Ирина сложила последнюю футболку мужа в чемодан и вздохнула. Майские праздники в доме свекрови – это всегда испытание на прочность.
Восемь лет брака, а ощущение, что она до сих пор проходит какой-то бесконечный кастинг на роль «достойной невестки».
– Андрей, ты точно взял подарок для мамы? – Ирина оглянулась на мужа, который с важным видом проверял документы.
– Конечно. Тот чайный сервиз, который ты выбрала, – он улыбнулся, но как-то натянуто. – Слушай, мне мама сейчас звонила…
Что-то в его голосе заставило Ирину замереть. Этот тон она знала слишком хорошо – так Андрей говорил, когда боялся её реакции.
– И что сказала твоя мама? – она перестала складывать вещи и повернулась к нему.
– Понимаешь… – Андрей потёр переносицу, – она пригласила Светлану.
Ирина моргнула. Раз. Два. Три. Осознание ударило, как поезд на полном ходу.
– Светлану? Твою бывшую жену?! – её голос взлетел на октаву выше. – Это шутка такая?
Андрей поднял руки в примирительном жесте.
– Мама говорит, они случайно встретились в магазине, разговорились… По-дружески, понимаешь? Светлана сказала, что ей одиноко на праздники, и…
– И твоя мать решила устроить воссоединение семьи? – Ирина почувствовала, как внутри закипает что-то опасное. – Почему она даже не спросила меня? Почему ты узнаёшь об этом за день до отъезда?
– Ирин, не преувеличивай. Никто ничего не воссоединяет, – Андрей нахмурился. – Просто посидим вместе, поговорим. Мама же не со зла. Она просто… ну, ты знаешь маму.
О да, она знала Тамару Сергеевну. Женщину, для которой мнение других людей существовало где-то на периферии сознания, если вообще существовало.
– Нет, Андрей. Я не поеду, – Ирина решительно вытащила свои вещи из чемодана.
– Брось, ты ведёшь себя как ребёнок! – в голосе мужа появились нотки раздражения. – Мы уже всё спланировали. Что я скажу маме?
– Скажешь, что твоя жена – это я, а не Светлана, и что такие сюрпризы неприемлемы!
Андрей тяжело вздохнул, сел на край кровати и взял её за руку.
– Послушай. Один раз. Три дня. Потом уедем и забудем. Разве это так сложно? Ради меня, – его глаза смотрели умоляюще. – Я не хочу скандалов, пожалуйста.
Ирина почувствовала, как решимость трещит по швам. Всегда так – сначала гнев, потом уступка. Вечный цикл их отношений с семьёй Андрея.
– Хорошо, – наконец процедила она. – Но это последний раз, когда твоя мать решает за нас обоих. Последний, Андрей.
Он обнял её, и Ирина позволила себе обмякнуть в его объятиях, но внутри всё сжималось от предчувствия нехорошего. Она представила три дня под одной крышей со свекровью и бывшей женой мужа. Разве не об этом мечтает каждая женщина на майские праздники?
Дом Тамары Сергеевны встретил их ароматом пирогов и, как показалось Ирине, атмосферой заговора.
Свекровь, элегантная даже в домашнем платье, обняла сына так, словно он вернулся из военного похода, а не приехал на праздники из соседнего района Москвы.
– Андрюшенька! Наконец-то! – воскликнула она, а затем повернулась к невестке с вежливой улыбкой. – Ирина, как доехали?
– Спасибо, хорошо, – Ирина протянула коробку с чайным сервизом. – Это вам.
– Ах, не стоило, – Тамара Сергеевна приняла подарок с таким видом, будто оказывала одолжение. – Проходите, у нас уже гости.
Гости. Множественное число. Ирина напряглась, пытаясь сохранить улыбку. В гостиной их ждал настоящий сюрприз – не только Светлана с безупречным макияжем и в струящемся платье, но и какой-то незнакомый мужчина средних лет.
– А вот и вы! – Светлана поднялась им навстречу с сияющей улыбкой. – Андрей, как же давно мы не виделись! А ты совсем не меняешься.
Она подошла и поцеловала его в щёку, задержавшись дольше, чем того требовали приличия. Ирина почувствовала, как ногти впиваются в ладони.
– Ой, простите, мне показалось, мы забыли познакомиться! – Светлана первой нарушила тишину, кивнув в сторону высокого мужчины в сером свитере. – Это Виктор. Мой… друг.
Улыбка у Ирины вышла механической – вроде бы нужно что-то произнести, а слова застряли где-то между горлом и сердцем. Она почувствовала холодную, уверенную ладонь Виктора и с трудом выдавила:
– Очень приятно.
А что ещё тут скажешь? Зачем бывшая привела сюда своего мужчину? Чтобы покрасоваться: мол, вот посмотрите, как прекрасно сложилась моя жизнь после развода? Или была в этом какой-то подвох?
– Как хорошо, что мы все здесь! – воскликнула Тамара Сергеевна, сглаживая неловкость и сияя на весь зал. – За стол, за стол, мои дорогие! Я такое приготовила, закачаешься!
И так уж получилось – случайно или нарочно – что Ирина села, как в западне: слева Андрей, справа Виктор, а напротив – Светлана и свекровь. Сидят, как два союзника на совете военных – взгляд у обеих непроницаемый, осторожный.
– Андрей, ну помнишь, как мы ездили на дачу, когда ты диплом защитил? – вдруг мечтательно вздохнула Светлана, уткнувшись подбородком в ладошку. – А мама тогда удивительный наполеон испекла.
– И сейчас пеку! – с радостью подхватила Тамара Сергеевна. – Только Ирине, мне кажется, десерт мой не особо по вкусу.
– Почему вы так решили? – честно удивилась Ирина. – Я никогда такого не говорила.
– Ты ни разу рецепт не попросила, – многозначительно заметила свекровь, бросив взгляд на Свету. – А Светлана всегда помогала, бок о бок стояли.
Щёки у Ирины вспыхнули, как разгорячённые яблоки в духовке. Она и сама помнила: стоило ей сунуться на кухню, как Тамара Сергеевна тут же, очень деликатно, отправляла её — помыть руки, вынести что-то или просто «посиди, отдохни». Помогать ей никто не предлагал…
Пауза стала тягучей, словно мёд. И вдруг – спасительный голос Виктора, чуть не по делу, но искренне:
– А чем вы занимаетесь, Ирина? – Он уловил напряжение и поспешил сменить тему. – Андрей говорил, вы в маркетинге?
Кто знает, быть может, сейчас получится вдохнуть в этот странный семейный вечер хоть каплю простоты – хотя бы на пару минут.
– Да, я руководитель отдела в…
– Ирочка у нас такая деловая, – перебила Тамара Сергеевна. – Всё работа да работа. В наше время женщины больше внимания семье уделяли.
– И детям, – как бы невзначай добавила Светлана.
Тишина обрушилась на стол, как лавина. Ирина замерла с вилкой в руке. Тамара Сергеевна знала, что у них с Андреем проблемы с зачатием. Знала и всё равно позволила прозвучать этой реплике.
– Светочка, кстати, хотела показать фотографии своей новой квартиры, – Тамара Сергеевна поспешила сменить тему. – Такой ремонт сделала, просто загляденье!
– Может, вы все хотите чаю? – Ирина поднялась, чувствуя необходимость хоть на минуту выйти из-за этого стола. – Я принесу.
– Сиди-сиди, – свекровь махнула рукой. – Ты гостья, я сама.
Вот оно. В этом доме она всегда будет «гостьей», даже спустя восемь лет брака. А Светлана – почти хозяйкой.
– Тамара Сергеевна, – Ирина внезапно для себя произнесла твёрдо. – Я не гостья. Я жена вашего сына. Позвольте мне заварить чай.
Комната на мгновение замерла. Андрей рядом напрягся, но Ирина уже поднялась и направилась на кухню. За спиной она услышала тихий смешок Светланы:
– Всегда такая принципиальная была?
– Это ещё цветочки, – ответил голос Тамары Сергеевны.
В кухне, расставляя чашки из серванта свекрови, Ирина ощутила, как внутри неё что-то ломается. Может, это был стержень прежней Ирины – той, что всегда старалась быть удобной, не создавать проблем. А может, наоборот – ломалась скорлупа, за которой пряталась настоящая она.
Позже вечером, когда первое напряжение немного спало, Ирина нашла себя сидящей в гостиной, слушающей бесконечные истории из прошлого.
Андрей наконец расслабился. Уже после третьей рюмки – так оно всегда и бывает, да? – смех зазвенел у него в голосе. Вот ведь человек! Только что сидел хмурый, а теперь с удовольствием вспоминал какую-то давнюю, почти забытую сцену из жизни со Светланой.
– Эй, помнишь тот незабываемый Новый год у Миши? – Светлана лукаво дотронулась до его руки, и в глазах её мелькнула искорка. – Тот самый, когда ты чуть с балкона не рухнул, фейерверк запуская?
– Ну а как тут забудешь! – тут же засмеялась Тамара Сергеевна: искренне, даже всплеснула руками. – Я ведь, когда услышала, чуть в обморок не грохнулась!
Андрей отмахнулся, как будто это была полная ерунда:
– Всё фигня, второй этаж-то всего! Разве это высота?
– Зато какая теперь история! – Светлана подмигнула и провела пальцем по его локтю. – Мы после свадьбы совсем недавно были… смех да и только. Молодые – и такие наивные!
– Молодые – и глупые, – неожиданно выдала Ирина и подняла бокал чуть выше остальных.
В комнате – бах! – сразу притихли. Все взгляды обернулись к ней.
– Это ты о чём? – Светлана тут же насторожилась, брови домиком.
– В самом прямом смысле, – Ирина вскинула голову и, глядя куда-то сквозь окно, сделала маленький глоток. – Сама подумай, молодость не всегда за руку с умом идёт. Сейчас бы Андрей даже не сунулся с балкона с этой дурацкой затеей.
– Ир, ну хватит, не порть кайф! – неловко рассмеялся Андрей, почесывая затылок. – Да это же просто байка для компанейских вечеров.
– Конечно, – улыбнулась Ирина так… приторно, аж зубы свело. – Я просто, знаешь ли, заметила: взрослеть – штука болезненная.
– Ну, некоторые и не взрослеют, – тут вступила Тамара Сергеевна, и бровь её хитро взлетела вверх. – Некоторые, знаете ли, по сей день… как там ваша молодежь говорит? Живут в зоне комфорта – а ну его, этот риск.
Виктор, который этим вечером выглядел не менее не в своей тарелке, чем Ирина, вдруг выдал:
– А может, ну его эти разговоры? Давайте лучше в карты перекинемся? Я как раз колоду взял.
– Бинго, вот это по-нашему! – тут же оживилась Светлана. – Тамара Сергеевна, вы ведь помните, как в преферанс резались?
– Ой, как же! – засмеялась свекровь, и всплеснула руками, забывая усталость. – Андрюша, милый, а ну-ка глянь в серванте. Там фишки внизу, в самом нижнем ящичке, помнишь?
И снова – обращение к сыну, а не к невестке. Будто Ирина пустое место, неспособное даже ящик открыть. Она украдкой взглянула на часы – всего десять вечера. Впереди ещё как минимум два таких дня.
Пока они раскладывали карты, Ирина почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Сообщение от подруги: «Как там встреча с бывшей? Выжила?»
Ирина едва сдержала горький смешок. Выживание – точное слово. Она вдруг отчётливо поняла, что не хочет просто выживать. Не в этом доме, не в этих отношениях.
– Ну что, кажется, я пойду спать, – Ирина поднялась с дивана, и голос её прозвучал устало. День выдался длинным, и, казалось, окончание этого вечера она ждала, как спасения.
– Уже? – откликнулась свекровь. Не то чтобы удивлённо – скорее даже с лёгким, едва уловимым вздохом облегчения. – Конечно, отдыхай, дорогая, сил тебе нужно набраться.
– А мы тут ещё немного задержимся, – вмешалась Светлана, глаза её подозрительно сверкнули. Улыбка была почти торжествующая, как у первоклассницы, которая выторговала дополнительный кусок пирога. – Помнишь, Тамара Сергеевна, вы обещали показать старые фотографии?
– Ой, да! – свекровь вдруг встрепенулась, хлопотливо задвигалась по комнате. – У меня там такое собрание! Андрюшка на выпускном, Андрюшка на первом свидании со Светой, Андрюшка…
Ирина бросила взгляд на мужа – молчаливый вопрос: ну, хоть слово скажешь? Но он только равнодушно пожал плечами, как будто всё происходящее его вовсе не касалось.
Скупо. Немного обидно. Тишина между ними вдруг стала куда гуще, чем вчерашний вечер.
– Ты иди, если устала. Я скоро.
В гостевой комнате, лёжа в темноте, Ирина чувствовала, как внутри нарастает решимость. Не обида и не боль – холодная, кристально чистая решимость.
Всю ночь она прислушивалась к смеху из гостиной. К шагам Андрея, который пришёл спать только в третьем часу ночи, пропахший вином и нафталином старых воспоминаний. Ирина притворилась спящей, когда он лёг рядом, пьяно поцеловав её в плечо.
Утром она проснулась раньше всех, ещё до шести. Дом спал, переваривая вчерашние события. Ирина тихо оделась и вышла на кухню.
Там она включила кофеварку и достала из холодильника продукты для завтрака. Движения её были точными, почти механическими. Разбить яйца, взбить их с молоком, нарезать сыр и помидоры, разогреть сковороду. Она управлялась на чужой кухне со спокойной уверенностью человека, принявшего решение.
К восьми часам на столе стоял завтрак – омлет с зеленью, свежие тосты, фруктовая нарезка и кофе. Ирина вытерла руки о полотенце и села ждать.
Первой появилась Тамара Сергеевна, на лице которой отразилось неподдельное удивление.
– О, ты уже встала, – она окинула взглядом накрытый стол. – И даже завтрак приготовила. Не ожидала от тебя.
– Доброе утро, Тамара Сергеевна, – спокойно проронила Ирина, скользнув взглядом по столу.
– Проходи, присаживайся, – кивнула хозяйка. – Кофе, между прочим, ещё горячий, не тяни.
Минуты две – и за стол подтянулись остальные. Андрей, весь какой-то сонный, будто его вытащили из кровати против воли. За ним Светлана – ну кто бы сомневался! – в своём шелковом халате, весь такой блестящий. Из багажа, специально, наверное, вынула – для утренних выходов. И, конечно же, Виктор, мрачный как туча, глядящий в окно – кажется, он бы в эту же секунду собрался и уехал, если бы не приличия.
– Ох, ну и запах! – воскликнула Светлана, оживляясь от одной только мысли о завтраке. – Тамара Сергеевна! У вас как всегда всё на высшем уровне. Просто чудо, а не завтрак!
– Это не я, – свекровь кивнула в сторону Ирины. – Это всё наша Ирочка.
В голосе Тамары Сергеевны звучало что-то новое – не то уважение, не то недоумение.
– Приятного аппетита, – Ирина разлила кофе по чашкам.
Они ели в необычной для этого дома тишине. Даже Светлана, казалось, слегка растерялась, не зная, как реагировать на эту новую Ирину – спокойную и собранную.
– Какой потрясающий омлет! – наконец выдохнул Виктор, с удовольствием откладывая вилку. – Ирина, вы, кажется, прирождённый кулинар.
– Ой, ну что вы… – Ирина улыбнулась так тепло, что на секунду сама почти забыла о задумке, с которой начиналось это утро. – Это просто бабушкин старинный рецепт. Ничего особенного, правда.
– Ничего особенного?! – переспросила Светлана с тихим смешком и вдруг посмотрела на Андрея. – Я ведь обычно омлет только с беконом делала… Ты помнишь, как ты его обожал?
Все как будто замерли на миг. Даже утренняя суета остановилась, давая место этим простым словам – воспоминаниям и тихой искренности за столом.
– Помню, – Андрей кивнул, не поднимая глаз от тарелки. Он выглядел неважно после вчерашнего, но Ирина знала, что дело не только во вчерашних напитках. Её муж всегда становился таким – угрюмым и избегающим взгляда – когда чувствовал свою вину.
– Знаете, – Ирина отложила вилку, – я приняла решение.
Все повернулись к ней. В воздухе повисло напряжение, будто перед грозой.
– Какое решение? – нахмурился Андрей.
Ирина сделала глубокий вдох. Она репетировала эту речь всю ночь, но сейчас слова вылетали из неё легко, без подготовки.
– Я уезжаю домой. Сегодня, – она обвела взглядом застывшие лица. – Мне кажется, я здесь лишняя.
– Что?! – Андрей чуть не поперхнулся кофе. – Ты о чём вообще?
– Разве не очевидно? – Ирина улыбнулась с удивившим её самую спокойствием. – Этот дом полон воспоминаний, но не моих. Здесь празднуют прошлое, а я в нём не участвовала.
– Ирочка, ты преувеличиваешь, – Тамара Сергеевна всплеснула руками. – Никто не хотел, чтобы ты чувствовала себя…
– Нежеланной? – Ирина закончила за неё. – А как ещё я должна себя чувствовать, когда без моего ведома вы приглашаете первую жену моего мужа на семейный праздник? Когда весь вечер я слушаю истории, из которых ясно следует, как прекрасна была жизнь до моего появления?
Наступила тишина, нарушаемая только тиканьем часов на стене. Виктор неловко кашлянул. Светлана выглядела так, будто с трудом сдерживает торжествующую улыбку.
– Если ты из-за вчерашнего, – начал Андрей, – то я извиняюсь, мы просто…
– Нет, Андрей, – Ирина покачала головой. – Я не из-за вчерашнего. Я из-за последних восьми лет. Из-за того, что ты ни разу – ни разу! – не встал на мою сторону, когда речь шла о твоей матери или о твоём прошлом.
– Это нечестно, – возмутился Андрей, но его голос дрогнул.
– Честно. Я благодарна за завтрак, – Ирина обратилась к свекрови. – И за возможность, наконец, понять, что происходит в вашей семье. Я собрала вещи и вызвала такси. Оно будет через 15 минут.
– Ты не можешь просто так уехать! – Андрей вскочил из-за стола. – Мы же вместе приехали!
– Вы можете остаться, – Ирина посмотрела на него с неожиданной для себя нежностью. – Если тебе так хочется быть с прошлым, я не держу. Но я слишком уважаю себя, чтобы продолжать участвовать в этом… спектакле.
– Ирина, – неожиданно подала голос Тамара Сергеевна, и что-то в её тоне заставило всех замолчать. – Я не думала… То есть, я не предполагала, что ты так серьёзно воспримешь…
– Конечно, нет, – Ирина вздохнула. – Вы никогда не воспринимали меня серьёзно. Я для вас всегда была временным явлением, верно? Ошибкой, которую Андрей когда-нибудь исправит, вернувшись к «правильной» жене.
Она перевела взгляд на Светлану, которая уже не выглядела такой самодовольной.
– Мне жаль, что вас использовали в этой маленькой семейной драме, – сказала Ирина. – Надеюсь, вы найдёте своё счастье… не в прошлом.
Ирина встала, и в этот момент снаружи раздался сигнал такси.
– Пунктуально, – она улыбнулась. – Ещё раз спасибо за гостеприимство.
– Я пойду с тобой, – Андрей поднялся.
– Зачем? – Ирина посмотрела на него без злости, только с усталостью. – Чтобы в машине уговаривать меня вернуться? Чтобы снова пообещать, что больше такого не повторится? Я устала, Андрей. От обещаний. От компромиссов, которые почему-то всегда должна делать только я.
– А как же я? – вырвалось у него. – Я должен выбирать между женой и матерью?
– Нет, – Ирина покачала головой. – Ты должен выбрать, хочешь ли ты быть мужем, а не сыном. Хочешь ли строить наше настоящее, а не цепляться за прошлое.
Она взяла свою сумку и, больше не глядя ни на кого, направилась к двери. На пороге Ирина обернулась:
– Я буду дома. Когда примешь решение – приезжай.
Дверь закрылась за ней с тихим щелчком.
В такси Ирина наконец позволила себе выдохнуть.
Руки слегка дрожали, но внутри была пустота – чистая и звенящая, как после долгой уборки. Она смотрела в окно на проплывающие мимо деревья, украшенные майской зеленью, и думала, что впервые за много лет поступила правильно.
Телефон зазвонил, когда они уже выехали на трассу. Андрей. Ирина сбросила вызов. Через минуту – снова. И снова сброс. Потом пришло сообщение: «Пожалуйста, ответь. Нам нужно поговорить.»
Она не ответила. Через полчаса позвонила Тамара Сергеевна – впервые за все годы их знакомства. Ирина удивлённо смотрела на экран, но трубку не взяла. Что бы ни хотела сказать свекровь, сейчас Ирина не была готова это слушать.
Дома она первым делом приняла душ, смывая с себя напряжение последних суток. Потом сделала чай и села у окна, глядя на цветущий во дворе каштан. Странно, но вместо ожидаемой боли и одиночества она ощущала только тихое спокойствие.
«Может, я слишком остро отреагировала?» – мелькнула мысль. Но тут же пришло воспоминание о вчерашнем вечере, о косых взглядах, о том, как Андрей смеялся над шутками бывшей жены, и решимость вернулась.
Телефон снова зазвонил. На этот раз – подруга.
– Ира? Ты как? Ты писала утром такое… я волнуюсь.
– Я в порядке, Маш, – Ирина улыбнулась, услышав родной голос. – Правда. Я уехала.
– Уехала? Совсем? А как же Андрей?
– Он остался. Пока остался, – она сделала глоток чая. – Знаешь, я, кажется, наконец-то повзрослела.
– В смысле?
– Перестала быть удобной девочкой, которую можно задвинуть в угол, когда взрослые решают свои вопросы, – Ирина усмехнулась. – Я просто поняла, что никто не будет уважать мои границы, пока я сама их не обозначу.
– И как он отреагировал?
– Не знаю, – она пожала плечами, хотя подруга не могла этого видеть. – Я уехала, а он звонит. Не отвечаю пока.
– Думаешь, это конец?
Ирина задумалась. Действительно ли она хотела разрушить свой брак? Любила ли она ещё Андрея?
– Нет, – наконец ответила она. – Я думаю, это может быть начало. Начало чего-то настоящего – или настоящий конец. Зависит от него.
Остаток дня прошёл в странном спокойствии. Андрей звонил ещё несколько раз, прислал десяток сообщений – от обвиняющих («Как ты могла так поступить?») до умоляющих («Пожалуйста, давай поговорим»). Ирина читала их, но не отвечала.
К вечеру всё уже было готово: на плите дымился её фирменный ужин, на столе звенел тонким стеклом бокал.
Она позволила себе расслабиться — наконец-то! Включила тот самый фильм, который грел душу даже в самые промозглые дни, и, укрывшись пледом, смотрела на экран с улыбкой. Кажется, впервые за долгое время к ней пришёл настоящий покой: ночью она спала, как ребёнок — ни тревог, ни снов, только тишина.
А утром… Всё изменилось.
Едва солнце заглянуло в окно, Ирина уже сидела за столом с чашкой ароматного кофе, когда вдруг — звонок в дверь. Знаете это ощущение? Когда сердце почему-то заранее подсказывает: сейчас… вот сейчас случится что-то важное. Она уже знала, кто там, до того, как повернула ключ в замке.
– Привет, – прошептал Андрей, стоя на пороге. В руках – букет лилий, её любимых. Усталый, немного растрёпанный, с тенями бессонной ночи под глазами, он смотрел на неё так, будто за всю ночь не сомкнул глаз и пытался вглядываться в каждую черту её лица.
– Можно войти? – спросил он тихо.
Ирина молча отступила, пропуская его в квартиру. Они сели на кухне друг напротив друга, как когда-то давно, в самом начале их отношений, когда каждый разговор был открытием.
– Ты была права, – наконец произнёс Андрей, глядя не на неё, а куда-то в стену. – Обо всём. Я позволил маме манипулировать ситуацией. Позволил тебе чувствовать себя чужой. Я… трус.
Ирина молчала, давая ему возможность высказаться полностью.
– Я всегда боялся конфликтов. Думал, что проще согласиться, чем спорить, – он наконец поднял на неё глаза. – Но вчера, после твоего ухода, произошло что-то странное.
– Что же? – Ирина наклонила голову.
– Мама извинилась, – Андрей выглядел так, будто сам не верил своим словам. – Не перед тобой – перед мной. Сказала, что не должна была вмешиваться в нашу жизнь. Что Светлана… что приглашение Светланы было ошибкой.
Ирина подняла брови, но ничего не сказала.
– А потом, – продолжил Андрей, – она попросила твой номер телефона. Сказала, что хочет извиниться лично. Я такого от неё никогда не слышал, понимаешь?
– Она звонила, – кивнула Ирина. – Я не ответила.
– Я знаю. Она очень переживала, – он устало провёл руками по лицу, будто пытаясь стереть с себя тревогу. – Ира, я не хочу тебя терять. Я понимаю, был… ну, не самым лучшим человеком, мягко говоря. Но дай мне шанс, прошу. Последний. Я серьёзно.
– А почему я должна? – спокойно спросила она. Без упрёка, скорее с любопытством. Как будто действительно хотела разобраться.
– Потому что люблю тебя, – он потянулся к ней через стол, его ладонь зависла в воздухе между ними. – И потому что, наконец, до меня дошло – быть мужем, а не просто взрослым сыном при маме. Я сказал маме: всё, ни одного гостя в нашем доме без твоего согласия. Я объяснил ей: это наша жизнь. Наши правила.
Ирина смотрела на его протянутую руку. Восемь лет брака, сотни маленьких уступок, десятки проглоченных обид – всё это проносилось перед её глазами.
– Мне нужно время, – наконец сказала она.
– Конечно, – Андрей медленно опустил руку. – Я понимаю.
Он выглядел потерянным, и Ирина почувствовала укол сожаления. Но она знала, что сейчас важно удержать границы, которые так долго пыталась построить.
– Это не значит «нет», – уточнила она мягче. – Это значит, что я хочу быть уверена, что мы оба понимаем, что происходит. Что я больше не буду чувствовать себя гостьей в твоей жизни.
Андрей кивнул:
– Я всё равно останусь с тобой. Можно?
Ирина задумалась. В его глазах была такая искренняя надежда, что отказать было почти невозможно.
– Можно, – наконец выдохнула она, будто долго взвешивала на внутренней чаше весов. – Только без обещаний, хорошо? И никаких поспешных выводов. Давай просто… побудем рядом, посмотрим, что из этого выйдет.
День пролетел удивительно легко – дома, где всё было знакомо до боли, но сегодня казалось каким-то новым. Они залипали в фильмы, смеялись над пустяками, болтали обо всём – так, как не говорили уже целую вечность. И вдруг – как по щелчку – телефон Ирины заныкал вибрацией. На экране высветилось имя: Тамара Сергеевна.
– Ты… возьмёшь трубку? – едва слышно прошептал Андрей, боясь спугнуть хрупкое затишье.
Ирина задержала воздух в лёгких, будто собираясь с мыслями, а потом решительно взяла телефон.
– Здравствуйте, Тамара Сергеевна… – произнесла она вслух, тихо, но уверенно.
– Ирочка, – голос свекрови звучал непривычно неуверенно. – Спасибо, что ответила. Я… я хотела извиниться.
Ирина молчала, не зная, что сказать. За все годы их знакомства Тамара Сергеевна ни разу не признавала своих ошибок.
– Я не должна была приглашать Светлану, – продолжила свекровь. – Это было нетактично и неправильно. Я думала… – она запнулась. – Если честно, я сама не знаю, о чём я думала. Наверное, просто привыкла считать, что лучше знаю, что нужно моему сыну.
– Это больно, – просто сказала Ирина. – Чувствовать себя лишней в семье собственного мужа.
– Я понимаю, – в голосе Тамары Сергеевны слышалось раскаяние. – И мне стыдно. Я никогда не думала о твоих чувствах, только о своих представлениях. Это эгоистично.
– Да, – Ирина не стала смягчать свой ответ. – Эгоистично.
Пауза повисла в воздухе – такая густая, что можно было почти услышать, как тикают стрелки на кухонных часах. Из динамика телефона вырывалось тяжёлое, нервное дыхание Тамары Сергеевны.
– Я хочу, чтобы ты знала… – наконец тихо, но чётко проронила она, словно слова были камнями, которые трудно сдвинуть с места. – То, как ты поступила вчера… Это было смело. Даже больше – я не ожидала от тебя такой… силы.
Ирина, если честно, чувствовала ту же самую неожиданность.
– Я тоже, – призналась она, опуская взгляд, будто бы стыдясь этой внезапной смелости.
– Ты любишь моего сына, – в голосе свекрови не было вопроса и толики сомнения. Только усталость и, на удивление, капля тепла. – Ты, кажется, делаешь его счастливым. А я… Я всё испортила своими дурацкими играми.
Андрей ловил её взгляд, будто спрашивал: что дальше?
– Ещё не всё потеряно, – бросила Ирина, почти улыбаясь ему в ответ. – Пока мы не сдались, у нас всегда есть шанс всё исправить. Главное – чтобы этого хотели все.
– Я хочу, – прозвучало уверенно. Без тени былого надменного железа – только усталость, искренность и немного боли. – И я обещаю, что больше никогда…
– Не стоит давать обещаний, которые трудно сдержать, – перебила её Ирина мягко, даже почти ласково. – Давайте просто попробуем быть честнее. Без лишних слов и гарантий. Договорились?
И в ответ – тот самый долгожданный вдох, полный облегчения и надежды.
– Договорились, – в голосе свекрови послышалось облегчение. – Ирочка, ты… ты не похожа на Светлану, и я всегда считала это недостатком. А теперь вижу, что это твоя сила.
После этого разговора что-то изменилось. Ирина не могла сказать, что сразу поверила в искренность Тамары Сергеевны, но почувствовала, что лёд тронулся.
Прошла всего неделя. Много это или мало? Для них — словно целая жизнь уложилась в эти семь дней.
Ирина и Андрей медленно, шаг за шагом, возвращались к привычному ритму. Разве что теперь в их доме стало чуть больше — нет, не просто слов — честных разговоров, где за словами стояла правда. И меньше намёков, скрытых взглядов, недосказанностей. Андрей — вот молодец! — взял на себя роль миротворца между Ириной и своей матерью. Но действовал осторожно, почти невидимо, внимательно следя за границей: не скидывал ответственность, а лишь поддерживал.
А тут вот и новость: – Мамина инициатива, – лукаво объявил Андрей, – нас с тобой пригласили на обед. Только нас двоих… что скажешь?
– Ты хочешь пойти? – уточнил он чуть настойчивее. – Я не обижусь, если нет.
Ирина замолчала на секунду, поглядела мимо мужа – как будто увидела в воспоминаниях нечто важное.
– Слушай, – выдохнула наконец. – Знаешь, почему прошлый раз был таким тяжёлым? Не из-за Светланы, не поэтому. Я была чужой не потому, что ко мне кто-то плохо отнёсся… А потому, что пряталась. Всё время старалась понравиться – тебе, твоей маме. Тут прикинь, кого из меня только не было!
Андрей наклонился, глядя ей прямо в глаза:
– А сейчас?..
Ирина засмеялась тихо, по-настоящему:
– А сейчас я точно знаю, кто я. И если твоя мама хочет узнать настоящую меня – согласна. Без масок.
На обеде стало ясно: волноваться зря. Все пошло, ну, почти идеально. Тамара Сергеевна встречала их не за пафосным столом, а на тёплой кухне, где пахло чем-то уютным – домашним, настоящим. И это уже был совсем другой разговор…
– Ирочка, – она протянула невестке фартук, – поможешь мне с салатом? У тебя такой вкус к специям…
Это был маленький жест, но он значил больше всех извинений. Свекровь впускала её на свою территорию ю, признавала её умения и место в семье.
За столом Тамара Сергеевна рассказывала не о прошлом Андрея, а о своём. О том, как тяжело ей было, когда умер муж, как она боялась потерять связь с сыном.
– Я цеплялась за всё, что могло эту связь сохранить, – призналась она. – Даже за Светлану, которая всегда умела мне угождать. Но это было нечестно по отношению к вам обоим.
– Нам не нужно забывать прошлое, – сказала Ирина. – Просто оно не должно мешать настоящему.
– Мудрые слова, – Тамара Сергеевна накрыла её руку своей. – Знаешь, я всегда хотела для Андрея послушную жену. А ему, оказывается, нужна была сильная.
После обеда, когда они с Андреем брели домой – не спеша, как будто растягивая этот тёплый вечер, – он неожиданно взял её за руку.
– Спасибо, – сказал он, совсем просто, без пафоса.
Ирина растерялась.
– За что? – её голос прозвучал немного удивлённо.
– За то, что ты не сдалась. За то, что показала мне: быть семьёй – это совсем не про одинаковые фамилии или общий быт. Это про что-то гораздо сильнее…
Она чуть крепче сжала его ладонь. На секунду оба замолчали – очевидно, каждому захотелось выдохнуть одновременно.
– Знаешь, – вдруг сказала Ирина, глядя ему в глаза, – я за эти дни поняла одну удивительную вещь. Границы… они ведь не только разделяют. Иногда они, наоборот, соединяют нас сильнее. Если ты знаешь, где заканчиваешься ты сам и начинается другой – вот тогда по-настоящему можно быть вместе. Ты чувствуешь?
Её слова прозвучали в тишине, словно маленькое откровение на двоих.
Впереди их ждали разные дни – и спокойные, и трудные. Отношения со свекровью не стали идеальными в одночасье, но в них появилось главное – взаимное уважение.
А через месяц Тамара Сергеевна позвонила с удивительной новостью:
– Я решила продать дом и купить квартиру. Поменьше и поближе к центру. Всегда мечтала жить рядом с театром.
Андрей опешил, но Ирина поняла – свекровь тоже выстраивает свои границы. Учится жить не только ролью матери, но и своими желаниями и мечтами.
В тот вечер, лёжа в постели, Ирина подумала, что иногда нужно найти в себе смелость уйти, чтобы все наконец смогли прийти к настоящей близости
