Вадим тихонечко, напоминая настоящего вора, проворачивал ключ в замочной скважине. Замок противно заскрежетал, будто нарочно стараясь разбудить весь дом. Вадим замер, прислушиваясь. Тишина.
— Пронесло, — облегченно выдохнул мужчина.
Он медленно, стараясь не скрипеть половицей, прокрался в прихожую. Из кухни доносился насыщенный аромат борща и жареных котлет.
«Ужин, наверное, оставила», — с улыбкой подумал Вадим, облизывая пересохшие губы.
Есть совсем не хотелось, но запах был соблазнительным. Кто ещё встретит тебя с тёплым ужином, даже если ты возвращаешься под утро?.. Только жена. Именно по этой причине мужчина держался за свою супругу и не хотел терять её, несмотря на все недопонимания, что возникали между ними в последнее время.
Войдя на кухню, Вадим едва не вскрикнул от испуга. От былой радости и предвкушения ароматного вкусного ужина и след простыл. Желудок жалобно застонал. В полумраке разъярённым призраком сидела на угловом диванчике Дарья Викторовна, его тёща. Она не двигалась, только в свете луны, проникающем через открытое окно, блестели ее суровые глаза.
— Опять, Вадим? — голос ее был низким и холодным, как арктический ветер.
Вадим вздрогнул. Его «пронесло» обернулось неизбежным штормом. С таким стражем порядка точно не избежать лишних вопросов, а как хотелось оставить всё как обычно, без лишних объяснений.
— Дарья Викторовна, ну что сразу «опять»? — пробормотал он, пытаясь изобразить невинное удивление. Получалось плохо. Запах перегара, который он тщетно пытался скрыть за жевательной резинкой, предательски выдавал его с головой. — Не опять, а… так получилось. С коллегами посидели, пятница же… Чего вы дуетесь? Сами не были в моём возрасте и не задерживались?
— Пятница у него. А то, что жена дома ждет, волнуется – это, значит, ерунда? Что, опять зарплату обмывали? Или премию за самое долгое сидение в курилке? — В каждом слове Дарьи Викторовны звенела ядовитая ирония.
Вадим сглотнул. Спорить с тёщей ему совсем не хотелось, ведь он скажет ей слово, а она ему десять в ответ. Дарья Викторовна была умна и остра на язык. С такой тёщей не забалуешь. И хоть женщина старалась не лезть в отношения дочери с мужем, но всё-таки в обиду Зину никогда не давала. В тех ситуациях, когда жена могла терпеливо промолчать, тёща обязательно отчитывала зятя.
— Не обмывали, а… отмечали. У одного из ребят день рождения… Вот мы и посидели. Шашлыки поели… Но тут такой приятный аромат стоит, что я не смогу удержаться и обязательно поем ещё раз.
— День рождения у него! Так ты на чужой день рождения, значит, как штык, а дома хоть трава не расти? Зина уже спит, наверное, вся извелась. И как ты ей в глаза смотреть будешь, а, герой ты наш? Не надоело так поступать с женой? Неужели она совсем ничего для тебя не значит? Сколько это будет продолжаться?
Вадим, чувствуя, как в груди нарастает недовольство, собрался с мыслями. Ему надоело терпеть весь этот нравоучительный тон, и его уверенность росла с каждым словом Дарьи Викторовны.
— Слушайте, Дарья Викторовна, — начал мужчина, стараясь говорить спокойно, но в голосе звучала обида. — Мы взрослые люди, и у меня есть своя жизнь. Зачем вы лезете со своими советами? Я сам решаю, как мне проводить время! Мне мама никогда не указывала, к которому часу я должен вернуться домой.
Дарья Викторовна чуть прищурилась, её холодный взгляд не предвещал ничего хорошего. Наверное, если бы женщина всегда жила с ними, то Вадим уже давно развёлся бы. Её присутствие сводило с ума. Когда тёща приезжала в гости, домой вообще не хотелось возвращаться. Эту ведьму не обмануть! Вадим хорошо это знал. Он старался вести себя как самый идеальный на свете муж, когда Дарья Викторовна оставалась у них на несколько дней, но иногда все карты путались. Вот и теперь он не смог сдержаться и рванул в место, где его никогда не ждали с ужином, но было кое-что другое… То, от чего он попросту не мог отказаться. Оставалось надеяться, что тёща не прочтёт всё по его глазам, не просканирует и не станет причиной развода. А если и так, то… может, настало время?
— Жизнь — это не только развлечения, Вадим. У вас ведь семья. Твоё место дома, рядом с женой. А что ей делать, когда пойдут дети? От тебя ведь совсем никакой помощи не дождёшься!
— Это будет наше дело! Вас точно не должно касаться, — Вадим не сдержался и повысил голос. Он понимал, что слова его могут вызвать бурю, но эта постоянная пристальность тёщи уже просто надоела. — Я не нуждаюсь в ваших указах и советах, как мне жить. Мне неприятно, когда вы вмешиваетесь в нашу семью. У меня есть право выбирать, и я не собираюсь отчитываться перед вами!
На его слова Дарья Викторовна плотно сомкнула губы. Взгляд её стал ещё более суровым. Она молчала, но в воздухе витала напряженность, как перед грозой. Вадим развернулся и рванул в комнату, решив, что ляжет спать и сделает вид, что этого разговора не было, а утром сообщит жене, что сыт по горло её матерью, и ей придётся выбирать.
Зина к удивлению Вадима не спала. Молодая женщина сидела у окна. Она перевела усталый взгляд на мужа и тяжело вздохнула.
— Я ждала тебя. Ты не позвонил и не предупредил, что задерживаешься, а мог сделать это.
— Мог, но не захотел. Хватит уже ограничивать мою свободу. Мне не до тебя было. Можешь сколько угодно винить меня, но сделанного не воротишь.
Зина только смотрела на мужа, но пока ни слова больше не сказала. Она ждала, наверное, когда он сознается, но мужчина упорно делал вид, что ничего необычного не произошло.
— Если бы мне не было известно, где ты пропадаешь, я бы уже начала обзванивать больницы и «скорые».
— Из-звестно? И где же я пропадал? У коллеги день рождения, — заикаясь, принялся оправдываться Вадим.
— И ты решил порадовать её своим присутствием? – Зина нахмурилась. Ей тяжело было сдерживать гнетущее чувство боли. Все слёзы она выплакала до возвращения Вадима. Матери ни слова не сказала, потому что знала – она не даст им даже шанса поговорить. Вот только теперь непонятно было – нужен ли этот разговор. Что Зина хотела услышать? Мольбы простить мужа? Его попытки доказать, что всё не так, и его оклеветали? Всё ведь уже стало ясно… И решение пришло сразу. Зина даже не раздумывала над ним. Она с самого начала знала, что в этой ситуации нельзя простить и отпустить обиду.
— Её? Вообще-то это Юрик… у него…
— Но был ты не с ним. Прекрати уже лгать и скажи правду, глядя мне в глаза.
Вадим посмотрел на жену, стиснув зубы. Неужели ей на самом деле стала известна правда? Истина, которую он так долго пытался скрывать? Мужчина сощурился, продолжая пристально смотреть на супругу, но с каждой секундой его уверенность в себе таяла.
— Она прислала мне вашу совместную фотографию. Из постели. Только не говори, что это фотошоп… Там и короткое видео есть. Ты проводил время с другой женщиной, нагло обманывал меня, а я сходила с ума каждый раз, думая, что с тобой что-то приключилось. Пора положить этому конец.
Вадим вспылил. Он никак не ожидал, что его безобидная мимолётная связь с девчонкой из соседнего отдела способна вылиться в самый настоящий скандал. А что дальше? Развод? Из-за какой-то глупости? Он ведь не воспринимал всерьёз ту, что время от времени согревала его постель. Им было хорошо вместе, но жить с такой требовательной девицей Вадим никогда бы и не подумал. Да она даже готовить не умела, наверняка не знала, как это делается, а жена варила такие вкусности.
— Зин, ты погоди! Не руби сгоряча! Я мужик! Мне надо иногда что-то новое. Знаешь, если ходить долго в одной и той же футболке, то она износится и опостылеет. Так и отношения. Я искал что-то новое, чтобы потом между нами полыхал пожар. Понимаешь, о чём я говорю?
По взгляду жены Вадим понял, что она уже всё решила. Она не планировала прощать его и давать шанс. А куда она пойдёт? Как будет жить без него? Она же шагу без него ступить не могла. Всегда кричала, как сильно любит его. Бегала за ним в своё время хвостиком. Нет… Она бы не поступила так. Вадим решил продолжать вести себя так, словно вины за произошедшее не ощущает. Так ведь и было на самом деле. Он не считал, что совершил непростительную ошибку. Просто жене нужно время, чтобы успокоиться.
— А знаешь… – вероятно, выпитый с любовницей алкоголь заговорил в крови, делая Вадима смелее. – Я уже сыт по горло вашими нравоучениями. Постоянно зудите, пытаетесь учить, как жить надо. Может, мне тоже поучить тебя? Жена должна сидеть дома и рот не разевать, а её матери вообще здесь нечего делать. Не нравится что-то? Тогда прочь из дома! И мамашу свою прихвати! – Вадим считал себя в это мгновение героем. Он смотрел на без того разбитую горем и свалившимися на голову новостями жену, считая себя царём. Теперь он не планировал терпеть. Он твёрдо решил стать главой, которого должны бояться и уважать.
— Но это мой дом, — возмутилась Зина, встав и подбоченившись. – И если кто-то действительно должен уйти отсюда, так это ты.
Уверенность Вадима мгновенно сошла на нет. Мужчина тряхнул головой, понимая, что он всё-таки перегнул. Этот дом действительно принадлежал Зине. Сейчас жена легко могла прогнать его, а ему даже некуда было бы пойти.
— Слушай… Давай успокоимся и поговорим обо всём завтра? Я так устал, что у меня сил нет искать оправдания сейчас.
— Нет. Мы не будем говорить об этом завтра. Прямо сейчас ты уйдёшь. Куда – меня не касается. Хочешь, можешь поехать к ней. Она ведь не просто так отправила мне фотографию, наверняка желала, чтобы ты жил вместе с ней. Я больше не прощу и не приму тебя, Вадим. Между нами всё кончено. Простить такое предательство мне не под силу.
— Да ты с кем говоришь сейчас?
Вадим закричал так сильно, что, наверное, даже мертвеца мог поднять из могилы. В ушах зазвенело. Мужчина замахнулся на жену, но её мать, подоспевшая вовремя, успела схватить его за руку. Дарья Викторовна пообещала вызвать полицию, если зять прямо сейчас не уйдёт. Делать было нечего. Плюнув себе под ноги, Вадим пообещал, что больше никогда не вернётся в этот дом.
Так как пойти было некуда, он вынужденно поехал к любовнице, но она не приняла, заявив, что решила поставить точку в их отношениях, а фотографию жене его отправила, чтобы та не обманывалась и знала, кого пригрела на своей груди. Мужчина был в ярости. Прибившись на несколько дней к другу, он рассчитывал, что жена простит его, но Зина оставалась непреклонной и подала на развод. Так как делить им с мужем было нечего, не успели ничего нажить за два с половиной года брака, да и детей не родили, развести их должны были без суда.
Глядя на собственную разбитую жизнь, Вадим сокрушался. Он понимал, какую серьёзную ошибку допустил, но исправить уже ничего не мог. Повезёт ли ему снова? Сумеет ли он найти себе такую хозяйственную жену, как Зина? Это оставалось большим вопросом… Быть может, в наказание от самих небес, теперь он должен будет влачить жалкое существование в одиночестве? Мужчина пытался оправдывать каждый свой поход налево мыслью, что жена не даёт ему свободы, а её мать дополнительно давит. Однако глубоко в душе он прекрасно понимал, что тёща ему досталась золотая и никогда не отчитывала его по пустякам, лишь за серьёзные промахи… Он просто нашёл удобное оправдание собственным грехам, но теперь осознал до конца, насколько был не прав сам.
Зина же поблагодарила мать за то, что всегда поддерживала дочь. Временно она перебралась к ней, решив, что наступила пора продать старенький дом и начать новую жизнь на новом месте. Всё это требовало времени, как и чувства, которые следовало унять и не предаваться боли.
Вадиму пришлось уволиться с работы и уехать в деревню, где жили его родители. Он потерял всё, что получил однажды… Упустил синицу, что держал в своих руках, ради одноразового развлечения, журавля, парящего в небе… и теперь ему следовало нести ответственность за это.
