Яна любила эти утренние часы, когда солнце заглядывало в окно, но еще не грело. Тихое время, когда можно неспешно выпить кофе, почитать книгу, сидя в старом мягком кресле, и погладить Барсика – рыжего толстяка, который только и делал, что спал, ел и требовал ласки. Сейчас кот умостился на коленях, мурлыкал и щурился от удовольствия. С кухни доносилось сопение Найды – восьмилетней дворняги, которую Яна подобрала три года назад возле офиса. Собака лежала на своей подстилке и тихонько посапывала после утренней прогулки.
Квартира у Яны была небольшая, но уютная. Книжные полки заполняли стены, а часть книг неизменно лежала на полу – те, что Яна сейчас читала или собиралась прочесть. На подоконниках стояли горшки с суккулентами. Балкон превратился в место уединения с небольшим столиком и раскладным стулом. Все было обустроено для удобства и комфорта одного человека.
Телефон зазвонил резко, нарушив тишину. Барсик дернулся и недовольно спрыгнул с колен. Яна поморщилась, глядя на экран.
— Доброе утро, мама.
— Ты что, еще спишь? — голос Инны Валентиновны звучал по-обычному недовольно. — Уже десять утра!
— Я не сплю, — Яна включила громкую связь и пошла на кухню готовить еще кофе. — Просто отдыхаю. Сегодня суббота.
— У тебя вечно отдых. Живешь одна, никаких хлопот. Вот у Артема дети, жена, работа.
Яна закатила глаза. Начинается. Каждый разговор с матерью неизбежно сводился к сравнению с братом. Артем – образцовый семьянин, Яна – одинокая эгоистка.
— Мам, у меня тоже работа. А что насчет детей – это мой выбор.
— Выбор-выбор, — передразнила Инна Валентиновна. — Тебе уже тридцать два. Олег хороший мальчик, жениться хочет. А ты все со своими котами.
— Кошками и собакой, — поправила Яна. — Что-то случилось, мам? Зачем звонишь?
— Ничего. Просто напомнить, что у тебя через неделю день рождения. Ты пригласишь нас? Или опять ограничишься этими своими подружками?
Яна вздохнула. На самом деле, она не планировала никого звать. Олег уезжал в командировку, и Яна хотела просто тихо отпраздновать, возможно, пригласив только мать на чашку чая.
— Я еще не решила, мам. Может, просто посидим вдвоем? Испечем пирог, поговорим.
— А что, брата с семьей уже и в дом не пускаешь? — моментально взвилась Инна Валентиновна. — Артем хотел тебя поздравить. И дети скучают по тете.
Дети. Близнецы Кирилл и Костя, шести лет от роду, два маленьких урагана, которые каждый раз оставляли после себя разгром в квартире. В прошлый приход они умудрились разбить любимую копилку Яны, а потом пытались схватить кота за хвост.
— Мам, мы с тобой договорились. Вдвоем. Или я вообще могу остаться одна.
— Вечно ты всех отталкиваешь, — вздохнула Инна Валентиновна. — Потом будешь жалеть, когда останешься одна. Мы не вечные.
Яна подавила раздражение.
— Хорошо, мам. Приходи в субботу, к двум часам. Я испеку твой любимый морковный пирог.
— Вот и хорошо, — смягчилась мать. — И платье красивое надень, а не эти твои вечные джинсы. Ты все-таки женщина.
После разговора Яна долго стояла у окна, рассеянно наблюдая за жизнью во дворе. Люди куда-то спешили, выгуливали собак, катили коляски. Обычная субботняя суета. А внутри нарастало знакомое чувство вины. Может, действительно стоит пригласить Артема с семьей? В конце концов, брат есть брат.
Вечером позвонил Олег.
— Привет, малыш, — голос у него был уставший. — Работа затягивается, боюсь, на твой день рождения не успею вернуться.
— Ничего, — Яна уже смирилась с этой мыслью. — Я просто посижу с мамой.
— Не грусти. Я привезу тебе подарок, — пообещал Олег. — Кстати, я тут думал… Может все-таки съедемся? Мой контракт заканчивается, нужно будет квартиру освобождать. А у тебя как раз места хватит.
Яна напряглась. Эту тему они обсуждали уже не раз. И каждый раз Яна отвечала одно и то же:
— Олег, мы договорились. До свадьбы – никакого совместного проживания. Мне важна моя территория.
— Да какая разница – до или после! — в голосе Олега звучало раздражение. — Мы уже три года вместе. Нормальные пары давно живут вместе.
— Мы не «нормальная пара», — спокойно ответила Яна. — У нас свои правила. Я не готова делить свое пространство сейчас. Извини.
Разговор закончился напряженно. Олег явно был недоволен, но Яна не собиралась уступать. Ее дом был ее крепостью, местом, где можно быть самой собой. Место, где не нужно ни под кого подстраиваться.
Неделя пролетела быстро. Яна погрузилась в работу – она была графическим дизайнером на фрилансе, и проектов всегда хватало. Когда суббота наконец наступила, Яна испекла обещанный морковный пирог, прибралась в квартире и даже надела платье – синее, с белыми цветами, которое мать когда-то подарила на прошлый день рождения.
В два часа раздался звонок в дверь. Яна открыла и застыла на пороге. Перед ней стояла не только Инна Валентиновна, но и Артем с женой Машей и близнецами. Все были нарядные, с праздничными пакетами и воздушными шарами.
— Сюрприз! — воскликнул Артем, протискиваясь мимо сестры в квартиру. — С днем рождения, сестренка!
Яна молча посторонилась, пропуская нежданных гостей.
— Мам, мы же договаривались, — тихо сказала она, когда Инна Валентиновна проходила мимо.
— Ой, да ладно тебе, — отмахнулась мать. — Артем сам захотел поздравить. И детям полезно с тетей пообщаться.
Близнецы уже носились по квартире, громко восторгаясь и пытаясь поймать кота, который спешно ретировался под диван.
— Киса, кис-кис! — кричал Кирилл, залезая под стол.
— Мама, смотри, у нее собака! — вторил ему Костя, тыча пальцем в сторону Найды, которая тревожно вжалась в угол.
— Не трогайте животных, — Яна старалась говорить спокойно, но внутри уже закипало раздражение. — Они вас боятся.
— Не будь такой строгой, — Маша, жена Артема, поставила на стол большую миску с салатом. — Дети просто играют. Мы еще торт принесли и вино. Сейчас устроим настоящий праздник!
Яна смотрела, как ее тихая квартира превращается в балаган. Артем включил музыку – громкую, с басами, от которой вздрагивали стекла. Маша начала раскладывать на столе какие-то закуски, которые принесла с собой. Инна Валентиновна уже давала указания, куда что поставить.
— Может, хватит? — не выдержала Яна. — Я не планировала никаких вечеринок. Я хотела тихо посидеть с мамой.
— Да ладно тебе, — Артем хлопнул сестру по плечу. — Ты и так вечно одна сидишь. Развеемся немного!
Яна заметила, как брат достает бутылку коньяка – дешевого, которым он обычно не гнушался, хотя постоянно жаловался на безденежье.
За столом Артем быстро захмелел. После третьей рюмки он наклонился к сестре:
— Слушай, Ян, у меня к тебе дело. Машина сломалась – нужна новая коробка передач. Тысяч пятьдесят стоит. Можешь одолжить? Я отдам в следующем месяце, когда премию получу.
Яна внутренне напряглась. Это был уже третий «долг» за год. Первый – на ремонт крыши на даче у Артема. Второй – на лечение зубов близнеца в платной клиники. Ни один так и не был возвращен.
— Нет, Артем, — тихо, но твердо ответила Яна. — У меня нет сейчас таких денег.
— Брось, — Артем нахмурился. — Я же вижу, как ты живешь. Недавно новый ноутбук купила. На котов своих тратишься. А для брата родного денег нет?
— На кошек и собаку, — поправила Яна. — И я не обязана отчитываться, куда трачу свои деньги.
— Вот значит как, — Артем повысил голос. — На животных у тебя есть, а на родного брата – жалко?!
Инна Валентиновна тут же вмешалась:
— Яна, как тебе не стыдно! Брат к тебе со всей душой, а ты…
— Мама, — перебила Яна, — каждый раз одно и то же. Сначала «просто в гости», потом – деньги в долг. Которые никогда не возвращаются.
— Ты сама, без семьи, ничего бы не добилась, — Инна Валентиновна качала головой. — Мы тебя растили, поддерживали, а теперь ты нас выгоняешь ради кошек?
— Никто никого не выгоняет, — Яна старалась говорить спокойно, хотя руки начали дрожать. — Просто я устала быть банкоматом.
— Банкоматом?! — Артем вскочил, опрокинув стул. — Да я для тебя… Да мы для тебя… Ты вообще понимаешь, что такое семья?
Яна молчала, глядя на взбешенного брата. Инна Валентиновна всплеснула руками:
— Да что с тобой такое, Яна? Всегда была эгоисткой, но чтобы настолько!
В этот момент из-под дивана выскочил перепуганный Барсик. Кот метнулся на кухню, но Костя, один из близнецов, перехватил животное на бегу.
— Смотри, мама, какой большой кот! — мальчик сжал рыжее тельце, а Барсик отчаянно забился в руках ребенка.
— Отпусти его сейчас же! — Яна рванулась к племяннику.
— Артем, скажи своей сестре, чтобы не кричала на моего ребенка! — вмешалась Маша, выхватывая кота из рук сына и небрежно отбрасывая его в сторону. — Подумаешь, животное!
Барсик шмыгнул под шкаф. Яна замерла, чувствуя, как внутри что-то обрывается.
— Вон, — тихо сказала Яна. — Все. Немедленно.
— Что? — Артем рассмеялся. — Ты шутишь?
— Вон из моего дома. — Яна подошла к двери и распахнула ее. — Все. Сейчас же.
Инна Валентиновна хмыкнула:
— Да ладно тебе, дочка, не преувеличивай. Подумаешь, кота задели. Ты еще детей не растила, не знаешь…
— Вы не уважаете мои границы, мое пространство, моих питомцев. — Яна стояла у двери, выпрямившись во весь рост. — Последний раз говорю – уходите.
— Хорошо-хорошо, Яночка, — Инна Валентиновна попыталась погладить дочь по плечу. — Ты просто устала. Давай…
— Мама, я не устала. Я все сказала. — Яна отстранилась.
— Ты неблагодарная! — Инна Валентиновна повысила голос. — Проси прощения, пока не поздно!
Артем тем временем схватил свою куртку.
— Пойдем, Маша. Нечего тут делать. Видно, сестре дороже кошки, чем родная кровь.
Маша собирала детей, которые начали хныкать, не понимая, почему праздник так быстро закончился.
— Я всегда знала, что ты странная, — бросила Маша. — Но чтобы настолько!
— А вы на что рассчитывали? — Яна держала дверь открытой. — Что я снова поддамся на манипуляции и отдам последнее? Хватит. У меня тоже есть чувства и границы.
Инна Валентиновна последней вышла из квартиры, напоследок сказав:
— Ты об этом пожалеешь. Ты останешься одна, запомни мои слова!
Дверь захлопнулась. Яна повернула ключ в замке и прислонилась спиной к двери. Тишина опустилась на квартиру – странная, звенящая, но удивительно легкая.
Барсик осторожно вылез из-под шкафа. Найда вышла из своего угла. Яна протянула руку к коту. Барсик подошел, потерся о руку.
И тут Яну прорвало. Слезы хлынули из глаз, плечи затряслись. Но эти слезы не были слезами вины или стыда. Яна плакала от облегчения, от осознания, что впервые в жизни сказала «нет» тем, кто привык получать от нее все, ничего не отдавая взамен.
Сколько раз в жизни Яна уступала, оправдывалась, терпела – лишь бы быть «хорошей дочерью», «ответственной сестрой»? И вот наконец она отказалась играть по чужим правилам.
Вечер прошел в странном умиротворении. Яна убрала со стола, выбросила салаты, накрыла недоеденный пирог. Потом долго сидела на кухне, гладя Барсика и глядя в окно. За стеклом мигали огни города, а в квартире было тихо.
Утром позвонила Инна Валентиновна. Голос матери звучал глухо, но без намека на раскаяние:
— Ну что, Яна, подумала о своем поведении? Ты вчера всех обидела. Артем до сих пор переживает. Это же был твой день рождения, а ты всех выгнала.
— Да, мама, — спокойно ответила Яна. — И это был лучший день рождения за долгое время.
— Что? — Инна Валентиновна не ожидала такого ответа. — Ты соображаешь, что говоришь? Ты осталась одна! В свой праздник!
— Я не одна, мама. У меня есть я сама. И мне с собой комфортно.
После разговора Яна почувствовала странную легкость. Как будто многолетний груз упал с плеч. Она не испытывала вины, не корила себя за «эгоизм». Просто дышала полной грудью.
В понедельник вернулся Олег. Яна рассказала ему о случившемся, готовясь к осуждению – все-таки Олег всегда придавал большое значение семейным связям. Но парень неожиданно поддержал:
— Горжусь тобой. Ты сильнее, чем ты думаешь.
Эти слова согрели Яну. Раньше ей казалось, что сильная – значит, терпеливая, уступчивая, умеющая прощать. Теперь она понимала: сильная – это та, что умеет сказать «нет».
Семья затаилась. Ни звонков, ни писем, ни просьб. Инна Валентиновна, видимо, обиделась всерьез. Артем пропал с радаров. Странно, но Яна не чувствовала тоски или сожаления. Будто тяжелый, выматывающий спектакль наконец закончился, и актеры разошлись по домам.
В среду вечером пришла подруга Лена – с букетом полевых цветов и свежим черничным пирогом.
— С днем рождения, опоздавшим, — сказала Лена, обнимая Яну. — Олег рассказал, что случилось. Ты заслуживаешь лучшего, чем эти крики.
Они сидели на кухне, пили чай, разговаривали. На столе горела свеча, за окном сгущались сумерки. И Яна вдруг поняла: у нее есть близость. Настоящая, искренняя, без давления и обязательств. Просто не та, что по крови.
Вечером, когда Лена ушла, Яна села за компьютер и начала писать письмо матери. Не для отправки – для себя. Без упреков и обвинений, просто с объяснением, что больше не хочет быть донором для тех, кто ее не уважает. Что любовь – это забота и поддержка, а не эмоциональное вампирство и постоянные требования. Что семья – это те, с кем хорошо, а не те, кому что-то должен по факту рождения.
Закончив письмо, Яна поставила точку. И ощутила, что поставила точку и внутри себя.
На следующий день Яна решила: каждый свой день рождения она теперь будет отмечать по-новому. Без гостей, если не хочется. Без оправданий. Только то, что приносит радость. Новая традиция – праздник свободы.
Прошел месяц. Яна погрузилась в работу, взяла несколько интересных проектов, стала больше встречаться с друзьями.
И тут пришло сообщение от Артема: «Ну, ты как, остыла? Поможешь с деньгами? Машина все еще в ремонте».
Яна прочитала сообщение. Раньше она бы начала оправдываться, искать отговорки, испытывать вину. Теперь – просто не ответила. Даже не разозлилась. Просто не втянулась в привычный сценарий.
Вечером Яна сидела в любимом кресле с книгой. Барсик дремал у ног, Найда посапывала на своей подстилке. За окном шел дождь, капли стучали по стеклу. В квартире было тихо, спокойно, уютно.
Яна подняла глаза от книги и посмотрела на свое отражение в оконном стекле. И улыбнулась себе – той, новой, которая научилась говорить «нет» и не испытывать за это вину. Той, что выбрала тишину и покой вместо токсичных отношений. Той, что обрела силу в своей мнимой «слабости».
Яна не была одна. Она была с собой. И это, возможно, самая важная компания, которую стоит беречь.
Телефон завибрировал – пришло сообщение от Олега: «Завтра освобождаюсь пораньше. Встретимся?»
Яна улыбнулась и набрала ответ: «Да. С удовольствием».
У них с Олегом еще много тем для обсуждения. Включая то, почему Яне так важно собственное пространство и личные границы. Может быть, когда-нибудь она будет готова эти границы немного расширить. А может, и нет. Но теперь это будет только ее решение. Без вины, без страха, без оглядки на чужие ожидания.
Дождь усилился, барабаня по крыше. В этом ритме было что-то успокаивающее. Яна закрыла книгу, погладила сонного Барсика и закрыла глаза. В мире, полном шума и требований, она нашла свой тихий остров. И это стоило всех бурь, через которые пришлось пройти.
