— А дом-то какой! Загляденье! И садик есть, с яблонями… и вишни по весне цветут! Все как я мечтала, — восхищалась Варвара, гуляя с мужем по саду. Они купили небольшой деревянный дом почти за бесценок. Прошлой хозяйке, Надежде, некогда было заниматься «сельскими делами». Она вышла замуж за иностранца и укатила в новую жизнь, продав домик и позабыв о нем, как только она встала на трап самолета.
«Вот теперь заживу!» — думала она.
— Дом-то хороший, — соглашался с Варварой Клим, ее муж. — Вот только соседи слева подкачали!
Точнее, новых соседей они еще не успели узнать, но дом был старый, покосившийся. Рухлядь, рухлядью!
— Да, это точно. Весь вид портит. Там, наверное, и не живет никто, кроме мышей да крыс. Как в таком жить? Щели, размером с бревно!
Супруги поговорили, посмеялись да забыли. Услыхали они, что их новорожденный сынок, Ефимка, проснулся, и поторопились в дом, чтобы ребенок не плакал.
Семья Аксеновых переехала в деревню на лето. Варвара давно хотела вырваться из шумного мегаполиса. Природа манила ее, а тут такая красота! Да и у Клима отпуск наступил. Три недели вдали от суеты и пробок! Мечта.
Варя не загадывала, как она будет одна справляться с сыном, когда отпуск мужа закончится. Они обсуждали, что он будет приезжать на электричке, но всякое могло случиться, а оставаться одной Варвара побаивалась. Дом был деревянный, охранников и родственников у нее не было.
— А давай собаку заведем? — предложил Клим.
Варя пожала плечами. Животных она любила, но помощи от четвероногого друга ждать не приходилось. А забот ей хватало с сыночком. Она вздохнула и решила, что будет так, как будет.
— Климушка, у нас влажные салфетки кончились… сходи, пожалуйста, в магазин. Надеюсь, что они здесь продаются… Не придется же до города ехать?
— Не факт, — пожал плечами муж Вари и пошел на поиски. Ближайший сельский магазин находился неблизко, минут десять быстрым шагом, причем в небольшую гору. Но для молодого Клима это расстояние было ерундой. Он быстро купил все необходимое и, возвращаясь обратно, заметил в покосившемся соседском доме тусклый свет. Он рассказал об этом Варе.
— Значит, там живут? — спросила она.
— Не знаю. У них же ни газа, ни электричества… как будто бы свеча горела, — хмыкнул Клим. — Может, кто из местной детворы бегает, развлекается.
— Может быть… лишь бы не спалили. А то вся деревня сгорит.
Молодая семья еще не успела установить пожарную сигнализацию, поэтому Клим решил проследить за странными соседями.
— А давай туда сходим? — предложила Варвара.
— На ночь глядя? В такую халупу в темноте только на верную смерть идти. Давай утра дождемся, а там уж и сходим.
Так и решили.
Взяли с собой коляску и прогуливаясь мимо, как бы невзначай зашли за калитку. Хотя и калиткой это назвать было сложно, скорее, это были несколько старых искореженных временем, бревен.
— Это не дом, а сарай какой-то, — сказал Клим, рассматривая строение вблизи.
— Может, здесь кошки живут?
— Ага. И свечу они жгли. Нет, Варя, есть там кто-то, погоди на улице. Я пойду проверю.
Клим осторожно открыл скрипучую дверь. Держалась она на честном слове и явно не выполняла свои функции. Но внутри помещение выглядело и правда жилым. Хоть и очень тесным.
— Здравствуйте! Есть кто дома? — крикнул он. В следующий момент из угла показалась седая голова деда. Он лежал на подобии кровати, накрытый лоскутным одеялом. Из мебели в сарайке был деревянный стол, похожий на полог, печь с несколькими горшками… да и все.
— Здравствуйте! — снова поздоровался Клим. Но дедушка не ответил. Посмотрел на Клима и отвернулся к стене.
Муж Варвары почувствовал себя глупо и не найдя ничего лучше, ушел.
— Как это живет один? Может быть, ему помощь нужна? — не унималась Варя, когда Клим пересказал ей все, что увидел.
— Не знаю. Разговаривать со мной он отказался.
— Надо поговорить с соседями. Наш дом хоть и крайний, но не единственный в поселке, — сказала Варя.
Она оставила сына с мужем, а сама пошла на разведку. Она не обращала раньше внимания на то, что все люди жили обособленно. Каждый старался сделать забор повыше, чтобы оградиться от соседей и внешнего мира. И вот теперь это расстроило ее. Варя побродила, посмотрела, да так и не нашла никого, с кем можно поговорить.
— Дочка, ищешь кого? — внезапно услышала она. Обернувшись, Варвара заметила бабушку, сидящую на лавочке.
— Вас ищу! Меня зовут Варя. Я новая соседка, — расплылась в улыбке она и присела рядом.
Полина Петровна оказалась женщиной словоохотливой. Она была одной из старожилов, которые знали все про всех и любили поговорить.
— Живу с сыном и снохой. Внуки в город перебрались. Сын работает на ферме, а сноха продавцом в магазине, — доложила она. — А ты, значит, из крайнего дома? Я видала, как вы переезжали. У тебя сынок есть и муж.
— Да… — улыбнулась Варя. — Полина Петровна, а вы не знаете, случайно…
— Почему Надежда вам дом так дешево продала? — перебила бабушка.
Варя кивнула. То, что рассказала ей соседка, шокировало Варвару до глубины души.
— Бросила стариков и улетела, ласточка, — сказала соседка, Полина Петровна, Варе.
— У Надежды здесь есть родственники? — удивилась Варя. Девушка, что продавала им с мужем дом, не упоминала о близких.
— Не просто родственники. Бабушка с дедушкой! Родные! Живут как… эх!— она махнула рукой, — у моего сына на ферме скотина лучше устроена!
Варя слушала и качала головой. Она не могла поверить в то, что Надежда, такая красивая, ухоженная девушка решилась оставить своих близких в этом… сарае! Имея теплый и комфортабельный дом.
— Совести у нее не нет! Только деньги, ничего святого! — продолжила осуждать Полина Петровна. — Я говорила Марфе, не оформляй на нее дом, оставит она вас с носом! Не послушалась…
Много чего узнала Варя в тот вечер. А когда услышала звонок от мужа, который уже волновался за нее, поняла, что заболталась с соседкой.
— Я пойду, спасибо вам.
— Заходи в гости, Варя. Живем небогато, но молоко и творог всегда есть! — пригласила соседка и пошла в дом, ждать сына с работы.
А Варя, вернувшись, рассказала мужу то, что узнала.
— И где эта Марфа? Я видел только старичка.
— Наверное, ходила куда-то… им же нужно что-то есть… — развела руками Варя. Она не могла поверить в такое и решила своими глазами убедиться в том, что так бывает…
Она не сомкнула глаз ночью, все думая и думая о том, какими черствыми становятся люди. На что они готовы ради денег… и почему любовь и доброта для некоторых — просто красивые слова.
Она поднялась рано утром.
— Ты куда? — удивился Клим, приоткрыв глаза. Даже Ефимка сладко спал в такую рань.
— Мне Полина Петровна молоко свежее обещала… Пойду… да и завтрак приготовлю.
— А… ну давай, — зевнул Клим и заснул.
Варя быстро собралась, взяла горшок с кашей, блины, оставшиеся со вчерашнего дня, разогрела все это и, сложив в корзину, пошла на свой страх и риск в соседний сарай.
Дверь, как всегда, оказалась незапертой. Варя была уверена, что хозяева уже не спят. И не ошиблась.
— Доброе утро… меня Варвара зовут. Я ваша соседка, — скромно встав на пороге, представилась она. В тесной комнатке за маленьким столом сидела женщина лет восьмидесяти. Вполне чистая, непохожая на пьянuцу или беспризорницу. Только одежда была на ней скромная и старая.
— Доброе утро, — тихо ответила женщина, обернувшись.
— Надюша пришла? — послышался скрипучий мужской голос.
— Лежи, Федор, куда ты? Нади давно нет. Не приедет она! — Марфа успокоила мужа, и тот снова заснул.
— Я тут вам принесла гостинцы…
— Что вы, не надо было… у нас есть все. — На столе стояла крынка с молоком и несколько яиц. — Иван-чай хотите? Я собирала сама… — захлопотала Марфа. Несмотря на возраст, она была довольно шустрой. И хотя у них не было ни кухни, ни плиты, хозяйка сумела нагреть воду в печи.
Варя не смогла отказаться, ей было жаль этих одиноких стариков. Она достала из корзины угощения и села пить чай с бабушкой Марфой.
— Значит, Надежда продала дом вам? Что ж… я рада. Хорошие соседи — это счастье.
— Спасибо, — Варя опустила глаза. Она не понимала, как Марфа с Федором могли тут жить? Это же настоящий сарай…
— Ваш дом добротный, Федя с отцом, на совесть строили, — грустно улыбнулась она. — каждое бревнышко родное. Шестьдесят пять лет прожили в нем, душа в душу.
— А Дети ваши? А Надя?
— А что Надя? Ей всегда хотелось из деревни уехать. Вот и добилась своего. Сын у меня умер давно, снохе мы не нужны, она Надежду и надоумила дом продать.
— Вы на нее не в обиде? — тихо спросила Варя.
— Нет. Что обижаться? У нее своя жизнь… Нам с Федором в ней нет места.
— Я бы так не смогла… у меня родителей не было, я детдомовская, — внезапно призналась Варя. — Всю жизнь только и думала о том, вот бы маму встретить, познакомиться. Я бы ей все-все простила! И всю любовь бы ей отдала! Но мама не появилась… в роддоме от меня отказ написала… почему, до сих пор понять не могу, уже сама мать, а все жду, что меня кто-то по головке погладит и дочкой назовет! Глупо…
— Доченька, — Марфа отставила чашку и обняла Варю. Слова были лишними. — Ну иди, наверное, твой муж уже беспокоится, — спохватилась Марфа.
— Да! И правда! — заторопилась Варя. — Если вам какая помощь нужна…
— Мы справимся, не волнуйся, — улыбнулась Марфа. — Я еще на ногах. Пенсия есть. Не пропадем.
Но Варя с того утра уже не смогла жить, как прежде. Она стала думать, как помочь брошенным старикам.
— Ну давай, купим им квартиру? Кредит возьмем! — вспылил Клим. — Наде, значит, они не нужны, а мы будем о чужих стариках думать? В жизни много несправедливости, тебе ли не знать, Варвара!
Варя обиделась на мужа, но немного погодя остыла. Она поняла, что он по-своему прав. Но и доброе сердце не позволило ей сделать вид, что ничего не произошло и спокойно жить, пока рядом выживают бедные Марфа с Федором.
Она под любым предлогом ходила к ним в гости. То горячее мясо принесет, то пирогов. То электрическую лампу на батарейках достанет, то одеяло новое…
Марфа все качала головой, не хотела принимать подарки. В ответ она могла дать Варе только признательность и материнскую любовь, которой у девушки никогда не было. И Варя была рада этому, такому важному для нее чувству.
А спустя некоторое время Федор отошел в мир иной.
Варя узнала об этом от Полины Петровны и сразу же побежала к Марфе.
Она была очень печальна, хотя Федор долго болел и его уход был предсказуем.
— Я помогу. Что нужно? — видя, что Варя привязалась к Марфе м сочувствуя чужому горю, предложил Клим. У него было доброе сердце, и он очень любил жену. У него и самого уже не было родителей, поэтому Клим все понимал и много хлопот взял на себя.
Деда Федора похоронили на сельском погосте. Не без помощи Клима поминки организовали достойные, в местной столовой, хоть и пришли всего семь человек: Марфа, Варя с малышом, Клим, да Полина Петровна с сыном и снохой. Остальные соседи вели обособленный быт и даже не всегда друг с другом здоровались.
— Спасибо вам, мои дорогие, — плакала Марфа, обнимая Варю и Клима, а потом она ушла к себе в сарай, и осталась одна.
— Климушка, как она теперь будет? У меня сердце не на месте!
— Не знаю, Варя… не знаю, — сказал он. Оба понимали, что теперь у Марфы не осталось близких людей и не было стимула дальше жить. — А может, ее позвать к нам? У меня ведь отпуск скоро кончится… ты же заикалась про няньку. Марфа с виду хоть и старушка, но вон как бодро бежала, когда Ефимка заплакал. И он ее не боится, — рассуждал Клим, вспоминая, как Марфа гуляла с их сыном, пока Варя готовила обед, а Клим занимался поминками.
— Я бы с радостью. Да вдруг откажет?
— А ты поговори с ней.
И Варя отважилась. Взяла с собой сына и пошла в старый покосившийся дом, который, как оказалось, раньше служил баней. Вот что оставила Надя бабушке с дедушкой взамен на добро.
— Ты с Ефимом? Заходите! — обрадовалась Марфа, словно извиняясь за то, что у нее в комнатке тесно. — И угостить-то нечем… дымоход забился, не могу печь затопить, даже чая не налью… — оправдалась она.
— Марфа Лаврентьевна, милая, нам с Фимкой нужна помощница… Клим уезжает в город, а нам так нравится жить на природе, что мы хотим остаться. Но одна я боюсь…
Марфа подняла глаза на Варю и в ее взгляде мелькнула надежда и радость.
— Я бы с удовольствием, только видишь, старая уже… толку от меня мало, одни убытки. Вряд ли сгожусь. Надо мне, как Надька завещала, в дом престарелых податься, дожить уж сколько мне Бог отвел.
— Не говорите так! Вы нам нужны! — воскликнула Варя и вместе с Ефимом обняла бабушку Марфу. А та расчувствовалась и не стала противиться.
А спустя несколько недель Варя уговорила ее переехать в их дом, комната для нее как раз имелась. Светлая, теплая и даже с занавесками.
— А это наше национальное кружево, досталось от мамы Федора, — указывала Марфа на старинную скатерть, лежащую на столе. Бабушка и правда знала об этом доме все, до последнего гвоздика.
Она не стала обузой для Вари и Клима. Марфа вела себя как мышка, незаметно и тихо. А еще она очень помогала с Ефимкой и заменила Варе маму, даря заботу и ласку, которую копила в себе столько лет.
— Видишь, как бывает, Варюша мне не родная, но роднее и ближе нее нет! — поговаривала она, сидя на лавочке с Полиной Петровной.
Старый сарай, где она ютилась, снесли, а на месте него сделали сад из роз. И больше ничего не напоминало о том страшном времени, когда Марфа молилась о том, чтобы поскорее окончить жизненный путь, потому что он превратился для нее в каторгу.
— А я сразу поняла, что Варвара девушка честная и добрая. Глаза у нее такие красивые! И Ефимка в нее пошел! Глазастый, красавец парень!
— Точно! Я вот как посмотрю в эти глаза, так сразу жить хочется, Полин. Вот кто бы знал… кто бы знал.
