— Да пошла ты знаешь куда, святоша! — заорала Инга, — я тебе этих спиногрызов на шею не вешала, сама эту кашу заварила! Я тебя попросила просто посмотреть за моими сыновьями, а не оформлять на них опекунства. Подумаешь, полгода у тебя пожили! Что, переломилась? Бессовестная ты, сестрица!
Алена никогда не отличалась буйным нравом. Интеллигентная, тихая женщина работала бухгалтером в небольшой фирме. Несколько лет назад она вышла замуж за Игоря, крановщика с золотыми руками и добрым сердцем. Жили скромно, но счастливо. Две дочки-лапочки, Маша и Полина, росли как на дрожжах. С трудом, но взяли ипотеку, чтобы вместе с детьми не скитаться по съемным углам.
А вот у старшей сестры Алены, Инги, жизнь всегда напоминала американские горки. Красивая, но ветреная, она с легкостью меняла мужчин, словно перчатки. Замужем побывала дважды. Как утверждала сама Инга, счастья ей не принес ни один:
— Да ну их к черту, — говорила женщина, — тряпки какие-то, а не мужчины! Сколько можно терпеть? Я — самодостаточная женщина, я в состоянии саму себя обеспечить. А счастье свое я еще обязательно встречу. Вот увидите!
Младшего сына, Егора Инга и вовсе родила от какого-то залётного гастролера. Не смотря на громкие слова, она никогда не утруждала себя серьезной работой. В основном, жила за счет мужчин, алиментов и случайных подработок. Зато умела пустить пыль в глаза — одевалась ярко, говорила красиво и всегда была в центре внимания. Родители Алены и Инги больше любили старшую — ей всегда помогали, на нее всегда находилось и время, и деньги. Алену это всегда обижало:
— Ей все легко дается, а я пашу как лошадь! — иногда с завистью думала она.
Но тут же одергивала себя. Чего она жалуется? У нее есть супруг, собственное жилье, стабильный заработок. А Инга… Невезучая она какая-то, несчастливая. Все, за что она возьмется, прахом рассыпается.
Родные сестры с самого детства соревновались во всем, но если Алена брала упорством и старанием, то Инга — хитростью и обаянием.
— Ну, что ты как клуша сидишь над этими книжками? — говорила Инга, заглядывая в комнату Алены, — пошли лучше на дискотеку! Там такой красавчик на меня глаз положил!
Алена отказывалась.
— Иди одна, мне некогда. Контрольная важная на носу, от нее итоговая оценка зависит. Что в твоих дискотеках хорошего? Только время зря терять!
Алена искренне полагала, что сначала нужно сделать уроки, а потом уже развлекаться. Инга фыркала и убегала на дискотеку. В старших классах младшая сестра сначала немного завидовала старшей, но потом начала понимать, к чему ведет такой вечный праздник.
В школе Инга училась плохо, но всегда умела выкручиваться. То спишет у соседа по парте, то очарует учителя. Зато поклонников у нее было много. Алена завидовала ее популярности, но в то же время презирала ее легкомысленность.
Еще во времена студенчества с Ингой произошла неприятная ситуация. Она, будучи студенткой второго курса, решила стать финансово независимой. Родители новости о том, что их старшая дочь ищет работу, обрадовались. Поддержали, речь напутственную произнесли:
— Доченька, мы так рады, — улыбалась мать, — нам очень приятно осознавать, что ты повзрослела. Пожалуйста, покажи себя с наилучшей стороны, чтобы мы могли тобой гордиться.
— Да, доченька, — вторил матери отец, — обязанности свои выполняй добросовестно, старайся заслужить похвалу руководства. Начальники, знаешь ли, очень любят исполнительных и неконфликтных людей.
Инга на работу устроилась, честно отходила на смены две недели. А потом в квартиру, где она вместе с Аленой и родителями проживала, нагрянула тогда еще милиция. Тут-то все и узнали, что Инга вытащила из кассы выручку.
— Мне деньги срочно были нужны, — рыдала Инга, — мамочка, там совсем зарплата маленькая! Начальница меня все время обзывала, ругала меня без причины, а вчера сказала, что я из кармана недостачу покрывать буду. А я ничего не брала, мамуля! Честное слово, ни крошечки не взяла в этом магазине!
Потом родители Алены узнали, что Инга не чиста на руку. Владелица магазина продемонстрировала матери Инги видео, на котором хорошо видно, как та ворует бутылки с алкоголем.
— Еще хватило совести в кассу лезть, — возмущалась пострадавшая, — я ведь пошла навстречу вашей дочери! Она меня обманула, сказала, что сирота, что мама с папой у нее погибли. Я пожалела ее, не стала никуда заявлять. Договорились, что она постепенно, за пару недель, закроет недостачу. А она всю выручку сперла!
Родителям Инги пришлось вытрясти всю заначку, чтобы спасти любимую доченьку от уголовного наказания. Инга, кстати, своей вины так и не признала: считала, что ничего плохого не сделала.
После института Инга сразу выскочила замуж. Жених был завидный — бизнесмен, с собственным домом, машиной. Правда, в два раза старше невесты, но разве это важно? Где она его подцепила, Инга не сказала, только кокетливо дергала плечиком:
— Места знать надо!
Алена, конечно, в успех задуманного не верила. Какая Инге семья? Она же безответственная. Но вслух своих опасений девушка не высказывала — не хотела нарываться на скандал.
Брак просуществовал недолго, через пару лет Инга развелась, получив приличные отступные. Причем, в разводе была она виновата сама — сбегала на сторону и тут же была поймана.
— Ну, что? Не вышло богача охомутать? — ехидно спросила Алена.
— Зато я получила опыт и деньги! — с гордостью ответила Инга, — а ты все еще сидишь за своими книжками и ждешь принца на белом коне!
— Ага, и еще позор, — хмыкнула Алена, — Инга, вот где твоя голова? Одна интрижка лишила тебя обеспеченной жизни. Что эти деньги? Их нет у тебя уже, ты же квартиру купила. А дальше как?
— Ой, это тебя волновать не должно, — разозлилась Инга, — работу найду. Ты за собой смотри! Мужа лучше ищи, а то старой девой останешься!
Алена на ехидство сестры внимание не обращала. Какие ее годы? Встретит еще своего принца.
Принц у Алены все же появился. Алена ни разу не пожалела о том, что за Игоря своего вышла замуж. Инга не долго была свободной — через некоторое время после развода она снова вышла замуж. На этот раз за иностранца. Уехала с ним за границу, родила сына. Но и этот брак долго не продержался. Муж остался в другой стране, женился снова, и Инге пришлось вернуться на родину уже с ребенком. Алименты он платил, но о сыне слышать не желал.
— Ну, что, Инга? Опять промахнулась? — сочувственно спрашивала Алена, — ну чего тебе на месте не сидится? Чего ты гонишься за красотой да деньгами? Выбирай мужа, похожего на моего Игорька. Чтобы работящим был, заботливым. Чтобы к ребенку хорошо относился.
— Зато я мир посмотрела! — ответила Инга, стараясь не показывать обиду, — и сына родила! А ты так и живешь со своим крановщиком в двушке! Что в твоем Игорьке хорошего? Нет за душой ни копейки, гол, как сокол! Тьфу!
Второго ребенка, Егора, Инга родила от третьего сожителя. Он даже не удосужился записать ребенка на себя. Инга махнула рукой — главное, чтобы любил. Но и эта любовь быстро прошла — сожитель ушел к другой, а Инга осталась одна с двумя детьми и кучей проблем.
За несколько месяцев до того рокового звонка Инга стала меняться. Она как будто помолодела, похорошела, стала чаще краситься и наряжаться. Даже неожиданно старшую сестру заинтересовала младшая — Инга стала регулярно заглядывать на чашку чая, интересовалась ее делами. Все время повторяла, что двоюродные братья и сестры должны общаться — к тому моменту у Алены подрастали дочки.
— У тебя кто-то появился? — как-то спросила Алена, — ты стала какая-то не такая. Ожила, что ли.
— Ну, может быть… — уклончиво ответила Инга, — а что? Я не имею права на личную жизнь?
— Имеешь, конечно. Но ты же знаешь, что у тебя дети… — осторожно заметила Алена.
— Дети — это святое. Я никогда их не брошу. А как они должны мне помешать? Ты к чему клонишь? Да я за пацанов своих мир этот переверну!
Алену все же что-то настораживало. Она чувствовала, что что-то не так. Новая любовь постепенно вытесняла детей из жизни Инги. Старшая сестра стала все чаще пропадать из дома, оставляя детей на Алену под разными предлогами. То нужно срочно подработать, то встретиться с подругой. Алена ей поначалу верила, племянников забирала. Но когда отлучки стали регулярными, возмутилась:
— Инга, ты что, собираешься их на меня оставить? Три-четыре дня в неделю дети у меня живут. Тебе не кажется, что это — перебор?
— Да что ты такое говоришь? — деланно всполошилась Инга, — я просто хочу немного отдохнуть. Я же тоже человек! Навалилось все, устала я.
Алена была уверена, что сестрица врет.
В воскресение утром Инга привезла мальчишек к Алене — та удивилась:
— Ты чего в такую рань-то? Чего тебе не спится? Погода еще такая отвратительная, всю ночь дождь хлестал. А ты ребятню легко одела.
Инга, легонько подталкивая сыновей внутрь квартиры, затараторила:
— Ален, я торопилась. У меня командировка срочная намечается, мне вот прямо сейчас нужно уехать. Я мальчишек у тебя оставлю? А как вернусь — заберу. Хорошо? вот тут, в пакетах, все необходимое: одежда, учебники, тетради, зарядники для телефона. Не забудь их в школу водить! С уроками помогай, если нужно. Все-таки, начальное звено, знания только-только закладываются в их голову. Ну все, побежала я!
Алена остолбенела: куда, зачем? Какая командировка может быть у администратора салона красоты?
Вслух задать эти вопросы Алена не успела: Инга развернулась и быстро побежала вниз по лестнице. Алена завела детей в квартиру, накормила их завтраком и аккуратно стала расспрашивать, куда отправилась их нерадивая мать. Дети ничего не знали.
Инга не объявилась ни через неделю, ни через две. Алена забила тревогу — стала звонить родителям, общим знакомым и школьным подругам. Никто не знал, где Инга. А потом она объявилась сама. Сестре она позвонила:
— Прости, дорогая, но домой я не вернусь! Я встретила свою настоящую любовь, я собираюсь за него замуж… И он не знает, что у меня есть двое детей. Возможно, о них я когда-нибудь ему расскажу, но не сейчас. Попозже. Съезди в квартиру мою, собери вещи мальчишек. Через три дня туда въедут жильцы.
— Замуж? Опять какого-то альфонса нашла? — заорала Алена, — ты дура, что ли? Какие жильцы, какое замужество?!
— Не говори так! Это — настоящая любовь! Ален, ну тебе что, сложно?
— Инга, ты что, серьезно? Ты хочешь оставить мне своих детей?
— Ну, а что делать? Я же не могу упустить свое счастье! Ну, пожалуйста, Аленушка! Ты же добрая, ты всегда мне помогала! Я вам помогать буду, деньги каждый месяц присылать! А потом, как муж ко мне всей душой прикипит, я ему правду расскажу и мальчишек заберу.
Алена долго колебалась. С одной стороны, ей было жалко племянников — брошенных матерью, испуганных и никому не нужных. С другой стороны, она понимала, что взваливает на себя непосильную ношу. У нее свои дети, работа, ипотека… Но Инга давила на жалость, клялась в вечной благодарности и обещала золотые горы. В итоге Алена сдалась.
— Ладно, Инга. У тебя есть три месяца! И ни днем больше. И деньги присылай, как обещала!
С этого момента жизнь Алены превратилась в ад.
***
Алена сразу поняла, что совершила огромную ошибку. С чужими детьми она совершенно не справлялась. Максим и Егор, раньше доброжелательно относившиеся к двоюродным сестрам, теперь резко изменили к ним отношение: колотили, обижали, отбирали игрушки и сладости. На любое замечание Максим, старший племянник Алены, зло бурчал:
— Нас мама бросила! Нам нужнее!
Игорь, хоть и жалел племянников, но тоже начал сдавать. Он, как и прежде, пропадал на работе с утра до ночи, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Вечерами он приходил домой уставший и раздраженный, а тут — шум, гам и постоянные детские драки. Возмущение постепенно нарастало:
— Ален, ну ты хоть как-то их воспитывай! — ворчал он, — они же совсем от рук отбились!
— Я стараюсь, Игорь! Но ты же знаешь, какие они… Инга совсем ими не занималась, — оправдывалась Алена.
Игорь вздыхал и уходил смотреть телевизор. Алена оставалась один на один с детьми, усталостью и чувством безысходности.
Блудная сестра, как и следовало ожидать, про обещания свои забыла. Первую неделю она еще звонила, рассказывала о своей новой любви и обещала скоро прислать деньги. Потом звонки стали реже, а потом и вовсе прекратились. Алена звонила сама, но Инга то не отвечала, то говорила, что у нее проблемы с работой и деньгами, и просила подождать еще немного.
— Инга, ты же обещала! Я не могу больше! Мне тяжело! Забери детей! — умоляла Алена.
— Ну, подожди еще чуть-чуть! Я скоро устроюсь, и все будет хорошо! Не бросай меня, Аленушка!
Младшая сестра злилась, но продолжала надеяться. Она верила, что Инга одумается и вернется к детям.
Прошел месяц. Потом второй. Инга не звонила и не присылала денег. Алена совсем выбилась из сил. Дети болели один за другим, ипотека давила, Игорь все чаще срывался на крик. Алена чувствовала, что ее жизнь рушится на глазах.
Однажды Алена случайно увидела в социальных сетях фотографии Инги. Она была на море, с новым возлюбленным, счастливая и беззаботная. На фотографиях сестрица щеголяла в новых дорогих нарядах, демонстрировала шикарный маникюр. Алена остолбенела.
— Да как же так можно?! — прошептала она, — она там развлекается, а я тут…
В этот момент в комнату вошел Максим.
— Тетя Алена, а можно мне конфетку? — спросил он, дергая ее за рукав.
Алена посмотрела на грязные руки Максима, на его растрепанные волосы, на его заплаканное лицо. В голове всплыли фотографии Инги — холеной, довольной, счастливой. В груди вскипела такая ярость, что захотелось закричать.
— Нет, Максим! Никаких конфет! И вообще, идите все спать! — рявкнула Алена.
Максим заплакал и убежал в комнату. Алена села на диван и закрыла лицо руками. Она чувствовала себя загнанной в угол, обманутой и преданной.
Вечером, когда дети уснули, Алена позвонила сестре.
— Инга, ты где? Почему ты не звонишь? Почему не присылаешь денег? — кричала она в трубку.
— А что случилось? —ответила Инга, — я же говорила, у меня проблемы…
— Проблемы?! Да ты там на морях отдыхаешь, как я вижу! — заорала Алена, — я больше не могу! Забери своих детей! Я больше не выдержу!
— А что я могу сделать? — нагло ответила Инга, — у меня сейчас нет возможности их забрать. Может, ты еще немного посидишь с ними? Я скоро…
— Хватит! С меня хватит! — закричала она, — я завтра же иду в органы опеки! Пусть они разбираются с твоими детьми! Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего!
— Ты что, совсем с ума сошла?! — заорала Инга в ответ, — ты же сломаешь детям жизнь!
— А ты не сломала им жизнь, когда бросила их?! Все! Завтра я подаю документы на оформление опекунства! И ты больше не увидишь своих детей!
Инга замолчала. Алена бросила трубку и села на диван. Она чувствовала себя опустошенной, но в то же время — освобожденной. Она больше не позволит Инге манипулировать собой и разрушать ее жизнь.
После очередного скандала, когда Алена уже в открытую заявила о своем намерении оформить опекунство, Инга, словно опомнившись, начала донимать ее звонками. Голос стал мягче, в словах появилась подозрительная забота.
— Ален, ну как там мои детки? Не болеют? Может, им чего-нибудь нужно? — щебетала в трубку.
Алена насторожилась. Знала, что просто так добренькой не бывает. Что-то ей нужно.
— Им нужно, чтобы ты хоть немного участвовала в их жизни. Хотя бы финансово.
— Да я бы с радостью, Аленушка! Но ты же знаешь, как сейчас тяжело с деньгами. Все дорожает, а алименты — копейки.
— Ты получаешь на них алименты, Инга! Хоть что-то давай! Они едят, одеваются, им нужно учиться!
Инга замялась.
— Ну, ладно, уговорила. Буду что-нибудь подкидывать. Но ты не жди, что я тебе мешки с деньгами принесу. Сама знаешь, как я живу.
Раз в месяц, а то и реже, на карту Алены приходила небольшая сумма — тысяча, две, максимум — три тысячи рублей. Смешные деньги, учитывая, что детей двое и на каждого нужно гораздо больше.
— Инга, это же издевательство! Что я куплю на эти деньги?
— Ну, что я могу сделать? — отвечала Инга, — я же не волшебник. Радуйся, что хоть что-то даю. А то могла бы вообще ничего не давать.
Алена понимала — Инга просто пытается успокоить ее бдительность, хочет, чтобы она не подала в суд и не лишила ее родительских прав. Ей было плевать на детей, ее волновали только собственные интересы. И алименты.
Алена не отказывалась от этих грошей, хоть и прекрасно знала, что эти деньги не покроют и малой части расходов на детей.
Алёна обращалась к родителям, а те только качали головой:
— Ты знаешь, нет сейчас возможности как-то финансово помогать внукам. До пенсии осталось совсем немного, мы с отцом усиленно откладываем себе на старость, — говорила Алёне мать, — если что-то лишнее появится — поможем. А пока…
— Мам, ну ты же сама прекрасно понимаешь, что это ненормально? — говорила родительнице Алёна, — у меня своих двое детей, я о них должна в первую очередь думать! Я не пойму, почему Инга не даёт мне пойти в опеку? Если я стану официальным представителем её детей, то мне хотя бы зарплату государство начнёт выплачивать! Будет как-то легче, я смогу больше позволить детям. Мы с Игорем четверых тянем на две относительно небольшие зарплаты! Мама, у нас ипотека. Вы что, хотите, чтобы мы все вместе по миру пошли?
— Алёна, с твоей стороны крайне некрасиво говорить такие вещи, — отвечала ей родительница, — ну разве можно мать прав лишить? Инга за ними обязательно вернётся, но немного позже. Дай девочке личную жизнь устроить! Она и так настрадалась, три раза была замужем — и всё мимо. Мужчины ей какие-то попадались недобросовестные. Бессовестные! Алён, ну неужели ты так поступишь со своей сестрой? Всю жизнь же потом жалеть будешь! Дети родные тебя возненавидят, когда поймут, как ты со своими племянниками поступила. Какая зарплата от государства, о чём ты? Побойся Бога, неужели у тебя совсем совести нет?
— Знаешь, мама, когда детям есть нечего, о совести не думаешь, — рявкнула Алёна, — что бы вы там ни говорили, я поступлю так, как решила! Сегодня же позвоню Инге и скажу, что обращусь в опеку. Нужны ей сыновья? Приедет и заберёт! А если нет… Пусть её поступок на её совести и останется.
Своё обещание Алёна сдержала — пошла в опеку и сообщила правду: старшая сестра почти полгода назад оставила двоих детей ей на время и до сих пор за ними не вернулась. Представители надзорного органа пообещали найти «беглянку» и объяснить ей последствия её недостойного поступка. Видимо, обещание своё держали — Инга примчалась уже через два дня.
С младшей сестрой она не поздоровалась, сразу же накинулась на неё с обвинениями:
— У тебя вообще совесть есть? Ты что творишь? Ты почему меня позоришь? Мне звонят какие-то незнакомые люди и говорят, что готовят документы на лишение меня родительских прав! С какой радости? За что? Я — нормальная мать, меня не за что лишать прав!
— Здравствуй, во-первых, — скривилась Алёна, — а во-вторых, какая ты мать, Инга? Твои дети тебя полгода не видели, тебе некогда! Ты свою личную жизнь устраиваешь: по курортам разъезжаешь, мужика ублажаешь, а пацаны твои растут, как сорняк! Мне, знаешь ли, опекунские будут нелишними. Я не позволю, чтобы ребята попали в детский дом, сама их буду воспитывать. Мы с Игорем справимся, а ты, когда они подрастут, грех свой сама перед ними замаливай. Постараешься — простят. Совести у тебя нет, ты детям своим должна. Ты помогать в первую очередь должна, ты заботиться о них обязана. А ты за эти полгода мне всего тринадцать тысяч на двоих детей выделила. Нигде ничего не ёкает?
— Да что я им должна?! Я им жизнь дала! Они обязаны быть благодарны! А ты, святоша, чего выеживаешься? Думаешь, ты лучше меня? Да ты просто завидуешь, что у меня жизнь интереснее!
— Мне твоя «интересная» жизнь даром не нужна! — крикнула Алена в ответ, — я живу ради своих детей и мужа, а ты… Ты — ничтожество!
— Ах, так?! Ну, тогда я тебе устрою! Посмотрим, как ты запоешь, когда я у тебя все отсужу! Дом, машину — все заберу! Ты еще пожалеешь, что связалась со мной!
Инга снова убежала. Руки у Алены тряслись, в груди клокотала обида и злость. Как же она ненавидела Ингу! За ее эгоизм, за ее безответственность, за ее гнилое нутро!
Инга исчезла теперь уже с концами. Родительских прав ее лишили, ребят воспитывает Алена с мужем. Теперь у них все хорошо — все «огрехи» воспитания родной мамаши удалось со временем исправить. Родители Алену не поддержали, посчитали, что поступила она неправильно. Жестоко и не по-родственному.
