Лариса машинально помешивала кофе, глядя в окно на серый февральский двор. Снег давно превратился в грязную кашу, а настроение соответствовало погоде. Володя возился с планшетом за столом, время от времени что-то бормоча себе под нос.
— Лар, а помнишь, мы с Гришкой в детстве мечтали рядом жить? — вдруг сказал муж, не отрывая взгляда от экрана.
— Помню. И что? — она обернулась, почувствовав неладное в его голосе.
— Да тут объявление интересное. Двушка в нашем районе, недорого совсем. Думаю, Гришке подойдет.
Лариса поставила чашку на стол и внимательно посмотрела на мужа. За восемь лет брака она научилась читать его как открытую книгу. Сейчас Володя явно что-то скрывал.
— Володь, говори прямо. Что случилось?
Он потер затылок — верный признак того, что готовится к неприятному разговору.
— Гришка звонил вчера. У него проблемы с жильем. Хозяйка квартиру продает, выселяет его.
— И что, пусть другую снимает.
— Да денег у него нет. Ты же знаешь, работа у него так себе.
Лариса знала. Григорий, младший брат мужа, работал грузчиком в продуктовом магазине. Зарплата копеечная, но зато можно было прихватить домой «просрочку». Тридцать два года, ни семьи, ни нормальной работы, ни планов на будущее.
— Так что ты предлагаешь?
Володя замялся, потом выдохнул:
— Мама говорит, может, поможем ему с первым взносом? А ипотеку он сам будет платить.
— Твой брат квартиру купил, а ипотеку мы выплачивать будем? — удивилась Лариса.
— Почему мы? Он сам будет платить, я же сказал!
— Володя, ты серьезно веришь, что Гришка сможет двадцать лет исправно платить по кредиту? При его зарплате в восемнадцать тысяч?
Муж отвел взгляд. Конечно, он понимал всю нереальность ситуации не хуже жены.
— Мама просила передать, что это семейное дело. Мы должны помочь.
— А-а-а, — протянула Лариса. — Значит, тетя Галя уже все решила.
Галина Петровна, свекровь, была женщиной решительной и бескомпромиssной. Невысокая, плотная, с короткой стрижкой и пронзительными серыми глазами, она привыкла, что ее мнение — закон для обоих сыновей. Вдова уже десять лет, она целиком посвятила себя контролю над жизнью детей.
— Лара, ну давай подумаем. Может, действительно поможем? — Володя говорил неуверенно, но Лариса слышала знакомые нотки в его голосе. Так он разговаривал каждый раз, когда мама «просила» о чем-то.
— Хорошо, подумаем, — сказала она. — Только давай по-честному. Сколько нужно на первый взнос?
— Полтора миллиона.
— Полтора миллиона рублей, — повторила Лариса, медленно садясь на стул. — У нас есть полтора миллиона?
— Есть наша двушка. Можно под залог взять кредит.
— Под залог нашей квартиры взять кредит, чтобы купить квартиру твоему брату, который потом не сможет платить ипотеку, и мы останемся без жилья?
— Ну ты как всегда сразу в крайности бросаешься! — Володя поднял голос. — Мама говорит, Гришка обещал работу найти получше.
— Мама говорит, — передразнила Лариса. — А что мама говорит про наши планы? Мы ведь собирались трешку купить, детей планировали.
— Дети подождут.
— Ага. А я подожду. И наша жизнь подождет. Все подождет, пока мы Гришку устраиваем.
Володя встал из-за стола, прошелся по кухне.
— Лара, он же мой брат. Единственный.
— И что? У меня тоже есть сестра. Но я же не заставляю тебя решать ее проблемы.
— Это другое дело.
— Чем другое?
— Твоя Ленка замужем, у нее муж есть. А Гришка один.
— Гришка один, потому что не хочет никого искать. Ему удобно быть одному, никому не отчитываться, жить как хочется.
Разговор был прерван звонком в дверь. Володя пошел открывать, и через минуту в кухне появилась Галина Петровна собственной персоной. Она сняла пальто, повесила его на спинку стула и села за стол, как хозяйка.
— Привет, деточки. Я по дороге из поликлиники зашла, узнать, как дела с квартирой для Гришеньки.
— Здравствуйте, — сухо сказала Лариса.
— Ну что, Ларисочка, поговорили уже? — Галина Петровна смотрела внимательно, изучающе. — Володечка сказал, что ты не против помочь братишке.
— Я против, — четко сказала Лариса. — Очень против.
— Ой-ой-ой, — покачала головой свекровь. — А почему же против? Разве не правильно, когда семья друг другу помогает?
— Помочь — это одно дело. А рисковать нашим жильем — совсем другое.
— Да какой риск, милая? Гришенька же будет работать, платить. Мальчик у меня ответственный.
Лариса едва не рассмеялась. Ответственный Гришенька в прошлом году занял у них тридцать тысяч на «срочные нужды» и до сих пор не вернул.
— Галина Петровна, а что если Григорий не сможет платить ипотеку? Что тогда будет с нашей квартирой?
— А что с ней будет? — искренне удивилась свекровь. — Вы же платить будете вместо него.
— Мы будем платить?
— Ну да. А кто же еще? Я пенсионерка, мне нечем помочь. А вы молодые, здоровые, работаете оба.
Володя сидел молча, уставившись в пол. Лариса поняла, что разговор с матерью у него уже состоялся, и все решено без ее участия.
— То есть вы предлагаете нам взять кредит под залог нашей квартиры, купить жилье для Григория, а потом еще и его ипотеку выплачивать?
— Ларисочка, ну что ты так говоришь? Гришенька же постарается, будет работать хорошо. А если что — вы поможете. Семья же!
— Понятно, — сказала Лариса и встала из-за стола. — Извините, мне нужно подумать.
Она ушла в спальню и закрылась. Нужно было привести мысли в порядок и понять, что делать дальше.
Через полчаса свекровь ушла, а Володя постучал в дверь спальни.
— Лар, давай поговорим нормально.
— Заходи.
Он сел на край кровати, виновато глядя на жену.
— Понимаю, что тебе неприятно. Но Гришка правда в трудной ситуации.
— А мы в легкой?
— Да у нас все нормально. Зарплата, квартира.
— Володя, мы восемь лет копим на трешку. Восемь лет откладываем с каждой зарплаты. Я отказываю себе в новой одежде, ты ходишь в старых джинсах. Мы не ездим в отпуск, не покупаем машину. Ради чего?
— Ну так еще год-два, и накопим.
— А теперь все наши накопления пойдут Гришке. И еще кредит на нас повесят.
— Не все накопления. Только часть.
— Володь, ты слышал, что сказала твоя мама? Если Гришка не сможет платить, платить будем мы. А он не сможет, это же очевидно.
Володя молчал. Он знал брата не хуже жены.
— Лар, а что я маме скажу?
— Скажешь правду. Что мы не можем рисковать нашим жильем.
— Она не поймет.
— Тогда пусть сама помогает Гришке. У нее же есть квартира.
— У мамы однушка, там много не возьмешь под залог.
— Зато безопаснее для нее.
На следующий день Галина Петровна появилась снова. На этот раз она пришла не одна — с собой привела Григория.
Он выглядел помятым и несчастным. Высокий, худощавый, с вечно виноватым выражением лица. Старые джинсы, потертая куртка, немытые волосы.
— Лариса, ну пожалуйста, — начал он, едва переступив порог. — Мне совсем деваться некуда. Хозяйка через неделю выставляет, а денег на новую квартиру нет.
— Гриш, а работу ты искал? — спросила Лариса.
— Ищу, конечно. Но сейчас везде требования такие… То опыт нужен, то образование.
— А образование получить не пробовал?
— Да когда уже, Лар. Мне тридцать два года.
— И что, после тридцати двух нельзя учиться?
Григорий смутился, а Галина Петровна вмешалась:
— Ларисочка, зачем ты мальчика расстраиваешь? Не все же могут быть умными, как ты. Гришенька работящий, честный.
— Если честный и работящий, пусть сам решает свои проблемы.
— Так он же просит помочь. Разве плохо, когда близкие люди друг другу помогают?
Лариса посмотрела на свекровь, потом на деверя, потом на мужа.
— Хорошо, — сказала она. — Поможем.
Все трое вздохнули с облегчением.
— Только по-честному, — продолжила Лариса. — Григорий, ты готов подписать договор о том, что обязуешься выплачивать ипотеку в срок?
— Конечно, конечно, — закивал он.
— И что если просрочишь платеж больше чем на месяц, квартира переходит в нашу собственность?
— Лариса! — возмутилась Галина Петровна. — Как можно такое говорить? Это же брат!
— Именно потому, что брат, все должно быть честно. Мы рискуем нашим жильем, значит, должны быть гарантии.
— Какие еще гарантии между родственниками!
— Самые обычные. Юридические. Володя, ты согласен на такие условия?
Муж замялся. С одной стороны, мама будет недовольна. С другой — жена права, нужны какие-то гарантии.
— Я согласен, — неожиданно сказал Григорий. — Лара права. Раз вы так рискуете, должен быть договор.
— Гришенька, что ты говоришь! — ахнула мать.
— Нет, мам, Лариса правильно говорит. Я обязательно буду платить, так что договор мне не страшен.
— Отлично, — улыбнулась Лариса. — Тогда завтра идем к нотариусу, оформляем все как положено.
Вечером, когда родственники ушли, Володя с сомнением посмотрел на жену:
— Лар, а ты серьезно с этим договором?
— Абсолютно серьезно.
— Но если Гришка не справится, мы же его на улицу выставим.
— Нет, Володь. Если Гришка не справится, он просто переедет к нам. А квартира станет нашей.
— К нам? В двушку?
— А куда ему деваться? Семья же, как говорит твоя мама. Будем жить втроем, пока он не найдет работу получше.
Володя представил себе эту картину — он с женой в одной комнате, а Гришка в другой. И сразу как-то поскучнел.
— Может, все-таки не стоит ему квартиру покупать?
— Почему? Отличная идея. Либо он станет ответственным и будет нормально работать, либо получит хороший урок самостоятельности.
На следующий день вся семейка собралась у нотариуса. Галина Петровна была мрачнее тучи, но молчала. Договор составили подробный: Григорий обязывался выплачивать ипотеку в срок, а в случае просрочки более чем на тридцать дней квартира автоматически переходила в собственность Володи и Ларисы.
— А что, если я заболею? — спросил Григорий, читая договор.
— Больничный никто не отменял, — ответила Лариса. — Главное — не прогуливать и не увольняться по собственному желанию.
— А если меня уволят?
— Тогда будешь искать новую работу. У тебя есть месяц форы.
Григорий подписал договор без лишних вопросов. Галина Петровна молчала, но взгляд у нее был такой, будто она планировала серьезный разговор с невесткой.
Через неделю все документы были готовы. Кредит оформили, квартиру купили. Двухкомнатная, в старом доме, с низкими потолками и кривыми стенами, но зато в их районе и недорого.
Григорий был счастлив как ребенок. Бегал по пустым комнатам, строил планы, рассказывал, как все обустроит.
— Лар, спасибо тебе огромное, — сказал он на новоселье. — Честное слово, не подведу. Буду работать как проклятый, все выплачу.
Лариса только улыбнулась. Посмотрим, думала она.
Первые три месяца все шло гладко. Григорий исправно платил ипотеку, даже немного раньше срока. Галина Петровна ходила довольная, рассказывала соседкам, какой у нее ответственный сын.
А потом начались проблемы.
Сначала Григорий пропустил один платеж — сказал, что заболел и больничный маленький. Володя добавил из своих денег, не сказав жене.
Потом задержка повторилась. И еще раз.
— Володь, что происходит? — спросила Лариса, увидев в выписке со счета странные переводы.
— Да Гришка немного не дотягивает. Я подбрасываю.
— Как это не дотягивает? У него зарплата восемнадцать тысяч, а платеж пятнадцать.
— Ну там коммунальные еще, продукты…
— Володя, мы же договаривались. Либо он платит сам, либо…
— Лар, ну не выгонять же его на улицу!
— А выгонять нас самих на улицу можно?
Разговор был прерван звонком Галины Петровны.
— Ларисочка, милая, можно к вам зайти? Поговорить нужно.
Через полчаса свекровь сидела у них на кухне с серьезным видом.
— Деточки, у нас проблема. Гришенька работу потерял.
— Как потерял? — ахнула Лариса.
— Да хозяин магазина, видимо, решил сэкономить. Сократил половину работников.
— И когда это случилось?
— Две недели назад.
— Две недели назад, — повторила Лариса. — А нам почему не сказали?
— Да Гришенька стесняется. Думал, быстро новую найдет.
— И нашел?
— Пока нет. Но ищет активно, каждый день собеседования.
Лариса посмотрела на мужа. Володя сидел красный как рак.
— Володь, ты знал?
— Гришка просил не говорить тебе. Не хотел расстраивать.
— Понятно. То есть две недели вы от меня скрывали, что Григорий безработный, а платежи по ипотеке делал ты из наших денег?
— Лар, ну что я мог сделать? Банк же не ждет.
Лариса встала из-за стола и достала мобильный телефон.
— Григорий? Это Лариса. Приезжай к нам, нужно поговорить… Да, сейчас. И документы на квартиру не забудь.
— Ларисочка, что ты делаешь? — встревожилась Галина Петровна.
— То, что должна была сделать две недели назад.
Григорий появился через час. Растерянный, виноватый, с пакетом документов в руках.
— Лар, я хотел сказать, честное слово. Просто думал, что быстро работу найду.
— Гриш, садись. Будем говорить по существу.
Он сел напротив, положил пакет на стол.
— Ты понимаешь, что нарушил договор?
— Понимаю. Но я же не специально! Меня сократили!
— В договоре написано: любая просрочка более месяца. Не важно, по какой причине.
— Лара, но он же ищет работу! — вмешалась Галина Петровна.
— Ищет уже две недели и ничего не нашел. Что изменится через неделю?
— Может, найдет что-то!
— А может, не найдет. И что тогда? Мы будем еще полгода платить за него, а потом он скажет, что работы нет подходящей?
Григорий сидел молча, понимая, что Лариса права.
— Слушайте мое предложение, — сказала она. — Григорий переезжает к нам, в маленькую комнату. Квартира переходит в нашу собственность согласно договору. Мы продаем ее, возвращаем кредит, а на разницу покупаем трешку, как планировали.
— А где Гришенька жить будет? — ужаснулась свекровь.
— У нас. Пока не найдет работу и не накопит на свое жилье.
— В одной квартире с вами?
— А что, семья или нет? — усмехнулась Лариса.
Володя понял подвох и забеспокоился:
— Лар, может, не стоит? Гришке будет неудобно с нами.
— Почему неудобно? Мы же семья, должны друг другу помогать. Правда, Галина Петровна?
Свекровь поняла, что попала в ловушку собственных слов.
— Но ведь у Гришеньки была своя квартира…
— Была. А теперь нет, потому что он не смог за нее платить. Что ж, будет мотивация искать работу активнее.
— Лар, — тихо сказал Григорий. — А может, дашь мне еще месяц? Я правда найду что-нибудь.
— Григорий, давай честно. За эти две недели сколько ты разослал резюме?
— Ну… штук десять, наверное.
— В день?
— Нет, вообще.
— Десять резюме за две недели. И ты удивляешься, что работу не находишь?
— Да там везде опыт требуют, образование…
— Значит, получай образование. Идешь на курсы, учишься новой профессии.
— На какие деньги?
— Живешь у нас, денег на еду и проезд не тратишь. Экономишь и учишься.
Галина Петровна слушала этот разговор с все возрастающим ужасом. Она понимала, что невестка переиграла их всех.
— Ларисочка, может быть, мы еще подумаем? Не принимать поспешных решений?
— Галина Петровна, решение уже принято. Две недели назад, когда вы втроем решили скрывать от меня правду.
— Но ведь мы не со зла…
— Знаю. Вы просто привыкли, что все проблемы Григория автоматически становятся нашими проблемами. А теперь мы это изменим.
— Что ты имеешь в виду?
— Имею в виду, что взрослый мужчина должен сам отвечать за свою жизнь. А если не может — пусть учится.
Григорий сидел мрачный, но спорить не пытался. Он понимал, что Лариса права, и выбора у него нет.
— Ладно, — сказал он наконец. — Переезжаю к вам. Но обещаю — найду работу и съеду как можно быстрее.
— Вот и отлично. Тогда начинаем с завтрашнего дня. Ты каждый день отправляешь минимум десять резюме, ходишь на собеседования и параллельно выбираешь курсы для получения новой специальности.
— Какой специальности?
— Любой, которая позволит зарабатывать больше восемнадцати тысяч. Водитель, сантехник, электрик, программист — выбирай.
— Я же не смогу программистом стать, у меня голова не такая.
— Откуда знаешь, если не пробовал?
Галина Петровна слушала и мрачнела с каждой минутой. Ее планы рушились на глазах.
— Ларисочка, а может, мы Гришеньке еще один шанс дадим? Месячишко подождем?
— Нет, Галина Петровна. Шанс мы уже дали, когда покупали квартиру. Он его не использовал.
— Но ведь его сократили, он не виноват!
— Виноват в том, что не искал работу активно. За две недели можно было найти хотя бы временную подработку.
— Какую подработку?
— Да любую! Грузчиком в другом магазине, курьером, таксистом. Главное — не сидеть дома и не ждать, что кто-то другой решит твои проблемы.
Володя молчал весь этот разговор, но сейчас решился высказаться:
— Лар, а может, действительно дадим ему еще немного времени?
— Володь, ты готов еще полгода платить по два кредита — нашему и Гришкиному?
— Ну не полгода же…
— А сколько? Месяц? Два? Три? А если через три месяца он опять скажет, что подходящей работы нет?
Володя понял, что жена права. Они и так уже потратили на Гришку больше, чем могли себе позволить.
— Хорошо, — сказал он. — Гриш, переезжаешь к нам. И ищешь работу по-серьезному.
— Ладно, — вздохнул Григорий. — Когда переезжать?
— Завтра, — сказала Лариса. — А сегодня идешь домой и составляешь список всех мест, куда можешь устроиться. И завтра с утра начинаешь обзванивать.
После ухода родственников Володя долго молчал, потом сказал:
— Лар, а ты не слишком жестко с ними?
— Жестко? Володь, мы потратили полтора миллиона на квартиру для твоего брата, а потом еще месяц платили за него ипотеку. Это называется жестко?
— Нет, конечно. Но он же не со зла…
— Володя, твой брат — взрослый мужчина. Пора ему научиться отвечать за свои поступки.
— А если он правда не найдет работу?
— Найдет. Когда нет выбора, находят всегда.
На следующий день Григорий переехал к ним с двумя сумками вещей. Лариса освободила для него шкаф в прихожей и угол в маленькой комнате.
— Вот твой рабочий стол, — показала она. — Здесь будешь искать работу и учиться. Интернет у нас безлимитный, пользуйся.
— Спасибо, — сказал он тихо.
— И еще. Домашние дела мы делим на троих. График на холодильнике.
Григорий посмотрел на листок с расписанием. Понедельник — его день для уборки, среда — готовка ужина, суббота — генеральная уборка.
— Лар, я же не умею готовить.
— Научишься. Интернет полон рецептов.
— А если испорчу что-нибудь?
— Значит, будешь есть испорченное. Остальным покупать готовое.
Володя смотрел на жену с восхищением. За восемь лет брака он не видел ее такой решительной и организованной.
Первые дни Григорий действительно старался. Рассылал резюме, звонил по объявлениям, ходил на собеседования. Но к концу недели энтузиазм заметно поубавился.
— Лар, везде либо зарплата копеечная, либо требования завышенные, — пожаловался он за ужином.
— А на что ты рассчитывал? На сто тысяч сразу? — Лариса накладывала себе кашу, которую приготовил Григорий. Получилось съедобно, что уже неплохо.
— Да нет, но хотя бы тысяч двадцать пять — тридцать.
— За что? За то, что ты умеешь коробки переносить?
— Ну не только же…
— А что еще? Какие у тебя навыки, кроме физической силы?
Григорий задумался. Действительно, особых навыков не было.
— Может, на курсы все-таки записаться? — предложил Володя.
— На какие? — хмуро спросил брат.
— Да хоть на водительские. Потом в такси работать можно.
— А деньги на курсы где взять?
— Найдешь хоть какую-то работу — накопишь, — сказала Лариса. — Или попроси у мамы займа.
— У мамы пенсия маленькая.
— Тогда ищи работу с зарплатой, какая есть. Будешь копить постепенно.
Через неделю Григорий устроился грузчиком на склад. Зарплата семнадцать тысяч, но работать нужно было через день, почти двенадцать часов за смену.
— Зато время есть на поиски чего-то лучшего, — сказала Лариса.
Но вместо поисков Григорий в свободные дни лежал на диване и смотрел телевизор. Говорил, что после смены сил ни на что не остается.
— Гриш, так дело не пойдет, — сказала Лариса через месяц. — Ты обещал искать работу получше.
— Ищу, когда есть силы.
— А когда их нет, лежишь и сериалы смотришь?
— Ну мне же отдыхать нужно!
— Отдыхай ночью. А днем либо ищи работу, либо учись новой профессии.
— Лара, ну дай человеку передохнуть, — вмешался Володя.
— Передохнуть можно, когда есть своя квартира и стабильная работа. А пока он живет у нас — работает над собой.
Галина Петровна приходила каждые несколько дней, всякий раз недовольная тем, как невестка обращается с сыном.
— Ларисочка, что ты мальчика мучаешь? Он же работает, старается.
— Старается? Галина Петровна, за два месяца он отправил ровно три резюме и на один курс записался.
— Так он же устал после работы!
— Все работают и устают. Но если хочешь жить лучше — находишь время на развитие.
— А может, ему и этой работы хватит? Скромно, зато стабильно.
— Если хватит — пусть снимает себе жилье на эти деньги.
— На семнадцать тысяч жилье не снимешь!
— Вот именно. Поэтому и нужно искать работу получше.
Конфликт назревал с каждым днем. Володя разрывался между женой и семьей, Григорий ходил мрачный, а Галина петровна открыто выражала недовольство невесткой.
Все решилось само собой через три месяца после переезда Григория.
Лариса пришла домой с работы и увидела на кухонном столе пустые бутылки и остатки какой-то еды. В маленькой комнате храпел Григорий, а рядом с ним на полу валялся незнакомый мужчина.
— Володя! — позвала она мужа.
— Что случилось? — он вышел из большой комнаты.
— Кто это?
— Гришкин товарищ. Они отмечали его день рождения.
— В нашей квартире?
— Ну да… А что такого?
— Володь, твой брат привел в наш дом пьяного незнакомца, который сейчас спит на полу. Тебе это кажется нормальным?
— Лар, ну бывает же. Мужики выпили, переборщили немного.
— Бывает у него дома. А здесь не бывает.
Она прошла в маленькую комнату и растолкала Григория.
— Вставай.
— Лара? Что… а, привет, — он сел на кровати, тряся головой.
— Кто это?
— Колька. Мой напарник.
— Почему он в нашем доме?
— Да мы отмечали… У него сегодня день рождения.
— И что, у него дома отмечать нельзя было?
— Да он снимает комнату в коммуналке, там соседи злые.
— Понятно. Значит, у нас можно устраивать пьянки?
— Да какие пьянки, Лар! Просто посидели, выпили немного.
Лариса посмотрела на пустые бутылки — водка, пиво, какая-то настойка.
— Григорий, собирай вещи.
— Куда?
— Съезжаешь. Сегодня.
— Лара, ну за что? Мы же ничего такого не делали!
— Делали. Нарушили главное правило — не приводить домой посторонних без разрешения.
— Да мы не знали, что нельзя!
— Теперь знаешь. Собирайся.
Володя стоял в дверях, не зная, что сказать.
— Лар, может, не стоит из-за такой ерунды…
— Володь, это не ерунда. Это принципиальный вопрос. Кто в этом доме принимает решения — мы или твой брат?
— Ну конечно, мы…
— Тогда поддержи меня. Или Григорий соблюдает наши правила, или живет отдельно.
Григорий понял, что деваться некуда. Он знал этот взгляд невестки — спорить бесполезно.
— Лар, ну дай хотя бы до завтра. Куда я сейчас поеду?
— К маме. У нее есть диван.
— У мамы однушка, места нет.
— Место есть. Не хватает только желания решать свои проблемы самостоятельно.
Через час Григорий упаковал свои вещи. Пьяный товарищ очнулся и поплелся домой, бормоча извинения.
— Лар, ну нельзя же человека на улицу выставлять, — попробовал еще раз Володя.
— Не на улицу. К маме. Пусть она теперь воспитывает своего сыночка.
— А как же квартира его? Мы же хотели продать, на трешку копить.
— Продадим. И купим трешку. Без Григория.
— А если мама обидится?
— Пусть обижается. Мне надоело решать проблемы взрослых людей, которые не хотят решать их сами.
Галина Петровна действительно обиделась. Она объявила Ларисе бойкот и несколько месяцев не появлялась у них дома. Володя мучился, разрываясь между женой и матерью, но выбрал жену.
Квартиру Григория продали через полгода. На вырученные деньги купили трешку в новом районе. Светлую, просторную, с большой кухней и двумя санузлами.
— Вот теперь можно о детях подумать, — сказала Лариса, стоя у окна новой квартиры.
— А если Гришка снова попросит помощи? — спросил Володя.
— Попросит у мамы. Она его так любит — пусть и помогает.
— А если мама попросит нас?
— Скажем, что у нас свои планы. И своя семья, о которой нужно заботиться в первую очередь.
Володя обнял жену со спины, прижался к ней.
— Лар, а ты не жалеешь, что так получилось?
— О чем жалеть? О том, что мы наконец-то живем своей жизнью, а не решаем чужие проблемы?
— Ну да…
— Нет, Володь. Не жалею. Каждый взрослый человек должен сам отвечать за свою жизнь. А если не может — пусть учится.
Григорий так и остался жить у матери. Работал на том же складе, получал те же семнадцать тысяч. Иногда занимал деньги у знакомых, иногда подрабатывал грузчиком по выходным. Но никаких серьезных попыток изменить свою жизнь не предпринимал.
— Ему и так неплохо, — говорила Лариса Володе. — Мама готовит, стирает, деньги подкидывает. Зачем напрягаться?
— А может, мы его слишком резко выставили?
— Володь, мы дали ему шанс. Он им не воспользовался. Больше шансов не будет.
Через год Лариса родила сына. Галина Петровна пришла в роддом, держала внука на руках и осторожно спросила:
— А Гришенька… может, все-таки поможем ему еще разок?
— У меня теперь есть сын, — ответила Лариса. — Вот о нем я и буду заботиться. А ваш сын пусть сам решает свои проблемы.
Свекровь поняла, что тема закрыта навсегда.
Григорий так и остался у матери. Работает грузчиком, получает копейки, живет как жил. Только теперь это исключительно его проблемы.
А Лариса воспитывает сына и знает точно — никто за него жизнь жить не будет.
