Картошка, мясо, овощи — на пятерых нужно столько, что еле дотащила от автобуса. В подъезде лифт не работал, пришлось тащить на четвёртый этаж пешком.
Дома — привычная картина. Игорь лежал на диване с планшетом, Настя красила ногти ярко-розовым лаком, Артём что-то строчил в телефоне. Николай читал газету, время от времени комментируя новости.
— Мам, а обед скоро? — спросил Артём, не поднимая глаз.
— Готовлю, — выдохнула я, разгружая пакеты на кухонном столе.
— А что будет? — поинтересовалась Настя, дуя на ногти.
— Борщ, котлеты.
— Опять борщ, — проворчал Игорь. — Надоел уже.
Я замерла, держа в руках свёклу. Двадцать восемь лет готовлю этот борщ. По маминому рецепту, который записывала у неё на клочке бумаги, когда выходила замуж. Сколько раз стояла у плиты, натирая эту свёклу? А в ответ — «надоел».
— Мне твой борщ нравится, — сказал Николай, не отрываясь от газеты.
— Тебе вообще всё равно, что есть, — огрызнулся Игорь.
— Знаете что, — сказала я, ставя свёклу на стол, — готовьте сами.
Наступила тишина. Даже Артём поднял голову от телефона.
— Как это — сами? — не поняла Настя.
— Очень просто. Я больше не готовлю.
— Лен, ты чего? — встрепенулся Николай.
— Устала я. Тридцать лет кормлю вас, а в ответ — одни претензии.
— Мам, ну ты же не серьёзно? — удивился Артём.
— Серьёзнее некуда.
Я вышла из кухни, оставив их с открытыми ртами. В спальне села на кровать и почувствовала странную лёгкость. Словно сбросила с плеч тяжёлый мешок.
Утром первым проснулся Артём. Прошлёпал на кухню, открыл холодильник, постоял, почесал живот.
— Мам, где завтрак?
— Там же, где вчера оставил — в холодильнике. Готовь сам.
— Но я не знаю как!
— Интернет в помощь.
Через полчаса из кухни донеслись звуки. Что-то шипело, грохотало, пахло гарью. Я лежала в постели и слушала эту какофонию с удовольствием.
— Света, хватит дурить, — зашёл Николай. — Дети голодные.
— Пусть поедят.
— Но они не умеют готовить!
— Время учиться. Или ты их научи.
— Я тоже не умею.
— В сорок семь лет? Как ты вообще до женитьбы жил?
Николай обиженно пыхтел, но спорить не стал. Знал — характер у меня упрямый.
К обеду все ели что попало. Игорь жевал сухие хлопья из пачки, Настя грызла яблоко, Артём разогрел пельмени. Николай молча намазывал хлеб маслом.
— Мам, ну сколько это продлится? — ныл Артём.
— Не знаю. Может, неделю, может, месяц.
— А может, навсегда?
— Может, и навсегда.
К вечеру в раковине выросла гора грязной посуды. На плите стояли немытые кастрюли от Артёмовых экспериментов. Стол был в крошках и пятнах от разлитого чая.
— Посуду тоже мыть не будешь? — поинтересовался Игорь.
— Не буду. Кто ест — тот и моет.
— Это же твоя посуда!
— Это наша посуда. И наша кухня. И наша семья.
Во вторник Настя решила сварить макароны. Простейшее дело, казалось бы. Но через час она сидела на кухне и всхлипывала над кастрюлей с серой кашей.
— Мам, у меня ничего не получается!
— А ты инструкцию на пачке читала?
— Читала. Но там написано — варить десять минут. А я не засекала время.
— В следующий раз засечёшь.
— А с этой кашей что делать?
— Выбросить и начать сначала.
Выбросить еду? Такого кощунства в нашем доме никогда не было.
— Но это же деньги на ветер!
— Тогда ешь. Или в следующий раз готовь внимательнее.
Игорь пришёл с работы голодный. Купил готовые котлеты в супермаркете, разогрел и ел, морщась.
— Химия сплошная.
— Зато быстро и без усилий, — заметила я.
— Твои котлеты в сто раз лучше.
— Мои котлеты никто не ценил. Помнишь свои слова? «Опять одно и то же».
Игорь покраснел и замолчал.
Артём тем временем пытался освоить яичницу. Первый раз пережарил — получился резиновый блин. Второй раз не дожарил — сырой белок растёкся по тарелке. Третий раз более-менее получилось.
— Мам, а как ты узнаёшь, когда готово?
— Опыт. У тебя тоже появится.
— А сколько лет опыта нужно?
— Для яичницы — недели две. Для борща — годы.
В среду Артём чуть не спалил квартиру. Жарил картошку, отвлёкся на телефон, масло вспыхнуло. Хорошо, что я была дома — успела выключить плиту и затушить сковородку.
— Мам, я больше не буду сам! — трясся он. — Ты меня научишь?
Я посмотрела на него — растрёпанного, беспомощного. Двадцать лет, а не может себе яичницу пожарить.
— Научу. Но при одном условии.
— Каком?
— Готовить будете по очереди. Все. Включая отца.
— А ты?
— А я буду готовить только себе. Когда захочу.
Вечером собрался семейный совет. Заказали пиццу — уже четвёртый раз за неделю.
— Так больше нельзя, — начал Николай. — Денег на готовую еду не хватает.
— А я за неделю три килограмма сбросила, — вздохнула Настя.
— Решение простое, — сказала я. — Готовим по очереди.
— А кто график составит? — спросил Артём.
— Сами разберётесь.
— А ты будешь помогать?
— Только советом. И только если попросите.
— Хорошо, — сдался Игорь. — Попробуем.
Первые две недели все готовили через силу. Игорь варил сосиски и макароны — больше ничего не умел. Настя делала салаты — хоть что-то получалось съедобное. Артём тренировался с кашами — то пригорят, то сырые.
Николай всех удивил. Оказалось, он умеет готовить плов. Не идеальный, но вполне съедобный.
— Где научился? — спросила я.
— На службе. Наряд на кухню частенько ловил.
— И почему молчал все эти годы?
— А зачем? Ты же готовила.
Мужская логика — если есть кто-то, кто делает работу, зачем напрягаться самому?
Постепенно дело пошло. Игорь освоил жарку мяса и овощей. Настя открыла в себе талант к выпечке. Артём стал экспериментировать со специями — получались интересные вкусы.
— Мам, а научишь меня твой борщ готовить? — попросил Артём.
— Рецепт могу дать. А дальше сам разбирайся.
— Только рецепт?
— Готовка — это практика. Никто за тебя опыт не получит.
Мы провели вечер на кухне. Я показала, как свёклу тереть, чтобы руки не красились, когда зажарку добавлять, сколько соли сыпать. Артём записывал в тетрадку, как на лекции.
— А почему ты раньше не учила нас готовить? — спросил он.
— А вы интересовались? Кому это было нужно, если мама всё сама делает?
Артём замолчал. Действительно, зачем учиться, если и так накормят?
Через месяц в доме появились новые традиции. Тот, кто готовил, становился главным на кухне. Остальные помогали — чистили овощи, мыли посуду, накрывали на стол.
— Сегодня итальянский вечер! — объявила Настя, ставя на стол пасту с грибами. — Рецепт из интернета взяла.
— А музыку включи соответствующую, — предложил Игорь.
— И вино надо, — добавил Николай.
Ужин превратился в мини-праздник. Мы сидели, ели, обсуждали вкус блюда. Настя рассказывала о сложностях приготовления, остальные хвалили или давали советы.
— А помните, как раньше ели? — спросил Артём. — Молча, перед телевизором.
— Каждый думал о своём, — добавила Настя.
— А теперь разговариваем, — заметил Игорь.
И правда, мы стали больше общаться. За готовкой, за столом. Узнавали друг друга заново. Оказалось, у Игоря есть чувство юмора, а у Насти — философский склад ума. Артём мечтал стать не программистом, как все думали, а поваром.
— Серьёзно? — удивился Николай.
— Да. Мне нравится создавать вкус, экспериментировать.
— А деньги? Поваром много не заработаешь.
— Не всё в деньгах, — неожиданно сказал Игорь. — Главное — делать то, что нравится.
Я слушала и думала — когда мы в последний раз так открыто разговаривали? Годы назад? А может, никогда?
Наша кухня изменилась. Появились новые принадлежности — у каждого свои любимые инструменты. Холодильник забился необычными продуктами. На полке выросла коллекция рецептов, выписанных из интернета и журналов.
— Мам, — сказал Игорь за ужином, — а ты не жалеешь о своей забастовке?
— Нет. А ты жалеешь, что пришлось учиться готовить?
— Поначалу жалел. А теперь нет. Оказывается, это интересно.
— И полезно, — добавила Настя. — Знаешь, что ешь.
— А главное — понимаешь, сколько труда в каждом блюде, — сказал Артём.
— Да, — согласился Николай. — Раньше я думал — ну что там сложного, закинул в кастрюлю, поварил. А теперь понимаю — это целое искусство.
— Искусство и тяжёлый труд, — поправила я.
— Который мы на тебя взвалили, — виновато сказал Игорь.
— Не взвалили. Я сама взяла. Но когда поняла, что это воспринимается как должное…
— Мы были неблагодарными, — прямо сказал Артём.
— Просто избалованными.
После ужина мы сидели на кухне, пили чай. Каждый думал о своём, но мысли были добрые.
— А вы знаете, что я поняла? — сказала я. — Семья — это не когда одна женщина обслуживает остальных. Семья — это когда все заботятся друг о друге.
— Мы долго до этого доходили, — признался Николай.
— Зато дошли, — улыбнулась Настя.
— И теперь не забудем, — добавил Артём.
Год назад эта кухня была местом, где я проводила большую часть жизни, готовя для людей, которые воспринимали это как должное. Теперь это место встреч, разговоров, совместного творчества.
Недавно к нам приехала моя сестра из другого города. За ужином она удивлялась:
— Как у вас организовано! Каждый что-то делает.
— А у вас как? — спросила Настя.
— Как везде. Жена готовит, остальные едят.
— А ей не тяжело?
— Тяжело. Постоянно жалуется, что устала. Но что поделаешь — мужики не умеют, дочь занята.
— А может, попробовать наш способ? — предложил Артём.
— Да нет, они не согласятся.
— А мы согласились? — засмеялся Игорь. — Мама просто поставила условие.
— И правильно сделала, — сказал Николай.
