Инна закончила складывать свои вещи в коробки, когда услышала звонок в дверь. Она не ждала гостей, поэтому сильно удивилась. Удивление усилилось, едва девушка открыла и увидела своего отца. Он почти не изменился за два года. Быть может, в волосах прибавилась седина, а морщинки в уголках глаз стали глубже?.. Последний раз отец заявил, что знать свою дочь не желает, когда она отказалась взять на себя оплату обучения сестры, слетевшей с бюджетного места. Как она на такое вообще попала со своей успеваемостью, оставалось загадкой. На отца Инна старалась не держать зла. Она знала, что мужчина слушает свою жену, а что ему могла напеть мачеха ни для кого не было секретом. Мать Инны умерла рано. Девочке тогда только-только исполнилось девять. Отец горевал почти пять лет, а потом женился во второй раз. Инна частенько сбегала к бабушке, потому что отношения с нравственной мачехой не задались с самого начала. Когда бабушки не стало, Инна решила, что будет совмещать учебу с работой, но съедет в квартиру, которую ей оставила бабуля. Девушке приходилось непросто, но лучше уж было перебиваться на хлебе со стаканом молока, чем терпеть косые взгляды мачехи.
Окончив университет, Инна устроилась на работу в школу рядом с домом. Она проработала там два с половиной года, пока однажды директор не предложил место поинтереснее. Учителей в деревнях не хватало, поэтому по программе привлечения молодых специалистов им предлагали зарплату повыше, чем в городе. Свежий воздух, единение с природой, да и классы поменьше. Инна ухватилась за эту возможность, потому что в городе её уже ничего не держало.
Отец с Инной связь не поддерживал. Боялся, что жена неправильно воспримет, посчитает его за предателя, пожалуй, это Татьяна Юрьевна умела делать лучше всего – заставлять чувствовать себя виноватым. Отец за свою вторую жену держался крепко. Любил или просто боялся прожить старость в одиночестве? Инна не знала ответа на этот вопрос, да и не старалась его отыскать. Она давно простила и отпустила отца, ведь у каждого своя жизнь. Все мы однажды предстанем пред судом, где придётся нести ответ и получать наказание за свои деяния.
— Что застыла? Отца родного на порог не пригласишь? – спросил хрипловатым голосом Михаил Александрович у дочери.
— Ой. Прости. Проходи, конечно. Я просто не думала, что ты решишь прийти. Столько времени не виделись… Как ты узнал, что я сейчас дома?
— Соседка твоя сказала. Думаешь, не знаю, чем ты живёшь? Как же я спать смог бы спокойно, если не узнавал бы о твоей жизни? Ты уж совсем зла на меня не держи. Хоть я и создал новую семью, но о тебе никогда не забывал. Могло показаться, что всё так, но я как… Ангел, который оберегает, всегда следовал за собой. – Слова Михаила Александровича прозвучали совсем неубедительно, потому что видно было, что придумывал он их на ходу.
Инна пригласила отца пройти в квартиру, предложила выпить чай, а он и не стал отказываться. Дурное предчувствие не отпускало, ведь отец не мог прийти просто так. Наверняка случилось что-то. Возможно, снова потребовались деньги? Если помочь отцу девушка была совсем не против, то о своей сестре и слышать даже ничего не хотела. Там от сестры было всего лишь одно слово, а вспоминала Алёну Инна и каждый раз вздрагивала, ведь ничего хорошего от девушки не получила.
— Стало мне известно, что ты в деревню перебираешься. Не скажу, что удивлён этому. В мать ты свою пошла. Она всегда к деревенской жизни стремилась, говорила, что город не для неё. Возможно, если бы я прислушался к ней, то и жива бы она осталась? Кто знает, вдруг там здоровье бы поправила? Впрочем, теперь уже не узнаешь наверняка, как всё могло сложиться. Отговаривать тебя не стану. Молодец, раз решила всё для себя. Знаю, что уже и присматривалась ты… Как тебе там? Понравилось?
— Да. Это очень красивое живописное место. Детей в классе мало, я смогу уделять каждому внимание. Так обучение будет куда эффективнее, — поспешила поделиться Инна, снова позволив себе открыть сердце отцу.
— Ну и хорошо раз так. Я не просто так сюда пришёл. Ты с квартирой-то думала уже, что делать будешь?
Инна кивнула. Она уже обо всём договорилась со своей подругой, работавшей в риелторском агентстве. Решила, что закроет вещи в одной комнате, а вторую будет сдавать. Всё-таки копейка лишней не бывает. Дополнительные деньги лучше, чем квартира будет пустовать, а Инне придется оплачивать счета за коммунальные услуги.
— Сдавать она решила! Не думай даже об этом! Получила дом в деревне, вот и езжай туда, а квартиру на сестру перепиши. Жадничать не надо. Чему я тебя учил с самого детства?
Инна шокировано распахнула глаза. Она знала, конечно, что отец пришёл не просто так, но даже подумать не могла, с какой наглостью ей придётся столкнуться.
— На сестру? Считаешь, что свою квартиру я должна отдать той, что и сестрой мне не является? Ты, конечно, удочерил её, но мне она никто. Её мать постоянно издевалась надо мной, а Алёна только подливала масла в огонь. Она мне не была сестрой никогда и не станет. И отдавать ей своё я не собираюсь.
— Да как ты можешь так говорить и повышать голос на отца? Ты должна благодарить меня за то, что поднимал один, столько лет своей жизни тебе посвятил. Татьяне должна быть благодарна, ведь она так старалась заменить тебе мать!
Инна почувствовала, как гнев и обида поднимаются внутри неё, словно ураган. Отец называл это попыткой заменить мать? Родная мать никогда бы не вела себя настолько жестоко. К тому же, наглядный пример всегда был у Инны перед глазами: Татьяна пылинки сдувала со своей дочери, тогда как падчерицу готова была раздавить, точно надоевшего комара. А ведь девушка вообще старалась не попадаться на глаза мачехе и сестре. И всё равно всегда была виновата. Каждый раз её наказывали за провинности Алёны, делая вид, что не знают, кто на самом деле виноват в случившихся бедах. Глаза запекло от подступивших слёз, но девушка произнесла с холодной яростью:
— Я не знаю, какое условие тебе поставила Татьяна, но я не собираюсь делиться с ней ничем. Я не должна ничего и никому! Лишая меня всего, ты даже не задумывался, что я испытывала. Я сбегала к бабушке, и только она одна видела всю мою боль, а ты закрывал глаза на чувства родной дочери, стараясь во всём угодить своей новой жене и падчерице. Эту квартиру бабушка подарила мне, и никто не посмеет её отнять у меня. К тому же – дом мне никто дарить не собирается. Я буду там жить, пока работаю. Сколько я там проработаю, только одному Всевышнему известно. Быть может, уже в следующем учебном году мне найдут замену, или я сама не справлюсь.
Отец резко встал, его лицо покраснело от гнева, а голос стал еще более хриплым:
— Инна! Ты не понимаешь, о чем говоришь! Алёна — твоя сестра! Она выросла вместе с тобой. Никто не виноват, что ты сбегала из дома. Алёна тянулась к тебе и хотела подружиться с тобой. Она была гораздо младше тебя и нуждалась в большем внимании.
Михаил Александрович старательно пытался заставить дочь испытать чувство вины. Как же это было знакомо ей, ведь точно так же каждый раз поступала и мачеха. Вот только Инна научилась фильтровать то, что ей говорили.
— У каждого свои взгляды на происходящее. Я провела несколько лет, прячась от постоянных жалоб Алёны матери. Она не сестра мне, и ты это знаешь! Ты принял решение, удочерил её и поставил выше родной дочери. Теперь ты хочешь, чтобы я просто смирилась с этим?
— Ты всегда думала только о себе. Даже не пыталась понять, каково это – стать частью новой семьи. Ты не имеешь права осуждать Татьяну и Алёну! Да, я согласен, что ты пострадала, где-то я недоглядел, но это не отнимает и того, что все обиды нужно отпускать и уметь прощать других.
Инна взглянула на отца сквозь пелену слёз. Даже теперь продолжал защищать Алёну и говорить, что ей пришлось тяжелее остальных. Не только для неё семья была новой… Однако чувства Инны никого тогда не волновали кроме бабушки.
— Я давно простила тебя, отец. Искала оправдание твоему поведению. Говорила себе, что ты нуждался в семье, что коротать старость в одиночестве плохо. Я со многим мирилась. Закрывала глаза на унижения, которым подвергала меня мачеха, на лишения, что пришлось перенести, когда бабули не стало. Однако идти на поводу твоей жены и отдавать квартиру её дочери я не буду. Даже не пытайся заставить меня сделать это.
Михаил Александрович сглотнул, все слова вдруг застряли в горле. Слишком поздно он осознал, как неуместен был его приход и как он ошибся, ожидая, что Инна просто согласится с его требованиями. Он действительно на многое закрывал глаза. Даже теперь явился сюда по требованию ненасытной жены. Глядя в глаза родной дочери, мужчина чувствовал вину перед ней, но осознавал, как сильно не хочет портить отношения с супругой. Татьяна наверняка обидится, будет называть его бестолковым, раз не смог убедить дочь. Не хотелось расстраивать её, ведь она оказалась той, кто после смерти его первой жены сумел вдохнуть в него новую жизнь.
— Ты ещё молодая, — начал мужчина, стараясь смягчить тон. – Выйдешь замуж. Тебе и не нужна будет эта квартира. Если не хочешь переписать её на Алёну, то просто пусти её сейчас пожить здесь. Ей хочется свободы, а со стариками вместе жить тяжело. Сама ведь должна понимать это. Тебе следует наладить отношения с Татьяной и Алёной. Сделай первый шаг. Покажи, что ты не такая, как они думают.
Инна только горько усмехнулась. Она должна была делать шаг? Сколько этих первых шагов она успела сделать в прошлом? Разве кто-то оценил это? Разве хотя бы раз приняли во внимание её чувства? Пустить Алёну в квартиру даже просто пожить Инна не собиралась. Знала прекрасно, что когда вернётся, от квартиры останутся рожки да ножки. И платить всю коммуналку придётся ей, Инне, потому что зарабатывать деньги та, которую называли её сестрой, не умела, да и не собиралась учиться.
— Наладить отношения? Ценой квартиры? Спасибо, но я в этом не нуждаюсь. Жила как-то без них раньше. Проживу и теперь.
— Ты упрямая, как твоя мать, — произнес Михаил Александрович с горечью. — Ладно, я не буду тебя уговаривать. Но пойми, что ты теряешь семью. Теряешь моё уважение к тебе.
— Семья? Ваша «семья» никогда не была для меня настоящей. Ты сам принял решение отдалиться от меня. Моей семьёй оставалась бабуля, но теперь её нет со мной. Она ушла. И я осталась одна. А твоё уважение… Разве оно имеет значение теперь, когда я знаю, что в любой момент ты можешь повернуться ко мне спиной, отец?
Инна впервые решилась сказать правду отцу. Она всегда закрывала глаза, заставляла себя молчать и не озвучивала то, что кипело в душе, а теперь отважилась. Девушка ни о чём не жалела, ведь ей стало легче. Она устала притворяться и делать вид, что у неё всё хорошо. Теперь наступила пора решительных действий.
Михаил Александрович ушёл, заявив дочери, что если она передумает, то номер телефона его знает. В ином случае он не желал иметь с ней ничего общего. Девушка понятия не имела, от чистого ли сердца шли эти слова, или глубоко в душе отец жалел, что поступал с ней именно так. Она знала, что для неё он всегда останется тем отцом, которым был до женитьбы на Татьяне.
Закончив собирать вещи, Инна передала ключи подруге, подписала договор с агентством на сдачу квартиры и поехала туда, где её ждала новая жизнь. Если захочет остаться там навсегда – это будет её решение. Тогда и подумает, что делать с квартирой – продолжить сдавать её или продать и увеличить жилплощадь. Недвижимость лишней никогда не будет. Это большая роскошь, чтобы отдавать её недостойным родственникам.
Как и обещал, отец больше не стал звонить Инне, снова разорвал все контакты с ней. От дальних родственников она могла узнавать о его состоянии, и это было всё, что осталась между когда-то близкими людьми. Через полтора года Инна вышла замуж за Евгения, мужчину, державшего в деревне небольшую ферму. Она почувствовала себя снова нужной и любимой, и жизнь вновь наполнилась яркими красками. Возвращаться в город Инна уже не планировала, а квартиру они вместе с мужем решили оставить, ведь их детям жильё обязательно пригодится, когда подрастут и поступят учиться в ВУЗ.
Что до Михаила Александровича – немало неприятных слов ему пришлось выслушать от жены, когда вернулся ни с чем, однако… его такая жизнь полностью устраивала. Кто-то из соседей шептался, говорили, что Татьяна его приворожила, не иначе, а кто-то лишь махал рукой и говорить о нём не хотел, ведь своей воли Михаил Александрович лишился давно. И сделал это, судя по всему, по собственному желанию.
