
Кто-то подарил старую микроволновку, откуда-то друзья принесли плиту и даже стиральную машинку. Постепенно дом стал преображаться.
* * *
Наталья Валерьевна решила пригласить младшую дочь к себе на день рождения. Ирина была этому рада, хотя в душе готовилась к скрытой атаке. Вика, что переехала вместе с матерью в новую квартиру, хранила молчание; она вообще перестала разговаривать со своей сестрой, да и у Ирины не было к ней тёплых чувств.
Уже после ужина хозяйка дома обратилась к младшей дочери:
— Мне нужны деньги на лекарства.
Эта просьба со стороны Натальи Валерьевны стала ежемесячной. Несмотря на разногласия, связанные с квартирой, Ирина продолжала отправлять ей деньги, пусть и немного, но давала. И вот опять новая просьба. Услышав её, Ирина мгновенно разозлилась.
— А тебе Вика даёт деньги? — спросила она у матери и посмотрела ей в глаза.
Геннадий, что сидел рядом, старался незаметно сжать ладонь своей жены, словно говоря ей, что не стоит вновь ругаться.
— А где мама твои зимние сапоги, на которые давала тебе деньги? — поинтересовалась Ирина, выждав момент и холодно посмотрев на свою сестру. — Ты отдала ей, а деньги, которые я даю тебе на лекарства, ты тоже отдаёшь Вике. И что же я вижу? — Ирина выпрямилась, её брови вопросительно поднялись кверху, — у моей младшей сестричке появились новые шмотки, и телефончик, и сапожки. — Секундочку, — обратилась она к Вике. — Ты когда последний раз работала?
Это был запрещённый приём, потому что такой вопрос всегда выводил Вику из себя. Её лицо мгновенно покраснело.
— Ты старше меня на три года, но после института, если мне не изменяет память, ты работала лишь полгода, и всё это время тебя содержит мать, — заявила Ирина.
Вика взглянула на свою младшую сестру и резко произнесла:
— Тебе хорошо говорить! У тебя есть муж!
— Ха! — театрально засмеялась Ирина. — А кто тебе мешает найти своего любимого? — и, сжав ладонь своего мужа, добавила: — Если хочешь знать, Геннадий меня не содержит. Я тоже работаю. Мы семья. И пора бы тебе действительно повзрослеть.
О, что там началось! Наталья Валерьевна вспомнила все свои старые обидки. Именно Ирина разорила их, когда потребовала продать свою долю. Вика закричала, словно это она была виновата в том, что всё ещё не вышла замуж. Сестра припомнила, как Ирина ещё в школе подмигивала её парням, а те, спустя месяц или другой, бросали её.
* * *
Придя домой, Геннадий постарался успокоить жену.
— Ну вот как так? — возмущалась она. — Она же взрослая! — имела в виду свою сестру, а мать, вместо того чтобы отправить её на работу, ищет какие-то оправдания.
— Это их жизнь, — обнимая жену, ответил Геннадий.
— Да, — сразу же согласилась с ним Ирина. — В конце концов, действительно, какое дело до них? — Она вечно обманывала меня, а я верила, что нужны лекарства или одежда. Но если я продолжу давать ей деньги, то от наших сбережений скоро ничего не останется.
Муж крепче обнял жену. Ирина подумала: именно в трудные минуты и проявляется любовь. Это не просто бабочки в животе, а уважение и понимание.
— Ты поступаешь правильно, — прошептал ей Геннадий, нагнувшись, поцеловал её в щёчку.
Со дня рождения Натальи Валерьевны прошёл почти месяц. Первую неделю она дулась, но потом начала названивать дочери. И вот сегодня пришла в гости.
— Привет, зять, — поздоровалась она, и хозяин дома с улыбкой пригласил тёщу на кухню, где его жена как раз накрывала на стол.
Посидев минут десять, с трагическим выражением лица сказала Наталья Валерьевна произнесла:
— У меня здоровье уже не то, опять болят почки, — и она застонала.
Мать посмотрела на дочь, ожидая от неё предложения, но Ирина молчала.
— Дай денег, — наконец произнесла она.
— На лекарство? — спросила её хозяйка дома.
— А на что, ещё… — Наталья Валерьевна жалобно посмотрела на дочку.
— Мам, дай список лекарств, я их куплю, но денег не дам.
Лицо матери тут же изменилось: от жалости ничего не осталось, теперь она смотрела на Ирину с жесткостью.
— Мне нужны деньги, — произнесла она.
— Чтобы содержать мою сестру?
— Ей нужно поправить здоровье и купить одежду.
— Мам, неужели ты не понимаешь, что своими действиями ты испортила Вику?
— Ты не мать! Вот будут у тебя дети, заболеют — и сразу же припомнишь меня.
— Не надо сваливать на меня свои проблемы. А денег я не дам! — решительно сказал Ирина. — Если что-то болит, напиши мне список лекарств, и я постараюсь их купить. Но содержать сестру наша семья не будет.
Ирина сделала акцент на словах «наша семья», чтобы донести до матери, что деньги выделяют не только она, но и её муж.
— Какая же ты чёрствая! — воскликнула Наталья Валерьевна. — Не думала, что у меня дочь вырастет в жадную… — Она не закончила, наверное, просто побоялась продолжить.
Мать ушла ни с чем, а на душе у Ирины остался тяжёлый осадок.
* * *
А вечером, когда Геннадий вернулся с работы, Ирина уже приготовила ему сюрприз. Ещё вчера она сходила в магазин и купила пинеточки для ребёнка, положила их в коробочку и перевязала цветным бантиком.
— Вот, держи! — протянула женщина своему мужу подарок.
— И что это? — спросил её Геннадий, он прокрутил в голове: вроде праздники прошли, а до его дня рождения ещё далеко.
— Открывай! — подтолкнула его Ирина с нетерпением.
Он так и сделал, и когда увидел пинетки, как ребёнок, взвизгнул от счастья.
— Ты беременна?
— Ты будешь папой! — с радостью ответила ему Ирина.
— Кто?
— Ещё не знаю.
Он, наверное, минут пять не отпускал свою жену, всё кружился и кружился по комнате, наслаждаясь новостью.
— Вот правда, не знаю, как матери сказать, — с волнением в голосе произнесла Ирина.
— Не ломай голову, просто скажи и всё, а там пусть сами думают, — ответил Геннадий, стараясь успокоить её.
— Как у тебя всё просто! — сказала женщина, и поцеловала мужа.
***
На следующее утро Ирина позвонила матери и сообщила, что придёт в гости. Наталья Валерьевна это поняла по-своему: младшая дочь купила торт и, придя в гости, поставила его на стол.
— А какой повод? — полюбопытствовала Вика, выходя из своей комнаты.
— Я беременна! — с улыбкой произнесла Ирина.
Наталья Валерьевна хмыкнула: не этого она ждала. Она думала, что дочь принесла деньги, а тут — неожиданная новость.
— Значит, ты больше не будешь нам помогать? — расстроенно спросила её мать.
Вика, взяв ножик, отрезала большую часть торта, положила его на тарелку и, даже не сказав спасибо, ушла к себе в комнату.
Ирина посмотрела, как сестра закрыла дверь, а затем взглянула на мать и поняла, что в этом доме ей больше делать нечего.
Прошла неделя. Ирина пришла с работы, ей приходилось задерживаться из-за нового проекта, который сулил хорошие премиальные. Поэтому Геннадий, придя домой, сразу же начал готовить ужин.
Как только жена переступила порог, он сказал:
— Ты представляешь, приходила свояченица, просила денег.
— Ты хоть не дал? — с недоумением спросила его Ирина, приподняв брови.
— Нет, а должен? — на его лице появилась улыбка.
Ирина не понимала свою сестру: взрослая женщина, у которой уже был с десяток мужчин, но всё ещё никак не могла устроиться в жизни. Она знала, что младшая сестра не даст денег, и вот теперь решила прийти к зятю.
Отношения у Ирины с матерью и сестрой окончательно испортились. Через восемь месяцев она родила замечательную девочку Полину. Наталья Валерьевна, сопровождая свою старшую дочь, пришла поздравить Ирину, но ничего не подарила: лишь минуту понянчилась с внучкой, сытно поела, и они ушли.
Зато свекровь, Юлия Григорьевна, взяв кредит, купила молодожёнам кроватку и коляску. Да и Алексей, деверь не остался в стороне: он закончил школу и всё лето проработал на доставке продуктов, купив воздушный замок, который вешается над кроваткой и начинает вращаться вместе с феями и бабочками.
— Мам, я тебе потом деньги отдам! — поблагодарив свою мать, сказал Геннадий.
— О, что ты, не надо! — воскликнула пожилая женщина, всплеснув руками. — Это же так дорого стоит!
— Ну и что! — спокойно ответил он. — Даже не думай отдавать, лучше что-то купи жене.
* * *
Через год мать Ирины, Наталья Валерьевна, умерла. В заключении было написано «сердечный приступ». Несмотря на то что отношения с матерью у Ирины не складывались, она долго плакала: всё же это была её мать, а не посторонний человек.
Пришлось занять деньги на похороны. Вика заявила, что мать всё завещала ей. Но Ирине уже было всё равно: у неё была своя семья и свой дом, поэтому она даже не расстроилась по поводу завещания матери. В конце концов, это её право — кому и что оставлять.
***
Прошёл год. Вика не звонила, да и зачем? Ведь Ирина всё равно не даст ей деньги. И вот как-то вечером раздался звонок в дверь. Хозяйка дома открыла и увидела перед собой свою старшую сестру.
— Проходи, — неуверенным голосом сказала Ирина, пошире открывая дверь.
Вика зашла, сняла туфли и вошла в зал.
— Мама умерла, — она тяжело вздохнула, словно для неё это что-то значило, а потом, повернувшись к Ирине, заявила: — Теперь ты будешь меня содержать.
— Что?! — Ирина засмеялась, посчитав это идиотской шуткой.
— Мамы нет, теперь ты будешь меня содержать, — ещё раз повторила Вика.
В ответ Ирина покрутила пальцем у виска. В этот момент в дверь снова позвонили, и Вика быстро подошла и открыла её. В коридор вошёл мужчина и поставил три чемодана.
— А это что ещё за чучело? — спросила Ирина у своей сестры, недоумённо приподняв брови.
— Мой муж Артур, твой зять, — с гордостью произнесла Вика.
— Так… — Ирина не знала, то ли ей засмеяться, то ли хвататься за голову. Такого абсурда она не ожидала.
— Он мой муж, и мы будем жить у тебя, — добавила Вика.
— А где твоя квартира? — Ирине стало любопытно, и она подошла ближе к своей старшей сестре.
— У меня были проблемы, пришлось продать, долги, — не скрывая, произнесла Вика.
— Долги?! — Хозяйка дома не могла сдержаться и крикнула так громко, что Вика поморщилась.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появился Геннадий со своей дочкой Полиной на руках.
— Ооо… — только и мог произнести хозяин дома, увидев свояченицу.
Геннадий прошёл в зал, его брови вопросительно поднялись вверх, спрашивая у жены, что здесь происходит.
— Да вот, моя сестра приехала к нам жить, и не одна, а со своим хахалем! — произнесла Ирина, поднимая руки для акцента.
— Мужем, — поправила её Вика с недовольством.
— Да, мужем! Вот он, зять, стоит, — с нажимом добавила она, показывая на мужчину, стоявшего около чемодана.
— К нам жить? — Геннадий тоже принял это за шутку, но, увидев серьёзное лицо жены, понял, что это не так.
Он передал дочку своей жене и попросил уйти с ней в спальню.
После чего Геннадий, не говоря ни слова, открыл входную дверь, взял первый чемодан и швырнул его вниз. Артур что-то хотел возразить, но в ту же секунду получил удар по лицу. Второй чемодан полетел следом. Вика завизжала, не то от страха, не то от того, что её мужа избивают.
Артур, придя в себя, решил наброситься на хозяина дома, но в тот же миг получил второй удар. Геннадий схватил его за шиворот и, как большую куклу, вышвырнул на площадку.
— Не выгоняй меня! — истерически закричала Вика. — Она должна теперь меня содержать!
— Содержать? — зло переспросил Геннадий свояченицу. — В нашей семье так не делается! Я забочусь о своей жене Ирине, а она — о дочери Полине. И в этом списке тебя нет! Вали отсюда! — крикнул он так громко, что Вика, присев, тут же поползла к выходу.
— Убирайся! — сказал напоследок и, взяв последний чемодан, швырнул его вниз, где Артур ползал по ступенькам, собирая разбросанные вещи.
Как только свояченица покинула его дом, Геннадий спокойно закрыл за ней дверь.
* * *
Примерно через минуту из спальни вышла Ирина, а за ней тут же выбежала маленькая девочка, которая держала в руках рисунок.
— Папа, папа, папа! — затараторила девочка, в восторге размахивая листком.
Мужчина присел на корточки, и к нему на коленки тут же залезла Полина, положив листок перед собой.
— Смотри, это я нарисовала! — с гордостью произнесла она, указывая на пусть и не слишком аккуратные, но очень яркие каракули.
К мужу подошла жена. Она не спросила, что с её сестрой, а просто обняла его и поцеловала. Затем, положив руку на плечо, она вместе с ним стала рассматривать детские творения.
На рисунке было всё: летающий крокодил, море, и, конечно же, замок.
