— Миша, а кто это на нашем диване? — Лена остановилась в дверях гостиной, глядя на крупного мужчину средних лет, который устроился перед телевизором с пультом в руках.
— А, это дядя Володя, — муж поднял голову от телефона. — Мама просила пустить на пару дней. У него командировка, гостиница дорогая.
Лена молча прошла на кухню. Вся раковина была заставлена чужой посудой, а холодильник пах незнакомой едой.
— Привет, племяшка! — дядя Володя обернулся к ней. — Не беспокойся обо мне, я тихий. Только телек посмотрю и спать.
Лена кивнула и заперлась в спальне. Через тонкую стену был слышен громкий голос комментатора спортивной передачи.
На следующий день дядя Володя встретил ее на кухне в семейных трусах и майке.
— Доброе утро! — он радостно помахал ей ложкой. — Разрешил себе каши сварить. Надеюсь, не против?
Лена посмотрела на грязную кастрюлю и остатки овсянки на плите.
— Конечно, — выдавила она.
— Отличная хозяйка растет из тебя, — дядя Володя похлопал ее по плечу. — Миша, ты золото нашел!
Миша улыбнулся и поцеловал жену в щеку.
— Я же говорил, что дядя Володя хороший.
К концу недели Лена поняла, что пара дней превратилась в бессрочное проживание. Дядя Володя занял диван, телевизор и половину холодильника. Каждое утро он встречал ее в нижнем белье и каждый вечер засыпал под включенный телевизор.
— Миш, а когда дядя Володя собирается уезжать? — осторожно спросила Лена.
— Ну, у него дела затянулись. Еще неделька, максимум две.
— Две недели?
— Да что такого? Он же родной человек.
В пятницу, когда Лена вернулась с работы, на кухне хозяйничала незнакомая женщина лет пятидесяти.
— Ой, а вы, наверное, Лена! — она повернулась с полным пакетом продуктов. — Я тетя Зина, Марианнина подружка. Она меня попросила у вас переночевать. Я только на выходные, в понедельник уеду.
Лена растерянно смотрела, как чужая женщина расставляет свои продукты по полкам.
— Мишенька разрешил, — добавила тетя Зина. — Такой добрый мальчик, прямо как в детстве.
— Где он?
— С дядей Володей в магазин поехали. Сказали, что-то к ужину купить.
Лена прошла в спальню и села на кровать. В квартире было шумно: тетя Зина громко возилась на кухне, дядя Володя смотрел новости. Хотелось просто тишины.
Выходные превратились в испытание. Тетя Зина оказалась очень разговорчивой и требовательной к комфорту.
— Лена, милая, а у вас полотенца где? — она стучала в дверь спальни в семь утра. — И шампунь можно взять?
— Лена, а можно телевизор переключить? — через час. — Мне гимнастику нужно посмотреть.
— Лена, у вас соль кончилась, — еще через полчаса.
К вечеру воскресенья у Лены болела голова.
— Миш, она же сказала, что в понедельник уедет, — шепотом говорила она мужу в спальне.
— Уедет, уедет. Мама просила помочь, у нее дома ремонт.
Но понедельник прошел, вторник тоже. Тетя Зина никуда не собиралась.
— А что такого? — удивлялась она. — Мне же здесь хорошо, и вам я не мешаю.
Не мешаю. Лена горько усмехнулась. Каждое утро начиналось с очереди в ванную, каждый вечер — с борьбы за телевизор. А холодильник превратился в коммунальную собственность.
— Миша, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Лена, когда они остались одни на кухне.
— О чем?
— О наших гостях. Дядя Володя живет у нас уже две недели, тетя Зина — неделю. Когда это закончится?
Миша пожал плечами.
— Ну, скоро. Дядя Володя работает, тетя Зина… у нее проблемы с жильем временные.
— Миш, а почему они не могут остановиться у твоей мамы? У нее квартира больше нашей.
— У мамы ремонт, я же говорил.
Лена хотела возразить, но в этот момент в квартиру ворвалась тетя Зина с полными пакетами продуктов.
— Дети, я в магазин сходила! — она весело затараторила. — Решила вам помочь, холодильник пустой совсем. Лена, милая, а у вас специи где хранятся?
Лена молча показала на шкафчик. Специи были, но тетя Зина, видимо, считала их недостаточными.
Среда принесла новое испытание. Лена вернулась домой и услышала детский плач. На пороге стояла молодая женщина с двумя детьми и огромными сумками.
— Привет, я Катя, Мишина двоюродная сестра, — женщина выглядела усталой. — Марианна Григорьевна сказала, что вы не против нас приютить.
За ее спиной копошились мальчик лет восьми и девочка лет пяти.
— А где Миша? — растерянно спросила Лена.
— Не знаю, мне свекровь ключи дала. Сказала, что вы ждете.
Лена позвонила мужу.
— Миш, у нас Катя с детьми.
— А, да, мама звонила. У Кати проблемы с жильем, нужно на время приютить.
— На какое время?
— Ну, пока не решит свои вопросы. Неделя, может, две.
Лена закрыла глаза. В голове складывалась картинка: дядя Володя на диване, тетя Зина на кухне, Катя с детьми в спальне. А где будут спать они с Мишей?
— Мама купила раскладушку, — как будто прочитав ее мысли, сказал Миша. — Мы временно в гостиной устроимся.
Временно. Это слово стало символом их жизни.
К вечеру квартира превратилась в общежитие. Дети носились по коридору, дядя Володя спорил с тетей Зиной из-за телевизора, Катя купала младшую дочку в ванной, занимая ее на час.
— Лена, а можно спросить, — подошла к ней Катя, — где у вас детские вещи? Я думала, купальные принадлежности найду.
— У нас нет детей, — устало ответила Лена.
— А, ну да, конечно. Тогда обычным мылом обойдемся.
Лена сидела на кухне и смотрела, как чужие люди распоряжаются ее домом. Катя кормила детей, используя всю детскую посуду, которой у них не было. Тетя Зина готовила свой ужин, занимая две конфорки. Дядя Володя разогревал еду в микроволновке.
— Лен, а где у вас хлеб? — спросил Миша, появляясь на кухне.
— Закончился.
— Надо бы сходить в магазин.
— Сходи.
— Может, вместе? Надо много всего купить, с детьми же.
Лена посмотрела на него долгим взглядом.
— Ты понимаешь, что мы кормим пять человек?
— Ну, они же семья.
— Моя семья — это ты и я.
Миша удивленно на нее посмотрел.
— Да что с тобой? Это же временно.
Временно длилось уже месяц. Лена каждое утро просыпалась на раскладушке под звуки чужих голосов. Каждый вечер засыпала под детский плач и разговоры взрослых.
— Мам, а тетя Лена почему такая грустная? — спросила как-то Катина дочка.
— Она устала на работе, — ответила Катя.
Устала. Лена действительно устала. Но не на работе, а дома. В своем собственном доме она чувствовала себя лишней.
— Миш, мне нужно поговорить с твоей мамой, — сказала она однажды вечером.
— Зачем?
— Узнать, когда закончится ее ремонт.
Миша неловко замялся.
— Да зачем тебе? Мама сама скажет, когда будет готова принимать гостей.
На следующий день Лена решила позвонить Марианне Григорьевне сама.
— Алло, Марианна Григорьевна? Это Лена.
— А, Лена. Что случилось?
— Хотела узнать, как у вас дела с ремонтом.
— С каким ремонтом?
— Ну, Миша говорил, что у вас ремонт, поэтому родственники у нас остановились.
Короткая пауза.
— А, ну да, ремонт. Еще не скоро закончится.
— А что именно делаете?
— Всего понемногу. Обои, полы… Очень грязно и шумно.
Лена положила трубку с неприятным осадком. Что-то в голосе свекрови ее насторожило.
В субботу она решила проехать мимо дома Марианны Григорьевны. Трехэтажный кирпичный дом выглядел спокойно. Никаких признаков ремонта не было видно.
Лена поднялась на второй этаж и позвонила в знакомую дверь.
— Лена? — удивилась свекровь. — А что ты здесь делаешь?
— Решила навестить. Как ремонт?
Марианна Григорьевна замялась.
— Заходи, раз пришла.
Квартира выглядела обычно. Чистая, уютная, никаких следов ремонта.
— А где же работы? — прямо спросила Лена.
— Какие работы?
— Ремонт же у вас.
Свекровь вздохнула.
— Лена, ты же понимаешь, что мне неудобно принимать столько людей. У меня все на местах, привычки свои.
— А нам удобно?
— У вас молодая семья, вы легко приспосабливаетесь.
Лена почувствовала, как внутри все закипает.
— Марианна Григорьевна, у вас трехкомнатная квартира. У нас двухкомнатная.
— Но у меня кабинет, библиотека…
— А у нас спальня превратилась в детскую, а мы спим на раскладушке.
— Ну, это временно.
— Месяц уже.
Марианна Григорьевна поджала губы.
— Я думала, ты понимаешь. Миша такой добрый, отказать не может.
— А я должна за это расплачиваться?
— Никто тебя не заставляет. Не нравится — скажи Мише.
Лена встала.
— Обязательно скажу.
Дома она застала полный хаос. Катя привела в гости подругу с ребенком. Дети носились по квартире, женщины громко разговаривали на кухне. Дядя Володя смотрел футбол, тетя Зина разговаривала по телефону.
— Кто эти люди и что они делают в нашей квартире? — спросила Лена у мужа, хотя знала ответ.
— Это Катины друзья, — Миша выглядел виноватым. — Она давно их не видела.
— А спросить меня не подумала?
— Ну, я же разрешил.
— В моей квартире?
— Лена, что с тобой происходит? Это же родня.
Лена посмотрела на него, потом на шумную толпу в гостиной.
— Завтра к вечеру, — тихо сказала она, — все должны съехать.
— Что?
— Ты слышал. Все. Дядя Володя, тетя Зина, Катя с детьми. К завтрашнему вечеру.
— Лена, ты что, совсем…
— Не совсем. Просто хочу жить в своем доме.
— Но мама просила…
— Мне все равно, что просила твоя мама. Хватит.
Миша попытался возразить, но Лена уже вышла из комнаты.
— Внимание, — сказала она, появляясь в гостиной. — Завтра до вечера всем нужно найти другое место для проживания.
Воцарилась тишина.
— Лена, ты что, серьезно? — первой опомнилась Катя.
— Совершенно.
— Но мне некуда идти с детьми!
— Это не моя проблема.
— Лена, милая, — встряла тетя Зина, — а что случилось? Мы же тебе не мешаем.
— Мешаете. Очень мешаете.
Дядя Володя выключил телевизор.
— Племяшка, может, поговорим спокойно?
— Говорить не о чем. Решение принято.
— Лен, — Миша дернул ее за рукав, — пойдем поговорим.
— Не пойдем. Завтра до семи вечера все съезжают.
Она заперлась в ванной и включила воду. Руки дрожали от нервного напряжения, но на душе впервые за месяц стало легко.
Утром дядя Володя собирал вещи, бурча себе под нос. Тетя Зина делала вид, что ничего не понимает. Катя плакала в телефон, кому-то жалуясь.
— Лена, ну хоть детей пожалей, — просила она. — Куда я с ними пойду?
— К свекрови. У нее большая квартира.
— Она сказала, что у нее ремонт.
— Никакого ремонта у нее нет. Вчера была — все чисто.
Катя удивленно посмотрела на нее.
— Как нет?
— Так нет. Она просто не хочет никого принимать.
К обеду квартира начала пустеть. Дядя Володя уехал первым, пообещав больше «не навязываться». Тетя Зина нашла подругу, которая согласилась приютить ее еще на несколько дней.
Катя задержалась до вечера, все еще надеясь, что Лена передумает.
— Лена, ну правда, мне некуда идти, — в последний раз попросила она.
— Обратитесь к Марианне Григорьевне. Это она всех к нам направляла.
— А если она откажет?
— Тогда ищите гостиницу.
Катя обиженно фыркнула и начала собирать детей.
К семи вечера квартира опустела. Лена прошлась по комнатам, открыла все окна, убрала чужие вещи, которые остались в ванной.
Миша сидел на диване и молчал.
— Ну что, доволен? — наконец спросил он.
— Очень.
— Завтра мама приедет. Будет скандал.
— Пусть приезжает.
Марианна Григорьевна появилась на следующий день к обеду. Лена открыла дверь и увидела красное от возмущения лицо свекрови.
— Ты почему Катю с детьми выгнала? — с порога набросилась она. — Им пришлось ночевать в гостинице! Представляешь, сколько денег потратили?
— Здравствуйте, Марианна Григорьевна. Проходите.
— Да как ты могла? Дети маленькие, а ты их на улицу!
— Никого я на улицу не выгоняла. Просто попросила найти другое жилье.
— У Кати нет другого жилья!
— А у вас есть. Трехкомнатная квартира без всякого ремонта.
Свекровь растерялась на секунду.
— При чем здесь моя квартира?
— При том, что если вам нравится принимать гостей, то почему бы не поселить их у себя?
— А ты мне тут не дерзи! Не доросла еще!
— Марианна Григорьевна, я в своей квартире никому не дерзю. Просто объясняю ситуацию.
— У меня квартира маленькая!
— У вас на комнату больше, чем у нас.
— Но у меня свои привычки, свой распорядок!
— А у нас нет привычек?
Свекровь покраснела еще больше.
— Миша! — позвала она сына. — Скажи своей жене, чтобы она знала свое место!
Миша появился из кухни.
— Мам, может, не надо кричать?
— Как не надо? Она твоих родственников на улицу выгнала!
— Лен, — Миша повернулся к жене, — может, все-таки стоило по-человечески поговорить?
— С кем? С дядей Володей, который месяц жил у нас бесплатно? С тетей Зиной, которая считала нашу квартиру своей? С Катей, которая привела к нам гостей, не спросив разрешения?
— Но это же семья…
— Моя семья — это ты. Все остальные — гости. А гости не живут месяцами и не распоряжаются чужим домом.
Марианна Григорьевна возмутилась:
— Да как ты смеешь! Миша — мой сын, значит, его дом — это и мой дом!
— Нет, — спокойно ответила Лена. — Ваш дом там, где вы живете. А здесь живем мы.
— Миша, ты слышишь, что говорит твоя жена?
Миша неловко переступил с ноги на ногу.
— Мам, может, Лена права? Мы же действительно уже месяц не можем нормально жить.
— Не можете? А что такого страшного в том, чтобы помочь родным людям?
— Помочь — это одно, — встрял Миша. — А содержать — другое. Мы же за свои деньги всех кормили.
— Ну и что? У вас зарплата есть.
— У дяди Володи тоже зарплата есть. И у Кати пособие. А у вас пенсия.
Марианна Григорьевна оскорбленно фыркнула.
— Вот видишь, Миша, до чего дошло. Жена тебе мозги промыла.
— Никто никому мозги не промывал, — вмешалась Лена. — Просто я устала жить в общежитии.
— В общежитии! Да как ты смеешь так говорить о семье!
— О семье я так не говорю. Я говорю о людях, которые считают, что им все должны.
— Лена! — Марианна Григорьевна встала. — Я тебя предупреждаю. Если ты не изменишь свое поведение, я настрою против тебя всех родственников.
— Настраивайте.
— Думаешь, Миша тебя поддержит?
— Миша сам разберется, что ему важнее.
Лена подошла к двери и открыла ее.
— Марианна Григорьевна, если вы хотите кого-то приглашать в гости, приглашайте к себе домой. А в наш дом больше никого без нашего согласия не пускайте.
Свекровь выпучила глаза.
— Да как ты смеешь мне указывать!
— Я не указываю. Я ставлю условия проживания в моей квартире.
— В твоей? А как же Миша?
— Миша согласен. Правда, Миш?
Миша кивнул.
— Мам, Лена права. Нам тоже нужно где-то жить спокойно.
Марианна Григорьевна схватилась за сердце.
— Вот до чего дошло! Сын против матери!
— Мам, я не против тебя. Просто теперь у меня своя семья.
— Какая семья? Эта наглая девчонка тебе семья?
Лена почувствовала, как закипает кровь.
— До свидания, Марианна Григорьевна.
— Я еще не закончила!
— А я закончила.
Лена закрыла дверь. За дверью еще несколько минут раздавались возмущенные голоса, потом стихли шаги по лестнице.
— Лен, — осторожно сказал Миша, — может, ты слишком жестко?
— Жестко? — Лена повернулась к нему. — Миш, если бы я их всех не выгнала, ты бы так и жил в таборе до конца жизни.
Миша помолчал.
— Наверное, ты права.
— Наверное?
— Точно права. Просто мне трудно отказывать.
— Тогда буду отказывать я.
Вечером они сидели на диване, смотрели телевизор и ели ужин. Впервые за месяц в квартире была тишина.
— А знаешь, — сказал Миша, — я уже забыл, как это — жить вдвоем.
— А я помню. И очень скучала.
— Мама, наверное, долго обижаться будет.
— Пусть обижается. Главное, чтобы больше никого к нам не пристраивала.
— Не пристроит. Я теперь понял.
Лена прижалась к мужу.
— А если попросит?
— Скажу, что у нас тоже ремонт начался.
Они засмеялись. За окном светил вечерний город, а в квартире было тихо и спокойно. Как и должно быть дома.
Через неделю Марианна Григорьевна позвонила Мише.
— Сынок, как дела? — голос звучал натянуто.
— Нормально, мам. А у тебя?
— У меня-то хорошо. А вот Катя до сих пор по гостиницам мотается. Денег потратила уже сколько!
Миша посмотрел на Лену, которая делала вид, что читает книгу.
— Мам, а почему она к тебе не переехала?
— Да как же к тебе, Мишенька? У меня же… неудобно.
— А у нас было удобно?
Пауза.
— Ну, вы молодые, легче приспосабливаетесь.
— Мам, Лена была права. Месяц мы не могли нормально жить.
— Ах, так ты на ее стороне?
— Я на стороне своей семьи.
Марианна Григорьевна резко положила трубку.
— Обиделась? — спросила Лена.
— Очень. Сказала, что я предатель.
— Переживет.
На следующей неделе Миша встретил на улице дядю Володю.
— Мишка! — тот притворно обрадовался. — Как дела? Жена твоя как, не остыла еще?
— Все нормально, дядя Вова.
— Слышал, мать на тебя сердится. Говорит, Лена тебе голову заморочила.
— Никто мне голову не морочил.
— Да ну, парень. Понимаю, конечно, женщины любят покомандовать. Но родня-то важнее.
Миша почувствовал раздражение.
— Дядя Вова, вы месяц у нас жили. Бесплатно. Никто слова плохого не сказал.
— Ну так я же не чужой!
— Именно поэтому и надо было себя прилично вести.
Дядя Володя скривился.
— Вот видишь, как Лена тебя настроила. Раньше ты такого не говорил.
— Раньше у меня терпения больше было.
Миша развернулся и ушел. Дядя Володя кричал ему вслед что-то про неблагодарность и дурное влияние жен.
Дома Лена готовила ужин.
— Как настроение? — спросила она.
— Отличное. Встретил дядю Володю.
— И как он?
— Считает, что ты меня заговорила.
— Ну конечно. Они же не могут понять, что проблема в них самих.
— А ты не переживаешь? Из-за меня ты с моей родней поссорилась.
Лена подошла к мужу и обняла его.
— Миш, я поссорилась не с твоей родней. Я поставила границы. Кто их принимает — пожалуйста, добро пожаловать в гости. Кто не принимает — их выбор.
— Мама точно не простит.
— А от мамы прощения и не жду. Она считает, что права, я считаю, что права. Пусть так и остается.
Месяц спустя к ним в гости пришла Катя. Одна, без детей.
— Можно войти? — спросила она робко.
— Конечно, — Лена открыла дверь пошире.
Катя прошла в гостиную и огляделась.
— Как тихо у вас. И чисто.
— А ты как думала?
— Не знаю. Марианна Григорьевна говорит, что ты злая и эгоистичная.
— Возможно, она права.
Катя удивленно посмотрела на нее.
— Лена, а можно честно? Ты действительно не могла нас еще немного потерпеть?
— Могла. Но не хотела.
— Почему?
— Потому что это мой дом. И я имею право решать, кто в нем живет.
— Но ведь мы родственники Миши.
— И что? Это дает право распоряжаться нашим жильем?
Катя помолчала.
— Наверное, нет.
— Точно нет.
— А почему Марианна Григорьевна нас к себе не взяла?
— Вот это у нее и спроси.
— Спрашивала. Говорит, что не привыкла к детям в доме.
— А мы, значит, привыкли?
— Получается, что нет.
Катя встала.
— Лена, я не извиняюсь. Потому что считаю, что не виновата. Но теперь понимаю, что вы тоже были правы.
— Спасибо за честность.
— А в гости можно иногда приходить? С детьми, на пару часов?
— Можно. Только предупреждай заранее.
— Обязательно.
После ее ухода Миша сказал:
— Видишь, Катя поняла.
— Катя молодец. А твоя мама так и будет считать меня злой невесткой.
— Наверное.
— И ты не переживаешь?
— Нет. Я же вижу, что дома стало лучше.
Лена улыбнулась.
— А если она опять кого-то попросит приютить?
— Скажу, что у нас места нет.
— А если будет настаивать?
— Пошлю к тебе. Ты лучше отказывать умеешь.
Вечером они сидели на своем диване, в своей тихой квартире, и смотрели фильм. Никто не спорил из-за пульта, никто не шумел на кухне, никто не занимал ванную.
— Знаешь, — сказала Лена, — я не жалею.
— О чем?
— О том, что всех выгнала. Даже если твоя мама меня возненавидела.
— Мама не возненавидела. Просто не привыкла, что ей отказывают.
— Тогда пора привыкать.
Миша кивнул. На экране герои фильма решали свои проблемы, а в реальной жизни проблемы тоже иногда решались. Не всегда красиво, не всегда мирно, но решались.
Марианна Григорьевна звонила редко и говорила только с сыном. При упоминании Лены в голосе появлялись холодные нотки. Она не просила прощения, не пыталась помириться, не признавала, что была неправа.
— Я правильно поступила, — говорила она подругам. — Эта девчонка Мишу от семьи отбивает. Но ничего, время покажет, кто прав.
А Лена и Миша просто жили. В своей квартире, своей жизнью, принимая решения вдвоем. И этого им было достаточно.
