Мосящий дождь превратил кладбище в размытую картину серых оттенков.
Алена стояла у свежего могильного холмика, не ощущая холодных капель на лице.
Слезы уже не текли. Их место заняло оцепенение.
Сергей, ее муж, тридцати пяти лет от роду, теперь покоится в сырой земле.
«Пора уходить». Голос Галины Петровны, ее свекрови, прозвучал неожиданно резко. Алена обернулась.
Немолодая женщина с поджатыми губами смотрела на нее пронзительным взглядом, в котором не было ни скорби, ни сострадания.
Только какая-то потаенная ярость. «Еще минуту», прошептала Алена.
«Как знаешь», отрезала свекровь и направилась к выходу. К вечеру немногочисленные гости разошлись.
Алена убрала остатки поминального обеда, когда Галина Петровна окликнула ее из гостиной.
«Я хочу, чтобы завтра тебя здесь не было», произнесла свекровь, поправляя фотографию сына на комоде. «Что?» Алена решила, что ослышалась.
«Это дом Старцевых. Ты теперь не Старцева, ты — никто. У тебя сутки, чтобы собрать вещи». «Но мы с Сергеем пять лет прожили здесь. Это наш дом».
«Дом записан на меня, — холодно ответила Галина Петровна. — Сергей был всего лишь пасынком, а ты — просто эпизод».
Спустя три дня Алена сидела в крошечной кухне квартиры своей подруги Марины.
«Она просто выставила тебя», возмущалась Марина, разливая чай. «Нужно идти в полицию». «Я ходила.
Оказалось, она не солгала. Дом действительно оформлен на нее», устало ответила Алена.
«Моих вещей там осталось немало, но она сменила замки». Телефон Алены завибрировал.
Незнакомый номер. «Алло!» «Алена Старцева?» Мужской голос звучал приглушенно.
«Не спрашивайте, кто я. Смерть вашего мужа не была несчастным случаем.
Поищите в его кабинете, в шкафу, если успеете». «Кто вы? Что вы знаете?» Алена вскочила, но в трубке уже звучали короткие гудки.
«Что случилось?» встревожилась Марина. «Кто-то сказал, что Сережа погиб не случайно». Алена сжала виски руками.
«Я должна попасть в дом». Соседка по участку, Нина Степановна, заметила Алену, когда та стояла возле своего бывшего дома. «Аленочка! Я так соболезную».
Пожилая женщина обняла ее. «Эта Галина Петровна совсем с катушек слетела.
Вечно с Сережиным отцом собачилась. А как он помер пять лет назад, так на мальчика накинулась.
Вчера видела, как она ночью какие-то коробки выносила и сжигала во дворе.
А потом мужчина приезжал представительный такой». «Мужчина?» насторожилась Алена. «Да, вроде как адвокат. Дмитрий, кажется. Он и раньше к вам захаживал».
Алена похолодела. Дмитрий Коршунов — давний друг семьи. В последнее время почти не появлялся у них. Сережа говорил, что у него много работы.
«А сейчас Галина Петровна дома?» «Нет, голубушка. Уехала как час назад. С большой такой сумкой. Говорила, что в город по делам. До вечера». Окно в ванной всегда плохо закрывалось.
Сергей собирался починить замок. Теперь это упущение стало шансом для Алены.
С замиранием сердца она протиснулась в узкий проем и спрыгнула на холодный кафель.
В доме стоял спертый воздух, на стенах оставались светлые участки отснятых фотографий — следы ее совместной жизни с Сергеем, которые Галина Петровна методично удаляла. Кабинет мужа оказался заперт.
Алена вспомнила, что дубликат ключа всегда лежал в вазе в коридоре.
Маленький медный ключик был на месте. Комната выглядела нетронутой.
Письменный стол, книжные полки, старый диван и массивный шкаф из красного дерева у дальней стены.
Именно его упомянул таинственный звонивший. Шкаф оказался заперт.
Алена лихорадочно обыскала стол и нашла связку ключей в нижнем ящике. Третий ключ подошел. В шкафу висели костюмы Сергея.
Алена провела по ткани рукой, вдыхая такой знакомый запах мужа.
Слезы навернулись на глаза, но она смахнула их. Где здесь может быть тайник?
Она простучала заднюю стенку шкафа и услышала глухой звук. Фальш панель поддалась без труда. За ней оказалась объемная папка и небольшая металлическая коробка.
Содержимое папки заставило ее похолодеть. Фотографии, документы, выписки со счетов.
Сережа, ее тихий и спокойный Сережа был замешан в махинациях с поставками оборудования на завод.
Миллионы проходили через подставные фирмы.Алёна с ужасом узнала на нескольких фотографиях Дмитрия Коршунова.
Они были в сговоре. В металлической коробочке лежал флеш-накопитель и запечатанный конверт с надписью «Алене. Вскрыть в случае моей смерти».
Дрожащими руками она разорвала конверт: «Любимая моя Аленочка! Прости меня.
Я запутался. Все началось четыре года назад с небольшой аферы, предложенной Дмитрием.
Мачеха узнала об этом случайно и вместо того, чтобы остановить, начала шантажировать меня. Она всегда хотела заполучить отцовский дом и избавиться от тебя.
Она с самого начала считала, что девочка из детдома недостойна быть женой наследника Старцевых».
Звук открывающейся входной двери заставил Алену вздрогнуть. Галина Петровна вернулась раньше времени.
Спрятав письмо и флешку в карман, Алена метнулась за портьеру в углу кабинета.
Свекровь вошла с решительным видом, направилась прямо к шкафу и распахнула дверцы. Увидев открытую фальш панель, она побледнела.
«Я знаю, что ты здесь». Голос ее дрожал от ярости. «Выходи!» Алена медленно вышла из своего укрытия. «Что здесь происходит, Галина Петровна?
Что случилось с Сережей на самом деле?» «Ты копалась в его вещах. Где бумаги? Где то, что ты нашла?» «Все у меня.
И письмо тоже. Сережа не разбился на машине, верно? Что с ним случилось?» Галина Петровна опустилась на стул, внезапно постарев на лет десять.
«Он покончил с собой», глухо произнесла она.
«Выпил снотворное и алкоголь. Я нашла его. Дмитрий помог мне все представить, как аварию». «Но почему?» «Его должны были арестовать на следующий день.
Дмитрия взяли с поличным, и он согласился дать показания на Сергея в обмен на смягчение наказания. А я…» Она запнулась.
«Я довела его до края, требовала половину от их сделок, угрожала разоблачить его.
В тот вечер я поставила ультиматум: либо он переписывает дом на меня и разводится с тобой, либо я иду в полицию». «Вы?» Алена задохнулась от гнева.
«Вы его мачеха? Как вы могли?» «Я двадцать лет была тенью его отца». В глазах Галины Петровны блеснула застарелая обида.
«Терпела пренебрежение. Всегда была второй после его покойной жены и ее драгоценного сыночка. Я заслужила этот дом».
«А теперь вы боитесь, что я найду доказательство?» Алёна покачала головой.
«Поэтому выгнали меня?» «Не только». Свекровь отвела глаза.
«Дмитрий на свободе. Теперь он шантажирует меня. Требует денег за молчание о моей роли в самоубийстве Сергея.
Я продаю дом, чтобы откупиться от него». Звук разбитого стекла заставил обеих женщин вздрогнуть. В дверях стоял Дмитрий.
«Какая трогательная сцена!» Усмехнулся он. «Мать и вдова покойного делят наследство.
А ведь я предупреждал тебя, Галина, что эта девочка не так проста».
«Вы убили его», тихо произнесла Алена. «Своим предательством». «Бизнес есть бизнес, милочка. Ничего лишнего». Дмитрий сделал шаг вперед.
«А теперь отдай мне флешку и документы». «Нет! Алёна выпрямилась. «Сережа хотел, чтобы я знала правду». «Отдай ему, Алена», вдруг произнесла Галина Петровна. «Это опасно».
В ее голосе впервые прозвучала забота, и это поразило Алену больше всего.
Дмитрий шагнул к ней, но внезапно во дворе раздался звук полицейской сирены.
«Что за?» Он метнулся к окну. «Я не была уверена, что вы появитесь сегодня», спокойно произнесла Алена.
«Но на всякий случай позвонила в полицию перед тем, как проникнуть в дом. Сказала, что вломился грабитель».
Через десять минут Дмитрия увели в наручниках. Обе женщины сидели на кухне в неловком молчании. «Я дочитала письмо Сергея», наконец произнесла Алена.
«Он никогда не считал вас матерью, но в последних строках все равно просил не винить вас полностью. Каждый несет свой крест. Так написал он». Галина Петровна закрыла лицо руками и остала чудовищем, прошептала она.
«Когда вышла за его отца, думала начать новую жизнь, но он любил только свою покойную жену и сына, а меня терпел.
Годами копила эту обиду и, наконец, сорвалась на мальчишке».
«Документы и флешку я передам следователю», твердо сказала Алена.
«Но копию личного письма Сережи оставлю себе. И вам тоже сделаю копию».
«Дом придется продавать в любом случае», вздохнула свекровь, «чтобы возместить украденное». «Дом по закону принадлежит мне», неожиданно сказала Алена.
«Я нашла завещание отца Сережи. Он оставил дом сыну, а не вам.
Сережа рассказал об этом в письме. Копия документа была там же».
Галина Петровна побледнела: «Нет, этого не может быть».
«Может», твердо ответила Алена. «Но знаете что? Этот дом пропитан ложью и страданием.
Я продам его и открою музыкальную школу для детей из детских домов, таких, какой была я сама. Это будет мой способ почтить память Сережи».
Год спустя на окраине города распахнула двери небольшая музыкальная школа для детей из детских домов. Алена встречала учеников у входа.
Среди посетителей церемонии открытия была и Галина Петровна, осунувшаяся, постаревшая.
После суда над Дмитрием, где всплыла и ее роль в трагедии, она получила условный срок с учетом возраста и полного признания вины.
«Я не могу вернуть Сережу», сказала она Алене после церемонии. «Но я хотела бы помочь этим детям, если ты позволишь».
На стене в кабинете директора висела фотография улыбающегося Сергея.
Тени прошлого никогда не исчезнут полностью, но свет настоящего может быть сильнее их.
Этот урок обе женщины усвоили ценой невосполнимой потери.
