— Твоя мать совершенно не следит за тем, что ест наша дочь! — в очередной раз сказала мужу Альбина. В семье Романовых питались так, как привыкли. Калории не считали, ели то, что хотели.
Бабушка, Зоя Ивановна, частенько пекла пироги, жарила блинчики, оладушки и прочую жирную еду, которой с любовью кормила детей и внуков, гостящих у нее по выходным.
Зоя Ивановна к такой еде привыкла и не видела ничего плохого в том, что дети выходили из-за стола сытыми и румяными.
— Молодому организму нужно питаться калорийно, особенно в период умственных нагрузок в школе, — говорила она, подкладывая на тарелку детишкам зажаренные кусочки мяса. Внуки если с удовольствием. Особенно любила гостить у бабушки Зои внучка Олеся.
— Совсем исхудала… только посмотри на себя! Кожа да кости! — сетовала Зоя Ивановна. Олеся занималась танцами, и ее мать, Альбина, очень трепетно относилась к меню дочери. Впрочем, она и сама не ела после шести, а в рационе была исключительно полезные продукты. Никакого жира, только отварное низкокалорийное мясо, чтобы держать форму и вес.
Для дочери эта диета была привычной, но выходные у бабушки превращались в настоящий «праздник живота». Девочка могла есть пирожки и плюшки без ограничения, и частенько все это заканчивалось расстройством желудка.
Кроме Олеси к бабушке приезжали другие внуки. Они не следили за питанием и ели все подряд, поэтому проблемы возникали только у Олеси.
— Что ты ела у бабушки? — грозно спросила мать у дочери, когда Олеся пришла домой и пожаловалась на тяжесть в животе.
— Ребрышки на гриле. И лимонад.
— Кто тебе разрешил?
— Все ели, и я ела.
Альбина схватилась за голову. Она устала делать замечания свекрови, объяснять, что ее дочь не такая, как все. Что ей нужна особая диета.
— Видишь, — она обратилась к мужу, — твоя мать не хочет слышать меня! Мало того что она сама ест нездоровую пищу, так еще и портит желудок другим!
— Что я могу сделать? Она так привыкла.
— Поговори с ней сам! Меня она не воспринимает, считает, что я выдумываю всякие глупости и вообще, не так воспитываю нашу дочь!
— Аль, но я, если честно тоже не понимаю, какой вред от пирогов. Я и сам на них вырос… и ничего, здоров.
— Здоров?! Да ты посмотри на себя! Вон какое пузо отрастил! И все это твоя мама виновата!
— Моя мама тут при чем?!
— Она приучила тебя к жирной еде, а теперь хочет и девочке жизнь испортить.
— Не преувеличивай, Альбина, кому моя мать испортила жизнь? — обиделся Виталий.
— Я не преувеличиваю! Посмотри на Павлика! Он в тринадцать лет весит под 90 кг! А Ляля? Ей всего пять, но она как маленький Винни Пух!
— Дети не должны быть худыми.
— Вот! Ты даже говоришь как Зоя Ивановна! — Альбина покачала головой. Она поняла, что спорить с мужем бесполезно.
— Мама, я пойду спать? — спросила Олеся.
— Нет. Сначала ты пойдешь на беговую дорожку. Надо сбросить лишнее. Вперед, — она кивнула на тренажер, купленный недавно, и дочь со вздохом пошла к ненавистной железке.
Олеся не любила, когда мама заставляла ее бесцельно тратить время на дорожке. Она не видела в этом ничего интересного. Зато танцы обожала.
Правда, после выходных занятия хореографией давались ей тяжелее, а купальник немного пережимал. Но до пятницы девочка вновь приходила в форму. А потом все начиналось по кругу. Пирожки у бабушки Зои Ивановны были очень вкусными, и она не могла отказаться, особенно когда бабуля так стремилась ее накормить.
Этот замкнутый круг продолжался до тех пор, пока однажды Олеся не попала в неловкую ситуацию. Она не смогла застегнуть купленный для выступления костюм.
Альбина пришла в ярость. Она не могла представить, что за несколько дней ее дочь настолько поправится. Всему виной было то, что они с мужем уезжали по работе и дочь пришлось отвезти к бабушке на целую неделю.
И тут уж Зоя Ивановна не растерялась. Мало того что Олеся жила у нее одна, так как остальные внуки приезжали лишь на выходные, так любящая бабушка словно специально поставила себе цель, довести внучку до своих параметров красоты. В итоге девочка не смогла застегнуть платье.
— Это ни в какие рамки! Я… я… возмущена до глубины души! — в порыве эмоций Альбина набрала номер свекрови и высказала ей все, что думала.
— Я не понимаю, какие претензии ко мне? — спокойно спросила Зоя Ивановна.
— Из-за вас моя дочь пропустит отчетный концерт!
— Из-за меня? — удивилась свекровь.
— Да! Вы раскормили ее как поросенка! Она не может натянуть костюм!
— Ну так купи ей новый, какие проблемы? Или отдай в ателье.
— Что?! Каждый раз, когда Олеся приезжает домой от вас, я вынуждена сажать ее на строгую диету, чтобы войти в привычный вес. Кто вас просил кормить ее жирным?
— Милая, я кормлю ее тем, что ем сама. Разве я толстая?
— А разве нет?
— Ну, знаешь… это уже слишком.
— Я просила вас кормить Олесю определенными продуктами! Я давала вам меню, расписанное по дням! Почему вы не следовали ему?
— Потому что твое «меню» не подходит для нас. У меня дома свое «меню».
— Вы должны были готовить для Олеси персонально, если сами не желаете питаться правильно.
— Как ты себе это представляешь? Почему я должна менять свои привычки и готовить то, что у нас в семье никто не ест? Кому нужна отварная куриная грудка? У меня даже кошка такое не любит, ей надо тушеное в сметанке или с майонезом.
Альбина поняла, что не сможет внушить свекрови свою точку зрения.
— Хорошо, я поняла вас. Если вам сложно подстраиваться под нас, то Олеся больше не будет приезжать в гости.
— Что ж… жаль, конечно, я буду по ней скучать. Но честно говоря, меня так изматывают внуки, что я не прочь отдохнуть от них. Может, и Ляльку с Павликом на время перестанут возить… Я бы хоть пожила в свое удовольствие, — с обидой в голосе сказала Зоя Ивановна.
— Вам бы только в свое удовольствие жить! Не думаете о других, закоснели в своих убеждениях! — в сердцах воскликнула Альбина и положила трубку. Она была очень разочарована в свекрови и в ситуации в целом. Альбина не понимала, почему ей было так сложно понять и поддержать их стремление к здоровому образу жизни.
А Зоя Ивановна посмотрела на телефон и вздохнула.
— Не ценят… а ведь я все для них делаю. Поколение потребителей, — сказала она и пошла на кухню, чтобы приготовить тесто для пирожков. Следующим вечером должны были приехать дети, и она, как обычно, накрывала большой стол.
— А где Виталий с Альбиной? — спросил старший сын, уплетая пирожки.
— Худеют, — тихо сказала Зоя Ивановна.
— Ну и зря. Хорошего человека должно быть много, — сказал средний сын и протянул пирожок пятилетней Ляле, которая обожала бабушкину стряпню.
— Ешь, дочка, пока я жива, — улыбнулась Зоя Ивановна, глядя на розовощёкую Лялю.
После ссоры со свекровью Альбина больше не отвозила дочь к бабушке и запретила мужу ездить в «царство чревоугодия». Виталий был раздосадован, но против жены не пошел. Какое-то время он молча и терпеливо жевал диетическую еду, и каждый вечер вставал на беговую дорожку под надзором Альбины. Вот только диета не приносила пользы.
Может, Виталий заедал стресс на работе, тайком обедая фастфудом, а может, методика Альбины была основана не на том. Возможно, он все-таки посещал мать и лакомился ее пирожками, нарушая запреты жены. Это осталось на его совести. Но не достигнув результата, Альбина, в конце концов, перестала бороться с мужем и сосредоточила свое внимание исключительно на Олесе. Девочка поддавалась «дрессировке» лучше, чем взрослый, сформировавшийся мужчина, которому совершенно не хотелось худеть. В итоге Олеся достигла идеальной фигуры, но танцы бросила.
— Пойдем заниматься фигурным катанием, — сказала Альбина дочери, выбирая для нее коньки.
— Но я не хочу…
— Захочешь. Втянешься, — отрезала заботливая мать. — Потом еще спасибо скажешь.
Сказала ли спасибо Олеся маме — неизвестно. Да и кто в этой истории прав, тоже вопрос риторический.
А вы на чьей стороне? За Зою Ивановну или за Альбину?
