— Мы с Антоном подумали… может, нам хотя бы одну комнатку? Или часть дома? Нам тесно, а вы тут как в замке живете. Мамка тоже говорит, что тебе стоит делиться. Ты же брат, не чужой человек. Или ты мог бы нам построить домик. Небольшой. Ты же строитель и у тебя своя фирма. Для тебя — это всего лишь пара месяцев работы. Это же по родственному, не как клиентам…
Оля вышла в сад и глубоко вдохнула утренний воздух. Вокруг — тишина и только шелест листвы, да редкий щебет птиц. Жизнь в загородном доме постепенно входила в привычку: запах дерева в прихожей, собственные грядки с зеленью, утренний кофе на веранде в пижаме. Все это казалось почти сказкой после нескольких лет в съемных квартирах с тонкими стенами и соседями, которые вечно что-то ремонтировали или скандалили.
Вместе с Сергеем они построили дом совсем недавно. Сергей мечтал об этом с юности — о доме, где все будет сделано, как он того хотел. В какой-то момент Оля не верила, что это возможно. Она понимала, как трудно достаются деньги, особенно в его строительной сфере.
Но Сергей оказался упрямым. Шаг за шагом, проект за проектом, он поднимал свою строительную фирму. Начинал с ремонта балконов, окон и укладки пола. А теперь у него был свой небольшой бизнес — строительство коттеджей «под ключ». И теперь один из этих коттеджей стал их домом.
— Сама посмотри, как все удачно получилось, — с гордостью говорил Сергей, открывая двери на террасу. — Все, как ты хотела: открытая веранда, кухня с островком посередине, спальня с видом на сад.
Оля не возражала — она была счастлива. Их дом был полон света и воздуха. А главное — тишины. После шумных городских будней, здесь можно было услышать даже то, как хрустят сухие веточки под ногами во дворе.
И все было бы прекрасно, если бы не свекровь Анна Владимировна.
Она не жила с семьей сына, но теперь появлялась почти каждые выходные. Сначала — «просто посмотреть, как устроились». Потом — «занести варенье». Потом — «а что это у вас за крыльцо? Надо бы переделать». А теперь и вовсе стала почти постоянной фигурой за их кухонным столом.
— Ну что, как вам тут живется? — спросила она в очередной раз, поставив сумку с гостинцами на стол.
Оля натянуто улыбнулась. За этим невинным тоном всегда скрывалось нечто большее. Она уже заранее могла предположить, что сейчас начнется. Конечно же, сравнение с Таней, сестрой Сергея.
— У нас то, конечно, все не так просторно, как у вас! — продолжала свекровь, усаживаясь на стул около окна. — У Тани же двое детей. А трехкомнатная квартира, какая бы она ни была просторная — все равно не резиновая. Да и Антон целыми днями на работе. Им бы тоже вот так, как вы… Дом. Простор. Двор.
— Так у вас же квартира в центре. Она стоит больших денег. Можно продать и купить домик загородом. Ничем не хуже, чем у нас, — парировала Ольга.
— Скажешь тоже! — усмехнулась Анна Владимировна. — Квартира то еще от моего отца. Зачем мне ее продавать? Это же память!
— Ну тогда не знаю что предложить… — пожала плечами невестка.
— Не знает она! Ну вы посмотрите, что за наглость? — свекровь сложила руки на груди. — Сережа все только для тебя, неблагодарной, делает! А у вас же даже детей нет! Про семью свою позабыл совсем!
Оля улыбнулась. Она знала, что свекровь будет петь эту песню снова и снова, а Сергей останется непреклонен. Сколько раз он говорил матери, что не позволит сестре переехать к нему в дом. Но спорить с Анной Владимировной — это все равно что пытаться остановить поезд на полной скорости.
Сергей, к слову, при ней вел себя достаточно сдержанно. Почтительно, но без тепла. Анна Владимировна всегда бoгoтвoрила Таню — мол, умница, красавица, удачно вышла замуж, детишек родила. А Сергея будто списала со счетов еще в юности.
— Ты не для учебы, ты для стройки, — как-то сказала она. — Вот и иди туда, где руками работают. Головой тебе думать точно не стоит.
Сергей запомнил эти слова. Навсегда. Тогда он просто ушел и стал работать изо всех сил. Сначала был подсобником, потом каменщиком, штукатуром… Удачно проявил себя и стал прорабом. А там отучился на заочном отделении на инженера и открыл ИП. Теперь у него был дом, жена и любимое дело. Но матери он ничего не доказывал. Просто жил, как нравилось.
Анна Владимировна же продолжала жить с Таней. Та, после второго ребенка, стала все чаще оставлять детей матери, а сама устроилась на работу. Муж Антон работал водителем на междугородних рейсах. Денег все равно не хватало. Поэтому свекровь, которая когда-то считала Сергея «неудачником», теперь с кислым лицом смотрела на их просторную кухню и светлую спальню.
— Конечно, Сережка молодец. Дом построил. Только вот… — она сделала паузу. — Это ведь для себя все? А с Таней-то он поделиться не думал? Вон, у него бригады, фирма. Дом есть. А у нее же дети, муж без перспектив. Справедливо ли?
Оля в этот момент впервые не выдержала.
— А вы помните, как вы ему говорили, что он в жизни ничего не добьется? Что голова у него без мозгов? А теперь вдруг — поделиться? Он сам все сделал. Было трудно, но помощи ни у кого не просил.
Анна Владимировна побледнела. Поднялась со стула.
— Ты мне не перечь, милочка. Я ему мать. А ты кто
— А я — его жена. И я не дам вам разрушить то, что он строил годами.
— Жен много у него еще будет, потому что от тебя детей не дождаться. А вот мать одна. Он мне жизнью обязан. Я ведь думала тогда, рожать или не рожать. А тут видишь как вышло, неплохой мужичек получился.
Ольга остолбенела от признания свекрови и не нашла, что ответить.
— Я в шоке от вас… — лишь вымолвила она.
Свекровь отмахнулась и поспешила уйти, потому что Сережу слишком долго ждать, а невестка ей испортила все настроение.
Оля с облегчением выдохнула, когда хлопнула калитка, и за ней скрылась фигура свекрови. Солнце уже клонилось к закату, и теплые лучи скользили по ступенькам веранды. Она села на них, обняв себя руками. Просто сидела и наблюдала, как по дорожкам мелькают тени деревьев.
Сергей приехал через двадцать минут, увидел, как Ольга сидит на ступеньках с пустым взглядом и присел рядом.
— Опять приходила? — тихо спросил он.
Оля кивнула.
— Прости, конечно, но твоя мама – монстр во плоти! Она поразила меня с какой легкостью сказала, что могла бы и не рожать тебя…
Сергей вздохнул и положил руку ей на талию. Ольга прижалась щекой к его плечу и прошептала:
— Скоро твой день рождения. Я думала предложить тебе объединить новоселье и твой день. Но теперь даже не знаю…
— Я подумаю, — ответил супруг.
Подготовка к празднику началась за неделю. Оля составила список гостей, заказала еду и напитки, договорилась с курьерской службой. Но часть угощений решила готовить сама — особенно торт. Она делала его каждый год — «Яблоньку», с пропитанными коржами, нежным кремом и кисло-сладким яблочным повидлом. Сергей его просто обожал. Говорил, что он напоминает ему его детство и юность.
Сестра требует отдать ей мою квартиру Елена Грешнова | Мои истории 30 апреля Дом украсили милыми гирляндами, купили новый плюшевый плед на диван в гостиной, поставили деревянную скамью в саду. Даже запустили воду в декоративном прудике, с которым Сергей провозился все лето.
— Так красиво. Чувствую, как воздух стал более влажным, — улыбалась Оля, глядя, как вода струится по камням.
Гостей собралось много. Родственники Сергея, несколько коллег по работе и парочка друзей. Таня с Антоном тоже приехали. Их старший сын почти сразу сорвался с крыльца и побежал носиться по участку, а дочь — маленькая тихая Евочка — сидела весь вечер на коленях у бабушки Анны Владимировны, которая снова приехала с кислым лицом и в пальто не по сезону.
Анна Владимировна села за стол, даже не поприветствовав Олю.
— Дом, конечно, у вас красивый, — проговорила она, оглядываясь. — Но зачем столько пафоса?
— Просто хотелось устроить уютный вечер. Это ведь день рождения Сергея, — спокойно ответила Оля.
Праздник шел своим чередом. Гости угощались, пили, поздравляли Сергея и много смеялись. Сергей был в хорошем настроении, рассказывал истории со стройки, а гости слушали его с интересом. Таня хвалила интерьер, говорила, что «может быть, когда-нибудь и они переберутся в дом», Антон пил пиво и поддакивал.
Оля вынесла торт ближе к девяти вечера. Украшенный взбитыми сливками и дольками яблок в карамели, он выглядел просто, но изысканно. Сергей, увидев его, засиял.
— Это мой самый любимый торт.
— Знаю, — улыбнулась она.
Ольга передавала тарелки с кусочками торта, а гости не переставали нахваливать. Но всеобщую трапезу прервал недовольный голос Анны Владимировны:
— Неужели было нельзя купить торт в хорошей кондитерской? Праздник же. А это… что за самодеятельность? На вид такой неаккуратный. Разваливается же весь.
Гости притихли. Оля покраснела и не смогла вымолвить ни слова. Сергей взял ложку и положил кусок себе в рот.
— Самый вкусный торт. Спасибо, Оль.
Таня с Антоном попытались сменить тему, но у Анны Владимировны настроение уже испортилось. Она начала критиковать все подряд: и слишком жирный салат, и слишком сладкое варенье, и «зачем столько закусок, если можно было обойтись бутербродами». В какой-то момент даже Сергей не выдержал.
— Мама, достаточно.
— Что достаточно? Я не могу высказаться?
— Это наш дом. И ты в нем гость. Если хочешь уйти, — я не буду тебя задерживать, но не порть мне праздник.
Анна Владимировна вспыхнула. Встала, уронила салфетку на стол.
— Ах, вот как. Ну, спасибо за вечер, — и, схватив сумку, вышла прочь.
Оля стояла у окна, глядя, как такси увозит свекровь. Сергей подошел ближе и отодвинул тюль.
— Прости, что не остановил ее раньше. Больше такого не повторится. Наверное, тебе было неприятно…
Оля ничего не сказала, просто повернулась и обняла крепко супруга.
Праздник продолжился. Смех снова вернулся в дом. А торт — тот самый «ужасный» — исчез со стола почти полностью.
Позднее, когда часть гостей уже начала расходиться, Таня, изрядно подвыпив, подошла к брату. Она еле держалась на ногах, но в глазах была решимость.
— Сережа… — начала она, покачнувшись. — Слушай, у тебя ж дом большой… Просторный… Места хватит всем…
— Говори прямо! — строго ответил Сергей.
— Мы с Антоном подумали… может, нам хотя бы одну комнату? Или часть дома? Нам тесно, а вы тут как в замке живете. Мамка тоже говорит, что тебе стоит делиться. Ты же брат, не чужой человек.
— Таня… — начал Сергей, но она не дала ему договорить.
— Или ты мог бы нам построить домик. Небольшой. Ты же строитель и у тебя своя фирма. Для тебя — это всего лишь пара месяцев работы. Это же по родственному, не как клиентам…
Сергей на секунду замер. Потом выдохнул и, не повышая голоса, сказал:
— Тань, я тебе прямо скажу — нет. Мы с Олей долго шли к этому. И я не собираюсь превращать наш дом в коммуналку. А тем более — строить кому-то дом просто потому, что я что ты так решила. Я тебе ничего не должен.
Таня тряхнула волосами:
— Ах, вот ты какой. Возомнил из себя не пойми кого! Деньги тебя испортили, Сережа. Мама права — зажрался ты!
Сергей повернулся к гостям:
— Простите, друзья. Но праздник для некоторых закончен. Таня и Антон — собирайтесь. Вам здесь больше делать нечего.
Таня воскликнула:
— Ты что, выгоняешь нас?
— Да. Выгнать родную сестру — тяжело. Но терпеть такое отношение — еще тяжелее.
Антон молча поднялся из-за стола и забрал детей. Таня, плакала и кричала, проклиная брата, но ни одна мышца на его лице не дрогнула. Дверь за ними захлопнулась, и в доме стало по-настоящему тихо.
Оставшиеся гости, заметив общее настроение вечера, тоже стали собираться домой.
На следующий день, когда утренний свет только начинал золотить кроны деревьев, зазвонил телефон Сергея. Он увидел имя матери на экране и, чуть помедлив, ответил.
— Да, мам.
— Сергей, я все обдумала и решила. Можешь считать это последним шансом, когда я что-то у тебя прошу. Либо ты строишь нам с Таней отдельный дом, либо… у тебя больше нет матери.
Сергей молчал. Выражение его лица было невозмутимым и было трудно понять, о чем именно он сейчас думал.
— Я серьезно. Мы столько терпим. Татьяна с детьми, с мужем, я — все в одной квартире. А у тебя — дом! Как не совестно?!
— Я никому ничего не обязан, мама. Особенно после всего, что было. Ты сама говорила, что я ничего не добьюсь. Я не буду строить вам дом. У меня нет нескольких свободных миллионов, которые я бы мог потратить на строительство. Да и если бы они были, то все равно не сделал бы этого. Не звони мне больше с такими требованиями.
Он отключил телефон и встал с кровати. Было тяжело. Это всё равно что отрезать часть себя, но выбора не было. Он знал, если сейчас сдастся — не остановится уже никогда.
Минут через десять в комнату вошла Оля. В руках у нее была маленькая белая коробочка.
— Сереж… — тихо позвала она.
Он поднял голову. Увидел ее глаза: сияющие, теплые, смущенные.
— Что такое?
Она села рядом. Протянула коробочку.
— Я не знала, как сказать. Думала подождать. Но ты должен узнать сейчас. — она раскрыла коробочку. Внутри лежал тест на беременность. Две яркие полоски.
Сергей сначала не понял. Потом широко открыл глаза.
— Ты серьезно?..
Оля кивнула и, не сдержавшись, засмеялась сквозь слезы.
Сергей обнял ее так крепко, будто сейчас захрустят ребра.
— Мы будем родителями, — прошептала она. — У нас наконец-то получилось…
Они сидели так еще долго. Все остальное вдруг стало неважным. Потому что теперь у них было будущее.
