Праздничный стол ломился от закусок и деликатесов. Валя поправила вилку, которая лежала не совсем ровно, и огляделась вокруг. Сегодня был юбилей свекрови, и в квартире Ирины Петровны собрались все родственники, друзья и коллеги. Валя готовилась к этому дню больше недели: заказала огромный трехъярусный торт, купила баночку красной икры в красивой упаковке, выбрала шикарный букет из пятидесяти роз. И все это за свой счет, хотя могла бы попросить денег у мужа. Но Валя хотела самостоятельно сделать приятное свекрови — и, что греха таить, немного произвести впечатление на родственников. Показать, что Валентина из деревни — не просто «деревенщина», а вполне состоявшаяся молодая женщина.
Звонок в дверь заставил Валю вздрогнуть. По спине пробежал холодок — вдруг это ее родители все-таки приехали, хотя она попросила не приезжать? Но нет, это были однокурсники Ильи, с которыми он давно не виделся. Молодые люди внесли с собой свежесть морозного воздуха и шумные приветствия. Валя выдохнула с облегчением.
— Валентина, ты бы закуски на большое блюдо переложила, — Ирина Петровна заглянула на кухню, где невестка последний час перекладывала, нарезала и украшала. — И пол протри, натоптали тут все…
— Конечно, сейчас все сделаю, — Валя натянуто улыбнулась и потянулась за тряпкой.
Так было всегда. Свекровь делала вид, что принимает невестку, даже при знакомстве сказала: «Какая хорошая девочка, Илюша!». Но потом начала исподволь, крошечными шажками, показывать свое отношение. То нос скривит, когда Валя говорит о родителях, то фыркнет, если Валя использует какой-то простой «деревенский» оборот, то начнет расспрашивать при гостях о школе в деревне — мол, а учили ли вас там вообще чему-нибудь?
Илья на такие выпады матери обычно реагировал слабо. Иногда бросал: «Мам, ну хватит», но чаще просто пожимал плечами — дескать, что тут такого? Бывало, даже поддакивал матери: «Да уж, Валь, вы там в глубинке и правда оторваны от цивилизации». Валя в такие моменты улыбалась и переводила разговор. Зачем портить отношения? В конце концов, это мать ее мужа, и с ней жить бок о бок еще долгие годы.
Валя познакомилась с Ильей три года назад, когда девушка только-только переехала в город после окончания педагогического колледжа. Работала воспитательницей в детском саду, снимала комнату в общежитии. Илья на тот момент уже был успешным программистом, зарабатывал хорошие деньги. Их случайная встреча в кофейне переросла в свидание, потом в отношения, а спустя полгода — в брак.
Илья был добрым парнем, внимательным, когда дело касалось подарков и комплиментов. Но в быту оказался совершенно беспомощным. Не умел готовить даже простейшие блюда, стирал все вещи в одной куче, не различая цвета и ткани, а об уборке и речи не шло. Все домашние заботы легли на плечи Вали, которая, впрочем, не жаловалась — в родительском доме она с детства привыкла к работе.
Именно эту домовитость и отмечала Ирина Петровна как главное достоинство невестки.
— Хоть готовить умеет, и то хлеб, — говорила свекровь подругам. — Нынче девицы только и знают, что ногти красить да в интернете зависать.
Валя улыбалась и на эти слова. В конце концов, это все-таки похвала, хоть и с привычным уколом.
Самым болезненным для Вали была тема ее родителей. Мать и отец Вали всю жизнь проработали в колхозе, а когда колхоз развалился, стали держать небольшое хозяйство — корову, кур, огород. Денег это приносило немного, но на жизнь хватало. Дом у них был старый, но крепкий, хотя, конечно, не сравнить с квартирой Ирины Петровны в центре города. Валя любила родителей и искренне гордилась ими — они никогда не опускали руки, много работали и сумели дать единственной дочери образование.
Но Ирина Петровна с самого начала дала понять, что родители невестки — это что-то постыдное, о чем лучше вообще не упоминать.
— Что ж ты родителей своих на свадьбу-то не позвала? — спросила тогда Ирина Петровна с деланным участием.
— Да они… не смогли приехать, работы много, — соврала тогда Валя, хотя на самом деле просто побоялась, что родители будут чувствовать себя неуютно среди городских гостей. Да и денег на хороший подарок у них не было, а приходить с пустыми руками было стыдно.
Илья, впрочем, ни разу не выразил желания познакомиться с тестем и тещей. Предложения Вали съездить на выходных в деревню всегда откладывались на потом. То работа, то друзья, то просто устал. Так и не доехали ни разу за три года.
Сегодня, собирая гостей на юбилей свекрови, Валя опять не позвала родителей. И дело было даже не в деньгах на подарок — Валя могла бы подарить что-то и от их имени. Дело было в атмосфере. Валя знала, что «деревенские» в квартире Ирины Петровны не в почете. Да и родителей не хотелось подвергать насмешкам и косым взглядам.
За праздничным столом Валя сидела напряженно, улыбаясь и поддерживая разговор, но внутренне готовая в любой момент вскочить и принести что-то еще или убрать. Рядом сидел Илья, по другую сторону от него — Ирина Петровна, сияющая в новом платье. Гости поздравляли именинницу, дарили подарки, произносили тосты.
Коллеги свекрови из бухгалтерии рассказывали о своих успехах — кто-то машину новую купил, кто-то в отпуск на острова собрался. Ирина Петровна не отставала, рассказывая о достижениях сына — какой он молодец, как в Москву на конференцию ездил, как премию получил.
— А вы, Валечка, все в садике работаете? — спросила одна из коллег свекрови.
— Да, я…
— Работает, работает, — перебила Ирина Петровна. — Хоть копейку в дом приносит.
Валя стиснула зубы. «Копейка» была не такой уж маленькой — зарплата воспитателя в престижном частном садике была вполне приличной. Конечно, не такой, как у Ильи, но все же.
Постепенно все больше гостей и хозяйка стали пропускать по бокальчику. Сначала шампанское, потом вино, затем настала очередь коньяка. Разговоры становились громче, смех — заливистее. Валя незаметно встала из-за стола и принялась убирать пустые тарелки, подносить новые закуски. Никто даже не заметил ее отсутствия за столом.
— Илюша мой молодец! — громко говорила Ирина Петровна, раскрасневшаяся от выпитого. — Он у меня целеустремленный. В кого это, интересно?
Гости засмеялись, поддакивая.
— Конечно в вас, Ирина Петровна! Яблоко от яблони…
Свекровь довольно кивала, принимая комплименты.
Валя вернулась к столу с новым блюдом канапе, которые всю ночь готовила, и тихо села на свое место. Илья даже не посмотрел в ее сторону, увлеченно рассказывая соседу за столом о каком-то новом проекте.
— А вот Илюшины тесть с тещей, — вдруг громко сказала Ирина Петровна, — они ведь в деревне живут. Даже на свадьбу не приехали!
Валя замерла с вилкой в руке. В комнате повисла тишина. Все с интересом посмотрели сначала на Ирину Петровну, потом на Валю.
— Ирина Петровна, они просто не смогли приехать… — тихо сказала Валя.
— Да ладно тебе, — махнула рукой свекровь. — Чего их выгораживать? Стыдно небось было сюда ехать, в приличный дом. Они ж там в какой-то избушке живут, да, Илюша?
Илья неопределенно пожал плечами, не глядя на жену.
— Ну, дом у них старый, да…
Валя почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Ее родители никогда никому не сделали ничего плохого. Трудились всю жизнь, помогали соседям, вырастили дочь. Их дом — дом, где Валя выросла, где прошло ее счастливое детство — может, и не был шикарным, но он был чистым, уютным, с запахом свежеиспеченного хлеба и яблок. И слышать, как их оскорбляют, было невыносимо.
— Мы с Илюшей зарабатываем по 100 тысяч, а её родители — нищеброды деревенские, живут в сарае! — ржала свекровь прямо за праздничным столом.
За столом раздался смех. Кто-то из гостей неловко кашлянул, кто-то смотрел в тарелку, но большинство присоединились к смеху хозяйки. Илья промолчал. Только усмехнулся, будто соглашаясь с матерью.
Валя медленно положила вилку. Внутри все оцепенело. Три года брака, три года попыток угодить, подстроиться, быть «достойной» невесткой. Бесконечные ужины, приготовленные после работы, чистота в квартире, стирка носков Ильи, глажка его рубашек. Все эти годы она старалась быть хорошей женой. И что в итоге? Ее родителей назвали нищебродами, а муж даже не попытался заступиться.
Как в замедленной съемке, Валя увидела перед собой всю свою жизнь с Ильей и его матерью. Ее никогда по-настоящему не уважали. Принимали помощь — да, еще бы, кто откажется от бесплатной домработницы? Но уважения не было.
Руки Вали дрожали, когда она поднялась из-за стола. Все еще смеялись над шуткой Ирины Петровны. Никто не заметил, что Валя встала. Кроме свекрови — та бросила на невестку короткий взгляд и небрежно сказала:
— Валь, принеси-ка нам еще вина из кухни.
Валя не двинулась с места. Впервые за три года она почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Не просто обиды или разочарования — а именно настоящего, жгучего гнева.
Но Валя не дала этому гневу вырваться наружу. Девушка побледнела, сжала вилку в руке так сильно, что костяшки пальцев побелели, но не произнесла ни слова. В голове пронеслась мысль: «Они не стоят того, чтобы я унижалась еще больше».
Ирина Петровна, не дождавшись реакции, скривила губы.
— Валя, ты оглохла? Вино принеси!
Девушка медленно поднялась, положила салфетку на стол и вышла на кухню. Там, в тишине, Валя смотрела в окно, пытаясь совладать с собой. Слезы душили, но плакать было нельзя. Только не сейчас, не здесь.
С бутылкой вина в руках Валя вернулась в комнату. Лица гостей расплывались перед глазами, словно сквозь мутное стекло. Наполнила бокалы, улыбнулась невпопад на чью-то шутку и села обратно на свое место.
Остаток вечера прошел как в тумане. Валя больше не участвовала в разговорах, отвечала односложно, если к ней обращались. Илья, казалось, даже не заметил перемены в настроении жены. Муж смеялся шуткам матери, обсуждал с друзьями футбол, с коллегами свекрови — последние новости.
Когда гости начали расходиться, Валя включила автоматический режим: собирала тарелки, относила на кухню, мыла посуду. Руки работали сами по себе, пока в голове крутились слова свекрови: «нищеброды деревенские», «живут в сарае».
— Ну, прощевайте! — крикнула Ирина Петровна последним гостям.
Валя вытерла последнюю тарелку, аккуратно поставила ее в шкаф и вышла в прихожую.
— Спасибо за вечер, Ирина Петровна, — тихо сказала девушка. — Я пойду, мы с Ильей завтра рано встаем.
Свекровь, уже слегка нетвердо стоящая на ногах, махнула рукой.
— Да-да, идите. Илюша, позвони завтра матери!
Всю дорогу домой Валя и Илья ехали молча. Муж, явно довольный вечером, пытался включить музыку, но Валя попросила оставить тишину — голова болит.
В ту ночь Валя не сомкнула глаз. Лежала, глядя в потолок, и думала о своей жизни. О том, как поступила в колледж, несмотря на скромный достаток родителей. Как переехала в город, нашла работу. Как встретила Илью — тогда казалось, что это судьба. И вот она здесь, в квартире с человеком, который даже не заступился за ее родителей.
«А ведь мама с папой никогда не сказали ни единого плохого слова ни про Илью, ни про его мать», — думала Валя. И это при том, что они ни разу не встречались. Родители Вали, узнав, что дочь выходит замуж, были рады. Мама только спросила: «Он хороший человек, доченька?» И когда Валя кивнула, мать обняла ее и сказала: «Тогда все будет хорошо».
Утро застало Валю с открытыми глазами. Илья еще спал, посапывая в подушку, когда девушка тихо встала с кровати. Достала из шкафа свой старый чемодан — тот самый, с которым приехала в город три года назад. Начала методично складывать вещи: одежду, документы, ноутбук. Только самое необходимое.
Скрип половицы заставил Валю обернуться. В дверях спальни стоял заспанный Илья, недоуменно глядя на чемодан.
— Ты куда? — спросил муж, потирая глаза.
Валя посмотрела на него. Спокойно, без слез и упреков.
— К родителям. В сарай. Где люди не смеются над теми, кто тебя вырастил.
Илья растерянно моргнул, словно не понимая, о чем речь.
— Ты из-за вчерашнего? Да ладно тебе, мама просто пошутила. Она выпила лишнего…
Валя застегнула чемодан и выпрямилась.
— Твоя мать не пошутила. Она сказала то, что думает. А ты… ты даже не попытался заступиться.
— Да что я должен был сделать? Устроить скандал на юбилее? — Илья начал раздражаться. — Это же просто слова!
— Нет, Илья. Это не просто слова. Это отношение. Твое и твоей матери. К моим родителям. Ко мне.
Валя взяла чемодан и направилась к выходу. Илья растерянно последовал за женой.
— Валь, ну хватит. Куда ты пойдешь? К своим в деревню? Брось, там же условия…
— Какие, Илья? — Валя обернулась у входной двери. — Скажи, какие там условия? Ты же ни разу не был у моих родителей. За три года ни разу не захотел поехать, познакомиться с ними.
Муж замолчал, не находя что ответить.
— Я позвоню, — сказала Валя, открывая дверь. — Когда приеду.
По дороге на вокзал Валя удалила Ирину Петровну из мессенджеров и социальных сетей. Заблокировала номер свекрови, чтобы не видеть ни звонков, ни сообщений. Сама не знала, зачем это сделала — ведь Ирина Петровна вряд ли стала бы ей писать или звонить. Но само действие казалось символичным — обрезать все ниточки, связывающие с человеком, который не уважает ни тебя, ни твою семью.
Поезд прибыл в родной поселок Вали к вечеру. Родители не ждали дочь, и их удивление при виде Вали с чемоданом сменилось тревогой.
— Доченька, что случилось? — мама Вали, Анна Сергеевна, всплеснула руками.
— Все хорошо, мам, — Валя обняла родителей. — Просто хотела вас увидеть.
Отец, Сергей Иванович, молча взял чемодан дочери и отнес в ее бывшую комнату. Ничего не спрашивал — словно понимал, что дочери нужно время, чтобы все рассказать.
Вечером Валя сидела на веранде родительского дома. Старый дом, который Ирина Петровна назвала «сараем», был исполнен теплоты и уюта. Сумерки опускались на деревню, воздух наполнялся ароматами скошенной травы и дыма от печей. С соседнего двора доносилось тихое мычание коровы.
Никто не смеялся над Валей. Никто не отпускал ехидных замечаний. Никто не заставлял ее чувствовать себя человеком второго сорта из-за происхождения. В тишине вечера Валя наконец-то почувствовала, что может дышать полной грудью.
Илья позвонил на следующий день. Голос звучал обеспокоенно.
— Валя, ты как? Доехала нормально?
— Да, все хорошо, — ответила девушка.
— Когда вернешься?
Валя помолчала, глядя в окно на родительский сад.
— Не знаю, Илья. Мне нужно подумать.
— О чем тут думать? — в голосе мужа послышалась нотка раздражения. — Ты что, серьезно собралась там жить? В деревне?
— А что в этом плохого? — спросила Валя. — Здесь люди уважают друг друга. Здесь меня не считают человеком второго сорта.
— Валь, ну извини за тот вечер. Мама перебрала просто…
— Дело не в одном вечере, Илья. Дело в отношении. Три года я старалась быть хорошей женой, хорошей невесткой. Готовила, убирала, помогала с праздниками. Но ни разу не почувствовала уважения. Ни от тебя, ни от твоей матери.
Илья помолчал, потом вздохнул:
— Слушай, давай ты остынешь и вернешься. Поговорим обо всем.
— Мне нужно время, — повторила Валя и закончила разговор.
Дни в родительском доме текли спокойно. Валя помогала по хозяйству, гуляла по знакомым с детства местам, общалась с родителями. Внутри постепенно воцарялся покой.
Через неделю Валя написала Илье сообщение:
«Я не вернусь в дом, где презирают мои корни. Не смогу жить с человеком, который не уважает моих родителей и меня. Решай сам, с кем тебе по пути. Если хочешь сохранить нашу семью — докажи, что уважаешь меня и мою семью. Если нет — я пойму. Но жить в унижении больше не буду.»
Ответ пришел только через два дня:
«Прости. Я не понимал, как тебе было тяжело. Можно я приеду познакомиться с твоими родителями? По-настоящему познакомиться.»
Валя улыбнулась, перечитывая сообщение. Не знала, получится ли все исправить. Сможет ли Илья по-настоящему измениться, сможет ли отстаивать свою семью перед собственной матерью. Но это был первый шаг. Первый шаг к тому, чтобы строить отношения на уважении, а не на удобстве.
А главное — Валя поняла важную истину: если тебя унижают, не нужно терпеть год за годом. Можно просто встать и уйти. Истинная любовь никогда не требует жертвовать своим достоинством. Настоящая семья — это место, где каждого ценят и уважают. И иногда, чтобы создать такую семью, нужно найти в себе силы разорвать порочный круг.
