Ирина вернулась домой после тяжелого рабочего дня. В логистической компании, где она работала менеджером, случился аврал — сорвалась поставка, и пришлось в срочном порядке искать альтернативных перевозчиков. К вечеру вопрос удалось решить, но усталость накатила волной. Мечталось только о душе и чашке чая.
Открыв дверь своим ключом, Ирина сразу почувствовала аромат выпечки. Это было необычно — Марк редко баловал жену кулинарными изысками. Чаще всего готовила сама Ирина, даже несмотря на то, что муж большую часть времени проводил дома. «Творческий процесс не терпит бытовых отвлечений», — любил повторять Марк, когда жена просила помочь с домашними делами.
— Ты уже дома? — Ирина прошла на кухню, где Марк раскладывал на тарелки какие-то пирожные.
— Да, решил тебя порадовать! — Марк улыбнулся, но в глазах мелькнуло что-то неуловимое. — Как день прошел?
— Тяжело, — вздохнула Ирина, присаживаясь за стол. — Поставщик подвел, пришлось все перекраивать на ходу. А у тебя?
Марк неопределенно махнул рукой:
— Да так, были дела. Кстати, помнишь, я говорил, что моим родителям тяжело живется в их квартире?
Ирина кивнула. Родители Марка, Виктор Андреевич и Нина Петровна, жили в двухкомнатной квартире на окраине города. За три года брака Ирина видела их всего несколько раз — по большим праздникам. Свёкры были людьми тихими, неразговорчивыми. Марк часто жаловался, что им тяжело, особенно летом — в квартире душно, кондиционера нет.
— Конечно, помню. Ты же сам отказался, когда я предлагала помочь с ремонтом или купить кондиционер, — Ирина отпила чай.
— Это полумеры, — отмахнулся Марк. — Им нужен свежий воздух, природа, свой участок.
— И что ты предлагаешь? — Ирина насторожилась. Когда муж начинал издалека, это обычно не предвещало ничего хорошего.
Марк подсел ближе, положил руку на плечо жены:
— Короче, я взял кредит на 2 миллиона и купил родителям дачу. Осталось продать твою машину и закрыть долг.
Ирина поперхнулась чаем. Несколько секунд она смотрела на мужа, пытаясь понять, шутит ли он. Но лицо Марка оставалось серьезным.
— Ты что сделал? — наконец выдавила Ирина.
— Купил родителям дачу, — повторил Марк. — В Лесном, знаешь? Там отличное место, речка рядом, лес. Участок шесть соток, домик небольшой, но крепкий. Родители в восторге!
— Стоп, — Ирина подняла руку. — Ты взял кредит на 2 миллиона без моего ведома? И что значит «продать мою машину»?
— А что такого? — Марк выглядел искренне удивленным. — Мы же семья. Я думал, ты обрадуешься — мои родители теперь смогут отдыхать на природе.
Ирина медленно поставила чашку. В голове не укладывалось. За три года брака они никогда не обсуждали покупку дачи для родителей Марка. Тем более за такие деньги.
— А моя машина тут при чем? — спросила она.
— Ну, кредит же надо гасить, — пожал плечами Марк, как будто говорил о чем-то очевидном. — У нас только твоя машина и есть — почти новая, в хорошем состоянии. Продадим — и закроем большую часть долга. Остальное потихоньку выплатим из твоей зарплаты.
— Из моей зарплаты? — Ирина почувствовала, как внутри что-то обрывается. — А твоя роль в этом какая?
Марк развел руками:
— Ты же знаешь, у меня пока с заказами туго. Но я работаю над этим, честно! Скоро всё наладится.
Ирина смотрела на мужа и не узнавала. Перед ней сидел не просто человек с «гибким графиком» и творческими амбициями. Перед ней сидел человек, который единолично принял решение, влияющее на финансовое положение их семьи на годы вперед.
— Я не буду продавать машину, — твердо сказала Ирина. — Она мне нужна для работы. И я не собираюсь выплачивать кредит, который ты взял без моего согласия.
— Да ладно тебе! — Марк попытался обнять жену, но та отстранилась. — Ты всегда говорила, что мы — семья. Что нужно поддерживать друг друга. Родители — тоже семья. А долг — наш общий, раз мы женаты.
— Общий долг — это когда решение принимается вместе, — отрезала Ирина. — А не когда ты ставишь меня перед фактом.
— Да я просто хотел сделать сюрприз! И родителям, и тебе.
— Сюрприз? — Ирина не верила своим ушам. — Сюрприз — это цветы или билеты в кино. А не кредит на 2 миллиона!
Марк начал злиться:
— Ты говоришь так, будто я что-то украл! Я для родителей старался! Думал, ты поддержишь.
— Поддержать — это значит участвовать в решении. А не расплачиваться за единоличный выбор.
— Но ты же сама всегда оплачивала счета, — не сдавался Марк. — Коммуналку, продукты, отпуск — все через тебя идет. Я думал, так и будет.
Ирина только сейчас по-настоящему осознала, что происходило все эти годы. Действительно, с самого начала их брака все финансовые вопросы решала она. Марк изредка «подкидывал» деньги на общие расходы, но основную нагрузку несла Ирина. И поначалу её это устраивало — она верила, что муж находится в поиске, что его творческие проекты вот-вот выстрелят.
Но шли месяцы, годы, а ситуация не менялась. Марк много говорил о перспективах, но мало делал. Зато охотно пользовался тем, что жена обеспечивала стабильный доход.
— Ты хоть понимаешь, что я чувствую сейчас? — спросила Ирина. — Я работаю, обеспечиваю нашу семью, а ты без моего ведома берешь огромный кредит и еще хочешь, чтобы я продала машину!
— Да что такого-то? — Марк все больше раздражался. — Подумаешь, машина! Купим потом новую, когда я раскручусь.
— Когда ты раскрутишься? За три года ничего не изменилось, Марк. Ты всё «ищешь себя», а я тяну всё на себе. И теперь ещё должна расплачиваться за твои спонтанные решения?
— Ты как будто не понимаешь, — Марк покачал головой. — Это же для моих родителей. Они всю жизнь мечтали о даче. Ты должна войти в положение.
— Я? Должна? — Ирина посмотрела на мужа с недоверием. — А ты не должен был посоветоваться со мной перед таким серьезным шагом?
— Я знал, что ты будешь против, — буркнул Марк. — Поэтому и решил поставить перед фактом. Думал, увидишь, как родители радуются, и смягчишься.
Эти слова стали последней каплей. Ирина почувствовала себя не женой, а каким-то инструментом. Источником денег, который можно использовать без спроса. Всё, что она зарабатывала, было вложено в их общий быт — квартиру, питание, отдых. А теперь ей предлагалось еще и оплатить чужую дачу.
— Я в душ, — сказала Ирина, вставая из-за стола. Разговор нужно было срочно прервать, чтобы не наговорить лишнего.
— Эй, мы не договорили! — крикнул вслед Марк. — Что с машиной-то?
Ирина не ответила. Заперлась в ванной, включила воду и только тогда позволила себе заплакать. От обиды, от разочарования, от ощущения предательства. Как можно было так поступить? Как можно было решить за неё?
Вечер прошел в тяжелом молчании. Марк пытался заговорить несколько раз, но Ирина отмалчивалась. Ночью она долго не могла уснуть, прокручивая ситуацию снова и снова. Утром, когда Марк еще спал, Ирина начала собирать документы. На машину, на квартиру, выписки с банковских счетов. Нужно было разобраться, что происходит на самом деле.
В первую очередь Ирина достала из шкафа папку с важными бумагами. Три года назад, перед свадьбой, родители Ирины настояли на заключении брачного договора. Тогда девушка согласилась скорее из уважения к родителям, чем из реальных опасений. Марк воспринял идею с юмором, подписал бумаги не читая, отшутившись: «Да забирай хоть все, что имею — ноутбук и две футболки».
Теперь этот договор мог стать спасением. Ирина внимательно перечитала документ. Все, что было у супругов до брака, оставалось личной собственностью каждого. То, что приобретено в браке на личные средства одного из супругов, также считалось собственностью этого супруга. Квартира принадлежала Ирине еще до встречи с Марком. Машину она купила прошлой весной полностью на свои деньги, скопленные за несколько лет.
С чувством некоторого облегчения Ирина отправилась в МФЦ, где сделала копии всех документов. На всякий случай заверила у нотариуса брачный договор и документы на машину. Убедилась, что автомобиль оформлен только на неё, никаких обременений или залогов нет.
Вечером, когда Марк ушел «обсудить с приятелями новый проект», Ирина оформила выписку из бюро кредитных историй. Ей нужно было убедиться, что муж не оформил кредит каким-то образом на неё. Выписка пришла через час. С облегчением Ирина увидела: да, кредит действительно оформлен на Марка. Она в документах не фигурировала.
Три дня Ирина почти не разговаривала с мужем, ссылаясь на усталость и работу. Марк, казалось, был даже рад временному перемирию. Наверное, думал, что жена смирилась с ситуацией и теперь обдумывает, как продать машину с максимальной выгодой.
На четвертый день Ирина вернулась с работы пораньше и приготовила ужин. Накрыла на стол, даже зажгла свечи — как в первые месяцы их совместной жизни. Марк был приятно удивлен.
— Ты сегодня какая-то другая, — заметил муж, накладывая себе пасту.
— Просто приняла решение, — спокойно ответила Ирина. — Нет, я не буду продавать машину. И долг — не мой.
Марк замер с вилкой в руке. Выражение лица менялось от удивления к непониманию, потом к возмущению.
— Ты что, серьезно? — вилка с громким стуком упала на тарелку. — После стольких лет вместе? Мы же команда!
— Команда — это когда решения принимаются вместе, — твердо сказала Ирина. — А не когда один берет кредит, а второй должен расхлебывать.
— Но мои родители… — начал было Марк.
— Твои родители — взрослые люди. И ты — взрослый человек. Если хотел сделать подарок — нужно было рассчитывать свои силы.
Марк резко встал из-за стола.
— Ты что, бросаешь меня в такой момент? После всего, что между нами было? Как ты можешь быть такой черствой? Мы же вместе! Семья!
Ирина спокойно продолжала есть. Марк метался по кухне, то присаживаясь, то снова вскакивая. Его голос становился всё громче:
— Это просто нечестно! Я всегда тебя поддерживал! Во всех твоих начинаниях!
— Чем поддерживал? — Ирина подняла глаза. — Тем, что жил за мой счет три года? Или тем, что взял кредит без моего ведома?
— Ты ведешь себя как законченная эгоистка! — Марк хлопнул дверью и выскочил из кухни.
Ирина не стала его догонять. Спокойно доела ужин, убрала со стола. Затем прошла в спальню и достала из шкафа небольшой чемодан. Сложила туда вещи Марка — не все, только самое необходимое. Остальное можно будет забрать потом, когда эмоции улягутся.
Поставила чемодан в коридор.
Марк вернулся поздно, от него пахло алкоголем. Увидев чемодан, замер на пороге.
— Что это?
— Твои вещи, — ответила Ирина. — Думаю, нам лучше пожить отдельно.
— Ты меня выгоняешь? — Марк не верил своим глазам. — Из-за какого-то кредита?
— Не из-за кредита. Из-за предательства доверия.
— Какого предательства? Я сделал это для семьи! Для родителей!
— Без моего согласия. За мой счет.
Марк схватил Ирину за плечи:
— Ты не можешь так поступить! Куда я пойду?
— К родителям. На дачу, которую ты им купил.
Марк начал кричать, обвинять, потом просить прощения. Ирина молчала. Этот разговор уже не имел смысла. Решение было принято.
На следующий день телефон Ирины разрывался от звонков. Звонила свекровь, Нина Петровна, и её голос дрожал от возмущения:
— Ирочка, как же так? Мы же думали, вы семья! Это же дача, не для нас, а для внуков будущих! Мы же старенькие совсем, нам немного осталось…
Ирина вежливо выслушала, но ответила твердо:
— Нина Петровна, решение принято не мной. Ваш сын взял кредит без моего ведома. Я не могу это принять.
— Да какая разница — ведома, не ведома! Вы же муж и жена! У вас всё общее!
— Не в этом случае.
После пятого звонка от свекрови Ирина отключила звук вызовов. Нужно было сосредоточиться на работе.
Вечером Марк приехал забрать остальные вещи. Был подчеркнуто холоден:
— Я переезжаю к родителям. На дачу. Которую купил в одиночку, потому что моей жене наплевать на мою семью.
— Хорошо, — кивнула Ирина. — Ключи оставь на тумбочке.
Машина осталась у Ирины, муж — нет. И это казалось справедливым раскладом. Девушка оставила себе то, что было её с самого начала: спокойствие и собственное имущество. То, на что заработала сама.
Первые недели после разрыва были странными. Тихо. Непривычно. Никто не разбрасывал вещи, не приводил друзей без предупреждения, не требовал внимания и поддержки. Ирина вдруг поняла, сколько сил тратила на отношения, которые не приносили ей ничего, кроме истощения.
Через месяц Марк снова написал. Не про кредит, не про дачу — про чувства.
«Я все понял. Был неправ. Давай попробуем еще раз? Ты сильная, ты справишься».
Ирина удалила сообщение, не ответив. Что тут отвечать? Марк не понял главного — она не хочет «справляться». Не хочет быть сильной ради того, чтобы тащить на себе еще кого-то.
К своему удивлению, Ирина довольно быстро привыкла жить одна. Никто не создавал проблем, не придумывал грандиозных планов, не требовал финансовых вливаний. Впервые за долгое время девушка почувствовала, как легко может быть, когда рядом нет человека, считающего твои ресурсы своими.
По выходным Ирина садилась в свою машину и уезжала за город. Не на дачу — просто в лес, к реке, в места, где можно было побыть наедине с собой. Опускала стекло, вдыхала свежий воздух и чувствовала, что наконец-то может дышать полной грудью.
Однажды, на заправке, Ирина столкнулась с отцом Марка, Виктором Андреевичем. Мужчина выглядел смущенным, но все же подошел поздороваться.
— Как ты? — спросил свёкор, переминаясь с ноги на ногу.
— Хорошо, — искренне ответила Ирина. — А вы как? Нравится на даче?
— Да какая там дача, — вздохнул Виктор Андреевич. — Марку теперь эти платежи по кредиту выплачивать, работу нашел. Нам с матерью неудобно, конечно. Мы и не просили такого подарка.
Ирина кивнула. Ей не было жаль Марка. Кредит, который кто-то берёт — должен кто-то гасить. Только это не Ирина. Её вклад теперь — в саму себя.
Заправив машину, девушка выехала на трассу. Солнце светило ярко, дорога была свободной, впереди — целый день, принадлежащий только ей. Без обязательств, без чужих решений, без долгов. И это ощущение свободы стоило всех пережитых трудностей.
