Тамара протёрла запотевшие очки платком и снова надела их. В подъезде пахло сырой штукатуркой и капустой — на втором этаже Клавдия опять варила борщ. Тяжёлая сетка с продуктами оттягивала руку. Колени ныли после долгой ходьбы.
Последняя площадка, четвёртый этаж. Наконец-то. Она поставила сетку возле двери и достала ключи из кармана.
Замок не поддавался. Последнее время с ним часто случались такие капризы — то заедал, то щёлкал слишком легко. Скорее бы зима — летом от влажности дверь разбухала, и открывать её становилось настоящим испытанием.
Из квартиры напротив донёсся детский смех и торопливые шаги. Дверь распахнулась.
— Тамара Алексеевна, добрый день, — Наташа, молодая соседка, держала в руках кошелёк и ключи. — Вы не могли бы посидеть с Сашей пару часов? Меня начальник срочно вызвал, а муж сегодня на смене.
Тамара улыбнулась. В дверном проёме появился вихрастый мальчик лет семи, в футболке с динозавром и шортах не по сезону.
— Конечно, Наташа. Пусть заходит.
— Спасибо! — молодая женщина с облегчением выдохнула. — Я к шести вернусь. Саша, веди себя хорошо!
Дверь в её квартиру наконец поддалась. Тамара пропустила мальчика вперёд и внесла сетку с продуктами. Разобрала покупки, поставила чайник.
— Сейчас найду печенье, — сказала она, открывая дверцу шкафчика. — Я специально для тебя хранила.
— Тётя Тома, а мне двойку по математике поставили, — безо всякого огорчения сообщил Саша, листая учебник.
— За что же? — Тамара поставила на стол печенье и чашки.
— За бассейн, — мальчик шмыгнул носом. — Задачу решал. Там две трубы наполняют бассейн, а одна выливает. А у меня вся вода вытекла.
Тамара улыбнулась. В Сашиной задаче определённо была своя логика.
— Давай-ка вместе посмотрим, что там за бассейн такой дырявый.
Час спустя Тамара взглянула в окно и нахмурилась. Дождь усилился, а у неё закончился хлеб. Завтра воскресенье, магазин на углу будет закрыт. Лучше сходить сейчас, пока совсем не стемнело.
— Саша, посиди спокойно, я быстро схожу в магазин.
— А мне скучно решать примеры, — заявил мальчик, помахивая ручкой. — Можно я с вами?
— Нет, там дождь льёт. Простудишься. Я скоро вернусь.
Она накинула ещё не просохший плащ, взяла сумку и ключи с комода в прихожей. Сбегала вниз по лестнице, стараясь не слишком опираться на больные колени.
Магазин был почти пуст. Тамара взяла буханку и пару сушек для Саши. На обратном пути дождь хлестал с новой силой, и она промокла ещё сильнее.
В подъезде было темно. Лампочка перегорела дней пять назад, и никто не спешил её менять. Тамара поднималась медленно, придерживаясь за перила. Посреди пути обогнала соседского кота — тот крался вдоль стены, низко прижимая намокшие бока.
На своём этаже она ненадолго остановилась перевести дыхание. Потом нащупала в темноте ключ и вставила в замочную скважину.
Ключ провернулся на удивление легко, без привычного усилия. Дверь открылась, и Тамара ступила в неожиданную темноту — обычно она оставляла свет включённым.
Что-то было не так. Запах. Не привычная смесь книжной пыли, валерьянки и еле уловимого Сашиного карандаша, который он всегда точил у неё в комнате, а что-то резкое, незнакомое. Запах краски, пыли и чего-то химического.
Она щёлкнула выключателем. Чужая прихожая. Вместо её старой этажерки стояла современная вешалка, а на крючках — чьи-то куртки.
Сердце тревожно забилось. Она перепутала квартиру? Но как ключ подошёл?
Из глубины помещения послышались шаги. Тамара в панике отступила на лестничную клетку, прикрыв за собой дверь. Быстро спустилась на свой этаж — нет, это был не её этаж. Должно быть, она поднялась выше.
Ключ повернулся нормально в замке родной квартиры. Теперь-то она точно была у себя дома — на вешалке её старый плащ, на полке фотографии, в комнате Саша за столом.
— А я все примеры решил! — гордо сообщил он.
— Молодец, — выдавила из себя Тамара, пытаясь выровнять дыхание. — Сейчас разберу покупки, и посмотрим.
Вечером, проводив Сашу домой, она долго сидела в кресле, размышляя о странном происшествии. Оказывается, она случайно зашла в квартиру этажом выше. Но как её ключ открыл чужой замок?
Тамара вспомнила разговор с Михаилом — муж когда-то говорил, что в типовых домах часто ставят однотипные замки. Но чтобы настолько совпали?
Из квартиры наверху доносился приглушённый шум — кто-то ходил, передвигал мебель. Должно быть, новый жилец. Она слышала, как Клавдия Петровна рассказывала на скамейке, что в восьмую квартиру заселился какой-то приезжий.
На следующий день любопытство взяло верх. Тамара выглянула в окно около двух часов дня и заметила, как из подъезда вышел высокий мужчина с бородой и большой сумкой. Подождав немного, она поднялась этажом выше.
Сердце колотилось, когда она вставляла ключ в замочную скважину. Скорее всего, вчера ей просто показалось. Ключ не повернётся, и она спокойно уйдёт домой, забыв об этой глупости.
Но замок щёлкнул. Дверь легко отворилась. Тамара скользнула внутрь и прикрыла её за собой. «Я только посмотрю и сразу уйду», — уговаривала она сама себя. Просто проверить, что это за странное совпадение.
В квартире почти не было мебели — только стол и пара стульев на кухне, диван в гостиной. Но бросалось в глаза другое: коробки, стопки книг на полу, какие-то инструменты. На стенах — карты с пометками, фотографии музейных экспонатов.
Спальня оказалась переоборудована в мастерскую. Посреди комнаты стоял большой стол, заваленный странными предметами: ножи, кинжалы, металлические пластины, свитки. Тамара подошла ближе. Один из кинжалов был покрыт тёмными пятнами, напоминающими ржавчину или…
Она отшатнулась.
Взгляд упал на раскрытую книгу — «Методы реставрации археологических находок». Рядом лежал блокнот с записями мелким почерком: «Кинжал, XII век, найден при раскопках в Новгороде. Сильная коррозия, отсутствует часть рукояти».
Тамара облегчённо выдохнула. Всего лишь реставратор. Скорее всего, работает в музее или археологической экспедиции.
Она с интересом прошлась вдоль книжных полок, разглядывая корешки. Многие издания были ей знакомы — Рыбаков, Янин, Лихачёв. Тридцать лет преподавания истории не прошли даром. Некоторые из этих книг стояли и на её полках.
На столе лежала серебряная монета. Тамара осторожно взяла её в руки — тусклый металл хранил очертания профиля с короной. Византийская? Или подражание византийским образцам из славянских земель?
Она так увлеклась рассматриванием, что не услышала, как открылась входная дверь. Очнулась только от удивлённого возгласа:
— Что вы делаете в моей квартире?!
В дверях стоял хозяин — высокий мужчина с седеющей бородой.
— Я… — Тамара растерялась, чувствуя, как краска заливает лицо. — Мне очень стыдно. Я сейчас всё объясню.
Он молча прошёл в комнату и положил на стол пакет с продуктами.
— Объясняйте, — сказал коротко.
Запинаясь, Тамара рассказала про странное совпадение с ключом. Как вчера случайно попала сюда, испугалась и убежала. И как сегодня не смогла справиться с любопытством.
— Понимаете, я не воровка, — говорила она, опустив глаза. — Просто хотела убедиться, что мне не показалось. Что мой ключ действительно подходит.
— А зачем ходить по комнатам?
— Сначала просто хотела посмотреть, а потом увидела эти предметы… — она запнулась. — У вас удивительная коллекция. Я раньше работала в краеведческом музее, и мне стало интересно.
— В музее? — он слегка приподнял бровь.
— Да, и до этого тридцать лет преподавала историю в школе. Древнерусская история — моя специализация.
Что-то изменилось в его взгляде.
— Правда? — он подошёл к столу, взял монету, которую она рассматривала. — И что вы скажете об этом?
Тамара осторожно приняла монету, поднесла ближе к глазам.
— Похоже на подражание византийским солидам, — сказала она, разглядывая потёртый профиль. — Такие отливали на Руси в XI-XII веках. Видите характерную неровность по краю? Не хватало технологий, чтобы делать их такими же ровными, как в Византии.
Он смотрел на неё с удивлением и внезапным интересом.
— А я думал, это просто поздняя копия, — сказал он, беря монету обратно. — Владимир Сергеевич Нестеров, кстати. Реставратор.
— Тамара Алексеевна Воронцова, — она протянула руку. — Бывший учитель истории и экскурсовод. Живу этажом ниже.
Он пожал её руку.
— И всё-таки, Тамара Алексеевна, такие визиты без спроса… — начал он.
— Я больше никогда, — твёрдо сказала она. — Это было совершенно необдуманно. Просто странное совпадение с ключом, и я…
— Забудем, — неожиданно сказал он. — Но у меня есть к вам предложение.
Она недоуменно подняла брови.
— Я работаю над коллекцией для нового исторического музея, — пояснил Владимир. — Восстанавливаю артефакты, описываю. Но с атрибуцией возникают сложности — это не совсем моя сфера. Если вы действительно специалист по древнерусской истории…
— Вы предлагаете мне помочь? — не поверила своим ушам Тамара.
— Это оплачиваемая работа, — кивнул он. — Три-четыре дня в неделю, несколько часов. Музей выделил бюджет на научных консультантов.
— Но… мне семьдесят два года.
— И что? — он пожал плечами. — Знания с возрастом не исчезают. Наоборот, появляется опыт, которого не найдёшь в книгах.
Тамара вернулась к себе в странном состоянии. Ещё утром она планировала обычный воскресный день — уборка, телевизор, разговор по телефону с сыном. А теперь ей предложили работу. Настоящую работу по специальности.
Вечером позвонил Андрей — как всегда, около семи, точный, как часы.
— Мам, как ты там? Давление меряла?
Она хотела ответить привычное «да, всё в порядке», но вместо этого выпалила:
— Знаешь, мне предложили работу. Консультантом в музее.
— Что? Какую ещё работу? Мама, тебе семьдесят два года.
— И что? Голова пока работает, — чуть резче, чем собиралась, ответила Тамара. — Это консультации по исторической атрибуции. То, в чём я разбираюсь.
— Кто предложил-то? — сын не унимался. — Сейчас столько мошенников…
— Сосед сверху. Он реставратор, работает с историческими артефактами.
— И откуда этот сосед взялся?
— Снял квартиру наверху. Переехал недавно.
Андрей помолчал, потом сказал уже мягче:
— Ладно, мам. Я рад, если тебе это интересно. Только будь осторожна, хорошо?
— Конечно, — она улыбнулась в трубку. — Я всё-таки взрослая женщина.
Утром Тамара поднялась на пятый этаж и позвонила в дверь. На этот раз — по-человечески, а не с помощью дубликата ключа.
Владимир открыл почти сразу.
— Доброе утро, — сказала она. — Я согласна стать вашим консультантом.
Так начался новый этап её жизни. Три раза в неделю она поднималась в квартиру Владимира и проводила там по нескольку часов, изучая артефакты, сверяясь с каталогами и справочниками.
Это было совсем не похоже на работу в школе, где всегда не хватало времени на исследования, или на экскурсии в музее, где нужно было говорить простыми словами для туристов. Здесь она могла погрузиться в мельчайшие детали ремесленных техник, особенности орнаментов, тонкости датировки.
Удивительно, но руки в эти часы дрожали меньше. Пальцы уверенно держали лупу, когда она изучала мелкую гравировку на бронзовой пряжке. Глаза, обычно быстро устающие от чтения, различали тончайшие линии узора.
Владимир оказался внимательным слушателем. Он записывал каждое её замечание, задавал точные вопросы. Иногда они спорили — о происхождении орнамента, о датировке, о назначении предмета. Эти споры были особенно ценными — в них рождались новые догадки и открытия.
О Сашке тоже не забыли. Мальчик теперь часто поднимался с Тамарой наверх и с восторгом наблюдал за работой.
— Дядя Володя, а это правда настоящий меч? — спрашивал он, разглядывая предмет на столе.
— Не меч, а скрамасакс, — поправляла Тамара. — Это нож викингов и ранних славян.
— Круто! — восхищался мальчик. — А сколько ему лет?
— Примерно девятьсот, — отвечал Владимир. — Представляешь? Когда князь Владимир крестил Русь, этот нож уже существовал.
В какой-то момент Тамара заметила, что Владимир смотрит на неё иначе — задерживает взгляд чуть дольше необходимого, находит поводы оказаться рядом, когда она разбирает очередной артефакт.
Это было странно — в семьдесят два года ощущать такое внимание мужчины. После ухода Михаила она даже не думала ни о каких отношениях. Считала эту часть жизни законченной, перевёрнутой страницей.
К Новому году работа над экспозицией завершалась. Артефакты, тщательно отреставрированные и описанные, готовились к отправке в музей.
— Открытие 25 декабря, — сказал однажды Владимир, упаковывая очередной экспонат. — Приедете?
— Конечно, — кивнула Тамара. — Интересно посмотреть, как всё это будет выглядеть в витринах.
Он помолчал, потом добавил:
— Я получил постоянную должность в музее. С жильём при нём. Переезжаю после открытия.
Что-то кольнуло внутри. Конечно, она знала, что их сотрудничество временное. Что рано или поздно он уедет, и она вернётся к прежней жизни — тихим вечерам у телевизора, редким визитам сына, занятиям с Сашкой.
— Буду скучать по нашим беседам, — сказала она.
Владимир посмотрел на неё долгим взглядом.
— Тамара Алексеевна, у меня к вам предложение. Директор музея был впечатлён вашими комментариями. Он предлагает вам постоянную позицию научного консультанта, с частичной занятостью.
— Мне? — она не поверила своим ушам.
— Вы лучший специалист по ранней славянской истории из всех, кого я знаю, — просто сказал Владимир. — И если возраст вас беспокоит — в музее работает смотрителем Николай Петрович, ему восемьдесят шесть, и ничего, справляется.
Музей открывали без лишней помпы — небольшая церемония, несколько официальных лиц, скромный фуршет.
— Вот ваша экспозиция, — Владимир провёл Тамару в зал раннего средневековья.
Витрины сияли. Под стеклом лежали знакомые предметы — серебряные украшения, оружие, монеты, предметы быта. Теперь они выглядели совсем иначе — не рабочими объектами для изучения, а драгоценными свидетелями прошлого.
— Смотрите, — он указал на табличку у одной из витрин.
«Коллекция серебряных украшений из Новгородской земли. Научный консультант — Т.А. Воронцова, кандидат исторических наук».
Тамара почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Её имя, выгравированное на табличке, возвращало ей часть жизни, которую она считала безвозвратно утраченной.
— Спасибо, — тихо сказала она.
Он мягко взял её за руку.
— Это вам спасибо. Без вас многие артефакты так и остались бы неверно атрибутированными. И знаете, я рад, что ваш ключ подошёл к моей двери.
Тамара улыбнулась. В его словах было что-то символическое.
Домой они возвращались вместе. Снег поскрипывал под ногами.
— Тамара Алексеевна, можно личный вопрос? — вдруг спросил Владимир.
— Конечно.
— Вы не думали о переезде? Это служебное жильё при музее… оно небольшое, но на двоих хватит. И это решило бы вопрос с поездками на работу.
Она остановилась, не сразу поняв, что он имеет в виду.
— Вы предлагаете мне… переехать к вам?
— Я подумал — мы хорошо ладим, у нас общие интересы, — он запнулся, потом решительно продолжил: — И я очень привязался к вам, Тамара Алексеевна.
Она смотрела на него — седеющая борода, усталые глаза, морщинки в уголках губ. Надёжный, спокойный человек, с которым она чувствовала себя не старой перечницей, а ценным специалистом, интересным собеседником. Женщиной, в конце концов.
— Мне нужно подумать, — наконец сказала она. — И поговорить с сыном.
Дома её ждал Саша — Наташа попросила посидеть пару часов. Мальчик забросал её вопросами:
— Ну как музей? Дядя Володя показывал меч? А монеты? А когда я смогу пойти?
— Обязательно сходим, — пообещала Тамара. — Там очень интересно. И твой Володя теперь будет там работать постоянно.
— А вы? — проницательно спросил мальчик.
— И я тоже, наверное, — она улыбнулась.
Вечером позвонил Андрей.
— Ну как открытие, мам? Устала?
— Немного, — признала она. — Но это приятная усталость. Представляешь, мне предложили постоянную работу в музее. Я буду консультантом на четверть ставки.
— Здорово, — в голосе сына слышалось искреннее одобрение. — Я рад, что ты нашла себе занятие по душе.
Она помолчала, собираясь с духом.
— Андрюша, есть ещё кое-что. Владимир Сергеевич предложил мне переехать к нему. В служебную квартиру при музее.
Пауза в трубке.
— Мам, вы так хорошо узнали друг друга за эти пару месяцев?
— В нашем возрасте люди яснее видят, кто им подходит, а кто нет, — мягко ответила она. — Я не девочка, чтобы годами присматриваться.
— И ты… уверена?
Она подумала о Владимире — его сдержанных шутках, вдумчивых рассуждениях, уважительном отношении.
— Да, — сказала она. — Уверена.
— Ладно, — вздохнул сын. — Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
Через неделю они с Владимиром сидели на кухне у Тамары, обсуждая детали переезда.
— Книги — в первую очередь, — говорил он, составляя список. — У вас отличная коллекция по истории, она нам пригодится.
Среди учебников и монографий Тамара заметила потрёпанный томик «Слово о полку Игореве». Взяла в руки, погладила обложку. Эту книгу подарил ей Михаил на первую годовщину свадьбы. На форзаце его рукой было выведено: «Моей любимой жене-историку».
— Берём? — спросил Владимир, заметив, как она задержала на нём взгляд.
— Обязательно, — кивнула Тамара. — С этой книгой связано много воспоминаний.
Он понимающе сжал её руку.
— Ты точно этого хочешь? — спросил он. — Не считаешь, что всё происходит слишком быстро?
Она покачала головой.
— В нашем возрасте нельзя медлить. Я слишком много лет провела, боясь перемен.
Наташа с мужем помогали с переездом. Сашка восторженно таскал книжки, то и дело отвлекаясь, чтобы рассмотреть очередную историческую иллюстрацию.
— Хорошо, что музей недалеко, — говорила Наташа, упаковывая посуду. — Будете нас навещать? Саша без вас совсем заскучает.
— Конечно, — улыбнулась Тамара. — И он будет приходить к нам в музей. Правда, Саша?
— Каждый день! — радостно кивнул мальчик. — Я буду там работать, когда вырасту.
— Только учиться придётся много, — предупредил Владимир.
— Я буду! — пообещал Саша. — Тётя Тома поможет.
Вечером, когда всё было упаковано и разложено по коробкам, Тамара вышла на балкон. С четвёртого этажа был виден двор, детская площадка, соседние дома.
Сколько лет она смотрела на эту картину? Двадцать? Тридцать? Тамара могла с точностью вспомнить, когда впервые увидела этот двор — в 1983-м, когда они с Михаилом получили эту квартиру. Сорок лет назад. Почти целая жизнь.
Владимир вышел на балкон, встал рядом. — О чём думаешь?
— О том, как странно всё сложилось, — ответила она. — Ещё три месяца назад я не могла представить, что покину эту квартиру. Что снова буду работать.
Он осторожно взял её за руку. — Жалеешь?
— Нет, — она покачала головой. — Просто непривычно. Я всю жизнь была осторожной. Даже строгой, — она усмехнулась. — Помнишь, как отчитала тебя за неправильно оформленную этикетку к той пряжке?
— Ещё бы, — он рассмеялся. — Я даже записал твои замечания, чтобы больше не ошибаться.
Она смотрела на знакомый двор и думала о том, что жизнь иногда приносит сюрпризы, когда совсем их не ждёшь. Простой ключ, случайно подошедший к чужой квартире, изменил её размеренную жизнь.
— Тот ключ, — сказала она вдруг. — Мы должны отдать его хозяйке квартиры.
— Да, конечно, — согласился Владимир. — Хотя, знаешь, я бы хотел сохранить его на память.
Тамара улыбнулась. Ещё недавно она сочла бы такие слова излишне высокопарными. Теперь они казались правильными.
На следующее утро они с Владимиром отправились в музей. Её рабочий стол стоял в небольшом кабинете рядом с реставрационной мастерской. На столешнице уже ждала стопка каталогов и фотографии недавно найденных артефактов, требующих описания.
Пальцы Тамары слегка подрагивали, когда она раскладывала карандаши и ручки, расставляла привезённые из дома книги. Это было волнительно — начинать работу в таком возрасте. Но Владимир был прав — знания с годами не исчезают. Скорее, становятся глубже, точнее.
Вечером они вернулись в свою новую квартиру — небольшую, но уютную. Раскладывая вещи, Тамара нашла связку ключей — от старой квартиры, от почтового ящика, от кладовки в подвале.
— Не жалко бросать налаженный быт? — спросил Владимир, заметив, как она разглядывает ключи.
— Немного, — призналась Тамара. — Но я не бросаю, а меняю. Обмениваю привычное одиночество на что-то новое.
Он кивнул, понимая без лишних слов.
Потом были рабочие будни. Вечера за чтением исторических монографий и разговорами о раскопках. Выходные, когда приходил Саша с родителями, чтобы осмотреть экспозицию и похвастаться очередной пятёркой.
