— Даша, у тебя такая чудесная машина! Наверное, удобно, когда не зависишь от общественного транспорта? — Раиса Аркадьевна улыбнулась, поправляя кружевную салфетку под вазой с печеньем.
— Да, очень удобно, — кивнула Даша, отпивая чай из тонкой фарфоровой чашки. Она сидела в гостиной будущей свекрови и чувствовала себя неуютно под её цепким взглядом.
— А я вот в последнее время совсем замучилась с этими автобусами. То ждать долго, то битком набиты, — Раиса Аркадьевна картинно вздохнула. — В моём возрасте это так утомительно.
Даша вежливо улыбнулась, делая вид, что не понимает прозрачных намёков. До свадьбы оставалось всего три недели, и будущая свекровь становилась всё настойчивее в своих попытках выяснить, насколько сговорчивой окажется молодая жена её сына.
— Мама, я же говорил, что могу возить тебя, когда потребуется, — вмешался Саша, сидевший рядом с Дашей.
— Ой, сынок, ты так занят на работе, куда тебе, — отмахнулась Раиса Аркадьевна. — Вот если бы кто-то мог меня время от времени подбрасывать до поликлиники или магазина…
Она многозначительно посмотрела на Дашу, но та сделала вид, что увлечена разглядыванием фотографий на стене.
Это был не первый раз, когда будущая свекровь пыталась завербовать её в личные водители. Сначала были невинные просьбы подвезти до аптеки, потом до рынка, затем до подруги на другом конце города. Каждый раз Даша находила вежливый способ отказаться, ссылаясь на работу или другие планы. Она понимала, что если хоть раз согласится, то Раиса Аркадьевна сядет ей на шею.
Первый месяц после свадьбы прошёл относительно спокойно. Молодожёны обустраивали свою небольшую квартиру, привыкали к совместной жизни, и Раиса Аркадьевна, казалось, временно оставила свои попытки использовать невестку как такси.
Но однажды вечером, когда Даша готовила ужин, Саша вернулся с работы с озабоченным лицом.
— Дашуль, у меня к тебе серьёзный разговор, — он сел за кухонный стол, барабаня пальцами по столешнице.
— Что-то случилось? — спросила Даша, помешивая соус для пасты.
— Мама звонила, — начал Саша, и Даша внутренне напряглась. — У неё проблемы со здоровьем. Врач назначил ей еженедельные процедуры в больнице. Ей нужно ездить туда каждый вторник и четверг.
— И? — Даша уже догадывалась, к чему он клонит.
— Ты же знаешь, я никак не могу её возить в эти дни — у меня совещания по утрам, — Саша посмотрел на жену умоляющим взглядом. — А мама на общественном транспорте до больницы добирается почти два часа с пересадками.
— Саша, у меня работа. Я не могу взять отгулы на каждый вторник и четверг, — Даша поставила тарелки на стол с чуть большим шумом, чем обычно.
— Но это же моя мама! — Саша повысил голос. — Неужели нельзя помочь пожилому человеку?
— Пятьдесят пять лет — это не пожилой возраст, Саш, — заметила Даша. — И она прекрасно может доехать на такси.
— Ты же знаешь, что у мамы маленькая пенсия, которую она только начала получать. Она не может тратиться на такси каждую неделю, — Саша выглядел всё более раздражённым. — Я прошу тебя всего лишь о помощи.
Даша глубоко вздохнула. Она чувствовала, что попадает в ловушку, но не хотела ссориться с мужем так скоро после свадьбы.
— Хорошо, я поговорю с начальством. Может быть, смогу перенести некоторые встречи.
Лицо Саши просветлело:
— Спасибо, милая! Я знал, что ты поймёшь. Мама будет так благодарна.
Даша сомневалась в этом, но промолчала. Она не могла избавиться от ощущения, что это только начало, и Раиса Аркадьевна не ограничится двумя поездками в неделю.
На следующий день Даша позвонила свекрови, чтобы обсудить детали.
— Ой, Дашенька, как это мило с твоей стороны! — голос Раисы Аркадьевны был медоточивым. — Знаешь, мне нужно быть в больнице к десяти утра, но, может, мы могли бы выехать пораньше? Мне нужно заскочить в пару мест по дороге.
«Вот оно, началось», — подумала Даша, но согласилась, решив, что один раз можно и потерпеть. Она не подозревала, что эти «пару мест по дороге» станут регулярной программой, а каждая поездка в больницу превратится в многочасовое путешествие по всему городу.
Первая поездка с Раисой Аркадьевной превзошла все опасения Даши. То, что должно было занять пару часов, растянулось на целый день.
— Дашенька, притормози здесь на минутку, — Раиса Аркадьевна указала на небольшой магазин тканей. — Мне только нитки купить, я быстро.
Двадцать минут спустя свекровь вышла с полным пакетом покупок. Даша молча завела машину, поглядывая на часы. Встреча с клиентом была через три часа, и она рассчитывала успеть вернуться.
— Теперь нам нужно заехать к Валентине Петровне, — как ни в чём не бывало сказала Раиса Аркадьевна, копаясь в сумочке. — Она живёт недалеко отсюда, я обещала занести ей лекарство.
— А как же больница? — осторожно спросила Даша. — Разве вам не к десяти?
— Успеем, не переживай, — отмахнулась свекровь. — Там всегда очередь, даже если приедешь вовремя.
У Валентины Петровны Раиса Аркадьевна задержалась на полчаса, потом были ещё три «необходимых» остановки, и только к двенадцати они добрались до больницы. На свою встречу Даша опоздала, позвонив клиенту с извинениями.
Через неделю история повторилась, только список дел Раисы Аркадьевны стал ещё длиннее. А Даша получила первое предупреждение от начальства о недопустимости опозданий и пропущенных встреч.
К концу месяца таких поездок стало четыре — мать Саши заявила, что врач назначил дополнительные процедуры. Даша была вынуждена просить неполный рабочий день, что сказалось на её зарплате. Саша, казалось, не замечал дискомфорт жены и ухудшение их финансового положения — он был рад, что мама получает помощь.
— У неё с каждым разом всё больше дел перед больницей, — пожаловалась Даша подруге по телефону. — Во вторник мы заезжали к её парикмахеру, потом к трём подругам, потом на рынок за рыбой, которая «только по вторникам бывает свежая», и только после этого в больницу. Я весь день как на работе — только эта работа не оплачивается.
— А ты не думала сказать ей «нет»? — спросила подруга.
— Саша устроит скандал. Он считает, что я обязана помогать его матери.
После очередной поездки, во время которой они провели в больнице всего двадцать минут, а остальные четыре часа колесили по городу, выполняя поручения Раисы Аркадьевны, Даша решила разобраться, что происходит.
В следующий вторник она тайком проследила за свекровью в больнице. Оказалось, что та общалась с медсестрой в коридоре и затем полчаса сидела на лавочке в холле, играя в телефоне какую-то «залипалку». Никаких процедур не было.
В четверг Даша осмелилась задать прямой вопрос:
— Раиса Аркадьевна, а какие именно процедуры вам делают? Может, я могла бы подождать вас, чтобы не терять время?
Свекровь замялась:
— Ну, разные… Анализы, консультации. Это дело врачебной тайны, я не обязана перед тобой отчитываться.
Когда они вышли из больницы через пятнадцать минут, Даша заметила:
— Сегодня что, процедуры отменили?
— Нет, просто врач быстро справился, — Раиса Аркадьевна отвела взгляд. — А теперь нам надо заехать в торговый центр на другом конце города. У меня там заказ на швейную машинку.
Даша чувствовала, как внутри закипает гнев. По дороге домой она заехала в ту же больницу и, показав фотографию свекрови, спросила, какие процедуры назначены Раисе Аркадьевне и почему они занимают так мало времени.
Медсестра в регистратуре, просмотрев базу данных, удивленно ответила:
— У Петровой Раисы Аркадьевны нет назначенных процедур. Она приходит раз в месяц за рецептом на гипотензивные препараты, и всё. Никаких еженедельных визитов в её карте не зафиксировано.
Даша стояла как громом пораженная. Всё это время свекровь лгала, используя выдуманные медицинские процедуры как предлог, чтобы превратить Дашу в личного шофёра. А она, наивная малолетка, ставила под угрозу свою карьеру ради этой лжи.
Вечером того же дня, когда Саша вернулся с работы, она твёрдо сказала:
— Я больше не буду возить твою мать по её делам.
— Что значит «не буду»? — Саша удивлённо поднял брови. — Ты же знаешь, что ей нужно в больницу.
— Ей не нужно в больницу, Саша, — Даша скрестила руки на груди. — Я проверила. У твоей матери нет никаких еженедельных процедур. Она получает рецепт раз в месяц, и всё.
— Что за чушь ты несёшь? — лицо Саши исказилось от возмущения. — Ты что, шпионила за моей матерью?
— Я не шпионила, я просто поинтересовалась, — Даша старалась говорить спокойно. — И оказалось, что твоя мать использует нас обоих.
Саша сбросил пиджак на стул и встал напротив жены, нависая над ней:
— Использует? Да как у тебя язык поворачивается такое говорить? Моя мать всегда заботилась обо мне, а теперь нуждается в помощи, а ты выдумываешь какие-то теории заговора!
— Это не теории, Саша, — Даша достала из сумки блокнот. — Вот, смотри. Я записала все места, куда мы ездили за последний месяц. Четыре салона красоты, шесть посещений её подруг, три поездки на рынок, пять — по магазинам. И каждый раз мы проводили в больнице максимум по полчаса. Ты серьёзно думаешь, что на процедуры уходит такое время?
— А почему нет? — упрямо возразил Саша. — Что ты понимаешь в медицине?
— Я понимаю достаточно, чтобы спросить в регистратуре, какие процедуры назначены твоей матери, — Даша в упор посмотрела на мужа. — И знаешь, что мне ответили? Что у неё нет никаких еженедельных процедур. Она приходит раз в месяц за рецептом на таблетки от давления, и всё.
Саша побледнел, но тут же взял себя в руки:
— Ты не могла этого узнать. Это конфиденциальная информация.
— Да неужели? — Даша горько усмехнулась. — Оказывается, достаточно сказать, что ты дочь пациентки. Отличная система конфиденциальности.
Саша молчал, переваривая информацию. Но затем его лицо снова ожесточилось:
— Даже если это так, что с того? Мама одинока, ей нужна помощь в повседневных делах. Что плохого в том, что ты иногда её подвозишь?
— Иногда? — Даша чуть не задохнулась от возмущения. — Четыре раза в неделю, Саша! По шесть часов каждый раз! Я из-за неё работу теряю! У меня зарплата упала на треть, я уже два выговора получила. Ещё один — и меня уволят. А ты говоришь «иногда»?
— Но ведь у тебя есть машина, а у мамы нет, — упрямо повторил Саша, как будто это всё объясняло.
— У меня есть машина, потому что я на неё заработала, — отчеканила Даша. — И я не обязана превращаться в личного шофёра твоей матери только потому, что у меня есть автомобиль.
— Но мама же не может позволить себе постоянные такси, — Саша развёл руками. — А я на работе…
— А я, значит, не на работе? — перебила его Даша. — Моя работа не в счёт? Или ты считаешь, что раз я женщина, то могу спокойно жертвовать карьерой ради твоей матери?
Саша покраснел:
— Причём тут это? Просто мама всю жизнь мне помогала, и теперь моя очередь ей помочь.
— Так помогай! — Даша повысила голос. — Бери отгулы, вози её сам. Почему ты перекладываешь эту ответственность на меня?
— Потому что у меня важная работа, — выпалил Саша, и тут же осёкся, поняв, что сказал.
— А у меня, значит, не важная? — Даша смотрела на него, не веря своим ушам. — Вот, значит, как ты думаешь. Моя работа — это так, ерунда, можно и пропустить ради твоей драгоценной мамочки.
— Я не это имел в виду, — пробормотал Саша, но было поздно.
— Нет, именно это ты и имел в виду, — Даша отвернулась к окну, стараясь успокоиться.
— Нет! Но всё же, ты могла бы помогать маме…
— Мне нет дела до проблем твоей матери, она взрослая женщина, пусть сама их и решает, меня в это втягивать не надо!
Саша застыл, словно его ударили:
— Как ты можешь так говорить о моей матери?
— Очень просто — открываю рот и говорю, — отрезала Даша. — Она меня обманывала, использовала, заставляла жертвовать моей работой ради её хотелок. А ты её в этом поддерживал.
— Да как ты смеешь! — Саша схватил телефон. — Я сейчас же позвоню маме и всё выясню.
— Валяй, — Даша скрестила руки на груди. — Только включи громкую связь, хочу послушать, какую сказку она на этот раз придумает.
Разговор с Раисой Аркадьевной оказался именно таким, как и предполагала Даша. Сначала свекровь отрицала, потом перешла в наступление, обвиняя невестку во всех смертных грехах, и наконец, когда Саша прижал её конкретными вопросами, признала, что «возможно, немного преувеличила необходимость посещений больницы».
— Но я действительно нездорова, сынок, — жалобно протянула Раиса Аркадьевна. — И мне действительно нужна помощь. А твоя жена такая чёрствая, не хочет мне помогать.
Даша закатила глаза и вышла из комнаты, оставив Сашу наедине с телефоном. Она слышала, как он успокаивает мать, обещает, что всё уладит, что найдёт способ помочь. Когда звонок закончился, Саша вошёл в спальню, где Даша собирала вещи.
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Собираюсь к подруге, — Даша бросила в сумку зарядку для телефона. — Мне нужно проветриться.
— Ты слышала? Мама признала, что была неправа, — сказал Саша примирительно. — Но она действительно нуждается в помощи. Может, ты могла бы возить её хотя бы раз в неделю?
Даша медленно повернулась к мужу:
— Ты ничего не понял, да? После всего, что сейчас случилось, ты всё равно хочешь, чтобы я продолжала её возить?
— Но она же моя мать, — беспомощно развёл руками Саша.
Даша молча застегнула сумку, накинула пальто и направилась к двери.
— Ты куда? — Саша схватил её за руку. — Мы ещё не закончили разговор.
— Нет, мы закончили, — Даша высвободила руку. — Я еду к Лене. Вернусь, когда успокоюсь.
— Ну и езжай! — крикнул ей вслед Саша. — А я к маме поеду. Хоть кто-то меня понимает.
Квартира Раисы Аркадьевны встретила Сашу запахом свежей выпечки и уютным светом настольной лампы. Мать кинулась ему на шею, всхлипывая и причитая.
— Сашенька, как же так? Как она могла так со мной поступить? Я ведь ничего плохого ей не сделала.
Саша неловко погладил мать по спине, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. Но он подавил это чувство — сейчас нужно поддержать маму.
— Ничего, мам, разберёмся, — пробормотал он, высвобождаясь из её объятий. — Можно я у тебя поживу пару дней? Пока всё не уляжется.
— Конечно, сынок! — Раиса Аркадьевна просияла. — Я уже и комнату тебе приготовила, и ужин на столе. Пойдём, я тебя покормлю.
За ужином мать продолжала жаловаться на невестку, но Саша слушал вполуха. Он думал о Даше, о её словах, о том, как она собирала вещи, и о той боли, которую увидел в её глазах. Возможно, он действительно был несправедлив к ней?
— …так что завтра ты отвезёшь меня на рынок? — вопрос матери вырвал его из задумчивости.
— Что? — Саша поднял взгляд от тарелки.
— Я говорю, завтра утром поедем на рынок? — повторила Раиса Аркадьевна с нажимом. — Мне нужно купить свежие продукты.
— Мам, я на работу завтра, — удивлённо ответил Саша. — Как я тебя повезу?
— Но ты же можешь взять выходной? — Раиса Аркадьевна нахмурилась. — Даша всегда брала выходные, когда мне было нужно.
— И потеряла из-за этого часть зарплаты, — вспомнил Саша слова жены. — Нет, мам, я не могу взять выходной. У меня работы много.
Лицо Раисы Аркадьевны изменилось — из заботливой матери она в одно мгновение превратилась в капризного ребёнка.
— Значит, работа для тебя важнее родной матери? — она отодвинула тарелку. — Вот видишь, как ты меня ценишь. А ведь я тебя вырастила, всё для тебя делала!
Саша смотрел на мать и не узнавал её. Или, может быть, впервые видел её настоящую? Такую, какой она всегда была, но он отказывался замечать?
— Мам, это несправедливо, — сказал он тихо. — Я должен работать. Как и Даша.
— А я должна одна мучиться? — Раиса Аркадьевна повысила голос. — Какой толк тогда от тебя? Вот Даша хоть возила меня, польза от неё была. А от тебя?
Саша положил вилку на стол с чуть большим стуком, чем намеревался:
— То есть Даша нужна была тебе только как личный водитель?
— Не говори глупостей, — Раиса Аркадьевна отвернулась. — Но если у человека есть машина, почему бы не помочь?
— Потому что у этого человека есть своя жизнь, мам. Своя работа, свои дела.
— Всё, не хочу это слушать, — Раиса Аркадьевна встала из-за стола. — Неблагодарный. Предпочёл жену матери.
— А ты предпочла свои прихоти моему браку, — тихо ответил Саша, но мать его уже не слышала — она ушла в свою комнату, демонстративно хлопнув дверью.
Ночью Саша не мог уснуть. В голове крутились слова жены, лицо матери, её претензии. Утром, наспех позавтракав, он уехал на работу, оставив записку, что вернётся вечером. Но вечером его ждал неприятный сюрприз — все его вещи были сложены в спортивную сумку, которая стояла у порога.
— Что это? — спросил он, зайдя в кухню, где мать смотрела сериал.
— Раз уж ты не собираешься мне помогать, нечего тут жить, — Раиса Аркадьевна даже не повернула голову. — Возвращайся к своей жене, раз она тебе дороже.
— Мам, что с тобой? — Саша не верил своим ушам. — Ты выгоняешь меня только потому, что я не могу возить тебя по магазинам?
— Я не выгоняю, я просто не вижу смысла в твоём здесь присутствии, — она выключила телевизор. — От Даши хоть польза была, а от тебя?
Саша молча смотрел на мать, и в этот момент все иллюзии рухнули. Он увидел, как годами она манипулировала им, как использовала его чувство вины и ответственности. И он понял, что Даша была права во всём.
Взяв сумку, он вышел из квартиры матери с чувством странного освобождения. Всю дорогу домой он думал, что скажет жене, как будет извиняться.
Даша встретила его настороженно, но впустила. Выглядела она уставшей, но решительной.
— Я понял, что ты была права, — сказал Саша, ставя сумку на пол. — Мама… Она действительно использовала нас обоих. Прости, что не верил тебе.
Даша смотрела на него долгим взглядом, затем кивнула:
— Я рада, что ты наконец это понял.
— Ты примешь меня обратно? — спросил Саша, боясь поднять глаза.
— При одном условии, — Даша скрестила руки на груди. — Если ты ещё хоть раз попросишь меня помогать твоей матери или попытаешься встать на её сторону против меня — я подам на развод. И это не угроза, это обещание.
Саша поднял глаза и увидел в её взгляде стальную решимость. И он понял — она не шутит.
— Договорились, — он протянул руку. — Больше никогда.
Даша кивнула и пожала его руку, но объятий не последовало. Доверие было подорвано, и им предстоял долгий путь, чтобы восстановить его.
Раиса Аркадьевна звонила ещё несколько раз, но Саша был тверд — никаких поездок, никаких одолжений. Постепенно звонки прекратились, а когда через месяц они случайно встретили её в торговом центре, она сделала вид, что не узнала их. И Саша с Дашей переглянулись с чувством странного облегчения — их семья наконец-то принадлежала только им двоим…
