Ирина стояла у окна, наблюдая за тем, как Галина Петровна суетливо расставляет на столе свои фарфоровые чашки – те самые, которые раньше доставались только по особым случаям. Еще неделю назад свекровь даже не предложила бы ей чаю.
— Ирочка, садись, я тебе пирожное купила. То, с безе, ты же такие любишь? — заискивающе улыбнулась Галина Петровна.
Ира глубоко вздохнула, сжимая в руке смартфон. Семейный чат все еще был открыт, и последнее сообщение от мужа светилось на экране: «Мама, успокойся. Мы сами решим, как нам жить».
— Галина Петровна, — Ирина произнесла это подчеркнуто официально, — давайте начистоту. То вы смеялись надо мной, а как узнали мою зарплату, так я сразу любимая невестка?
Лицо свекрови дрогнуло, но она быстро взяла себя в руки.
— Что ты такое говоришь, Ирочка? Мы всегда тебя любили.
Четыре года назад Сергей привел Ирину знакомиться с родителями. Коробка дорогих конфет, букет цветов для будущей свекрови – классика жанра. Только вот саму Ирину трудно было назвать классической невестой для единственного сына Галины Петровны.
— Так ты секретарь? — спросила тогда Галина Петровна, сделав ударение на последнем слове, словно это была какая-то неприличная профессия. — А образование какое?
— Экономический колледж, — честно ответила Ирина.
— Колледж… — протянула свекровь и переглянулась с мужем, Николаем Васильевичем. Тот сидел молча, но его громкий вздох был красноречивее любых слов.
— Мама, папа, мы с Ириной решили пожениться, — объявил Сергей, положив руку на плечо невесты.
Тишина за столом стала почти осязаемой. Галина Петровна медленно отложила вилку.
— Серёжа, золотой мой, ты же у меня с красным дипломом МГУ, начальник отдела в тридцать два. Мы с папой столько в тебя вложили… — она выразительно посмотрела на Ирину, оценивающе скользнув взглядом по ее скромному платью. — Ты же понимаешь, что можешь рассчитывать на…
— Мама, — резко оборвал ее Сергей, — я все решил.
Свадьбу сыграли скромную. Родители жениха пришли с каменными лицами. Николай Васильевич, пожимая руку невесте, буркнул: «Не обижай нашего мальчика» — и это были единственные слова, которые он ей сказал за весь вечер.
Первые месяцы совместной жизни казались Ирине адом. Квартира, в которой они с Сергеем поселились, была свадебным подарком его родителей, и Галина Петровна считала своим долгом заходить туда, как к себе домой.
— Ирочка, ты бы полы помыла, — говорила она, демонстративно протирая пальцем пыль на полке. — И цветы эти выброси, от них пыльца летит. И вообще, у Серёжи аллергия на лилии.
— У меня нет аллергии, мама, — устало повторял Сергей каждый раз.
— Есть, просто ты забыл. В детстве у тебя были такие страшные высыпания…
Галина Петровна приходила с едой («ты же не умеешь готовить нормально»), с советами («эту стену лучше покрасить в светло-бежевый, у Серёжи от темных тонов настроение портится»), с новостями («а вы знаете, что дочка моей подруги Веры вышла замуж за директора банка?»).
Ирина молчала. Сначала она думала, что со временем отношения наладятся. Потом – что нужно просто перетерпеть. А затем поняла, что терпение – это не ее добродетель.
— Представляешь, — сказала как-то раз Галина Петровна, заявившись с очередным кастрюльным набегом, — Людочка Зайцева устроила своего Димочку в такую компанию хорошую! И зарплата приличная, и перспективы! Вот что значит – мать хорошая жену выбрала.
Сергей в этот момент был на работе, и Ирина, которая обычно молча глотала подобные замечания, не выдержала.
— Галина Петровна, а вы не думали, что я тоже могу делать карьеру? Что у меня могут быть свои амбиции и планы?
Свекровь посмотрела на нее с искренним удивлением:
— Ирочка, ну какая карьера? Ты же секретарша. Твоя задача — создавать уют для Серёжи. Он работает целыми днями, ему нужен дом, где его ждут и любят.
На следующий день Ирина записалась на курсы программирования. Она давно присматривалась к этой сфере, но боялась начать. Теперь же что-то в ней сломалось — или, наоборот, выпрямилось, как согнутая и отпущенная пружина.
— Ты с ума сошла? — спросил Сергей, когда она рассказала о своем решении. — Это же дорого. И зачем? У тебя стабильная работа.
— Стабильно скучная и бесперспективная, — отрезала Ира. — Я хочу большего.
— Мама говорит…
— А давай без того, что говорит твоя мама? Хотя бы сегодня?
Они поссорились в тот вечер. Первый раз так серьезно. Сергей ушел ночевать к родителям, а Ирина проплакала до утра, но не передумала.
Учеба давалась тяжело. Ирина работала днем, училась по вечерам, выполняла домашние задания по ночам. Сергей смотрел на ее старания с недоумением, а Галина Петровна — с неприкрытым раздражением.
— Ты совсем забросила дом, — выговаривала она невестке. — Серёжа ходит в мятых рубашках, обеды какие-то наспех… Я, конечно, стараюсь помогать, но…
Ирина молча кивала и продолжала учиться. В их крошечной квартире появился еще один стол — для ее компьютера. Сергей ворчал, что в спальне теперь светится монитор допоздна, но Ирина не сдавалась.
Через восемь месяцев она получила первый заказ на разработку простенького сайта. Через год у нее уже было портфолио и несколько постоянных клиентов. Через полтора — предложение о работе в небольшой, но перспективной компании.
Сергей, надо отдать ему должное, постепенно смирился. Более того, кажется, даже начал гордиться ее успехами, хотя никогда не говорил об этом вслух. А вот Галина Петровна продолжала гнуть свою линию:
— Ну что это за работа такая — в компьютер пялиться? Вон, у Веры дочка родила уже, а ты все карьеру строишь. Серёже уже тридцать пять скоро, а у вас ни детей, ни нормальной семейной жизни.
Николай Васильевич в эти разговоры не вмешивался, но его молчаливое неодобрение ощущалось физически. Когда семья собиралась вместе (а происходило это все реже), он демонстративно интересовался успехами племянников, достижениями детей друзей — кто куда поступил, кто женился, у кого родился ребенок.
Можно было бы затаить обиду, копить ее годами, превратиться в озлобленную женщину. Но Ирина выбрала другой путь. Она решила добиться такого успеха, чтобы заткнуть рты всем критикам. Это было не очень зрелое решение, но оно придавало ей сил.
К концу третьего года ее карьеры в IT случилось неожиданное. Ирине предложили должность технического директора в стартапе, который запускал американские инвесторы. Зарплата была в пять раз больше, чем у Сергея.
Предложение было настолько неожиданным, что Ирина даже не сразу осознала его масштаб. Она рассказала Сергею за ужином, скороговоркой, будто боялась, что он не одобрит.
Но Сергей удивил ее:
— Бери, конечно. Это же круто! — он поднял бокал с вином. — За моего технического директора!
В тот вечер они впервые за долгое время были по-настоящему близки. Сергей смотрел на нее другими глазами — с уважением, а может, даже с некоторым восхищением. И Ирина поняла, что все эти годы ей не хватало именно этого взгляда.
Новость о повышении разлетелась быстро. Уже на следующий день позвонила Галина Петровна:
— Ирочка, поздравляю! Серёжа рассказал такие новости! Мы с папой так за тебя рады!
Это было так неожиданно, что Ирина не сразу нашлась с ответом.
— Спасибо, Галина Петровна.
— Приходите к нам на ужин в субботу. Я твой любимый пирог испеку. С вишней, ты же любишь с вишней?
Ирина не помнила, чтобы когда-либо говорила свекрови о своих предпочтениях в выпечке.
— Вообще-то, я больше люблю с яблоками…
— Ну конечно, с яблоками! Я и говорю — с яблоками! Так ждем вас!
Ужин был каким-то сюрреалистичным. Галина Петровна суетилась вокруг Ирины, предлагая лучшие куски, подливая вино, интересуясь ее мнением по любому вопросу. Николай Васильевич вдруг обнаружил, что у них с невесткой много общих интересов — от классической литературы до политики.
— А я всегда говорила, что наша Ирочка — умница, — заявила в какой-то момент Галина Петровна. — Мы с папой с самого начала в тебя верили!
Сергей поперхнулся вином, но промолчал. Ирина тоже сделала вид, что не заметила этой вопиющей лжи.
После ужина, когда мужчины вышли на балкон покурить, Галина Петровна взяла Ирину за руку:
— Ирочка, я так рада, что у тебя все складывается. Знаешь, мы с Николаем думали… может, вам квартиру поменять? На что-то побольше? Мы готовы помочь с первым взносом.
— С чего вдруг такая щедрость, Галина Петровна? — не выдержала Ирина.
— Ну как же, вы же теперь будете расширяться. Детишек планировать…
— Мы пока не планируем детей.
— Но ведь надо думать о будущем! — Галина Петровна понизила голос. — У Сережи зарплата хорошая, но с твоей новой должностью… Вы могли бы себе позволить квартиру в престижном районе. Представляешь, как будет звучать: «Мой сын и его жена живут в центре». Людочка Зайцева лопнет от зависти!
И тут Ирина поняла — дело не в ней, не в Сергее, даже не в гипотетических внуках. Дело в статусе, в возможности похвастаться перед подругами, в том, чтобы «не хуже, чем у людей».
Через месяц работы на новой должности Ирина заметила, что Сергей стал странно себя вести. Он часто задерживался на работе, меньше разговаривал, а иногда она ловила на себе его задумчивый, почти оценивающий взгляд. Сначала она списывала это на усталость — у обоих была напряженная работа. Но потом поняла: что-то не так.
— Серёж, у нас все в порядке? — спросила она однажды вечером.
Он долго молчал, потом выдавил:
— Да, конечно. Все хорошо.
— Врешь, — констатировала Ирина. — Давай начистоту.
Сергей вздохнул:
— Просто… это странно. Ты теперь зарабатываешь больше меня. Намного больше. И мама постоянно об этом говорит, как будто я…
— Как будто ты что? — Ирина напряглась.
— Как будто я неудачник, — выдохнул он. — Она меня в пример тебя ставит, представляешь? «Вот Ирочка молодец, работает над собой, а ты застрял на своей должности». Мне на работе недавно повышение предлагали…
— И?
— И я отказался. Потому что это значило бы переезд в другой город. А у тебя тут такая работа…
Ирина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Все эти годы она думала, что сражается со свекровью за место под солнцем, за право быть собой. А оказалось, что настоящая битва шла за Сергея — между двумя женщинами, которые считали, что знают, как лучше для него.
— Ты должен был обсудить это со мной, — тихо сказала она. — Мы могли бы найти решение.
— Какое решение? Ты бросила бы работу своей мечты?
Ирина не знала, что ответить. Повисла тяжелая пауза.
— Знаешь, — наконец сказал Сергей, — я всю жизнь жил так, как хотели другие. Сначала родители, потом начальство… Теперь мама хочет, чтобы я равнялся на тебя. А чего хочу я?
— И чего ты хочешь, Серёж?
Он посмотрел ей прямо в глаза:
— Хочу начать все с чистого листа. В другом городе, с другой работой. И чтобы ты была рядом. Но решать только тебе.
На следующий день Ирина взяла выходной и поехала к свекрови. Та встретила ее с распростертыми объятиями:
— Ирочка! Какой сюрприз! А я как раз пирожки твои любимые пеку…
— Галина Петровна, — перебила ее Ирина, — нам надо поговорить.
Они сели на кухне. За окном шел дождь, серые капли стекали по стеклу, размывая очертания домов напротив.
— Мы с Сергеем переезжаем, — сказала Ирина. — В Нижний Новгород. Ему предложили хорошую должность там.
Лицо Галины Петровны вытянулось:
— Но как же… А твоя работа? Твоя карьера? Ты же только-только…
— Я договорилась о удаленной работе. Буду прилетать в Москву раз в месяц.
— Но зачем? — Галина Петровна всплеснула руками. — У вас же тут все хорошо! Квартира, работа, мы рядом…
— Вот именно, — кивнула Ирина. — Вы рядом. Слишком рядом, Галина Петровна. Сергею нужно пространство, чтобы дышать.
— Что за глупости! — возмутилась свекровь. — Я всегда хотела для него только лучшего! И для тебя тоже! Вон, как я тебя поддерживала с твоей карьерой!
Ирина не выдержала:
— Галина Петровна, давайте начистоту. То вы смеялись надо мной, а как узнали мою зарплату, так я сразу любимая невестка?
Свекровь осеклась. На ее лице промелькнуло что-то похожее на раскаяние, но быстро сменилось привычным выражением оскорбленного достоинства:
— Как ты можешь такое говорить! Я всегда к тебе хорошо относилась!
— Нет, — покачала головой Ирина. — Вы относились ко мне как к досадной помехе. Потом — как к прислуге для вашего сына. Теперь — как к выгодному активу для семейного бюджета. Но никогда — как к человеку.
Галина Петровна молчала, нервно перебирая складки на скатерти.
— Мы уезжаем через две недели, — продолжила Ирина. — И я хочу, чтобы вы поняли одну вещь: Сергей — не ваша собственность. Не игрушка, не продолжение вас, не способ самоутверждения перед подругами. Он — взрослый человек, который имеет право на собственные решения и ошибки.
— Ты говоришь так, будто я какое-то чудовище, — тихо произнесла Галина Петровна. — А я просто мать, которая хочет для сына лучшего.
— Проблема в том, что вы никогда не спрашивали его, что для него «лучшее».
Они еще долго сидели на кухне. Дождь усилился, превратившись в настоящий ливень. Галина Петровна заварила чай — не в парадных чашках, а в обычных, повседневных кружках.
— Знаешь, — сказала она наконец, — когда Серёжа родился, мне было двадцать три. Мы с Николаем жили в коммуналке, денег не хватало. Я мечтала, что мой сын никогда не будет знать нужды, что у него будет все самое лучшее. И я вцепилась в эту мечту так сильно, что, кажется, забыла: главное — чтобы он был счастлив.
Это признание, неожиданное и честное, застало Ирину врасплох. Она молча смотрела на свекровь, которая вдруг показалась ей старой и уставшей.
— Вы можете приезжать к нам, — сказала Ирина после паузы. — В гости. По приглашению. И оставаться в отеле.
Галина Петровна улыбнулась — впервые за все время их знакомства без оттенка превосходства или снисходительности:
— Договорились.
Их переезд вышел не таким гладким, как хотелось бы. Новая работа Сергея оказалась сложнее, чем он ожидал. Ирине было тяжело совмещать удаленку с постоянными перелетами в Москву. Они сняли квартиру на окраине Нижнего — небольшую, но светлую, с видом на Оку.
Галина Петровна звонила каждый день первые две недели. Потом — раз в три дня. Потом установился режим еженедельных созвонов по воскресеньям. Она все еще не могла удержаться от советов, но теперь это выглядело скорее как забота, а не как контроль.
Однажды вечером, когда они с Сергеем сидели на кухне, он вдруг сказал:
— Знаешь, я ведь никогда не рассказывал тебе, почему выбрал именно тебя.
Ирина удивленно подняла брови:
— Потому что влюбился?
— Не только. Я всю жизнь был окружен людьми, которые знали, как мне жить. Мама, папа, преподаватели, начальники… А ты смотрела на меня и видела просто человека. Не сына маминой подруги, не перспективного сотрудника, не потенциального отца твоих детей. Просто меня.
Ирина улыбнулась:
— Я и сейчас тебя вижу. И знаешь что? Мне нравится то, что я вижу.
За окном догорал закат, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона. Где-то вдалеке шумел город — новый, еще не изученный ими, полный возможностей и неожиданностей. Ирина подумала, что жизнь удивительна своей непредсказуемостью: иногда нужно потерять что-то привычное, чтобы найти что-то настоящее.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Галины Петровны: «Как вы там? Николай скучает, хотим приехать на пару дней в следующем месяце. Есть хорошие отели рядом с вами?»
Ирина показала сообщение Сергею. Тот усмехнулся:
— Прогресс налицо. Раньше она просто поставила бы нас перед фактом и приехала с чемоданами.
Ирина кивнула и начала набирать ответ. Она не питала иллюзий — отношения со свекровью никогда не станут идеальными. Но теперь в них появилось то, чего не было раньше, — взаимное уважение. И это было важнее, чем все подарки, комплименты и показная забота.
— Ты знаешь, — сказал Сергей, обнимая ее за плечи, — мне кажется, мы только начинаем жить по-настоящему.
Ирина прильнула к нему, чувствуя спокойствие и уверенность. Возможно, он прав. Возможно, все, что было раньше, — лишь пролог к их настоящей истории. Истории двух людей, которые наконец-то обрели право быть собой.
