Когда беременная сестра мужа потребовала продать квартиру Марининой прабабушки, спокойная семейная жизнь превратилась в поле битвы. Что скрывается за настойчивыми требованиями родственников? И какую цену придется заплатить за сохранение собственных границ?
«Истории в четырёх стенах» © (803) — Как ты себе это представляешь? Продать квартиру моей прабабушки, чтобы твоя сестра могла жить как королева? — голос Марины балансировал на грани спокойствия и ярости.
— Да не кричи ты так, — морщась, ответил Андрей. — Просто мама звонила, говорит, что Светка беременна, и ей нужно где-то жить.
— А нам, значит, не нужно? Мы четыре года копим на дом, а теперь всё отдать? Потрясающе!
За окном накрапывал мелкий осенний дождь. Капли воды медленно стекали по стеклу, оставляя после себя извилистые дорожки, будто слёзы на лице. Вечер субботы, который должен был быть уютным и спокойным, превратился в очередное выяснение отношений.
Гостиная выглядела уютной, несмотря на скромную обстановку. Бордовый диван, купленный со скидкой, книжные полки, заставленные томами классики и современной литературы, небольшой журнальный столик и старенький телевизор — всё, что могли себе позволить молодые супруги, экономившие каждую копейку ради будущего дома.
От горящего торшера по комнате растекался мягкий свет, создавая иллюзию защищённости от внешнего мира. Но даже этот свет не мог рассеять сгустившееся напряжение.
Молодой мужчина поднялся с дивана и подошёл к окну. Высокий, с русыми волосами и широкими плечами, Андрей всегда производил впечатление надёжного человека. Но сейчас его плечи были опущены, а на лице читалась растерянность.
— Марин, я понимаю, что это странная просьба, — вздохнул он, не оборачиваясь. — Но ты пойми, это моя семья. Родители всегда поддерживали меня, а Светка… она всегда была слабее.
Взгляд его жены стал холодным, как январское утро.
— А мы с тобой — не семья? — тихо спросила она, и в этой тишине было больше силы, чем в любом крике.
Утро выдалось пасмурным. Серое небо нависало над городом, готовое в любой момент разразиться ливнем. Андрей проснулся первым и тихо, стараясь не разбудить жену, вышел на кухню.
Электрический чайник шумел, наполняя маленькую кухню паром и теплом. Мужчина задумчиво смотрел в окно, размышляя о вчерашнем разговоре. Мысли крутились вокруг одного и того же: как помочь сестре, не предав жену?
Телефон завибрировал, нарушая утреннюю тишину. На экране высветилось «Мама». Андрей поморщился, но всё-таки принял вызов.
— Доброе утро, — произнёс он, стараясь говорить тихо.
— Ничего доброго! — раздался резкий голос Нины Петровны. — Ты уже поговорил с ней? Что она сказала?
Вместо ответа Андрей глубоко вдохнул.
— Мам, сейчас семь утра. В выходной день.
— Для семьи не существует выходных! — отрезала мать. — Светлана в положении, ей нужны нормальные условия. Эта тесная комната в коммуналке не подходит для беременной женщины!
— У вас трёхкомнатная квартира, — напомнил сын. — Почему она не может жить с вами?
— Да как ты не понимаешь? — возмутилась Нина Петровна. — Ей нужно своё жильё! Ей двадцать восемь лет! А у вашей этой… у Марины есть квартира, которую она всё равно сдаёт. Вы живёте в другой, так какая разница?
Андрей почувствовал, как начинает закипать. Его мать всегда называла Марину «вашей этой», словно не желая признавать её полноправным членом семьи даже после четырёх лет брака.
— Её зовут Марина, мам. И эта квартира — наследство от её прабабушки. Мы сдаём её, чтобы накопить на первый взнос за дом.
— Ну вот, значит, денег у вас достаточно! — торжествующе воскликнула мать. — А Светочке жить негде!
Разговор прервался появлением Марины. Растрёпанная, в домашней футболке и шортах, она выглядела одновременно уязвимой и решительной.
— С кем ты разговариваешь в такую рань? — спросила она, протирая глаза.
— Это моя мама, — Андрей мгновенно напрягся.
Молодая женщина прищурилась, словно готовясь к бою.
— Дай мне телефон, — протянула она руку.
— Марин, не надо…
— Дай мне телефон, Андрей.
Нехотя он передал ей мобильный.
— Доброе утро, Нина Петровна, — голос Марины звучал подчёркнуто вежливо. — Да, я слышала о вашем требовании. Нет, мы не собираемся продавать квартиру. Да, я понимаю, что Светлана в положении. Нет, это ни чего не меняет.
Пауза затянулась. По изменившемуся лицу Марины Андрей понял, что его мать перешла в наступление.
— Знаете что, — вдруг произнесла Марина совершенно другим тоном — холодным и отчуждённым, — если вы так беспокоитесь о благополучии дочери, продайте свою квартиру и купите ей новую. А нас, пожалуйста, оставьте в покое.
С этими словами она нажала кнопку отбоя и положила телефон на стол.
В кухне воцарилась гнетущая тишина. Чайник автоматически выключился, будто тоже решил не нарушать момент.
— Теперь она возненавидит меня ещё больше, — горько усмехнулась Марина, доставая из шкафчика чашки.
Андрей выглядел раздавленным.
— Я между двух огней, — признался он. — Я люблю тебя, ты моя жена. Но они — моя семья…
— Я тоже твоя семья, — тихо ответила Марина. — И наши будущие дети — тоже. Когда ты это поймёшь?
Она налила себе чай и вышла из кухни, оставив мужа наедине с его мыслями.
Днём раздался звонок в дверь. Настойчивый, требовательный, не предвещающий ничего хорошего. Марина, работавшая за ноутбуком над очередным переводом, вздрогнула. Андрей, ушедший в спортзал, должен был вернуться только вечером.
Через глазок она увидела то, чего боялась — на лестничной клетке стояла Нина Петровна, а за её спиной маячила фигура Светланы.
— Я знаю, что ты дома! — крикнула свекровь, снова нажимая на звонок. — Открывай!
С тяжёлым сердцем Марина отперла дверь.
— Здравствуйте, — произнесла она, пытаясь сохранить достоинство.
Нина Петровна, невысокая полная женщина с властным взглядом и крашенными в ярко-рыжий цвет волосами, решительно прошла в квартиру, даже не дожидаясь приглашения. За ней, словно тень, проскользнула Светлана — худая, с капризным выражением лица, одетая по последней моде.
— Где Андрей? — спросила свекровь, осматриваясь так, будто оценивала имущество для описи.
— В спортзале, — ответила Марина, скрестив руки на груди. — Чем обязана такому внезапному визиту?
Нина Петровна опустилась в кресло, словно была у себя дома.
— Нам нужно поговорить лицом к лицу, а не по телефону, — заявила она. — Светочка, садись, тебе нельзя стоять в твоём положении.
Младшая сестра Андрея послушно села на диван, положив руку на живот, который, как заметила Марина, совершенно не выглядел округлившимся, несмотря на заявления о беременности.
— Я не понимаю, о чём нам говорить, — холодно произнесла хозяйка квартиры. — Я уже сказала своё мнение по телефону.
— Ты эгоистка, — прямо заявила Нина Петровна. — У тебя две квартиры, а у Светочки ни одной. При этом ты не работаешь, сидишь дома…
— Я работаю удалённо, — резко оборвала её Марина. — И зарабатываю не меньше Андрея.
— Сидеть за компьютером — это не работа, — презрительно скривилась свекровь. — Вот Светочка действительно трудится — она продавец-консультант в бутике. На ногах целый день!
— И при этом не может накопить даже на первоначальный взнос за ипотеку? — саркастически заметила Марина.
Светлана наконец заговорила:
— Я откладывала, но мне нужно хорошо одеваться для работы. И потом… сейчас я в положении, мне нужно думать о ребёнке.
— А где отец ребёнка? — спросила Марина, пристально глядя в глаза золовке.
Та отвела взгляд.
— Мы расстались, — пробормотала она. — Он… он не готов к ответственности.
— Замечательно, — вздохнула Марина. — И поэтому мы должны продать нашу квартиру?
— Это не ваша квартира, а твоя! — вмешалась свекровь. — Ты получила её просто так, в наследство, а Светочке приходится всё зарабатывать своим трудом!
По квартире разнёсся звук открывающейся входной двери. На пороге комнаты появился Андрей, с удивлением смотря на собравшуюся компанию.
— Что происходит? — спросил он, переводя взгляд с матери на сестру, а затем на жену.
— Твоя жена отказывается помогать семье, — немедленно заявила Нина Петровна. — Мы пришли поговорить лично, но она стоит на своём.
Андрей поставил спортивную сумку на пол и вздохнул:
— Мам, мы уже обсуждали это. Мы не будем продавать квартиру.
— Значит, ты выбираешь её, а не родную сестру? — драматично воскликнула свекровь. — После всего, что мы для тебя сделали!
Марина внимательно наблюдала за реакцией мужа. В его глазах промелькнуло сомнение, и на мгновение ей показалось, что он сдастся. Но затем его лицо стало решительным.
— Да, я выбираю свою жену и наше общее будущее, — твёрдо сказал он. — Я люблю Свету, она моя сестра. Но это не значит, что мы должны жертвовать всем, что имеем.
— Неблагодарный! — взвизгнула Нина Петровна, вскакивая с кресла. — Мы с отцом всю жизнь для тебя…
— Нет, мама, — перебил её Андрей. — Вы всю жизнь учили меня, что я должен заботиться о Свете. Но где-то граница должна быть проведена.
Светлана расплакалась, прикрывая лицо руками.
— А обо мне кто подумает? — всхлипывала она. — У меня будет ребёнок, мне негде жить!
— Я могу помочь тебе деньгами, — предложил брат. — Могу помочь найти хорошую квартиру для аренды. Но продавать нашу недвижимость мы не будем.
— Какой же ты эгоист! — воскликнула мать. — Весь в отца! Он тоже никогда не думал о семье!
Андрей неожиданно рассмеялся:
— Это странно слышать от тебя, мама. Папа всю жизнь вкалывал на двух работах, чтобы у нас всё было. А ты никогда не работала, сидела дома.
— Я растила вас! — возмутилась Нина Петровна.
— Да, и теперь пожинаешь плоды.
Позже тем же вечером, после ухода родственников, Андрей и Марина долго говорили. Ругаться больше не хотелось — оба были истощены конфронтацией.
— Спасибо, что встал на мою сторону, — тихо сказала Марина, присаживаясь рядом с мужем на диван. — Знаю, как тебе тяжело противостоять матери.
Протянув руку, Андрей ласково погладил её по волосам.
— Мне стоило сделать это давно, — вздохнул он. — Всю жизнь они учили меня, что я должен жертвовать ради Светки. Даже в институт поступал на экономический, хотя хотел в медицинский, потому что «нужно будет содержать сестру».
Месяц спустя Марина случайно встретила подругу Светланы в торговом центре. Та, не зная о семейном конфликте, радостно поделилась новостями о совместном отпуске в Турции.
— Вы же недавно с ней отдыхали, — удивилась Марина. — И разве ей можно летать в её положении?
— В каком положении? — недоуменно спросила девушка. — Светка? Да она только рассталась с Димкой. Какая беременность?
Вернувшись домой, Марина всё рассказала мужу. Андрей долго молчал, потом тяжело вздохнул:
— Поехали к родителям. Нужно расставить точки над «i».
Разговор в родительском доме был коротким и болезненным. Сначала отрицание, потом обвинения в том, что «молодые не хотят помочь бедной Светочке». Наконец Светлана, загнанная в угол прямыми вопросами, призналась в обмане.
— Ну и что? — дерзко бросила она. — Мне действительно нужна своя квартира! Почему у неё две, а у меня ни одной?
Ошеломлённый такой наглостью, Андрей взял жену за руку и молча вышел из квартиры. Больше они у родителей не появлялись.
Год прошёл незаметно. За это время многое изменилось. Марина и Андрей накопили достаточно для первого взноса за дом и переехали в небольшой, но уютный коттедж в пригороде. Квартиру прабабушки они продолжали сдавать, откладывая деньги на ремонт и будущее своих детей.
С родителями Андрей почти не общался — только изредка созванивался с отцом, который, казалось, тайно одобрял решение сына разорвать токсичные отношения.
Однажды поздним вечером на пороге их нового дома появился отец Андрея. Усталый, заметно постаревший, он выглядел подавленным.
— Можно войти? — неуверенно спросил он. — Мне нужно поговорить.
Усевшись в гостиной, старший Николаев долго молчал, вертя в руках чашку с чаем.
— Мы разменяли квартиру, — наконец произнёс он. — дочь требовала отдельное жильё. Мама настояла… теперь у них по однушке, а мне досталась комната в коммуналке.
Выражение шока застыло на лицах молодых супругов.
— Как это произошло? — тихо спросил Андрей.
— Твоя мать всегда говорила, что Светка нуждается больше. Потом они объединились против меня… В итоге квартира была продана, деньги поделены. Светка получила больше, чтобы купить «нормальное» жильё.
Уронив голову на руки, отец продолжил:
— Теперь они обе звонят мне каждый день, требуют денег. Света купила квартиру, но не может платить за коммуналку, а твоя мать считает, что её новое жильё слишком маленькое.
После ухода отца Андрей долго стоял у окна, глядя в темноту сада.
— У них никогда не будет достаточно, — прошептал он. — Всегда нужно больше.
Через неделю выяснилось, что Марина беременна. Счастливый Андрей принял твёрдое решение:
— Наши дети никогда не будут воспитаны так, как воспитали Светку. Никаких бесконечных поблажек и избалованности.
Марина обняла мужа:
— Не переживай. Мы справимся лучше.
Спустя пять лет в их доме произошла неожиданная встреча. Нина Петровна приехала без предупреждения, постаревшая, но с той же властной манерой держаться.
— Я хочу видеть внучку, — заявила она с порога.
Четырёхлетняя Алиса спряталась за маминой юбкой, с опаской разглядывая незнакомую женщину.
— Если хочешь быть частью нашей семьи, тебе придётся принять наши правила, — твёрдо сказал Андрей. — Никакого давления.
Бабушка поджала губы, но кивнула.
После её ухода Марина обнаружила в почтовом ящике письмо от Светланы. Золовка, теперь уже официально замужняя дама, писала о том, как счастлива в новой квартире, и мимоходом интересовалась, не могли бы Андрей и Марина помочь с ремонтом — «совсем немного, тысяч двести».
Доставая из конверта очередное требование денег, Марина грустно улыбнулась:
— Некоторые вещи никогда не меняются.
Разорвав письмо, она выбросила его в мусорное ведро. Их семья наконец была защищена от токсичного влияния, а золовка и свекровь получили именно то, чего так настойчиво добивались — отдельное жильё. Жаль только, что ценой этому стала большая и удобная квартира, которую старшие Николаевы разменяли ради прихоти дочери, да и отношения с сыном, которые вряд ли когда-нибудь восстановятся в полной мере.
Взяв телефон, Марина набрала номер отца Андрея.
— Приходите к нам на воскресный обед, — пригласила она старика. — Алиса соскучилась по дедушке.
Для одного члена семьи двери их дома всегда оставались открытыми.
