Ольга стояла у двери кухни и слушала, как свекровь отчитывает её мужа. Пятый день подряд. Один и тот же разговор.
— Вы что, совсем с ума сошли? Вы как собирались ребёнка растить? На какие шиши? — голос Нины Петровны звенел от возмущения. — В чужой квартире, на чужие деньги?
— Мам, это не чужая квартира, это наш общий дом, — Димка говорил тихо, будто оправдывался.
— Ага, общий! А кто за него платит? Кто вам еду покупает? Папа твой горбатится в свои шестьдесят пять, чтобы вы тут как сыр в масле катались!
Ольга прикусила губу. Сыр в масле! Три года они с Димкой ютятся в десятиметровой комнате, экономят на всём, даже на проезде. Какое там масло.
— Мам, мы справимся. Я устроился на подработку, — Димка снова пытался что-то объяснить.
— Справится он! А ты подумал, что будет, когда она в декрет уйдёт? На твою зарплату даже на памперсы не хватит! Вы хоть у нас разрешения спросили перед тем, как такое решение принимать!
Ольга почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Вот оно что. Им нужно было разрешение. Разрешение родить собственного ребёнка.
Всё началось три недели назад. Ольга смотрела на две полоски на тесте и не могла поверить своим глазам. Они с Димкой так долго этого ждали!
— Дим, ты только посмотри! — она протянула мужу тест, когда тот вернулся с учёбы.
Димка уставился на полоски, потом перевёл взгляд на жену.
— Это… это правда? — его глаза расширились.
— Да! Мы будем родителями!
Он подхватил её на руки, закружил по комнате. Они смеялись, строили планы, придумывали имена. А потом Димка вдруг замер.
— Оль, а как мы родителям скажем?
Ольга тоже замолчала. Нина Петровна и Виктор Семёнович. Её свёкры. Люди, которые приютили их, когда они только поженились. Которые кормили их, когда у них не было денег. И которые каждый день напоминали им об этом.
— Может, пока не будем говорить? — предложила Ольга. — Подождём немного. Ты же знаешь, что в первые месяцы всякое может случиться.
Димка кивнул, но в глазах его появилась тревога.
Они старались вести себя как обычно. Ольга больше не ела маринованные огурцы на ночь — Нина Петровна сразу бы заподозрила неладное. Димка устроился курьером, чтобы в свободное время подрабатывать. Они шептались по ночам, мечтали, как съедут от родителей, как будут жить втроём.
Но однажды утром Ольгу сильно затошнило. Она еле добежала до туалета. Когда вышла, в коридоре стояла свекровь.
— Что, Оленька, нехорошо? — спросила она с подозрением.
— Да, что-то желудок расстроился, — соврала Ольга.
— Желудок, значит, — протянула Нина Петровна. — А не беременна ли ты часом?
Ольга покраснела. Врать она никогда не умела.
— Я… мы хотели сказать, но…
— Ясно всё с вами, — отрезала свекровь и ушла на кухню.
Вечером разразился скандал.
— Вы что же, решили нас перед фактом поставить? — кричала Нина Петровна. — Мы вас кормим, поим, а вы без нашего разрешения, за нашей спиной такое вытворяете?
— Какие решения, мам? — не понял Димка. — Мы ребёнка хотим.
— А жить где будете? Здесь? Втроём в одной комнате? А деньги? Ты думаешь, мы с отцом будем вас троих содержать?
— Мы справимся, — упрямо повторял Димка.
— Как справитесь? На твою стипендию и жёлтую сумку? А ты, — она повернулась к Ольге, — ты чем думала? Тебе двадцать один! Карьеру надо строить, а не в декрете сидеть.
— Нина Петровна, мы…
— Что вы? Что? Вы даже спросить не удосужились! Может, у нас планы были! Отцу на пенсию, я скоро по горячему списку, нам бы отдыхать! А теперь что? Сидеть с вашим ребёнком, пока вы работаете?
Димка молчал, опустив голову. Ольга чувствовала, как внутри всё холодеет. Неужели он не защитит их ребёнка?
— Может, ещё не поздно всё исправить, — вдруг тихо сказала свекровь. — Сейчас это просто и безопасно.
Ольга не поверила своим ушам. Они предлагают ей избавиться от ребёнка?
— Я не буду делать аборт, — твёрдо сказала она.
— А кто тебя спрашивает? — фыркнула свекровь. — В нашем доме, на наши деньги живете, едите – нам и решать. Так что будь добра, думай головой, а не…
— Мам, хватит, — вдруг сказал Димка. — Оля права. Это наш ребёнок. И мы его оставим.
Нина Петровна поджала губы.
— Ну смотрите. Только потом не приходите плакаться.
Следующие дни превратились в ад. Свекровь демонстративно не разговаривала с Ольгой. Готовила только на троих. Виктор Семёнович вздыхал и качал головой. А Димка… Димка начал сомневаться.
— Оль, а может, они правы? — спросил он однажды вечером. — Может, нам правда рано? Мы же совсем не готовы.
— Дим, ты что? — Ольга не верила своим ушам. — Ты же сам хотел ребёнка!
— Хотел, но… Мы живём у родителей. У нас нет своего жилья. Денег мало. Как мы будем растить малыша?
— Как все растят! Справимся!
— А если нет? Если родители нас выгонят? Куда мы пойдём?
Ольга смотрела на мужа и не узнавала его. Куда делся тот Димка, который кружил её по комнате? Который придумывал имена их будущему ребёнку?
— Ты предлагаешь мне сделать аборт? — прямо спросила она.
Димка отвёл глаза.
— Я не знаю, Оль. Я просто не знаю.
И вот теперь она стояла у двери кухни и слушала, как свекровь снова давит на её мужа. И он поддаётся. Он сдаётся.
— Ты должен с ней поговорить, — говорила Нина Петровна. — Объяснить, что так будет лучше для всех. Потом родите, когда на ноги встанете.
— Да, мам, — тихо ответил Димка.
Ольга не выдержала. Она распахнула дверь и вошла на кухню.
— Не нужно со мной говорить, — сказала она. — Я всё слышала.
Нина Петровна вскинула брови.
— Подслушивать нехорошо, Оленька.
— Знаете, что ещё нехорошо? Заставлять людей отказываться от своего ребёнка.
— Никто тебя не заставляет, — фыркнула свекровь. — Мы просто советуем. Как более опытные люди.
— Вы не советуете. Вы манипулируете. Вы шантажируете нас едой и крышей над головой.
— Оля, — предупреждающе сказал Димка.
— Что Оля? Что? — она повернулась к мужу. — Ты готов отказаться от нашего ребёнка, потому что твоя мама так хочет?
— Я думаю о нас! О нашем будущем!
— Нет, ты думаешь о себе! О том, как тебе будет удобнее!
Нина Петровна встала между ними.
— Не смей разговаривать так с моим сыном!
— А вы не смейте решать, рожать мне или нет!
В кухню вошёл Виктор Семёнович.
— Что за крики?
— Твоя невестка совсем обнаглела, — пожаловалась Нина Петровна. — Мы ей добра желаем, а она…
— Добра? — перебила Ольга. — Вы называете это добром? Вы хотите, чтобы я отказалась от своего ребёнка!
— Никто не говорит про это, — поморщился Виктор Семёнович. — Просто сейчас не время.
— А когда будет время? Когда вы разрешите?
Ольга чувствовала, как внутри всё кипит. Три года она терпела. Три года молчала, когда свекровь критиковала её стряпню. Когда свёкор проверял их расходы. Когда они с Димкой не могли даже поссориться, потому что стены были слишком тонкими.
— Знаете что, — сказала она, внезапно успокоившись. — Я не буду делать аборт. И я не буду больше жить здесь.
— Оля! — воскликнул Димка.
— Что Оля? Ты выбрал сторону, Дим. И это не моя сторона.
Она вышла из кухни, пошла в их комнату. Достала чемодан, начала складывать вещи.
— Ты куда собралась? — Димка влетел следом за ней.
— Ухожу.
— Куда?
— Найду куда, Маринка подруга не отвернётся, потом устроюсь обратно в общагу.
— Оля, ты с ума сошла? У неё однушка! Вы там вдвоём не поместитесь!
— Поместимся, — отрезала Ольга. — Я лучше буду спать на полу у подруги, чем жить там, где моего ребёнка не хотят.
— Оля, давай поговорим, — Димка схватил её за руку. — Я не хотел тебя обидеть. Я просто боюсь.
— Чего ты боишься, Дим? Ответственности? Или что мама будет недовольна?
— Я боюсь, что мы не справимся! Что нам нечем будет кормить ребёнка!
— А я боюсь, что однажды проснусь и пойму, что живу чужую жизнь. Что позволила другим людям решать за меня.
Она застегнула чемодан, взяла сумку.
— Прости, Дим. Я ухожу.
Он стоял в дверях, не зная, что сказать. В коридоре появились свёкры.
— Куда это ты собралась? — спросила Нина Петровна.
— Ухожу от вас. Насовсем.
— И куда же? — усмехнулась свекровь. — К родителям? Так у них своя жизнь. Они тебя не ждут.
Это был удар ниже пояса. Родители Ольги жили в другом городе. Не своя квартира, маленькая зарплата. Они бы приняли дочь, но это означало бы для них новые расходы, новые проблемы.
— Я справлюсь, — твёрдо сказала Ольга. — Без вашей помощи.
— Как справишься? На что жить будешь? — не унималась свекровь.
— Работать буду. Я без пяти минут медсестра, без работы не останусь.
— С животом-то? Кому ты нужна такая?
— Нина, — вдруг сказал Виктор Семёнович. — Хватит.
Все удивлённо посмотрели на него.
— Что хватит? — не поняла Нина Петровна.
— Хватит давить на детей. Они взрослые люди. Имеют право сами решать.
— Витя, ты что? Они же на нашей шее сидят!
— И что? Мы в их возрасте тоже не миллионерами были. Твои родители нам помогали, забыла?
Нина Петровна поджала губы.
— То другое было. Время другое.
— Время всегда другое, — философски заметил Виктор Семёнович. — А дети всегда дети.
Он повернулся к Ольге.
— Никуда ты не пойдёшь. Это твой дом. И ребёнка своего ты родишь здесь.
— Папа, — Димка смотрел на отца с удивлением.
— Что папа? Думаешь, я не вижу, как мать твоя на вас давит? Как ты боишься ей перечить? Хватит. Пора становиться мужчиной.
Он повернулся к жене.
— А ты, Нина, угомонись. Будет у нас внук или внучка — радоваться надо. А ты что устроила? Войну в семье?
Нина Петровна открыла рот, закрыла. Потом фыркнула и ушла в спальню, хлопнув дверью.
— Она отойдёт, — сказал Виктор Семёнович. — Просто испугалась, что старая стала. Что не нужна будет никому.
Он похлопал Димку по плечу.
— А ты, сынок, жену свою береги. И ребёнка. Это самое главное в жизни.
Он ушёл на кухню, оставив их вдвоём. Димка смотрел на Ольгу, не зная, что сказать.
— Оль, прости меня, — наконец выдавил он. — Я такой дурак.
— Дурак, — согласилась она, но чемодан поставила.
— Я всё исправлю, обещаю. Найду хорошую работу. Денег накопим, съедем отсюда.
— Дело не в деньгах, Дим. Дело в том, что ты не встал на мою сторону. На сторону нашего ребёнка.
— Я знаю. И мне стыдно. Просто я запутался. Испугался.
Он обнял её, прижал к себе.
— Прости меня, Оль. Я люблю тебя. И нашего малыша тоже люблю.
Она уткнулась ему в плечо. Хотела оттолкнуть, но не смогла. Слишком любила этого слабого, нерешительного человека.
— Больше никогда так не делай, — сказала она. — Никогда не предавай нас.
— Никогда, — поклялся он. — Обещаю.
Через семь месяцев в их семье появилась Алиса. Маленькая, крикливая, самая прекрасная на свете. Нина Петровна сначала держалась отстранённо, но потом не выдержала. Внучка покорила её сердце.
— Дай-ка мне её, — говорила она Ольге. — Ты отдохни, а я с ней посижу.
И сидела часами, разговаривая с малышкой, рассказывая ей сказки.
Виктор Семёнович купил и собрал кроватку. Димка нашёл хорошую работу. Они начали копить на аренду своего жилья.
А Ольга… Ольга поняла одну простую вещь. Иногда нужно уметь сказать «нет». Даже тем, кого любишь. Особенно тем, кого любишь.
Потому что некоторые решения может принимать только она сама. И никто другой не имеет права требовать от неё разрешения родить.
