В середине лета воздух в окрестностях Москвы становился тяжёлым, словно пропитанным пылью и зноем. Именно в такой день Анна твёрдо решила, что больше не будет играть роль покорной снохи. Это решение росло в ней постепенно, как плод на дереве, который день за днём наливается соком, пока наконец не падает на землю.
– Нет, Тамара Ивановна, – Анна поправила очки с тонкой оправой и скрестила руки. – Я против. Олег может жить со мной в нашей квартире, но вас туда пригласить я не могу.
Голос её был ровным, но внутри всё кипело. Пять лет она старательно избегала открытых столкновений со свекровью. Пять лет компромиссов, попыток сохранить хотя бы видимость гармонии в семье.
Тамара Ивановна – высокая женщина с идеально уложенными тёмными локонами – замерла, держа в руках чашку с чаем. Лёгкий звон фарфора о блюдце нарушил тишину.
– Девочка моя, что ты такое говоришь? – её голос был мягким, но глаза, острые и внимательные, выдавали раздражение. – Я лишь хочу помочь Олегу после операции. Ты же всё время на работе, кто о нём позаботится?
Анна стиснула зубы. Она знала, что этот аргумент неизбежен. Её муж Олег действительно готовился к сложной операции на спине. Не фатальной, но восстановление обещало быть долгим.
– Я взяла отпуск на три недели, – ответила Анна. – Потом перейду на удалённую работу. Я справлюсь.
– Справится она! – Тамара Ивановна поставила чашку на стол и развела руками. – Напомню, у тебя нет никакого медицинского образования. А я, между прочим, двадцать пять лет проработала в больнице!
– В регистратуре, а не врачом, – тихо заметила Анна.
– Что? – Тамара Ивановна наклонилась вперёд. – Ты сейчас умаляешь мой опыт? Из-за твоей упёртости Олег будет мучиться!
Анна глубоко вздохнула. Всё было до боли предсказуемо, почти комично. Те же слова, те же манипуляции.
– Дело не в упрямстве, – сказала она. – Вы постоянно вмешиваетесь. Переставляете вещи, критикуете мои решения, настраиваете Олега против меня.
Тамара Ивановна театрально вздохнула, прижав ладонь к груди.
– Боже, что за ерунда! Я лишь говорю сыну правду. Молчать, что ли, когда вижу, как ты неправильно за ним ухаживаешь?
За окном раздался гудок автомобиля. В маленькой кухне загородного дома, где они проводили выходные, стало душно. Анна встала, распахнула окно, но легче не стало – занавеска лишь лениво шевельнулась.
– Тамара Ивановна, – Анна повернулась к свекрови. – Мы с Олегом женаты пять лет. За это время вы переставили мебель в нашей квартире, пока я была на курсах. Выкинули мои старые журналы, потому что они «захламляют пространство». Отдали мои платья соседке, потому что я их «всё равно не ношу». И это только малая часть.
– Я наводила уют! – возмутилась Тамара Ивановна. – Олегу нужен порядок! У него с детства слабое здоровье!
Анна невесело усмехнулась.
– У Олега аллергия на тополиный пух. Не на журналы. И не на мои платья.
Тамара Ивановна поджала губы в тонкую полоску.
– Знаешь что, – она гордо выпрямилась. – Я вижу, ты настроена против меня. Пойду поговорю с сыном. Пусть он решает.
– Нет, – Анна преградила ей путь. – Мы решим это сейчас. Все вместе. Я позову Олега.
Она вышла в сад, где Олег возился с грилем. Невысокий, с тёмными, слегка растрёпанными волосами и мягкой улыбкой – таким она его полюбила семь лет назад. Таким он был и сейчас.
– Олег, нам нужно поговорить, – сказала Анна, подходя. – Твоя мама хочет поселиться у нас после операции.
Олег замер, держа в руках лопатку для гриля. Его лицо омрачилось.
– Я знаю, – он отвернулся, сосредоточившись на переворачивании мяса. – Она упоминала. Я сказал, что подумаю.
– И что решил? – Анна скрестила руки.
– Слушай, она правда хочет помочь, – Олег пожал плечами. – Да, иногда перегибает, но ведь от души.
Анна посмотрела на мужа долгим взглядом.
– Олег, я устала. Это моя квартира. Мой дом.
– Наша квартира, – мягко поправил он.
– Хорошо, наша. Но ты согласен, что твоя мама не уважает мои границы?
Олег неопределённо пожал плечами.
– Она просто переживает. Ты знаешь, как она изменилась после смерти отца. Ей тяжело одной.
– У неё есть своя квартира, – напомнила Анна. – И сестра через дорогу. И подруги. Она не одна, Олег. Ей просто нужно всё контролировать.
Олег выключил гриль и посмотрел на жену.
– Ладно, давай обсудим. Все вместе.
Они вернулись в кухню, где Тамара Ивановна говорила по телефону. Увидев их, она быстро попрощалась.
– Олежка, скажи своей жене, что мать имеет право заботиться о сыне, – начала она без предисловий.
– Мама, – Олег сел за стол, – давай без эмоций. Анна переживает, что ты… слишком активно вмешиваешься в наши дела.
– Слишком активно? – Тамара Ивановна всплеснула руками. – Я забочусь о тебе! Прости, что делаю это с любовью, а не с холодным расчётом, как некоторые.
– При чём тут расчёт? – не выдержала Анна. – Я говорю о нашем личном пространстве!
– Какое ещё личное пространство? – отрезала Тамара Ивановна. – Семья – это одно целое! Но тебе, с твоими новомодными идеями, этого не понять.
Анна почувствовала, как в груди закипает гнев. Опять эти намёки на её «неправильное» воспитание.
– Тамара Ивановна, – она старалась говорить спокойно, – я уважаю вашу заботу об Олеге. Но я его жена, и забота о нём – моя задача.
– А я его мать! – Тамара Ивановна хлопнула ладонью по столу. – Я растила его тридцать лет, а ты появилась пять лет назад и думаешь, что знаешь лучше?
Олег сидел, опустив голову, сжимая и разжимая кулаки – признак его внутреннего напряжения.
– Давайте так, – наконец сказал он. – Мама, Анна взяла отпуск и будет со мной первое время. Потом решим, как быть.
Тамара Ивановна поджала губы.
– То есть ты на её стороне? Против собственной матери?
– Я не на чьей-то стороне, – устало ответил Олег. – Я ищу компромисс.
– Компромисс! – Тамара Ивановна резко встала. – Знаешь, сын, если у тебя будут проблемы с этой… с твоей женой, не жалуйся мне потом.
Она вышла, хлопнув дверью. Анна и Олег остались в тишине.
– Зря ты так, – тихо сказал Олег. – Она просто волнуется.
Анна почувствовала, как внутри что-то сжалось.
– Всегда я виновата, да? – спросила она. – Всегда я должна уступать ради мира?
– Я этого не говорил, – Олег потёр лоб. – Просто с ней проще согласиться, чем спорить.
– Вот в этом и проблема, – кивнула Анна. – Я слишком долго соглашалась.
Она встала и направилась к двери.
– Ты куда? – окликнул Олег.
– Пройдусь. Надо подумать.
На улице пахло нагретой травой и дымом от соседского мангала. Где-то играла музыка. Жизнь вокруг текла своим чередом, но внутри Анны всё перевернул integrada. Она наконец высказала то, что копилось годами. Теперь нужно было понять, что дальше…
Через три недели Олега выписали из больницы. Операция прошла успешно, но впереди ждали месяцы восстановления. Анна забрала мужа на такси и привезла домой – в их небольшую квартиру на окраине Москвы.
– Осторожно, порог, – она поддерживала Олега, пока тот, опираясь на костыли, входил в квартиру.
– Я не совсем беспомощный, – буркнул он, но поддержку принял.
В квартире было свежо – Анна с утра убиралась и проветривала. На столе стояла ваза с ромашками.
– Откуда цветы? – удивился Олег, осторожно опускаясь на диван.
– С клумбы у дома, – ответила Анна. – Они там расцвели.
Олег слабо улыбнулся.
– Красиво. Спасибо.
Анна присела рядом.
– Как ты?
– Нормально. Спина ноет, но терпимо.
Она кивнула, собираясь что-то сказать, когда раздался звонок в дверь. Анна вздохнула – она знала, кто это.
Открыв, она увидела Тамару Ивановну с огромными пакетами.
– Здравствуй, Аннушка, – свекровь протиснулась в прихожую. – Привезла Олегу домашней еды. И лекарства. И чистое бельё.
– Тамара Ивановна, – Анна старалась говорить ровно, – мы договаривались, что вы приедете завтра. На пару часов.
– Ой, какие формальности, – отмахнулась свекровь. – Сын только из больницы! Я должна быть рядом.
Она прошла в комнату к Олегу.
– Олежка! – воскликнула она, бросаясь к сыну. – Как ты? Болит? Я привезла настой ромашки, будешь пить дважды в день.
– Мам, врач выписал таблетки, – попытался возразить Олег.
– Эти таблетки только желудок портят, – Тамара Ивановна начала распаковывать пакеты. – Вот, сварила тебе суп. И тефтели на пару. И компот – для пищеварения.
Анна наблюдала, сдерживая раздражение. Не хотелось портить день выписки.
– Тамара Ивановна, – она подошла ближе, – спасибо за еду, но я всё приготовила. Бульон по рецепту врача.
– По рецепту? – свекровь фыркнула. – Да что там готовить? Но мой суп полезнее, я добавила травы.
Анна сжала зубы.
– Я умею готовить.
– Конечно-конечно, – Тамара Ивановна похлопала её по плечу. – Но мой всё же лучше. По семейному рецепту.
Она повернулась к Олегу:
– Сынок, на диване тебе будет неудобно. Давай в спальню, а Анна пока здесь поспит.
– Мам, – Олег бросил виноватый взгляд на жену, – врач сказал, мне нужна жёсткая поверхность. В спальне матрас слишком мягкий.
– Тогда я останусь, – заявила Тамара Ивановна. – Аннушка работает, ей некогда.
– Я в отпуске, – напомнила Анна. – И на удалёнке.
Свекровь скептически посмотрела на неё.
– А уборка? Готовка? Лекарства? Тут нужен опыт.
Анна почувствовала, что терпение на исходе.
– Тамара Ивановна, – она старалась говорить спокойно, – мы благодарны. Но я справлюсь.
– Ты не понимаешь, – свекровь покачала головой. – После такой операции нужен особый уход. Я знаю, как это делать!
– Мама, – вмешался Олег, – давай не сейчас. Я устал.
Тамара Ивановна тут же переключилась на сына, поправляя подушки и укутывая его пледом. Анна чувствовала себя чужой в собственном доме.
– Тамара Ивановна, – наконец сказала она, – уже поздно. Олегу нужен отдых. Приезжайте завтра.
– Что значит приезжайте? – свекровь удивилась. – Я остаюсь. Всё привезла – и халат, и тапочки.
Анна переглянулась с Олегом. Тот пожал плечами.
– Мам, мы не готовы к ночным гостям, – осторожно сказал он. – Завтра приезжай.
– Гостям? – Тамара Ивановна задохнулась. – Я не гость, я твоя мать!
– И всё же, – твёрдо сказала Анна, – сегодня вам лучше уехать.
Повисла тишина. Тамара Ивановна смотрела то на сына, то на невестку.
– Поняла, – наконец сказала она. – Выгоняете. Всё ясно.
Она начала собирать вещи, бросая на Анну гневные взгляды.
– Мам, не драматизируй, – Олег попытался смягчить ситуацию. – Мы просто устали.
– Нет уж, – Тамара Ивановна застегнула сумку. – Раз я лишняя, так и скажите.
Она поцеловала Олега в лоб.
– Звони, если что, сынок.
Бросив на Анну последний взгляд, она вышла. Дверь хлопнула.
Анна выдохнула, прислонившись к стене.
– Зря ты так, – тихо сказал Олег. – Она хотела помочь.
– Она хотела поселиться у нас, – ответила Анна. – Без спроса. Это нормально?
– Она моя мать, – Олег пожал плечами. – Для неё это естественно.
– А для меня нет, – Анна покачала головой. – И для тебя не должно быть.
Олег вздохнул.
– Давай не сейчас. Я устал.
Анна кивнула, не желая спорить. Она пошла на кухню разбирать принесённые свекровью контейнеры с едой и бутылки с настоями.
Через час, вернувшись в комнату, она застала Олега спящим. Его лицо, осунувшееся после больницы, вызвало у неё волну нежности. Она любила его. Но почему же внутри росла эта тоска?
Той ночью Анна не могла уснуть. Лежала на раскладушке рядом с диваном Олега и думала, как всё усложнилось. Как она, всегда такая независимая, оказалась в роли вечно уступающей?
«Всё наладится, – твердила она себе. – Олег поправится, и всё станет как прежде.»
Но глубоко внутри она знала – прежнего не будет. Потому что по-настоящему хорошо никогда и не было…
Следующие недели стали испытанием. Несмотря на договорённости, Тамара Ивановна приезжала ежедневно – то с едой, то с «чудо-средствами».
– Аннушка, ты что, не даёшь Олегу отвар зверобоя? – возмущалась она, находя нетронутую бутылку. – Это же для суставов!
– Врач не прописывал зверобой, – устало отвечала Анна. – У Олега свой курс лечения.
– Эти врачи! – Тамара Ивановна закатывала глаза. – Только химией травят. А народные средства веками работают!
К концу третьей недели Анна была на пределе. Олег шёл на поправку, но атмосфера в доме становилась всё тяжелее.
– Ты бы сварила нормальный борщ, – выговаривала свекровь, заглядывая в кастрюлю. – Больному нужен наваристый суп!
– Олег попросил лёгкий, – возражала Анна. – Ему тяжело от жирного.
– Ерунда! Всю жизнь ел борщ, и всё было нормально!
Анна чувствовала, что теряет контроль. Каждый день приходилось отстаивать свои решения.
– Зачем окно открыто? – возмущалась Тамара Ивановна. – Олега продует!
– Врач велел проветривать, – в сотый раз объясняла Анна.
– Я двадцать пять лет в медицине, знаю, что сквозняки опасны!
Олег оставался в стороне, избегая конфликтов.
– Разбирайтесь сами, – говорил он, когда Анна пыталась заручиться его поддержкой. – Я больной, мне нельзя нервничать.
Но однажды всё изменилось.
Вернувшись из аптеки, Анна почувствовала странный запах. На кухне Тамара Ивановна варила что-то в кастрюле.
– Что это? – спросила Анна, ставя пакет на стол.
– Отвар для ванны, – ответила свекровь. – Для Олега. С лавандой и мятой. Отлично помогает при болях.
Анна медленно выдохнула.
– Олегу нельзя ванны. Врач запретил.
– Да что ты всё – врач, врач! – Тамара Ивановна отмахнулась. – Это особый отвар, я знаю.
– Нельзя, – твёрдо повторила Анна. – Швы ещё не зажили.
– Всё зажило, я проверяла! – свекровь помешивала отвар. – Я тебе как медик говорю.
– Вы не медик, – Анна почувствовала, как гнев нарастает. – Вы работали в регистратуре.
Тамара Ивановна замерла.
– Что ты сказала?
– Я сказала, что вы не врач, – повторила Анна. – И ваши методы могут навредить Олегу.
Свекровь бросила ложку на стол.
– Да как ты смеешь! Я полжизни в больнице провела! А ты кто? Офисная крыса!
– Я его жена, – спокойно ответила Анна. – И не позволю рисковать его здоровьем.
– Выключите плиту, – указала она на кастрюлю. – И давайте договоримся: никаких самодеятельных процедур.
Тамара Ивановна смотрела на неё, не веря.
– Ты мне указываешь? В вопросах здоровья моего сына?
– Нашего с Олегом решения, – поправила Анна. – Мы следуем рекомендациям врача.
Свекровь скрестила руки.
– Хорошо, спросим Олега. Пусть он решает.
Она направилась в комнату, где Олег смотрел телевизор.
– Сынок, – начала она, – твоя жена запрещает мне делать тебе целебные ванны!
Олег отложил пульт и посмотрел на мать, потом на Анну.
– Врач сказал, никаких ванн ещё две недели, – медленно ответил он.
Тамара Ивановна застыла.
– Но это особая ванна! Я же не просто так варила. Тёте Люде после травмы помогло!
– Мам, у меня не травма, а операция, – Олег поморщился. – Это разные вещи.
– Это для всего полезно! – воскликнула свекровь. – Для восстановления!
Она развернулась и пошла на кухню. Анна переглянулась с мужем.
– Я поговорю, – сказал он, поднимаясь.
– Нет, – Анна остановила его. – Моя очередь.
На кухне Тамара Ивановна выливала отвар в раковину.
– Не нужно, значит не нужно, – бормотала она. – Старалась, думала о его здоровье…
– Тамара Ивановна, – Анна подош彼女 ближе, – нам нужно поговорить.
Свекровь с грохотом поставила кастрюлю.
– О чём? Ты настроила против меня сына!
– Никто никого не настраивал, – Анна вздохнула. – Олег следует рекомендациям врача. Как и должен.
– Брось свои психологические штучки! – Тамара Ивановна всплеснула руками. – Ты отбираешь его у меня!
Анна почувствовала, что терпение лопнуло.
– Хватит, – сказала она. – Пять лет я пыталась наладить с вами контакт. Пять лет терпела ваше вмешательство. Ради Олега, ради мира. Но это невозможно.
– Это ты невозможна! – парировала свекровь. – Со своими претензиями!
– Невозможны ваши попытки всё контролировать, – Анна покачала головой. – И самое грустное – вы этого не понимаете.
Тамара Ивановна хотела ответить, но в кухню вошёл Олег.
– Что тут происходит? – спросил он. – Вас слышно на улице.
– Твоя жена меня выгоняет, – заявила свекровь. – Запрещает помогать!
Олег устало вздохнул.
– Мам, никто не выгоняет. Просто давай следовать рекомендациям врача.
– Ты тоже против меня? – Тамара Ивановна прижала руку к груди. – Собственный сын!
– Я за своё здоровье, – ответил Олег. – И за нашу семью.
– Ну знаешь! – свекровь схватила сумку. – Я всё для тебя делала, а ты…
Она направилась к выходу, но обернулась:
– Не звони мне, когда твоя жена тебя до больницы доведёт!
Дверь хлопнула. Фотография на полке покачнулась.
Олег и Анна молчали.
– Она успокоится, – наконец сказал он. – Ты же знаешь, она драматизирует.
– Дело не в этом, – ответила Анна. – Это будет повторяться.
– Что ты предлагаешь? – Олег поморщился, опираясь на костыль. – Она моя мать. Я не могу её вычеркнуть.
– И не надо, – Анна помогла ему сесть. – Но нам нужны границы. Чёткие.
Олег отвёл взгляд.
– Она не понимает твоих границ. Для неё семья – это другое.
– Знаю, – кивнула Анна. – Но это не значит, что я должна жить по её правилам. И ты тоже.
Олег молчал, глядя в окно.
– Я устал, – сказал он. – От конфликтов, от выбора сторон.
– Тебе не нужно выбирать, – мягко ответила Анна. – Нужно решить, как жить дальше.
Несколько дней прошли в тишине. Тамара Ивановна не появлялась. Олег был задумчив. Анна занималась его восстановлением и работой, пытаясь понять свои чувства.
На шестой день позвонила свекровь. Олег долго говорил с ней, а потом сообщил, что она хочет приехать и извиниться.
– Она правда раскаивается, – сказал он. – Для неё это шаг.
Анна кивнула, скрывая сомнения.
Тамара Ивановна пришла с пирогом и неловкой улыбкой.
– Аннушка, прости старуху, – начала она. – Погорячилась. Нервы…
Анна молча пропустила её. Они сели на кухне, свекровь суетилась с чаем.
– Я подумала, – сказала она, глядя в сторону. – Иногда я перегибаю.
Анна внимательно смотрела на неё. Что-то в её тоне настораживало.
– Рада, что вы это понимаете, – осторожно ответила она.
– Да-да, – Тамара Ивановна закивала. – Я просто люблю Олега. Он у меня один.
– Понимаю, – Анна отпила чай.
– Вот и хорошо, – свекровь улыбнулась. – Я подумала – может, Олегу пожить у меня, пока он восстанавливается? У меня первый этаж, удобнее.
Анна чуть не поперхнулась.
– Что?
– Временно, – Тамара Ивановна улыбалась. – Тебе работать, а я могу быть с ним весь день.
– Вы пришли извиняться или снова забирать Олега? – спросила Анна.
Улыбка свекрови померкла.
– Я предлагаю, что лучше для всех.
– Нет, – Анна покачала головой. – Это лучше только для вас. Олег остаётся дома.
– Значит, опять я виновата? – свекровь сжала губы.
– Тамара Ивановна, – Анна вздохнула, – мы с Олегом – семья. Мы живём вместе.
– Семья! – фыркнула свекровь. – А я кто?
– Вы – мать Олега, – спокойно ответила Анна. – Но это не даёт вам права управлять нашей жизнью.
Тамара Ивановна отодвинула пирог.
– Я вижу тебя насквозь, – сощурилась она. – Ты хочешь отнять у меня сына.
Она пошла к Олегу.
– Сынок, собирайся, поедешь ко мне, – заявила она. – Там тебе лучше.
Олег удивлённо посмотрел на мать.
– Мам, мы не обсуждали. Я остаюсь дома.
– Какой дом? – Тамара Ивановна всплеснула руками. – Твоя жена не умеет заботиться!
– Хватит, – твёрдо сказала Анна. – Просто хватит.
Свекровь обернулась.
– Что «хватит»? Я за сына переживаю!
– Вы не переживаете, – ответила Анна. – Вы контролируете. И я этого не позволю.
– Как ты…
– Тамара Ивановна, – Анна смотрела ей в глаза, – Олегу тридцать два. Он взрослый. Муж. И скоро отец.
Олег вскинул голову:
– Что?
Анна кивнула, не отводя взгляда от свекрови:
– Я беременна. Десять недель. Хотела сказать, когда тебе станет лучше.
Тамара Ивановна побледнела.
– Ребёнок?
– Да, – Анна повернулась к Олегу. – Мы станем родителями. И я хочу, чтобы наш ребёнок рос без конфликтов.
Олег медленно встал и обнял жену.
– Это правда? – тихо спросил он.
Анна кивнула, сдерживая слёзы.
– Правда. Прости, что так…
– Извиняться? – он улыбнулся. – Это же здорово!
Тамара Ивановна смотрела на них, её лицо отражало смесь шока и радости.
– Я стану бабушкой? – спросила она.
Олег, не отпуская Анну, повернулся к матери.
– Да, мам. И знаешь, что это значит? Нам всем нужно измениться.
– Что ты имеешь в виду? – свекровь нахмурилась.
– То, о чём говорит Анна, – серьёзно сказал Олег. – Нам нужны границы. Иначе не справимся.
Тамара Ивановна открыла рот, но замолчала.
– Ты правда этого хочешь? – тихо спросила она.
– Да, – ответил Олег. – Я люблю тебя, мам. Но я муж Анны и отец нашего ребёнка. Моя ответственность – они.
Тамара Ивановна опустилась на стул.
– Я не знаю, как быть другой, – призналась она. – Всегда была такой.
– Никто не просит меняться полностью, – Олег сел рядом. – Просто уважай наши решения……
Шесть месяцев спустя Анна стояла у окна, глядя на заснеженный двор. Её живот округлился – пятый месяц беременности был в разгаре.
Звонок в дверь заставил её вздрогнуть. Она знала, кто это. Тамара Ивановна обещала привезти детские вещи – «самое необходимое», как она сказала.
Открыв дверь, Анна увидела свекровь с большим пакетом.
– Здравствуй, Аннушка! – Тамара Ивановна стряхнула снег с пальто. – Привезла немного для малыша. Самое нужное!
Анна улыбнулась, пропуская её.
– Спасибо, но у нас ещё есть время.
– Время быстро летит, – свекровь поставила пакет на стол. – Вот, распашонки, пелёнки – всё лучшее.
Анна кивала, разглядывая вещи. Они были практичными. За эти месяцы она научилась ценить полезные советы свекрови, отличая их от попыток контроля.
– Чай? – предложила она.
– С удовольствием, – Тамара Ивановна села. – Где Олег?
– На реабилитации, – ответила Анна, ставя чайник. – Скоро вернётся.
Между ними повисла лёгкая пауза.
– Как ты? – спросила свекровь. – Тошнота прошла?
– Почти, – Анна поставила чашки. – Врач говорит, всё нормально.
– Это хорошо, – Тамара Ивановна улыбнулась. – Знаешь, я подумала… Может, вам квартиру побольше поискать? Ребёнку нужна своя комната.
Анна напряглась.
– Мы с Олегом обсуждали, – осторожно ответила она. – Пока останемся здесь. Малыш первое время будет с нами.
Тамара Ивановна хотела возразить, но кивнула.
– Вам виднее, – сказала она с видимым усилием. – Просто предложила… У меня есть знакомый риелтор.
– Спасибо, – Анна улыбнулась. – Мы подумаем.
Они пили чай, говоря о погоде и новостях. Анна замечала, как свекровь сдерживается, чтобы не лезть с советами.
Когда вернулся Олег, атмосфера стала легче. Он рассказывал о прогрессе в восстановлении, о похвалах врача.
– Это всё гены, – гордо заявила Тамара Ивановна. – У нас в роду все сильные.
Олег рассмеялся.
– Конечно, мам.
Вечер прошёл спокойно. Уходя, Тамара Ивановна задержалась.
– Аннушка, – сказала она, – я знаю, я не самая простая свекровь.
Анна удивлённо посмотрела на неё.
– После смерти мужа Олег был моим всем, – продолжила свекровь. – Когда появилась ты, я боялась его потерять.
Она помолчала.
– Мне тяжело меняться. Но я пытаюсь. Ради внука… или внучки.
Анна почувствовала ком в горле.
– Я знаю, – тихо ответила она. – И ценю это.
Тамара Ивановна неловко улыбнулась.
– Пойду. Звоните, если что.
У двери она обернулась:
– Я решила в санаторий съездить. На месяц.
– Отличная идея, – искренне сказала Анна.
Когда дверь закрылась, Олег обнял жену.
– Ну как? – спросил он. – Выжила?
Анна рассмеялась.
– Это был самый мирный вечер с твоей мамой.
– Она меняется, – Олег поцеловал её. – Медленно, но меняется.
– Да, – Анна повернулась к нему. – Мы все меняемся.
Она знала – идеальных отношений не будет. Впереди ждут срывы, споры. Но теперь у них был шанс построить что-то новое. Основанное на уважении, а не на борьбе.
Может, однажды они даже сблизятся? Анна улыбнулась этой мысли. Достаточно просто научиться жить рядом, не разрушая друг друга.
Пока же она стояла в объятиях мужа, чувствуя новую жизнь внутри. Их будущее. И оно больше не пугало. Оно было их – со всеми сложностями и радостями.
«Мой дом – не проходной двор,» – когда-то сказала она свекрови. Теперь эта фраза казалась далёкой. Дело было не в доме. Дело было в праве жить по-своему, без чувства вины.
Это право она отстояла. Трудно, но отстояла.
Может, в этом и есть зрелость – не воевать со свекровями, а найти способ жить рядом, сохраняя себя.
Анна прижалась к Олегу, чувствуя покой. Впервые за долгое время она была уверена – они справятся. Вместе.
