Нина Васильевна расставляла на столе тарелки, поглядывая на часы. Сын с семьей должен был приехать к обеду. Она достала из духовки противень с запеченной курицей — Юленька, внучка, так любила бабушкино угощение.
— Андрей звонил? — Виктор Степанович вошел на кухню, поправляя очки на переносице.
— Нет еще. Но они обещали к двум, — Нина Васильевна улыбнулась мужу. — Ты бы достал солёные огурчики из кладовки, Юля их прошлый раз хвалила.
Виктор Степанович кивнул и вышел из кухни. Супруги жили в трехкомнатной квартире в центре города уже почти тридцать лет. Здесь вырос их сын Андрей, сюда он привел свою жену Яну, здесь сделала первые шаги их внучка Юля. Квартира хранила историю семьи в каждом уголке.
Звонок в дверь раздался ровно в два. На пороге стоял Андрей — уставший, но улыбающийся. За ним Яна держала за руку восьмилетнюю Юлю.
— Папа, привет! — Андрей обнял отца и прошел в квартиру. — Как вы тут?
— Да потихоньку, сынок, — Виктор Степанович похлопал сына по плечу. — Юленька, иди к деду!
Внучка бросилась обнимать дедушку, а потом побежала на кухню к бабушке. Яна, поздоровавшись, пошла следом, помогать с обедом.
За обедом говорили о разном: о работе Андрея в строительной фирме, об успехах Юли в школе, о новом рецепте пирога, который Нина Васильевна нашла в журнале. Обычный семейный разговор, каких было много. Но что-то в поведении сына настораживало родителей. Андрей был рассеян, часто смотрел в телефон, отвечал невпопад.
— Сынок, у тебя все в порядке? — наконец спросила Нина Васильевна, когда Юля убежала смотреть мультики, а Яна вышла позвонить.
Андрей посмотрел на мать, потом на отца, и его лицо вдруг приобрело решительное выражение.
— Мам, пап, мне нужно с вами серьезно поговорить, — начал он, отодвигая тарелку. — У меня… у нас с Яной сейчас сложный период. Финансово сложный.
Виктор Степанович нахмурился.
— Что случилось? Тебя уволили?
— Нет, работа есть, но… Помните, я рассказывал про инвестиционный проект? Который должен был принести хорошую прибыль?
Родители переглянулись. Андрей последние полгода увлекся какими-то инвестициями, говорил о больших перспективах. Они не вникали — сыну уже тридцать пять, сам разберется.
— Так вот, там… не совсем сложилось, — Андрей провел рукой по волосам. — Если коротко, я должен серьезную сумму. И срок выплаты поджимает.
— Сколько? — прямо спросил Виктор Степанович.
Андрей назвал сумму, от которой у родителей округлились глаза.
— Откуда у тебя такие долги? — Нина Васильевна схватилась за сердце. — Это же…
— Мам, я же объяснил — инвестиции. Не сработало. Такое бывает, — Андрей говорил раздраженно, будто родители сами виноваты в его проблемах. — Но у меня есть решение.
Супруги молча ждали продолжения.
— Вашу квартиру можно продать. Она сейчас много стоит — центр все-таки. Купим вам однушку где-нибудь в спальном районе, а остаток пойдет на погашение долга, — Андрей произнес это так обыденно, словно предлагал сходить в магазин.
В кухне повисла тишина. Нина Васильевна смотрела на сына, не веря своим ушам. Виктор Степанович медленно поставил чашку на стол.
— Андрей, ты понимаешь, о чем просишь? — тихо спросил отец.
— Папа, я не прошу — я предлагаю решение, которое выгодно всем, — Андрей говорил быстро, словно заранее подготовил речь. — Вам вдвоем много места не нужно. А мне эти деньги помогут выбраться из ямы. Это же логично!
— Логично? — Нина Васильевна наконец обрела голос. — Сынок, это наш дом. Мы здесь прожили всю жизнь. Все наши воспоминания…
— Мама, это просто стены! — перебил Андрей. — Какая разница, где жить?
— Большая, сын, — твердо сказал Виктор Степанович. — Мы никуда не переедем. Если тебе нужна помощь, мы можем одолжить часть наших сбережений…
— Ваших сбережений не хватит даже на проценты по моему долгу! — Андрей повысил голос, но тут же, услышав шаги в коридоре, понизил его до шепота. — Вы просто не представляете масштаб проблемы. Мне нужна серьезная сумма.
— В которую ты влез сам, без нашего совета, — заметил Виктор Степанович.
— Да, и я сам решу эту проблему. С вашей помощью, — настаивал Андрей. — Подумайте. У вас же никого кроме меня нет. Кому потом достанется эта квартира? Мне же! Так почему не помочь сейчас?
— Потому что мы еще живы, Андрей, — голос Нины Васильевны дрожал. — И хотим спокойно дожить в своем доме.
— Поразительный эгоизм, — покачал головой сын. — Я в беде, а вы думаете только о своем комфорте.
В кухню вернулась Яна, и разговор прервался. Остаток дня прошел в натянутой атмосфере, хотя ради Юли взрослые пытались делать вид, что все нормально.
Когда семья сына засобиралась домой, Андрей отвел родителей в сторону.
— Подумайте над моим предложением. Это серьезно. У меня нет других вариантов, — сказал он на прощание.
После их ухода Нина Васильевна долго сидела на кухне, глядя в окно.
— Витя, что с ним случилось? — спросила она мужа. — Когда наш мальчик стал… таким?
Виктор Степанович покачал головой:
— Не знаю, Нина. Но квартиру мы продавать не будем, это точно.
На следующий день Андрей позвонил и снова поднял эту тему. Теперь он был настойчивее.
— Мне нужен ответ. Времени мало, — говорил он. — Я уже смотрел варианты для вас. Есть хорошая однушка в Южном районе, недалеко от метро.
— Андрей, мы уже сказали тебе вчера — нет, — Виктор Степанович был непреклонен. — Мы не будем продавать квартиру.
— Значит, вам все равно, что со мной будет? — в голосе Андрея зазвучали обвинительные нотки. — Я могу лишиться всего! У меня семья, ребенок!
— Мы можем помочь тебе иначе, — предложил отец. — Давай сядем, посмотрим твой бюджет, может, есть другие решения…
— Какие другие решения? — взорвался Андрей. — Продать почку? Лечь под поезд, чтобы семья получила страховку? Вы вообще понимаете ситуацию?
— Сынок, успокойся, — вмешалась Нина Васильевна. — Мы просто…
— Просто не хотите помочь родному сыну! — Андрей не дал матери договорить. — Знаете что? Я сам справлюсь. Но не ждите больше, что мы будем приезжать к вам. Юлю тоже привозить не буду. Раз для вас квартира важнее семьи — живите в ней одни!
И он бросил трубку.
Нина Васильевна расплакалась, а Виктор Степанович долго сидел, стиснув зубы. Как могло так получиться, что их единственный сын требует от них такой жертвы? И угрожает лишить общения с внучкой?
Целую неделю от Андрея не было никаких вестей. Нина Васильевна пыталась дозвониться, но сын не отвечал. Она звонила Яне, но та только извинялась и говорила, что не может вмешиваться. Юля несколько раз тайком звонила бабушке с дедушкой, но разговоры были короткими — девочка боялась, что отец узнает.
— Витя, может, стоит подумать? — сказала однажды вечером Нина Васильевна. — Ради Юлечки…
— Нина, ты же понимаешь, что это шантаж, — устало ответил муж. — Если мы сейчас уступим, что будет дальше? Где гарантия, что его проблемы решатся? А мы останемся на старости лет в чужом районе, в маленькой квартире.
— Но мы теряем сына, Витя. И внучку, — тихо сказала Нина Васильевна.
— Мы не теряем их. Это Андрей пытается нас наказать за то, что мы не решаем его проблемы ценой своего благополучия, — Виктор Степанович взял жену за руку. — Он одумается, вот увидишь.
Но Андрей не одумался. Через две недели он снова позвонил.
— Я нашел покупателя на вашу квартиру, — сказал он вместо приветствия. — Дает хорошую цену. Однушку тоже присмотрел, даже лучше, чем я говорил в прошлый раз. Соглашайтесь, пока есть такой вариант.
— Андрей, мы не будем продавать квартиру, — в который раз повторил Виктор Степанович.
— Тогда знайте: вы для меня больше не семья, — холодно произнес сын. — Забудьте о нас. И о Юле тоже.
— Андрей, ты не можешь так поступать! — воскликнула Нина Васильевна, которая слушала разговор по громкой связи. — Мы столько для тебя сделали! Когда ты купил свою первую машину, кто дал половину суммы? Когда вы с Яной поженились, кто оплатил свадьбу? Когда Юля родилась, кто сидел с ней, пока Яна была на работе?
— О, началось! — горько усмехнулся Андрей. — Сейчас вы мне припомните каждую копейку, которую на меня потратили. Но знаете что? Родители должны помогать своим детям. Это естественно. А вы… вы просто не хотите меня выручить.
— Андрей, неужели ты не понимаешь… — начала Нина Васильевна, но сын уже бросил трубку.
Виктор Степанович обнял плачущую жену. Пожилая женщина тихо всхлипывала, уткнувшись мужу в плечо.
— Как же так, Витя? Как он мог? Мы ведь столько для него… Почему он не понимает?
— Не знаю, Нина, — Виктор Степанович вздохнул, поглаживая супругу по спине. — Видно, мы где-то ошиблись, воспитывая его.
Следующие дни превратились для супругов в настоящий кошмар. Телефон молчал. Нина Васильевна несколько раз звонила сыну, но Андрей сбрасывал звонки. Она пыталась связаться с Яной, но та отвечала односложно и напряженно. Только однажды невестка прошептала в трубку: «Я не могу говорить, простите».
— Никогда бы не подумала, что ради денег можно так поступить с родными людьми, — сказала Нина Васильевна мужу за ужином. — Может, все-таки продадим квартиру? Ради Юлечки…
— Нина, — Виктор Степанович взял жену за руку. — Андрей шантажирует нас. Если мы сейчас уступим, это не закончится. Сегодня — квартира, завтра — пенсия, послезавтра — что еще? Мы должны быть тверды.
— Но как же Юля? Мы не увидим внучку?
— Увидим, — уверенно сказал Виктор Степанович. — Андрей остынет, одумается. А если нет… Яна не такая. Она поймет.
Прошел месяц. Потом второй. О сыне не было никаких вестей. День рождения Нины Васильевны прошел в тишине, без звонка от сына, без открытки от внучки.
— Юля всегда рисовала мне открытки, — тихо сказала Нина Васильевна, глядя на прошлогоднюю открытку с неровными буквами: «Бабушке от Юли».
Виктор Степанович видел, как жена тоскует, но не находил слов утешения. Сам пожилой мужчина тоже переживал разрыв с сыном глубоко, просто старался не показывать этого. Ночами Виктор Степанович лежал без сна, прокручивая в голове все моменты из жизни Андрея: первый шаг, первое слово, первый класс… Где та точка, когда родное дитя превратилось в чужого человека?
Как-то раз, просматривая социальные сети, Нина Васильевна наткнулась на страницу Яны. Там были фотографии Юли: вот внучка в новом платье, вот на школьной линейке, вот с рисунком в руках. Нина Васильевна подолгу рассматривала эти снимки, пытаясь разглядеть, счастлива ли девочка, не изменилась ли.
На одной из последних фотографий Юля стояла с медалью — видимо, какой-то конкурс в школе. Нина Васильевна не выдержала и написала комментарий: «Какая умница наша Юленька! Бабушка гордится!»
Через полчаса телефон Нины Васильевны зазвонил. Это была Яна.
— Нина Васильевна, здравствуйте, — голос невестки звучал тихо, будто та боялась, что ее услышат. — Я… я просто хотела сказать, что Юля очень скучает по вам. Она постоянно спрашивает, когда увидит бабушку и дедушку.
— Деточка, — у Нины Васильевны перехватило дыхание. — Мы тоже очень скучаем. Как она там?
— Хорошо, учится отлично, — Яна помолчала. — Андрей запретил нам видеться с вами. Он все еще злится.
— Я понимаю, — вздохнула Нина Васильевна. — Но может, хоть изредка…
— Я подумаю, что можно сделать, — быстро сказала Яна и отключилась.
Через неделю телефон снова зазвонил. Яна предложила встретиться в парке — «случайно». Мол, они с Юлей будут гулять там в субботу после обеда.
Конечно, пожилые супруги пришли. Увидев бабушку с дедушкой, Юля вырвалась из рук матери и побежала к ним, крича от радости. Нина Васильевна обнимала внучку, не скрывая слез. Виктор Степанович стоял рядом, украдкой вытирая глаза.
— Бабуля, дедуля, я так соскучилась! — Юля прыгала вокруг них. — А папа сказал, что вы уехали далеко-далеко!
— Нет, родная, мы здесь, рядом, — Нина Васильевна гладила девочку по голове. — И всегда будем рядом.
Яна стояла в стороне, наблюдая за встречей. Когда Юля побежала к детской площадке, невестка подошла к родителям мужа.
— Простите за все это, — тихо сказала молодая женщина. — Андрей… Он изменился. Деньги, эти долги — все перевернулось с ног на голову. Я пыталась объяснить ему, что нельзя обрывать отношения с родителями, тем более лишать Юлю бабушки и дедушки. Но он не слушает.
— Мы понимаем, деточка, — Нина Васильевна взяла невестку за руку. — Ты не виновата.
— Эти встречи придется держать в секрете, — Яна оглянулась, словно боялась, что муж может появиться в парке. — Андрей будет в ярости, если узнает.
— Не волнуйся, мы будем осторожны, — пообещал Виктор Степанович.
Так начались тайные встречи. Раз в неделю или две Яна приводила Юлю в парк или торговый центр, где девочка могла провести время с бабушкой и дедушкой. Иногда невестка оставляла их втроем, уходя по своим делам, а порой просто сидела в стороне, давая родным пообщаться.
Андрей ничего не подозревал несколько месяцев. Но однажды все рухнуло.
Виктор Степанович получил сообщение от Яны: «Андрей узнал. Скандал. Не звоните пока». Потом телефон невестки стал недоступен.
Три дня от Яны не было вестей. На четвертый раздался звонок в дверь. На пороге стояла невестка с Юлей и чемоданом.
— Можно мы у вас поживем немного? — Яна выглядела измученной. — Я больше не могу так.
Конечно, Нина Васильевна и Виктор Степанович приняли их. Вечером, когда Юля уснула, Яна рассказала все.
— Андрей случайно увидел на телефоне Юли фотографии с вами. Устроил жуткий скандал. Кричал, что я предательница, что вы все сговорились против него. Я пыталась объяснить, что нельзя лишать ребенка общения с бабушкой и дедушкой, но он не слушал, — Яна вздохнула. — Понимаете, дело даже не в квартире. Андрей… он изменился. Деньги стали для него важнее всего.
— А что с его долгами? — спросил Виктор Степанович.
— Он перезанял у каких-то сомнительных людей, чтобы выплатить первый долг. Теперь увяз еще глубже. Постоянно нервный, раздражительный. А тут еще эта история с вами, — Яна покачала головой. — Я просто не могу больше так. И не хочу, чтобы Юля росла в такой атмосфере.
Нина Васильевна обняла невестку:
— Все будет хорошо, деточка. Мы рядом.
Через неделю Андрей позвонил жене, требуя вернуться. Яна твердо ответила, что не вернется, пока муж не одумается и не помирится с родителями.
— Значит, и ты против меня? — закричал Андрей. — Предательница! Забирай свои вещи и живи где хочешь! И Юльку не увидишь!
— Не тебе решать, будет ли дочь видеться со мной, — спокойно ответила Яна. — И знаешь что? Юля сейчас с бабушкой и дедушкой — людьми, которые действительно заботятся о ней, а не используют как разменную монету.
Андрей бросил трубку, а через час прислал сообщение: «Я подаю на развод».
Развод прошел быстро. Яна с Юлей так и остались жить у Нины Васильевны и Виктора Степановича. Втроем они превратили одну из комнат в детскую для девочки. Яна устроилась на работу недалеко от дома, а Нина Васильевна встречала внучку из школы.
Андрей не объявлялся. Только через адвоката передал требование о встречах с дочерью. Юля видела отца раз в две недели. После этих встреч девочка возвращалась притихшая — Андрей постоянно расспрашивал о жизни у бабушки с дедушкой, говорил плохие вещи о матери.
— Папа сказал, что вы с бабушкой и дедушкой отняли у него семью, — однажды сказала Юля, вернувшись от отца.
— Это неправда, дорогая, — Яна обняла дочь. — Твой папа сам сделал выбор. Он решил, что деньги важнее семьи.
Прошло полгода. Как-то раз Виктор Степанович, возвращаясь с прогулки, увидел на лавочке у подъезда Андрея. Сын выглядел осунувшимся, постаревшим.
— Андрей? — Виктор Степанович остановился в нескольких шагах. — Ты к нам?
— Да, пап, — Андрей поднял глаза. — Можно зайти?
Дома Андрея встретила настороженная тишина. Юля бросилась к отцу, но Яна и Нина Васильевна держались отстраненно.
— Я пришел извиниться, — наконец сказал Андрей, опустив голову. — Я… я все осознал. Как я мог… Ради денег… Простите меня.
— Что случилось? — прямо спросил Виктор Степанович.
— Я потерял все, — признался Андрей. — Квартиру, машину, работу. Долги погасил, но ценой всего. И только сейчас понял, что настоящие ценности — это не деньги, а семья. А я все разрушил.
Нина Васильевна смотрела на сына без улыбки:
— Андрей, ты причинил нам столько боли. Ты шантажировал нас, пытался отнять дом, лишил общения с внучкой. И теперь, когда у тебя ничего не осталось, ты вспомнил о семье?
— Мама, я знаю, что не заслуживаю прощения, — Андрей опустил голову еще ниже. — Я просто хотел сказать, что осознал свою ошибку. Я не прошу вернуть все как было. Это невозможно. Но, может быть, со временем…
— Со временем, — задумчиво повторил Виктор Степанович. — Да, сын, возможно, со временем. Но не сейчас.
Андрей кивнул. Он понимал, что восстановить разрушенное доверие будет сложно, почти невозможно. Но впервые за долгое время почувствовал проблеск надежды. Не на возвращение в семью — на прощение.
Нина Васильевна проводила сына до двери.
— Ты можешь навещать Юлю здесь, — сказала пожилая женщина сдержанно. — И если тебе негде жить, мы поможем с арендой. Не ради тебя — ради Юли. Ей нужен отец.
— Спасибо, мама, — Андрей впервые поднял глаза. — Я постараюсь все исправить.
— Некоторые вещи невозможно исправить, — ответила Нина Васильевна. — Но жить дальше — можно.
Когда дверь за сыном закрылась, Нина Васильевна вернулась в комнату, где ее ждали муж, невестка и внучка — семья, которая выстояла, несмотря ни на что. Семья, где деньги не стали важнее любви и верности.
Андрей начал долгий путь искупления, понимая простую истину: настоящее богатство человека — не в банковском счете, а в сердцах близких людей. Этот урок стоил ему слишком дорого, но был усвоен навсегда.
