— Деньги будешь отдавать мне, я сам решу, как ими распорядиться, — заявил жених, — будешь меня слушаться — я на тебе женюсь. Может быть…
— Не связывайтесь с ней, — я читала комментарий под моей фотографией, — эта женщина совершенно недостойна звания жены и матери! Обдерет, как липку. С мужчинами она только ради денег встречается. Надеюсь, вы понимаете, услуги какого характера она оказывает? Я попал в ее сети, еле выбрался!
***
Прошлой зимой жизнь подкинула мне приятный сюрприз в виде знакомства с Андреем. Все завертелось так стремительно — мы как будто оба долго бежали навстречу друг другу, и вот, наконец, встретились. Он сразу заявил о своих серьезных намерениях: жить вместе, создать семью.
Я, немного опешив от такой напористости, приподняла бровь и ответила:
— Андрей, не торопись. Я понимаю, тебе хочется быстрее, но я привыкла к порядку.
Он нахмурился:
— Порядку? — переспросил он.
— Именно, — кивнула я, — сначала заявление в ЗАГС, потом съезжаемся, потом с родителями знакомимся. Все по плану. Для меня это важно — официальное оформление отношений и уважение к моей семье. Не хочу, чтобы они подумали, что я ветреная.
Андрей вздохнул.
— Ты меня за ветреного принимаешь? — усмехнулся он, — я тебе серьезное предложение делаю!
— Я знаю, — ответила я мягко, взяв его за руку, — именно поэтому я и хочу, чтобы все было правильно. Это же не просто так, Андрей. Это серьезный шаг в моей жизни.
— Ладно, ладно, — пробормотал он, — я понял. Просто мне хочется быть с тобой всегда.
— Я тоже хочу быть с тобой, — улыбнулась я, — но всему свое время.
Лето выдалось жарким во всех смыслах. Как—то Андрей предложил:
— Слушай, а давай подадим заявление в ЗАГС? Просто, чтобы подтвердить серьезность моих намерений. Это же ни к чему не обязывает, если вдруг что — заберем его и все.
Я задумалась. С одной стороны, это был как бы шаг навстречу, демонстрация серьезности его чувств. С другой — я боялась торопить события.
— Андрей, мне нужно подумать, — ответила я.
Я долго размышляла, почти три дня. В конце концов, решила довериться своим чувствам.
— Хорошо, — сказала я Андрею, — давай. Я тебе верю.
Он обрадовался, обнял меня и пообещал, что сделает все, чтобы я была счастлива. А после этого, через пару дней, он купил билеты на море.
— Это будет наш маленький медовый месяц, — сказал Андрей, сияя от счастья, — отдохнем, наберемся сил, подготовимся к свадьбе.
Казалось, все складывается идеально. Но через какое—то время Андрей начал все чаще заговаривать о том, что нам нужно съехаться.
— Ну чего мы тянем? — говорил он, — надо лучше узнать друг друга, посмотреть, как мы уживаемся. Чем раньше, тем лучше.
Я сопротивлялась. Мне все еще казалось, что нужно дождаться свадьбы. Но Андрей был очень убедителен.
— Понимаешь, — говорил он, — жить вместе — это совсем другое, чем просто встречаться. Это проверка на прочность. Лучше сейчас узнать все наши недостатки, чем потом разводиться через год.
Я видела, что он искренен. И, в конце концов, сдалась.
— Хорошо, — сказала я, — свадьба все равно через четыре месяца, у нас есть время. Давай попробуем. Но помни, для меня это серьезный шаг.
Андрей был в восторге. Он пообещал, что я ни о чем не пожалею. Мы начали собирать вещи. Я разбирала свои шкафы, упаковывала коробки. В голове крутилась куча мыслей. С одной стороны — радостное предвкушение новой жизни, с другой — тревога. А вдруг мы не уживемся? Вдруг он окажется совсем не таким, каким я его себе представляла?
Но я гнала от себя эти мысли. Я верила в нашу любовь. Верила, что мы справимся со всеми трудностями. И что скоро мы будем мужем и женой.
***
На тот момент, когда мы с Андреем только начинали наши отношения, я находилась в поиске работы. Честно говоря, меня это немного угнетало, и я чувствовала себя не в своей тарелке. Мы жили за его счет, и хотя Андрей никогда не упрекал меня в этом, я все равно чувствовала себя обязанной.
Осенним вечером он пришел домой с огромным пакетом.
— Это тебе, — сказал он, протягивая мне его.
Я открыла пакет и ахнула. Там были новая зимняя куртка, теплые ботинки и даже…
— Это… айфон? — пролепетала я, глядя на коробку.
Андрей улыбнулся.
— Да, — ответил он, — чтобы ты не скучала, пока ищешь работу. Я взял его в рассрочку, но ты не переживай, я все выплачу.
Я обняла его, чувствуя благодарность, смешанную с неловкостью.
— Спасибо, Андрюш, — сказала я, — ты самый лучший.
— Не за что, — ответил он, — я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.
Время шло, я продолжала ходить на собеседования, и наконец, удача улыбнулась мне. Я получила работу! Моей радости не было предела. Как только я сообщила Андрею эту новость, его лицо озарилось улыбкой.
— Вот и отлично! — сказал он, — я очень рад за тебя. Поздравляю!
Но я заметила, что в его тоне появилась какая—то новая нотка. Как будто он ждал чего—то еще.
На момент моего трудоустройства он уже стал заговаривать про общий бюджет.
— Знаешь, — сказал он как—то вечером, сидя со мной на диване, — теперь, когда ты работаешь, нам нужно обсудить наш бюджет.
Я кивнула. Андрей сказал, что у нас, как и у любой семейной пары, должен быть общий котел. Я с его доводами согласилась, и разговор как—то сам собой плавно утек в другое русло.
И вот, наконец, настал день моей первой зарплаты. Я получила на карту восемьдесят тысяч рублей. У меня закружилась голова от счастья, я чувствовала себя независимой и сильной.
Вечером я пришла домой, и Андрей сразу же спросил:
— Ну что, получила зарплату?
— Да! — ответила я, сияя от радости, — восемьдесят тысяч!
— Отлично, — сказал Андрей, — теперь нам нужно сесть и все посчитать.
Он достал блокнот и ручку и уселся за стол.
— Смотри, — начал он, — у меня зарплата двести тысяч. Теперь нужно делить бюджет и вкладываться во все обоим.
Я насторожилась.
— В смысле? — спросила я.
— Ну, — ответил Андрей, — продукты, оплата моей квартиры… Все должны оплачивать поровну.
Я опешила.
— Поровну? — переспросила я, — то есть, я должна платить половину за твою квартиру?
— Ну а как иначе? — ответил Андрей, — мы же теперь живем вместе.
— Но, Андрей, — попыталась я объяснить, — у тебя зарплата в два с половиной раза больше моей! Для меня восемьдесят тысяч — очень хорошие деньги, но я не смогу оплачивать половину твоей квартиры и еще скидываться на продукты.
— А куда ты тогда будешь тратить свои деньги? — спросил Андрей, нахмурившись, — на тряпки?
— Нет, конечно! — возмутилась я, — я хочу копить на свою квартиру, помогать родителям…
— Ну, не знаю, — сказал Андрей, пожав плечами, — я думал, мы будем вести общий бюджет.
— Общий бюджет — это когда доходы примерно равны, — возразила я, — у нас же совсем другая ситуация!
Наступила тишина. Я чувствовала, как во мне нарастает злость. Я только—только получила работу, радовалась своей финансовой независимости, а теперь оказывалось, что я должна отдавать половину своей зарплаты Андрею.
— Андрей, — сказала я, стараясь говорить спокойно, — не кажется, это несправедливо. Давай еще раз все обсудим.
— Хорошо, — ответил он, — но я все равно считаю, что мы должны вкладываться во все поровну.
Я обалдела окончательно.
— То есть, ты хочешь, чтобы мы делили все траты пополам? — переспросила я, стараясь придать голосу нейтральный тон.
Он кивнул, сосредоточенно разглядывая записи в своем блокноте.
— Ну, смотри, это же справедливо. Каждый вносит свой вклад.
— Справедливо? — я невольно повысила голос, — нормально так жить разве? Считать каждый кусок хлеба и каждую чашку кофе?
— А что здесь такого? Это же не значит, что я тебе не доверяю или не люблю, — он поднял на меня глаза, в которых плескалось недоумение, — просто я считаю, что это… более рациональный подход к ведению бюджета.
— Рациональный? — я усмехнулась, — знаешь, мне казалось, что мы команда, семья. А ты предлагаешь мне играть в калькулятор. Я, например, вкладываю пятьдесят, и остаюсь с тридцатью тысячами. Ты вкладываешь столько же, и у тебя остается сто пятьдесят! Есть разница?!
— Но ты же работаешь, у тебя есть свои деньги, — он продолжал гнуть свою линию, — не вижу проблемы.
— Да, у меня есть свои деньги! — вскипела я, — и я сказала, что свои деньги могу вкладывать в ипотеку и покупку совместного жилья, когда поженимся, а не раньше! Это логично, это вклад в наше будущее! А мелочно делить деньги на еду, я считаю, унизительно. Тем более я готова была время от времени что—то покупать, просто все основные траты с тебя. Я же знаю, что ты зарабатываешь больше.
Он вздохнул, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Ты не понимаешь. С таким подходом к бюджету не получится ничего у нас. Мы никогда не накопим на что—то серьезное. Ты же тратишь деньги на всякую ерунду.
— Это уже оскорбление! — я почувствовала, как к горлу подступает комок, — и вообще, с каких пор ты начал следить за моими тратами?
Нависшая тишина давила на плечи. Я чувствовала, как внутри меня закипает гнев. Андрей молчал, я разозлилась и ушла в спальню. Ночевали мы раздельно — Андрей спал на диване.
***
Утром я уехала на работу. Настроение было ужасное, в голове роились мрачные мысли. Я пыталась убедить себя, что мы найдем компромисс, что он пересмотрит свои взгляды. Но предчувствие чего—то нехорошего терзало душу. Вечером я вернулась домой. Открыла дверь и… остолбенела. Все мои вещи были собраны в огромные мешки и коробки и выставлены у порога.
Оцепенение сменилось яростью. Как он мог? Как он посмел?
Я схватила телефон и набрала его номер.
— Что это значит? — заорала я в трубку.
— Я подумал, это будет лучшее решение для нас обоих, — его голос был спокойным и равнодушным, — я тебя уговаривать не собираюсь. Полностью содержать, кстати, тоже.
— Ты выставил меня за дверь? За то, что я не хочу считать каждый рубль?
— Не передергивай. Я просто думаю, что у нас разные взгляды на жизнь.
— И ты решил просто выкинуть меня, как ненужную вещь? — слезы брызнули из глаз.
— Я не хотел тебя обидеть, — он немного смягчился, — просто… так будет лучше.
Я бросила трубку. Сердце бешено колотилось, в груди жгло от обиды и разочарования. Такая оплеуха… Обидно было до слез. Я не могла поверить, что вот так, из—за каких—то финансовых разногласий, наша история закончилась. Вот так, в один вечер, все рухнуло, как карточный домик. И я осталась стоять на пороге, с мешками своих вещей, чувствуя себя преданной и абсолютно одинокой.
***
Я сняла квартиру. Прошла неделя. Семь дней, наполненных тоскливой пустотой и глухим эхом его отсутствия. Мы не созванивались, не переписывались. Я перебрала в голове все возможные варианты развития событий, от отчаянного он сейчас позвонит и все объяснит до мрачного он уже забыл обо мне. Ни один из них не оказался верным.
Жизнь шла своим чередом, а я застряла в липком болоте воспоминаний и несбывшихся надежд. Когда я уже почти смирилась с тем, что нашей истории действительно конец, приходит сообщение. Простое, сухое, без приветствий и объяснений.
Привет. Нужно встретиться. Мне нужен мой телефон обратно и все подарки, которые я тебе дарил.
Я уставилась на экран. Сначала не поверила своим глазам, перечитала трижды. Потом меня захлестнула волна ярости. Как он смеет? Как он может быть таким мелочным и бесчувственным?
Руки дрожали, когда я набирала ответ.
Ты серьезно? После всего, что было, ты хочешь вернуть подарки? Это просто смешно!
Ответ пришел почти мгновенно.
Серьезно. Я оплатил этот телефон, и он принадлежит мне. Подарки — это мои вещи. Ты же не хочешь, чтобы я обратился в полицию, верно?
Меня затрясло. Он угрожает мне полицией из—за телефона? Это уже за гранью!
Ты просто ничтожество! — выплюнула я в ответ.
Прошу без оскорблений. Давай просто решим, когда и где мы можем встретиться.
Я зажмурилась, стараясь успокоиться. Внутри бушевал ураган эмоций. Мне хотелось кричать, плакать, разбить что—нибудь. Но я знала, что это ничего не изменит.
Хорошо. Завтра в шесть у кафе Виолетта. Там, где мы познакомились, — написала я, надеясь, что хотя бы немного задену его.
Ответа не последовало.
Весь следующий день я провела как в тумане. Работа не клеилась, мысли путались, а в голове вертелся только один вопрос: Почему?. Почему он так со мной поступает? Почему он пытается унизить меня?
В шесть часов вечера я стояла у кафе Виолетта. Место, где все началось. Где я впервые увидела его улыбку, услышала его голос. Где зародилась наша любовь. Теперь здесь же, вероятно, она и погибнет окончательно.
Он подошел ровно в шесть. Выглядел как всегда безупречно: стильная одежда, аккуратная прическа, уверенный взгляд. Только глаза… глаза были какими—то пустыми.
— Привет, — сказал он, глядя на меня без каких-либо эмоций.
— Привет, — ответила я, стараясь не выдать волнения.
Я протянула ему пакет. Внутри лежал телефон, завернутый в его любимый свитер, который я когда-то связала ему в подарок. Он взял пакет, не говоря ни слова.
— А остальное? — спросил он.
Я вздохнула и сняла с себя браслет, который он подарил мне на день рождения. Медленно расстегнула застежку и положила его в его ладонь.
— Больше ничего нет, — сказала я, глядя ему прямо в глаза, — все остальное, что ты мне дал, я уже вернула тебе неделю назад, когда ушла из твоей жизни.
— Я тут вспомнил, что дарил тебе зимнюю одежду и обувь. Хочу, чтобы ты их тоже вернула.
Я больше не могла сдерживаться. Прямо у кафе, на глазах у изумленных прохожих, я начала раздеваться. Сначала расстегнула пуховик.
— Держи! — заорала я и швырнула его в Андрея.
Он не ожидал такого поворота событий. Рукав пуховика хлестанул его по лицу. Я села на скамейку и начала стаскивать с ног ботинки.
— Вот, возьми! Подавись ими! — кричала я, кидая ботинки ему под ноги.
Я стояла посреди улицы в одной футболке и босиком. Морозный воздух обжигал кожу, слезы текли по лицу. Андрей стоял и ошалело на меня таращился. Он явно не ожидал такой реакции.
Я, не говоря ни слова, развернулась и побежала. Босиком по холодному асфальту. Добежала до ближайшего обувного магазина. Купила там самую дешевую пару кроссовок, какие только нашла, вызвала такси и уехала домой.
Дома я рухнула на кровать и разрыдалась. Плакала долго, навзрыд, пытаясь выплеснуть из себя всю боль, обиду и унижение. Я чувствовала себя растоптанной, использованной, выброшенной. Я лежала на кровати, обнимая подушку, и плакала, плакала, плакала… Пытаясь забыть это унижение. Пытаясь забыть Андрея. Пытаясь начать все заново.
***
Прошло три месяца. Три долгих месяца, за которые я, казалось, пережила целую жизнь. Я устроилась на новую работу, сняла небольшую квартиру, старалась заполнить пустоту новыми впечатлениями и встречами с друзьями. Рана, оставленная Андреем, постепенно затягивалась, хотя шрам, конечно, остался. Я научилась жить без него, даже почти научилась не думать о нем.
И вот, когда я уже поверила, что прошлое осталось в прошлом, Андрей опять появился в моей жизни. Сначала — тихо и незаметно. Он стал писать мне сообщения, задавать в них невинные вопросы из разряда «как дела?», «что делаешь?». Я игнорировала эти сообщения, не отвечала ни на одно из них. Мне совсем не хотелось разговаривать с этим бессовестным человеком, который причинил мне столько боли и унижения.
Тогда он начал названивать. Днем, вечером, когда я ехала в метро, когда готовила ужин, когда пыталась заснуть. Я поначалу звонки отклоняла, ставила его номер в черный список, но он находил другие номера, звонил с чужих телефонов.
Однажды ночью, когда я уже почти заснула, зазвонил телефон. Незнакомый номер. Я проигнорировала звонок, но телефон продолжал вибрировать, настойчиво требуя внимания. В конце концов, я не выдержала — я схватила телефон и приняла вызов.
— Что тебе нужно? — грубо спросила я, точно зная, что это он.
И в ответ услышала то, что меня дара речи лишило. Андрей предлагал начать все сначала.
— Я все обдумал, — сказал он, словно ничего не произошло, — мы совершили ошибку. Я хочу, чтобы ты вернулась.
Я молчала, не веря своим ушам.
— Я хочу, чтобы мы подали заявление заново, — продолжал он, не замечая моего молчания, — поженимся. Но только перед этим заключим брачный контракт. Где четко пропишем все твои обязанности. Чтобы больше не было никаких недоразумений.
— Ты… ты серьезно? — наконец выдохнула я, все еще не до конца понимая, что происходит.
— Вполне, — ответил он, — ты всем меня устраиваешь. Ты хозяйка хорошая, заботливая, все делаешь по дому. Просто… немного жадная. Но я это исправлю. Я научу тебя делиться. Все деньги будешь отдавать главе семьи. А я буду решать, как их тратить. Это справедливо.
Я несколько секунд молчала, пытаясь переварить услышанное. А потом… меня прорвало. Я начала хохотать. Громко, истерично, не сдерживаясь.
— Ты, наверное, шутишь, — сквозь смех проговорила я, — ты думаешь, я настолько глупая, что поверю в этот бред? Ты хочешь, чтобы я подписала контракт, по которому буду тебе прислуживать и отдавать все свои деньги? Ты в своем уме?
— Я просто хочу, чтобы в нашей семье был порядок, — возразил Андрей, — чтобы не было никаких споров и разногласий. Я же все делаю ради нас.
— Ради нас? — я опять рассмеялась, — ты делаешь все ради себя! Ты просто пытаешься меня контролировать и унизить! Ты думаешь, я настолько отчаялась, что соглашусь на такие условия? Ты ошибаешься!
Я перестала смеяться и перешла на крик.
— Ты — мерзкий, жадный, самовлюбленный эгоист! Я презираю тебя! Никогда, слышишь? Никогда я не вернусь к тебе! Ты — худшее, что случилось в моей жизни! И я рада, что ты ушел! Не смей мне больше звонить! Забудь обо мне! И оставь меня в покое!
Я бросила трубку и выключила телефон. В груди клокотала ярость. Я не могла поверить, что он посмел мне такое предложить. Он, видимо, действительно считал меня полной дурой, готовой на все ради того, чтобы быть рядом с ним.
Но я была не такой. Я научилась ценить себя, уважать свои интересы и не позволять никому себя унижать. И Андрей, со своими жалкими попытками вернуть меня и подчинить себе, был для меня теперь просто смешным и ничтожным. Я выдохнула, стараясь успокоиться. Прошлое осталось в прошлом. И я больше не собиралась в него возвращаться. Никогда.
***
Андрей, казалось, был полон решимости сделать мою жизнь невыносимой. Как будто мало было всего того унижения, что я уже пережила, ему нужно было продолжать мучить меня, ковырять незажившие раны. После моего гневного отказа он не успокоился. Вместо того, чтобы оставить меня в покое, он перешел к открытой войне.
Однажды утром я зашла в социальную сеть и увидела, что на моей странице появилось множество уведомлений. Любопытство взяло верх, и я решила посмотреть, что происходит.
На своей личной странице Андрей опубликовал мои фотографии. Фотографии, которые я когда-то присылала ему, доверяя ему, любя его. А под фотографиями — нелестный, оскорбительный комментарий. Он называл меня халявщицей, любительницей жить за чужой счет, паразитом, сосущим деньги из мужчин. Он призывал всех держаться от меня подальше, предупреждал, что я — опасная особа, которая разорит любого, кто окажется рядом.
Я прочитала этот пост и почувствовала, как мир вокруг меня рушится. Мне стало стыдно, больно, страшно. Я понимала, что это — клевета, но знала, что многие люди поверят ему. Они увидят фотографии, прочитают комментарий и сделают свои выводы. Моя репутация была уничтожена в одно мгновение.
Я сидела перед экраном, парализованная ужасом, не зная, что делать. В отчаянии я позвонила своей двоюродной сестре, Лере. Она всегда была моей поддержкой и опорой, и я знала, что она не оставит меня в беде.
— Лер, помоги, — всхлипнула я в трубку, едва сдерживая рыдания, — Андрей… он опубликовал мои фотографии в интернете. Он пишет обо мне ужасные вещи. Что мне делать?
Лена внимательно выслушала меня, а потом сказала спокойным и уверенным голосом:
— Не плачь, дорогая. Мы что-нибудь придумаем. Я сейчас поговорю с Васей.
Вася — это муж Лены, мужчина крепкий, спортивный, с развитым чувством справедливости. Он всегда был готов защитить слабых и наказать обидчиков.
Через несколько часов Лена перезвонила мне.
— Вася уже занялся этим делом, — сказала она, — он постарается встретиться с твоим бывшим в неформальной обстановке и поговорить с ним по-мужски. Не волнуйся, все будет хорошо.
Я не знала, что именно Вася планирует сделать, но почувствовала облегчение. Зная его характер, я была уверена, что он не позволит Андрею безнаказанно пакостить мне.
Прошло несколько дней. Я жила как в кошмарном сне, боясь открыть социальную сеть, боясь увидеть новые оскорбления и унижения.
***
А как-то вечером мне пришло сообщение от Андрея.
— Прости, — написал он, — я был неправ. Я удалил пост.
Я не поверила своим глазам. Неужели он действительно признал свою вину? Неужели Вася смог до него достучаться? Через несколько минут зазвонил телефон. Это был Андрей. Я долго колебалась, прежде чем ответить, но любопытство пересилило.
— Привет, — тихо сказал он.
Его голос звучал примирительно.
— Я хотел извиниться еще раз. Я был неправ. Прости меня.
Я молчала, не зная, что сказать.
— Я понимаю, что ты меня никогда не простишь, — продолжал он, — но я хотел, чтобы ты знала, что я искренне сожалею о том, что сделал. Я удалил пост. Надеюсь, это хоть немного загладит мою вину.
Я не ответила. Просто положила трубку. Я не знала, верить ему или нет. Я не знала, искренни ли его извинения. Но одно я знала точно: я больше не хочу иметь с ним ничего общего.
Я сменила номер телефона. Зря, дура, этого раньше не сделала. Заблокировала его во всех социальных сетях. Я решила навсегда вычеркнуть его из своей жизни. Пусть он живет своей жизнью, а я буду жить своей. Без него. Без его лжи, его унижений, его злобы.
Я заслуживаю лучшего. И я верю, что однажды я найду свое счастье. С человеком, который будет меня любить, уважать и ценить. А не с тем, кто пытается меня уничтожить.
