Марина ворвалась в кабинет своего жениха так стремительно, что тяжелая дверь с оглушительным грохотом ударилась о стену, заставив содрогнуться стеклянные полки с наградами. Алексей резко поднял голову от стопки договоров, которые изучал уже третий час подряд. Очки съехали на кончик носа.
— Марин, что случилось? — он поспешно снял очки, отложил ручку и привстал из-за стола, протягивая к ней руки.
— Объясни немедленно, какое право ты имел оскорблять мою сестру?! — её голос звенел от злости.
«Истории в четырёх стенах» © (1027) Мужчина растерянно посмотрел на неё, медленно отодвигая папки с документами в сторону. В его движениях читалась осторожность человека, который чувствует надвигающуюся бурю, но не понимает её причин.
— О чём ты говоришь? Я не понимаю… — он сделал шаг навстречу, но Марина отшатнулась.
— Не смей притворяться! Не делай вид, что не знаешь, о чем речь!
Марина достала телефон дрожащими руками — так быстро, что едва не выронила его на пол. Её пальцы, обычно такие ловкие и уверенные, теперь с трудом справлялись с простыми движениями.
— Вот твоя страница! Вот твои отвратительные слова под нашей фотографией! — она с силой ткнула пальцем в экран, показывая снимок недельной давности.
На фотографии они с Олей обнимались на дне рождения их общей подруги. Обе сестры были в нарядных платьях, Марина — в элегантном черном, а Оля — в ярко-розовом, которое она выбрала сама, несмотря на протесты мамы. Оля улыбалась своей особенной, невероятно открытой и искренней улыбкой, характерной для людей с синдромом Дауна. В её глазах не было ни капли фальши или расчета — только чистая радость от момента, проведенного с любимой сестрой.
— Читай вслух! Немедленно! — крикнула Марина так громко, что её голос прорезал звукоизоляцию офиса. Из-за двери послышались встревоженные голоса коллег и звук отодвигаемых стульев.
Алексей побледнел и поспешно прикрыл дверь, повернув ключ в замке. Он прекрасно понимал, что скандал в офисе может стоить ему репутации и карьеры, но сейчас это казалось мелочью по сравнению с тем ураганом, который бушевал в глазах Марины.
— Пожалуйста, давай успокоимся и разберемся… — он попытался взять её за руку, но она резко отдернула её, словно от прикосновения раскаленного металла.
— Успокоиться?! — её голос сорвался на крик. — Когда ты позволил себе написать такую мерзость про мою сестру?! Про человека, который никому в жизни не причинил зла!
Она снова подняла телефон и зачитала, едва сдерживая рыдания:
— «Вместе с женой в нагрузку получу ещё и дурочку. Надо подумать, стоит ли овчинка выделки». Это ты про Олю написал! Про мою родную сестру, которая доверяет тебе как брату!
Лицо Алексея стало мертвенно-бледным, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Он действительно писал эти строки, но совсем в другом контексте — в личной переписке с университетским приятелем, жалуясь на сложности, которые принесет в его размеренную жизнь необходимость принять особенную сестру невесты. Тогда, поздним вечером, сидя с бокалом виски, эти слова казались ему просто способом выпустить пар. Он и подумать не мог, что они когда-нибудь станут оружием, направленным в самое сердце любимой женщины.
— Марин, я не хотел… это было сказано не со зла, просто… — он запнулся, понимая, что любые оправдания сейчас прозвучат жалко и неубедительно.
— Не со зла?! — девушка была вне себя от ярости. — Ты издеваешься над беззащитным человеком, который не может себя защитить! Ты смеешься над тем, кто считает тебя своим другом!
Слезы наконец прорвались, стекая по её щекам дорожками.
— Моя Олечка не виновата в том, что родилась с особенностями! Она в тысячу раз добрее, честнее и искреннее многих так называемых нормальных людей! Она любит тебя, радуется, когда ты приходишь, всегда спрашивает, когда мы поженимся!
— Я понимаю, мне стыдно до глубины души, — Алексей опустился на стул. — Прости меня, пожалуйста. Я был идиотом…
— Прости?! — Марина смотрела на него с таким презрением, что он физически ощутил холод. — Я не ожидала такой низости от тебя, Алексей. Ты всегда казался мне внимательным, деликатным человеком. Интеллигентным. А оказывается, внутри ты самый обычный хам, который считает себя вправе оценивать людей по внешним признакам!
Она прошлась по кабинету, как загнанный в клетку зверь.
— Самое больное? Оля случайно увидела этот комментарий. Она читает медленно, но читает. И она спросила меня: «Марина, а что значит дурочка? Алексей про меня так написал». Ты представляешь, каково было мне объяснять ей, что означают твои слова?
Алексей закрыл лицо руками. Образ доверчивой Оли, которая всегда встречала его с радостной улыбкой и рассказывала о своих маленьких достижениях в творческой мастерской, стоял перед глазами.
— Если бы я знал…
— Если бы ты знал — что? Что она умеет читать? Что у неё есть чувства? — голос девушки стал тише, но от этого еще более пронзительным. — Или ты думал, что твоя подлость так и останется твоим маленьким секретом?
Она подошла к окну, глядя на городскую суету внизу.
— Я защищала тебя перед родителями. Убеждала их, что ты примешь Олю как родную сестру. А ты…
— Дай мне возможность исправить ситуацию, — он встал и сделал несколько шагов к ней. — Я поговорю с Олей, объясню…
— Объяснишь? — она резко обернулась. — Что именно ты ей объяснишь? Что она не дурочка, а просто немного другая? Или что ты пошутил, назвав её так?
В её голосе звучала горечь.
— Знаешь, Алексей, если ты считаешь дурой мою сестру, значит, автоматически это касается и меня. Мы одна семья. Одна кровь. То, что причиняет боль ей, разрывает сердце мне.
Она взяла сумочку, которую в пылу гнева бросила на пол.
— Я думала, что знаю тебя. Пять лет встречаемся — и оказывается, я была влюблена в фантом.
— Марина, не уходи так. Давай поговорим спокойно. Я готов на все, чтобы загладить вину.
— На все? — она горько усмехнулась. — Ты можешь вернуть Оле веру в то, что мир добр к таким, как она? Можешь стереть боль из её глаз? Или мое разочарование в человеке?
Марина направилась к двери, но у порога остановилась, не оборачиваясь.
— Знаешь, что сказала мне Оля, когда я попыталась объяснить ей смысл твоего комментария? Она сказала: «Наверное, я и правда дурочка, раз так думает такой умный человек, как Алексей».
Дверь закрылась с тихим, но окончательным щелчком.
Алексей сидел за столом, пытаясь сосредоточиться на документах, но строчки расплывались перед глазами. Образ Марины — разъярённой, разочарованной, чужой — не покидал его мыслей. В дверь постучали, и в кабинет заглянул Игорь.
— Привет, — друг прошёл и устроился в кресле напротив. — Слышал, что у тебя тут битва произошла. Ничего, привыкай к семейной жизни — женщины существа эмоциональные.
Алексей кивнул, не поднимая головы от бумаг.
Жених с согласия матери посчитал, что ему всё дозволено, пощёчина, удар, и невеста осовободилась от обязательств — А что, и правда у твоей невесты сестра дура от рождения? — Игорь наклонился вперёд с любопытством сплетника.
Мужчина медленно кивнул, не желая углубляться в подробности.
— Сочувствую, приятель, — Игорь сокрушённо покачал головой. — Нелегко тебе придётся. Такие родственники — это на всю жизнь.
После ухода друга Алексей решил выйти покурить. В курилке уже стоял Николай из соседнего отдела, затягиваясь сигаретой.
— Возмущение твоей невесты было слышно до конца коридора, — заметил тот, выпуская дым. — Весь офис в курсе.
Алексей покраснел, прикуривая.
— Зря ты так поступаешь, — продолжал Николай задумчиво. — Марина ведь не виновата, что у её сестры синдром Дауна.
— Да, ты прав, — согласился Алексей.
— Советую извиниться как можно скорее. Для неё это очень личное, — Николай затушил окурок. — Ты только представь, каково это — жить с сестрой, зная, что она не такая, как все, и никогда не будет нормальной.
Возвращаясь в кабинет, Алексей ощутил на себе пристальные взгляды сотрудников. Кто-то отводил глаза, кто-то, наоборот, откровенно разглядывал, словно он стал экспонатом в музее семейных скандалов.
Едва он устроился за столом, зазвонил телефон. На экране высветилось имя сестры.
— Алёша, что там за истерика была у тебя в кабинете? — голос Юли звучал с нескрываемым любопытством. — Вся контора только об этом и говорит.
— Откуда ты знаешь? — удивился он.
— Серёжа Петров рассказал своей жене, а та — мне. Так что случилось?
— Марина не поняла мою шутку, — буркнул Алексей, не желая вдаваться в детали.
— А может, у твоей невесты тоже с мозгами не всё в порядке? — иронично поинтересовалась сестра. — Раз в семье есть генетическая предрасположенность…
— Замолчи немедленно!
— Я-то буду молчать, — Юля рассмеялась ядовито. — Только уже все твои друзья знают, что устроила твоя драгоценная невеста. Вот уж позор так позор.
— Отвали! — рявкнул Алексей и отключил телефон.
Он откинулся в кресле, понимая, что ситуация становится всё хуже. Сначала собственная глупость, теперь — сплетни и пересуды. Марина права была, называя его хамом.
Марина шла по знакомым улицам города, не замечая суеты вокруг. В голове крутились воспоминания, которые она старательно прятала глубоко в сердце. Помнила тот день, когда мама вернулась из роддома с крошечным свёртком в розовом одеяле. Семилетняя Марина была на седьмом небе от счастья — у неё появилась сестрёнка! Она мечтала научить её всему: играть в куклы, плести косички, читать сказки.
Но радость длилась недолго. Через несколько месяцев в доме начались странные разговоры шёпотом. Родители часто закрывались в комнате, а мама плакала по ночам, думая, что дети спят. Слово «синдром Дауна» Марина тогда не понимала, но запомнила его навсегда — по тому, как болезненно сжимались мамины губы, когда врачи его произносили.
Понимание пришло позже, когда Оля подросла. Первые прогулки с коляской превратились в испытание. Прохожие косились, перешёптывались, кто-то открыто показывал пальцем. Особенно помнился случай в парке, когда одна бабушка громко сказала своей внучке: «Не подходи к ним близко, это заразное». Тогда четырнадцатилетняя Марина впервые ощутила, что такое защищать того, кто дороже жизни.
А Оля росла удивительным ребёнком. Она радовалась каждому дню, каждой мелочи. Её любимым занятием было рисование — неуклюжими пальчиками она выводила яркие цветы, домики, радуги. Сейчас она жила у бабушки Нины, которая с ангельским терпением учила внучку ухаживать за комнатными растениями. Оля знала название каждого цветка и могла часами рассказывать, как правильно их поливать.
Телефон в сумочке зазвенел. На экране светилось имя «Валентина Петровна».
— Алло, Мариночка, дорогая, — голос будущей свекрови звучал необычно мягко. — Не могла бы ты зайти ко мне? Мне очень нужно с тобой поговорить.
Марина помедлила. После сегодняшнего скандала ей меньше всего хотелось объяснять кому-то свои поступки.
— Валентина Петровна, если это касается ситуации с Алексеем…
— Мариночка, просто приезжай. Я живу рядом, на Садовой, дом двенадцать. Это важно.
В голосе женщины слышалась какая-то особенная нота, которая заставила девушку согласиться.
— Хорошо, буду через полчаса.
Квартира Валентины Петровны встретила Марину теплом и уюта. Женщина открыла дверь почти мгновенно.
— Мариночка, доченька моя, проходи скорее, — свекровь обняла девушку материнским объятием и повела в просторную кухню. — Садись, я сейчас чай поставлю.
Марина устроилась за круглым столом, наблюдая, как пожилая женщина хлопочет возле плиты. В её движениях читалась забота, которой так не хватало сегодня.
— Валентина Петровна, если вы хотите поговорить о том, что произошло с Алексеем…
— Мариночка, не бери в голову то, что мой сын написал, — свекровь села напротив. — Наверняка это было после мальчишника. Парни выпили много, вот Алёша и написал глупость.
Марина хотела возразить, но женщина продолжила:
— Все мы совершаем глупости, дорогая. Думаю, это Алексею пойдёт как урок. Постарайся не обижаться слишком сильно.
— Он оскорбил мою сестру, — тихо произнесла девушка.
— Расскажи мне о ней, — попросила Валентина Петровна, разливая чай по чашкам. — Как её зовут?
— Оля, — лицо Марины смягчилось. — Она удивительная. Работает в творческой мастерской, делает поделки из глины. У неё золотые руки и самое доброе сердце на свете. Она никогда никого не обидела, всегда радуется жизни.
Свекровь внимательно слушала, изредка кивая.
— А твоя сестра будет на свадебном банкете? — осторожно поинтересовалась она.
Марина напряглась:
— А в чём проблема?
Жених с друзьями решил подло посмеяться над своей невестой, шутка не удалась, и всё же, кто смеялся последним — Понимаешь, доченька, — Валентина Петровна вздохнула, — для многих синдром Дауна до сих пор является чем-то пугающим. Может быть, стоит подумать, приводить ли Олю на банкет?
Секундное замешательство.
— Я не буду против, если твоя сестра появится, — поспешно добавила женщина. — Но предупреждаю: могут быть нежелательные разговоры.
— Я подумаю, — коротко ответила Марина.
В этот момент на кухню ворвалась Юля. Сестра Алексея окинула невестку брата оценивающим взглядом.
— А ты не боишься, что твои гены испорчены? — без предисловий выпалила она. — И ты можешь Алексею родить урода?
— Юля! — резко одёрнула дочь Валентина Петровна.
Марина покраснела, но голос её остался спокойным:
— Синдром Дауна — это хромосомная аномалия, которая не передаётся по наследству и не может быть предсказана заранее.
— Я что-то не помню, чтобы в нашем роду хотя бы у кого-то были уроды! — расхохоталась Юля.
— Юля, уйди немедленно! — приказала мать.
Девица направилась к выходу, но у порога обернулась:
— Вот когда она родит урода, тогда узнаешь!
— Ты тоже можешь родить! — не выдержала Марина. — Один ребёнок на три тысячи рождается с этим синдромом!
Юля только рассмеялась и скрылась в своей комнате.
— Мариночка, не бери близко к сердцу слова Юли, — попросила свекровь.
Девушка резко встала, отодвигая стул:
— Я поражаюсь! Ваш сын меня оскорбил публично в интернете, а теперь ваша дочь меня оскорбляет, и вы говорите, чтобы я не брала это близко к сердцу? Где же тогда должно быть у меня сердце — в пятках?
Валентина Петровна виновато опустила глаза:
— А ты не могла бы мне показать фотографию своей сестры?
Марина немного успокоилась:
— Если вам так хочется, я принесу. Они у меня дома.
Девушка взяла сумочку и направилась к выходу. За спиной остался недопитый чай и ещё одно разочарование в людях, которых она хотела считать семьёй.
Вечером Марина и Алексей не встретились. Короткий телефонный разговор получился натянутым и формальным — оба словно ходили по минному полю, боясь сказать лишнее слово. После разговора девушка открыла социальную страничку жениха. Пост с оскорблением Оли исчез. Комментарий стёрли, но осадок остался.
До свадьбы оставалось всего три дня.
На следующее утро Марина решила пойти к Алексею на работу. Возможно, она слишком бурно отреагировала вчера. Может быть, стоило выяснить все спокойно, без криков и слёз. По дороге девушка зашла в кондитерскую и купила два пирожных — эклеры с заварным кремом, которые Алексей особенно любил. Они могли бы выпить чай в его кабинете и обсудить всё по-взрослому.
В офисном здании охранник сообщил, что Алексея вызвало начальство. Марина устроилась в холле на мягком диване, поставив коробочку с пирожными рядом. Вокруг сновали сотрудники, кто-то говорил по телефону, кто-то торопился к лифту с папками документов.
— Марина? — рядом с ней присел мужчина средних лет в сером костюме. — Николай, мы встречались на корпоративе у Алексея.
— Да, конечно, помню, — кивнула девушка. — Ждёте кого-то тоже?
Николай покачал головой, внимательно глядя на неё.
— Неужели ты только сейчас узнала, как Алексей отзывался о твоей сестре? — в его голосе слышалось искреннее удивление.
Марина растерялась:
— А что, он и раньше так говорил?
— Это, конечно, не моё дело, — мужчина опустил голову, — но он часто употреблял такую фразу: «женюсь на неполноценной».
— Не верю, — покраснела девушка.
Николай достал телефон, прокрутил сообщения и показал экран Марине:
— Кажется, Алексей так говорил о тебе буквально всем. «Неполноценная» — это вместо имени, и все прекрасно понимают, о ком идёт речь.
Пальцы девушки задрожали, когда она увидела дату сообщения — всего несколько дней назад.
— А как же Алексей? — спросил Николай, когда Марина резко встала.
— Мне некогда, у меня дела, — бросила она через плечо, направляясь к выходу.
На столике осталась упаковка с двумя пирожными.
Николай поднялся на этаж и зашёл в кабинет Алексея. Тот сидел перед монитором, просматривая какие-то отчёты.
— Встретил твою невесту, — мужчина поставил коробку на стол. — Она очень расстроена тем, как ты о ней отзывался.
— И как же я отзывался? — не поднимая глаз от экрана, спросил Алексей.
— «Неполноценная».
Алексей хлопнул ладонью по столу и резко обернулся:
— Ты что, помолчать не мог?!
— Мог, — спокойно ответил Николай. — Но ты это писал не только мне, буквально всем. Признайся, Алексей, ты вообще её любишь?
— Да, люблю.
— Тогда найди в себе мужество извиниться и прими её сестру такой, какая она есть, — продолжал коллега. — Марина тебе этого не простит.
— Тебе-то откуда знать?! — почти закричал Алексей.
— Я бы не простил, — тихо сказал Николай и направился к выходу из кабинета.
Через час телефон Алексея разорвался резким звонком. На экране высветилось имя матери, и мужчина ответил с некоторой настороженностью.
— Допрыгался! — голос Валентины Петровны звучал сердито и разочарованно.
— Мам… — Алексей отложил ручку и откинулся в кресле. — О чём ты?
— Приходила Марина и сказала — свадьбы не будет! — выпалила мать. — Теперь вопрос: что ты будешь делать?
Сын застыл с телефоном у уха, словно не понимая услышанного.
— Как это — не будет? — медленно переспросил он.
— У тебя что, амнезия? — ядовито поинтересовалась Валентина Петровна. — Когда ты унижаешь свою будущую жену, это нормально, а вспомнить, какими словами ты это делал, почему-то не можешь?
Алексей резко поднялся из-за стола, опрокинув стакан с водой на документы.
— Чёрт побери! — выругался он, хватаясь за салфетки. — Мам, я всё улажу! Прямо сейчас иду к Марине!
— Подожди хотя бы до вечера, — остановила его мать. — Пусть девочка немножко успокоится. Сейчас она не станет тебя слушать.
— Да какое вечера! — взорвался мужчина. — До свадьбы два дня! Два дня, мам! Что значит «подожди»?
— Алёша, ты сам загнал себя в эту ситуацию, — холодно заметила Валентина Петровна. — Называть девочку «неполноценной» — это было твоим решением. Теперь расхлёбывай последствия.
Сын прошёлся по кабинету, держа телефон у уха.
Жених промолчал, свекровь ударила невестку, а после они оба барахтались в грязи — Она сказала что-нибудь ещё? Может быть, объяснила, при каких условиях согласится вернуться?
— Марина была очень спокойна, — ответила мать после паузы. — Даже слишком спокойна. Просто сказала: «Передайте Алексею, что свадьба отменяется».
После того как мать повесила трубку, Алексей долго сидел в опустевшем кабинете, глядя на мокрые от пролитой воды документы. За окном кипела обычная городская жизнь, а его собственный мир рушился с пугающей быстротой.
Вечером, когда солнце уже садилось за горизонт, Алексей стоял перед входной дверью квартиры Марины, держа в руках огромный букет из сорока одной белой розы. Цветы обошлись ему в половину месячной зарплаты, но сейчас это казалось мелочью. Он нервно поправил галстук и нажал на звонок.
Дверь открыла Полина Львовна. Увидев букет, она удивлённо подняла брови.
— Ты же тоже поругался с Мариной? — прямо спросила тёща, не приглашая зятя войти.
Алексей попытался изобразить спокойствие, хотя внутри всё дрожало от волнения:
— Нет, просто хочу сделать подарок.
Полина Львовна усмехнулась и покачала головой:
— Не привыкай врать, Алёшенька. За всё время, пока ты приходил к нам, цветы не дарил ни разу. А тут, ну надо же!
Она внимательно оглядела роскошный букет, затем отступила в сторону и жестом пригласила войти:
— Марина у себя в комнате. Только не думай, что цветами всё решится.
Мужчина прошёл по знакомому коридору к двери комнаты невесты. Постучав тихонько, он услышал негромкое «войдите» и переступил порог.
Марина сидела за письменным столом, перебирая какие-то бумаги. Она не подняла головы, когда он вошёл, лишь равнодушно произнесла:
— Что тебе нужно?
— Прости меня, — сразу же начал он, протягивая букет. — Я действительно не знаю, как относиться к твоей сестре. Много чего слышал о синдроме Дауна, вот и говорю всякую глупость.
Девушка наконец подняла на него глаза, но букет брать не стала:
— Мне твои отговорки не нужны. Ты не раз оскорбил мою сестру, ты постоянно меня оскорблял, называя неполноценной, словно у меня нет имени. И теперь ты здесь стоишь с цветочками? Нет, Алексей, никакой свадьбы не будет.
Слова прозвучали без крика, совершенно спокойно, что напугало жениха больше любой истерики. Он отчаянно искал способ исправить ситуацию, и вдруг ему пришла мысль:
— Слушай, в знак моего извинения — отправлю твою сестру вместе с бабушкой на море! — выпалил он. — И я готов прямо сейчас взять все расходы на свадьбу на себя. Твоя семья не понесёт ни копейки, только я.
Марина удивлённо взглянула на него. Она прекрасно понимала, что это очень дорого. Помнились слова матери о том, во что обойдётся торжество — сумма была внушительной.
Чтобы не показаться болтуном, Алексей тут же достал телефон:
— Сейчас переведу деньги на твой счёт.
Через минуту телефон девушки мелодично зазвенел уведомлением.
— Посмотри, — попросил мужчина.
Марина открыла сообщение из банка и ахнула: «Поступление средств: 500 000 рублей».
— Этого хватит, чтобы Оля с бабушкой съездили на море? — осторожно спросил Алексей.
Невеста была поражена. Такая сумма могла обеспечить роскошный отдых на целый месяц. Она медленно подошла к жениху и заглянула ему в глаза:
— Ты точно думаешь, что я нормальная? Или всё же неполноценная?
— Ты самая полноценная! — тут же ответил Алексей. — Прости за мои глупости. Я больше никогда не буду так говорить.
Марина вытянулась на цыпочках и поцеловала его:
— Хорошо. Но прошу тебя — больше так не делай. Я не смогу простить тебя во второй раз.
— Больше никогда ничего подобного не произойдёт, — пообещал мужчина, обнимая её.
Девушка прижалась к жениху.
— Значит, свадьба состоится? — робко уточнил Алексей.
— Состоится, — кивнула Марина, но в её голосе не было прежней радости.
Букет так и остался лежать на письменном столе, забытый среди свадебных приготовлений и перемирия между влюблёнными.
Новый день принёс предсвадебную суету в дом Марины. Девушка стояла перед зеркалом, рассматривая своё свадебное платье — роскошное творение из шёлка и кружева, которое висело на специальной вешалке. Завтра она станет женой Алексея.
В квартиру ворвался звонкий детский смех. Приехала бабушка Нина вместе с Олей, которая не виделась с сестрой уже две недели. Пятнадцатилетняя девочка с синдромом Дауна буквально светилась от счастья. Её большие глаза округлились ещё больше при виде свадебного наряда.
— Марина! Марина! — воскликнула Оля, подпрыгивая на месте. — Какое красивое платье! Можно потрогать?
— Конечно, солнышко, — улыбнулась сестра.
Оля осторожно прикоснулась к нежной ткани кончиками пальцев, словно боялась повредить что-то волшебное. Затем начала кружиться вокруг платья, напевая какую-то мелодию собственного сочинения. Несмотря на свой возраст, она вела себя как маленький ребёнок, искренне радуясь каждой мелочи.
— А я тоже буду в красивом платье! — объявила девочка, показывая на новое розовое платьице, которое специально купили для торжества. — Бабушка Нина сказала, что я буду самая нарядная!
— Обязательно будешь, — согласилась Марина, поправляя сестре непослушную прядь волос.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя — «Денис». Марина вспомнила: это коллега Алексея, с которым она несколько раз встречалась на корпоративных мероприятиях.
— Алло? — ответила она, отходя к окну.
— Марина, это Денис, мы знакомы, — мужской голос звучал странно натянуто. — Мне очень нужно с вами встретиться. Это касается завтрашней свадьбы.
Девушка насторожилась:
— Денис, я сейчас не могу. Через час уезжаю с мамой по свадебным делам, вернёмся только поздно вечером.
На том конце провода повисла пауза. Оля продолжала кружиться вокруг платья, тихонько напевая, а бабушка Нина разбирала привезённые вещи.
— Хорошо, — наконец произнёс Денис. — Тогда я отправлю вам кое-что на телефон.
Почти сразу пришло уведомление о получении аудиофайла.
— Это запись сегодняшнего утра, — пояснил мужчина. — Только прошу вас — сохраните инкогнито относительно того, от кого получили этот материал.
— Что это за запись? — встревожилась Марина.
— Просто послушайте, но обязательно без свидетелей, — голос Дениса стал ещё серьёзнее. — И… простите меня заранее.
Связь прервалась.
Марина смотрела на телефон, ощущая, как по спине пробегает холодок. Интуиция подсказывала, что ничего хорошего эта запись не принесёт, но любопытство оказалось сильнее страха.
— Оля, поиграй пока с бабушкой, — попросила она сестру. — Я сейчас вернусь.
Девушка прошла в свою комнату, закрыла дверь и достала наушники. Подключив их к телефону, она запустила аудиофайл с дрожащими пальцами.
Сначала послышались какие-то шумы, звуки офиса, а затем до неё донёсся знакомый голос жениха:
— Из-за этой даунши пришлось брать кредит почти на миллион, — говорил Алексей кому-то. — Но ничего, после свадьбы Марина мне сама всё компенсирует. Я знаю, что её мать продала дачу. Я дал ей эти деньги как свадебный подарок, теперь мне придётся жаловаться, как тяжело гасить долги, а сердце жены, конечно же, растает. Если я правильно сыграю, то она компенсирует всё, что я на неё потратил.
Второй голос, который Марина узнала как голос коллеги жениха, ответил:
— Хитро придумано. А если не поведётся?
Муж после развода, решил выселить жену из её же квартиры, он рассчитывал на хитрый план — Поведётся, — самодовольно рассмеялся Алексей. — Маринка слишком добрая и благодарная. Главное — правильно подать информацию о моих финансовых трудностях. Скажу, что влез в долги ради неё, и она сама предложит помочь.
Марина сидела на кровати, не в силах поверить услышанному. Руки тряслись так сильно, что она едва удерживала телефон. Алексей не просто оскорбил Олю — он цинично планировал использовать материнское наследство, деньги от проданной дачи, которые мама отдала как приданное.
За дверью раздался смех Оли, которая продолжала радоваться предстоящему празднику, не подозревая, какими словами её называет будущий зять. А он в это время строил планы, как выманить у семьи ещё больше денег.
Девушка сняла наушники и долго сидела в полной тишине, осознавая масштаб предательства.
В дверь комнаты тихо постучали, затем на пороге появилась Полина Львовна. Мать сразу заметила, что лицо дочери стало мертвенно-бледным, а глаза наполнились какой-то болезненной пустотой.
— Мариночка, что произошла? — обеспокоенно спросила женщина, подходя ближе. — Ты выглядишь так, словно увидела призрака.
Девушка молча протянула ей телефон с подключёнными наушниками. Дрожащими пальцами она нашла аудиофайл и нажала на воспроизведение.
— Послушай это, — тихо произнесла Марина. — До конца.
Полина Львовна надела наушники и замерла, вслушиваясь в запись. По мере того как звучали слова Алексея, её лицо каменело. Когда голос жениха дочери с циничным смехом рассказывал о планах выманить деньги, называя Олю «даунщей», мать крепко сжала губы.
Запись закончилась. Полина Львовна сняла наушники и некоторое время молчала, глядя в пол. За дверью раздался радостный смех Оли, которая хлопала в ладоши, рассказывая что-то бабушке Нине.
— Бабушка, а завтра будет торт? — доносился голос девочки. — Я так люблю торт с розочками!
Оля радостно затопала ножками по коридору и скрылась на кухне, где продолжала щебетать с бабушкой о завтрашнем празднике.
— Тебе решать, милая, — наконец произнесла мать, возвращая телефон дочери. — Но это уже ни в какие ворота не лезет. Приходить с извинениями, а после вот такое вытворять… Это подло. Других слов я найти не могу.
Марина кивнула, не поднимая глаз.
— Мне надо подумать, мама.
Полина Львовна поднялась с кровати и направилась к выходу. У двери она обернулась:
— Знаешь, доченька, иногда судьба посылает нам знаки в самый последний момент. Может быть, это один из них.
Женщина прикрыла за собой дверь. В коридоре её перехватила Оля, которая попыталась проскочить в комнату к сестре.
— Мама, а можно я к Марине? — спросила девочка, подпрыгивая на месте. — Я хочу ещё раз посмотреть на платье!
— Нет, солнышко, — мягко остановила её Полина Львовна. — Пусть твоя сестра сейчас побудет одна. У неё важные дела.
Оля радостно хлопнула в ладоши и потопала обратно на кухню:
— Ладно! Тогда я помогу бабушке Нине готовить!
Марина осталась одна в комнате. Она подошла к окну и долго смотрела, как постепенно темнеет небо.
Через некоторое время до неё донеслись голоса бабушки и Оли, собиравшихся на вечернюю прогулку.
— Бабушка, а можно мы зайдём в парк посмотреть на уточек? — просила девочка. — Я принесу им хлебушек!
— Конечно, внученька, — отвечала бабушка Нина. — Только оденься потеплее.
Входная дверь хлопнула. Спустя ещё полчаса Марина услышала, как уходит и мать — видимо, тоже решила прогуляться или поехала к подруге.
В квартире наступила полная тишина. Девушка вышла из комнаты и прошлась по пустым комнатам. Свадебное платье по-прежнему висело в её комнате, белея в полумраке как призрак несбывшихся надежд. На кухонном столе лежали списки гостей, меню банкета, телефоны флориста и фотографа — весь этот тщательно выверенный план завтрашнего торжества.
Марина взяла куртку и вышла на улицу. Прохладный вечерний воздух ударил ей в лицо, принося с собой запахи осени и последних цветов в городских клумбах. Она медленно пошла по знакомым улицам, не выбирая направления.
Через полчаса Марина стояла у подъезда дома, где жил Алексей. Она несколько раз нажимала на кнопку домофона, но никто не отвечал. Квартира молчала. Девушка отошла от входа и устроилась на скамейке напротив, решив дождаться жениха.
Время тянулось медленно. Прохожие спешили по своим делам, где-то вдалеке играли дети, но Марина не замечала окружающего мира. В голове крутились слова из той проклятой записи.
Наконец показался знакомый силуэт. Алексей шёл по тротуару с пакетами из магазина, напевая что-то под нос. Завидев невесту, мужчина просиял и ускорил шаг.
— Маринка! — радостно воскликнул он, ставя пакеты на землю. — Какой приятный сюрприз! Соскучилась?
Он раскрыл объятия, направляясь к ней с широкой улыбкой. Марина молча встала со скамейки и пошла навстречу. Когда расстояние между ними сократилось до метра, девушка резко занесла руку и со всей силы ударила жениха по щеке.
Пощёчина прозвучала как выстрел. Алексей пошатнулся от неожиданности и силы удара, потерял равновесие и грузно упал на асфальт. Пакеты рассыпались, апельсины покатились по тротуару.
— Какого чёрта?! — завопил мужчина, вскакивая на ноги и потирая пылающую щёку. — Ты совсем спятила?! Что за дикость?!
Марина молча достала телефон, нашла аудиофайл и включила запись на полную громкость. Из динамика раздался голос Алексея:
«Из-за этой даунши пришлось брать кредит почти на миллион… Но ничего, после свадьбы Марина мне сама всё компенсирует…»
Лицо жениха стало пепельным. Он инстинктивно сделал шаг назад, но продолжал смотреть на экран телефона, из которого звучал его собственный голос.
— Откуда это у тебя?! — выпалил Алексей, едва запись закончилась. — Кто тебе это дал?!
— А ведь ты обещал, что меня больше ни разу не обидишь, — спокойно произнесла Марина, треся телефон. — А это? Это подло. Очень подло. Ладно бы ты это в туалете сказал самому себе, но ты это говорил своим друзьям, хвалился перед ними, словно поднялся на Эверест. Какой же ты подлый. А я тебе поверила.
Невестка вернулась в свою квартиру, а там будущая свекровь, с согласия жениха упаковывает её вещи для переезда, всё из благих намерений — Чтобы там ни было записано, это подстава! — заорал мужчина. — Наверняка специально это сделано, чтобы нас опять поссорить! Не понимаешь, что ли?!
Марина тихо рассмеялась — звук получился горький и безрадостный:
— Нет, Алексей. Я эту аудиозапись прогнала через нейросеть, куда поставила две записи твоего реального голоса и то, что мне прислали. И знаешь что? Совпадение сто процентов. Это ты говорил. Ты — мужчина, который завтра должен стать моим мужем. Но ты не просто меня обзываешь, ты хочешь меня обобрать. Как это подло.
В глазах Алексея промелькнуло что-то хищное. Он молниеносно выхватил телефон из рук девушки. Марина даже не попыталась его забрать — стояла и спокойно наблюдала, как жених лихорадочно ищет файл в её телефоне.
— Вот она, гадость! — пробормотал мужчина, найдя запись и удаляя её. — Готово!
Он протянул телефон обратно невесте с торжествующей ухмылкой:
— Всё, проблема решена!
Марина взяла мобильный и пожала плечами:
— Да, проблема решена. Я тогда пойду домой.
— Постой, милая, — Алексей схватил её за руку, притянул к себе и крепко обнял. — Всё же хорошо закончилось, правда?
Он наклонился и поцеловал девушку в губы. Марина не сопротивлялась, стояла неподвижно, словно манекен. Мужчина расценил это как примирение и углубил поцелуй.
В следующую секунду колено Марины со всей силы врезалось ему между ног. Алексей взвыл от нестерпимой боли и согнулся пополам, хватаясь за пострадавшее место. Девушка развернулась и неспешно пошла прочь, не оборачиваясь на стоны бывшего жениха.
Мужчина рухнул на колени прямо на асфальт, извиваясь от боли. Из глаз текли слёзы, дыхание сбилось, в животе всё скрутило в тугой узел. Прохожие с любопытством поглядывали на него, но никто не решался подойти.
Его трясло — то ли от боли, то ли от злости. Рассыпанные продукты так и остались лежать на тротуаре, а Марина давно скрылась за поворотом.
Только тогда до него начало доходить: завтра не будет никакой свадьбы.
Пока Алексей медленно поднимался с асфальта, всё ещё ощущая пульсирующую боль от удара колена Марины, телефон в его кармане зазвонил. На экране высветилось имя «Игорь».
— Алло? — хрипло произнёс мужчина, прислонившись к фонарному столбу.
— Ну вляпался же ты! — весёлый голос друга резанул по ушам. — Крупно вляпался, приятель!
Алексей нахмурился, не понимая, о чём идёт речь:
— Что случилось? О чём ты?
Игорь расхохотался так громко, что пришлось отодвинуть телефон от уха:
— Что-что? Мне только что прислали аудиозапись, где ты во всех красках рассказываешь, как планируешь забрать у Марины деньги! «После свадьбы она мне сама всё компенсирует», — передразнил друг голос Алексея. — Браво, стратег хренов!
— Кто тебе это прислал?! Это подстава! Монтаж!
— Да ладно тебе, — фыркнул Игорь. — Голос твой, манера речи твоя, даже это твоё противное хихиканье, когда ты особенно доволен собой. Как знаешь, конечно, но звучит очень убедительно.
Связь прервалась. Алексей ругнулся сквозь зубы и сунул телефон в карман, но тот зазвонил снова. На этот раз звонила сестра.
— Алёшка, а что, и правда твоя тёща миллионы подарила Марине? — голос Юли звенел от любопытства и плохо скрываемого злорадства. — Такие щедрые родственнички!
Мужчина мгновенно понял, что сестра тоже получила запись. Злость накрыла его с головой:
— Отвали со своими расспросами! — рявкнул он и отключил телефон.
Пошатываясь, Алексей направился к своему дому. За время короткой дороги мобильный звонил ещё несколько раз — то дядя Семён, то тётя Галя, то коллеги. Каждый звонок он сбрасывал, понимая, что новость о его планах уже разлетелась по всему кругу знакомых.
«Сволочь хитрая, — мысленно ругался мужчина. — Она заранее знала, что я удалю запись. Наверняка кто-то другой уже всё это разослал по списку контактов».
Добравшись до квартиры, Алексей едва успел открыть дверь ключом, как услышал вопль матери:
— Идиот! — орала Валентина Петровна, выскакивая из кухни. — У тебя язык без мозгов! Как ты мог такое сказать о больном ребёнке?! А теперь ещё устроить какую-то чёртову аферу?! Я тебя так не воспитывала!
Сын попытался пройти мимо, бормоча:
— Мама, ты не понимаешь ситуации…
— Не понимаю?! — взвизгнула женщина, замахиваясь, чтобы ударить его по щеке.
Алексей инстинктивно отпрыгнул в сторону, прикрывая лицо руками. Мать остановилась, но рука так и осталась поднятой.
— Трус! — с презрением выплюнула Валентина Петровна. — Я тебе ни копейки не дам! Сам теперь покрывай свои кредиты, коли мозгов нету!
Проклиная всех и вся, мужчина ворвался в свою комнату и захлопнул дверь. За стеной мать продолжала разражаться гневными тирадами. Юля высунула голову из своей комнаты, но, увидев разъярённое лицо матери, тут же скрылась обратно.
Валентина Петровна подошла к двери сына и застучала кулаком:
— Ты теперь понимаешь, что нам придётся вернуть деньги, которые перевели на твою свадьбу?! Тёте Нине, дяде Семёну, тёте Гале! А ещё не забудь — твои друзья скидывались тебе! Это всё ты должен будешь вернуть до копейки!
Алексей сидел на кровати, корчась уже не от физической боли, а от осознания финансовой катастрофы. Суммы действительно были огромными, и большую часть он уже потратил на предсвадебные расходы.
— Верну я всё! — заскулил он сквозь дверь.
— Откуда ты возьмёшь, если уже в кредите по уши?! — не унималась мать.
Валентина Петровна махнула рукой и направилась на кухню. Напоследок она обернулась и крикнула:
— Дурак! Такую девушку потерять!
В квартире наступила тягостная тишина, нарушаемая только приглушёнными всхлипами Алексея за закрытой дверью комнаты.
Утро понедельника обрушилось на Алексея как ледяной душ. Едва он переступил порог офиса, секретарша Анна Ивановна подозвала его к себе.
— Алексей Викторович, — её голос звучал официально и сухо, — Иван Петрович просит вас зайти к нему. Немедленно.
Мужчина кивнул, ощущая, как желудок сжимается в тугой узел. Вчерашний скандал с аудиозаписью разлетелся по городу со скоростью лесного пожара. Наверняка начальство уже в курсе.
Кабинет директора встретил его тяжёлой тишиной. Иван Петрович сидел за столом, не поднимая головы от документов.
— Садитесь, — коротко бросил директор, указав на стул напротив.
Алексей устроился на краешке, инстинктивно сжавшись. Начальник молча выдвинул ящик стола, достал чистый лист бумаги и протянул подчинённому.
— Пишите заявление по собственному желанию.
— Иван Петрович, но ведь свадьба — это моё личное дело… — попытался возразить Алексей.
Отобрав у жены бизнес, муж сразу заявил о разводе. Это было так благородно с его стороны Директор с такой силой ударил ладонью по столу, что задрожали стёкла в в шкафу. Алексей вздрогнул и инстинктивно отшатнулся.
— Личное дело?! — голос начальника стал тише, но от этого ещё более угрожающим. — Издеваться над беззащитными людьми — это личное дело?
Алексей дрожащими руками взял ручку и начал выводить слова заявления. Буквы получались неровными, кривыми — рука предательски тряслась.
— У моего деда был брат, рождённый с синдромом Дауна, — спокойно заговорил директор, не сводя холодного взгляда с пишущего подчинённого. — И знаете, что интересно? Я помню не своего деда, а именно его брата. Мы с ним ходили на рыбалку, по грибы. Он был для меня как отец.
Иван Петрович замолчал.
— Дядя Костя умер, когда мне было семнадцать, — продолжил директор. — Он научил меня различать грибы, показал лучшие места для рыбалки, рассказывал такие истории, что я до сих пор помню каждое слово. А вы называете таких людей «даунщами».
Алексей поставил подпись в конце заявления, не поднимая головы. Руки тряслись так сильно, что подпись размазалась по бумаге неразборчивой кляксой.
Директор взял листок, небрежно просмотрел написанное и указал рукой на дверь.
— А теперь убирайтесь. И больше мне на глаза не попадайтесь.
Алексей поднялся с кресла на ватных ногах. Каждый шаг до двери давался с огромным трудом. В спину ему смотрели ледяные глаза начальника, который когда-то ходил на рыбалку с особенным дядей.
В это же самое время самолёт авиакомпании «Аэрофлот» набирал высоту над Москвой. В иллюминаторы салона были видны уменьшающиеся очертания города, расстилающиеся ковром домов и дорог.
Оля прижалась носом к стеклу, широко раскрыв глаза от восторга. Девочка летела в самолёте впервые в жизни, и каждая минута полёта казалась ей волшебством.
— Марина, смотри! — восклицала она, тыча пальцем в окно. — Облака совсем рядом! Они как вата!
Сестра сидела рядом, любуясь неподдельной радостью Оли. Девочка то и дело поворачивалась к ней, делясь впечатлениями:
— А дома такие маленькие! Как игрушечные! Бабушка Нина, посмотрите!
Старушка сидела через проход, умиротворённо улыбаясь внучке. В её глазах читалось счастье — наконец-то Оля увидит море, о котором так долго мечтала.
— Не забудь пристегнуться, — мягко напомнила бабушка.
Полина Львовна устроилась позади дочерей, листая журнал. Время от времени она поднимала голову, наблюдая за Олей. Женщина думала о том, как правильно поступила Марина, отменив свадьбу. Лучше узнать истинное лицо человека до брака, чем мучиться годами в несчастливом союзе.
— А сколько мы будем лететь? — поинтересовалась Оля, поворачиваясь к Марине.
— Три часа, солнышко. Потерпи немножко.
— Я не устала! — радостно объявила девочка. — Мне так интересно! А в самолёте есть туалет?
Марина рассмеялась — первый искренний смех за последние дни:
— Есть, конечно. Если захочешь, я тебя провожу.
Оля закивала и снова уткнулась в иллюминатор. Внизу проплывали белые облака, а впереди их ждало тёплое море и песчаные пляжи Анапы.
Стюардесса подошла к их ряду с улыбкой:
— Девочки, хотите сок? У нас есть яблочный и апельсиновый.
— Апельсиновый! — тут же откликнулась Оля. — Я очень люблю апельсины!
Получив стаканчик, девочка осторожно отпила глоток и зажмурилась от удовольствия. Всё вокруг казалось ей удивительным приключением.
— А знаете что, — обратилась Оля к стюардессе, — мы летим на море! Я буду строить замки из песка и собирать ракушки!
— Как здорово! — искренне отозвалась девушка. — Желаю вам прекрасного отдыха!
Марина смотрела на сестру и понимала: они приняли единственно правильное решение. Пусть Алексей остаётся со своими кредитами и презрением к людям. А они будут наслаждаться солнцем, морем и обществом друг друга.
Полина Львовна наклонилась к дочери:
— Не жалеешь о решении?
— Нисколько, — твёрдо ответила Марина. — Деньги, которые он перечислил мне, мы потратим на Олю.
— Правильно, доченька. Она этого заслуживает больше всех на свете.
Самолёт плавно взмыл ещё выше, оставляя позади московскую суету и чужую злобу.
