— Дима, ты сегодня рано, — Нина подняла глаза от книги, когда муж вошел в квартиру с букетом хризантем.
— Мамины любимые! — радостно объявил он, потрясая цветами. — Я хочу, чтобы в доме было празднично к её приезду.
Нина медленно закрыла книгу. Мария Борисовна должна была приехать только через неделю, но Дима уже начал подготовку, словно ждал как минимум визита важной делегации.
— А нам с тобой ты когда в последний раз цветы покупал? — спросила она, стараясь сдержать раздражение.
Дима непонимающе посмотрел на жену:
— Что? При чем тут это? Мама приезжает на целый месяц! Ты представляешь, как давно мы не виделись?
— Три недели назад мы ездили к ней на день рождения, — напомнила Нина.
— Ну это совсем другое дело, — отмахнулся Дима, доставая из шкафа хрустальную вазу, которую они обычно использовали только по особым случаям.
Нина вздохнула. За три года брака она привыкла к тому, что Мария Борисовна занимает в жизни мужа особое место, но иногда это выходило за все разумные рамки.
— Кстати, я тут подумал, — Дима осторожно поставил вазу с цветами на стол. — Мама приедет в гости, давай уступим ей нашу спальню. Все-таки она уже не молодая, ей нужен комфорт и покой.
Нина замерла. Их спальня была её убежищем, местом, где она могла спрятаться от всего мира. Комнатой, которую они с Димой обустраивали вместе, выбирая каждую мелочь.
— Нет, — твёрдо сказала она.
— Что значит «нет»? — Дима даже руки опустил от удивления. — Моя мама будет спать на диване?
— Диван раскладывается, он удобный. Мы специально такой выбирали для гостей.
— Но это же мама! — в голосе Димы зазвучали обиженные нотки. — Она не какая-то там гостья!
— Дима, это наша спальня. Я не хочу её уступать, — Нина старалась говорить спокойно.
— Ты всегда так. Вечно что-то имеешь против мамы, — Дима нахмурился. — Она едет к нам на целый месяц, и ты не можешь немного потерпеть ради неё?
— Ради неё или ради тебя? — Нина отложила книгу. — Твоя мама вполне может спать в гостиной. Если это не устраивает, может, стоит снять ей квартиру на время ремонта?
— Снять квартиру?! — воскликнул Дима так, будто Нина предложила что-то совершенно абсурдное. — Ты с ума сошла? Выбрасывать деньги, когда у нас есть место? Нет, мама будет жить с нами. И спать будет в спальне.
Нина встала и подошла к окну. Она знала этот тон мужа — когда дело касалось его матери, он становился непробиваемым.
— Нина, ну пойми, — уже мягче сказал Дима, подходя к ней со спины. — Это же всего на месяц. Неужели так сложно?
— А ты пойми, — Нина повернулась к нему, — что наша квартира — это не филиал маминого дома. Я согласилась, что она будет жить с нами целый месяц. Но я не согласна отдавать ей нашу спальню.
Дима открыл рот, чтобы возразить, но тут зазвонил его телефон. Он глянул на экран:
— Это мама, — и быстро ответил: — Привет, мамуль! Да, уже купил, как ты просила. Конечно, именно такие. Да, и бельё постельное новое купил, шёлковое, как ты любишь.
Нина вскинула брови. О новом постельном белье она слышала впервые.
Неделя пролетела в напряжённой атмосфере. Дима продолжал настаивать на своём, Нина не уступала. Вопрос о спальне так и оставался открытым, когда наступил день приезда Марии Борисовны.
— Нина, ну хотя бы при маме веди себя прилично, — шепнул Дима, открывая дверь.
Мария Борисовна вошла в квартиру с видом королевы, прибывшей с инспекцией в отдалённую провинцию. Высокая, статная, с идеально уложенными волосами и строгим взглядом, от которого Нине всегда становилось не по себе.
— Дима, сынок! — она раскрыла объятия, и Дима бросился к матери как маленький мальчик. — Как же я соскучилась!
— Я тоже, мама, очень! — он прижимался к ней, словно они не виделись годами.
Нина стояла в стороне, ожидая, когда закончится эта сцена воссоединения. Наконец, Мария Борисовна соизволила заметить её: — Ниночка, здравствуй, — она кивнула, не делая попытки обнять невестку.
— Здравствуйте, Мария Борисовна, — Нина натянуто улыбнулась. — Проходите, располагайтесь.
— Мама, давай я покажу тебе, где ты будешь жить, — Дима подхватил чемодан и, к ужасу Нины, направился прямиком в спальню.
— Дима! — окликнула она мужа. — Мы же договорились, что Мария Борисовна будет в гостиной.
— О чём это вы договорились? — Мария Борисовна удивлённо подняла брови.
— Мама, не обращай внимания, — Дима бросил на Нину предупреждающий взгляд. — Конечно, ты будешь в спальне, как мы и планировали.
— Нет, Дима, мы это не планировали, — Нина скрестила руки на груди. — Мы специально подготовили диван в гостиной.
В воздухе повисла тяжёлая пауза. Мария Борисовна переводила взгляд с сына на невестку, её губы сжались в тонкую линию.
— Я вижу, вы тут не очень-то рады моему приезду, — произнесла она с обидой в голосе. — Может, мне лучше уехать?
— Нет-нет, мама! — Дима бросился к ней. — Никуда ты не поедешь! Нина просто шутит. Правда, Нина?
Он посмотрел на жену с такой мольбой, что Нина почувствовала себя настоящим чудовищем. Но отступать не собиралась.
— Я не шучу, Дима. Мария Борисовна будет жить в гостиной. Это наша с тобой спальня.
— Боже мой, — Мария Борисовна прижала руку к груди. — Из-за какой-то комнаты такой скандал! Дима, сынок, может, мне действительно лучше уехать? Я могу пожить в гостинице…
— Ни в коем случае! — Дима решительно взял чемодан. — Ты будешь жить у нас, в спальне. А мы с Ниной прекрасно устроимся на диване. Правда, Нина?
Он смотрел на неё таким взглядом, что было ясно — спорить дальше бесполезно. По крайней мере, сейчас.
— Хорошо, — сдалась Нина, чувствуя горечь поражения. — Пусть будет так. На первое время.
Прошла неделя. Мария Борисовна прочно обосновалась в их спальне, расставив свои вещи, фотографии, даже привезла с собой любимую настольную лампу. Нина чувствовала себя гостьей в собственном доме.
— Димочка, сынок, — говорила Мария Борисовна за ужином, — ты помнишь, что мне нужно купить новое пальто? Зайдём завтра в тот магазин, что я тебе говорила?
— Конечно, мама, — кивал Дима. — Как скажешь.
— Только не забудь кредитную карту, — напомнила Мария Борисовна. — Там будут хорошие скидки, но всё равно дороговато.
Нина чуть не подавилась:
— Дима, ты собираешься покупать маме пальто на наши деньги?
— А что такого? — искренне удивился он. — Мама хочет новое пальто.
— Но мы же копим на отпуск, — напомнила Нина. — Каждая копейка на счету.
— Ой, Ниночка, — Мария Борисовна покачала головой. — Какие мелочи! Что за счёт каждой копейки? Разве сын не может купить матери пальто?
— Может, конечно, — Нина старалась говорить спокойно. — Но мы планировали эти деньги на другое.
— Планы меняются, — отрезала Мария Борисовна. — Правда, Дима?
— Да, мама, конечно, — Дима улыбнулся. — Не переживай, купим тебе пальто.
Нина поднялась из-за стола: — Извините, у меня разболелась голова. Пойду прилягу.
Она вышла из кухни, слыша за спиной, как Мария Борисовна говорит:
— Какая чувствительная у тебя жена, Димочка. Из-за какого-то пальто так расстроилась.
В гостиной Нина набрала номер подруги:
— Оля, привет. Можно я приеду к тебе? Прямо сейчас.
Через полчаса они сидели на кухне у Ольги, и Нина выплескивала накопившееся раздражение:
— Ты представляешь, она командует им, как маленьким! А он всё выполняет беспрекословно! Теперь ещё и пальто ей купить собирается на наши деньги!
— А ты говорила с Димой? — спросила Ольга. — Наедине, без свекрови?
— Пытаюсь каждый день, но он её защищает. Говорит, что я просто не понимаю, как нужно относиться к родителям.
— Классический маменькин сынок, — вздохнула Ольга. — И давно это у него?
— Всегда было, но раньше не так заметно. Мы же не жили с его мамой. Приезжали в гости на выходные, и всё. А сейчас… Мне кажется, я схожу с ума.
— А что с ремонтом в её квартире? Когда он закончится?
Нина горько усмехнулась:
— Знаешь, что я узнала? Там вообще нет никакого серьёзного ремонта! Просто покраска стен в одной комнате! Это можно было сделать за три-четыре дня. Но она растянула на месяц, чтобы пожить у нас.
— Зачем? — удивилась Ольга.
— Чтобы контролировать Диму, конечно. Она всегда это делала, но сейчас получила возможность делать это круглосуточно.
Ольга задумалась:
— А что если тебе поговорить с братом Димы? Как его… Кирилл, да?
— Да, Кирилл. Мы не очень близки, но он нормальный парень. И его жена Лариса тоже адекватная.
— Вот! — Ольга оживилась. — Может, они помогут достучаться до Димы? Если брат скажет ему, что это ненормально — так прогибаться под мать.
Нина покачала головой:
— Не знаю. Боюсь, это только всё усложнит.
— Хуже уже вряд ли будет, — заметила Ольга. — Кстати, а как насчёт денег? Вы же вместе копили на отпуск?
— Да, на Бали хотели поехать, — вздохнула Нина. — Три года копили, откладывали с каждой зарплаты.
— И теперь он просто возьмёт и потратит часть на пальто для мамы?
— Похоже на то.
Ольга решительно поставила чашку на стол:
— Нет, так нельзя. Ты должна что-то делать. Иначе он и дальше будет распоряжаться вашими деньгами в угоду маме.
Вернувшись домой, Нина застала Диму одного — Мария Борисовна ушла к своей подруге.
— Нам надо поговорить, — сказала Нина, садясь напротив мужа.
— О чём? — Дима оторвался от телефона.
— О нас. О твоей маме. О том, что происходит.
Дима вздохнул:
— Опять ты начинаешь. Что не так?
— Всё не так, Дима. Ты собираешься тратить наши общие деньги на пальто для мамы без обсуждения со мной.
— Ну и что? Это же моя мама!
— А я твоя жена. И эти деньги мы копили вместе. На нашу поездку.
Дима отложил телефон:
— Нина, это всего лишь пальто. Мы купим его, и всё.
— Дело не в пальто. Дело в том, что ты не считаешься со мной, когда речь идёт о твоей маме. Она живёт в нашей спальне, ты тратишь на неё наши деньги…
— Перестань преувеличивать! — раздражённо бросил Дима. — Мама у нас погостит и уедет. Что за трагедию ты устраиваешь?
— Дима, я видела квитанцию от ремонтной компании в её бумагах. Там работы на три-четыре дня, не больше.
Дима застыл:
— Ты копалась в её вещах?
— Нет! Квитанция лежала на столе, я случайно увидела. Дима, твоя мама специально затягивает ремонт, чтобы жить с нами. И командовать тобой.
— Что за бред! — Дима повысил голос. — Мама никем не командует! Она просто просит помочь, а я помогаю. Что в этом такого?
Нина решила зайти с другой стороны:
— Хорошо, давай так. Скажи честно, сколько денег ты перевёл маме за последние полгода?
Дима заметно напрягся:
— Не понимаю, к чему этот вопрос.
— Я видела выписку с нашего счёта. Три месяца назад ты перевёл ей сто тысяч. Без единого слова мне.
— Эти деньги были нужны маме на лечение! — Дима вскочил с места.
— Какое лечение, Дима? Она прекрасно себя чувствует. И сто тысяч — это треть наших сбережений!
— Не кричи, — Дима понизил голос, оглядываясь на дверь. — Вдруг мама вернётся.
— Вот! — Нина тоже встала. — Тебя волнует только то, что подумает твоя мама. А что чувствую я — тебе всё равно.
— Неправда, — Дима нахмурился. — Мне не всё равно. Просто ты не понимаешь…
В этот момент в дверь позвонили. Дима поспешил открыть. На пороге стоял Кирилл, его брат.
— Привет всем! — он прошёл в квартиру, оглядываясь. — А где мама?
— У подруги, скоро вернётся, — ответил Дима. — Ты чего заглянул?
— Да вот, решил проведать вас, — Кирилл хитро улыбнулся. — Узнать, как вам живётся втроём.
Нина молча вышла на кухню. Через минуту туда заглянул Кирилл:
— Чаем угостишь шурина?
Она кивнула, доставая чашки. Кирилл прикрыл дверь:
— Я вижу, у вас тут не всё гладко?
— С чего ты взял? — Нина старалась говорить равнодушно.
— Ну, я же не слепой. Да и Лариса предупреждала меня, что так будет. Мама решила пожить у вас, да?
— На месяц, якобы из-за ремонта.
— Который можно сделать за пару дней, — кивнул Кирилл. — Знакомая история. У нас с Ларисой было то же самое пару лет назад.
Нина удивлённо посмотрела на него:
— Правда?
— Ага. Мама тогда тоже приехала «на недельку», а осталась на два месяца. Лариса чуть с ума не сошла. Тогда-то мы и решили, что пора устанавливать границы.
— И как вы это сделали?
Кирилл улыбнулся:
— Трудно было. Сначала мама обижалась, демонстративно плакала, говорила, что мы её не любим. Потом пыталась настроить меня против Ларисы. Но мы держались вместе. И знаешь, что? Сработало. Теперь у нас с мамой хорошие отношения, но с чёткими границами.
— Дима на это не пойдёт, — вздохнула Нина. — Он не видит проблемы.
— Дима всегда был маминым любимчиком, — кивнул Кирилл. — Но и его можно достучаться. Хочешь, я попробую поговорить с ним?
Нина благодарно посмотрела на шурина:
— Если сможешь, буду очень признательна.
Вечером собрались на ужин все вместе: Нина, Дима, Мария Борисовна, а также приехавшие Кирилл с Ларисой. Атмосфера была напряжённой.
— Как хорошо, что вся семья в сборе, — улыбалась Мария Борисовна, накладывая салат. — Давно мы так не собирались.
— Да, мама, хорошо, — согласился Кирилл. — Кстати, как продвигается твой ремонт? Когда планируешь возвращаться домой?
Мария Борисовна замешкалась с ответом:
— Ох, там ещё много работы. Эти ремонтники такие медлительные! Думаю, недели три ещё точно придётся пожить у Димочки.
— Странно, — нахмурился Кирилл. — Я же рекомендовал тебе бригаду Николая. Они обычно очень быстро работают. Может, я заеду посмотреть, что там происходит?
— Нет-нет, не надо! — слишком поспешно возразила Мария Борисовна. — Они сейчас на другом объекте, придут только на следующей неделе.
Лариса переглянулась с Ниной, но промолчала.
— А что, вам неудобно, что мама у вас живёт? — спросила Мария Борисовна, обращаясь к Нине.
— Мария Борисовна, дело не в удобстве или неудобстве, — спокойно ответила Нина. — Просто хотелось бы понимать реальные сроки.
— А что такого? — вмешался Дима. — Мама может жить с нами сколько захочет!
— Правда, сынок? — Мария Борисовна расцвела. — Как приятно это слышать. Особенно когда некоторые, — она выразительно посмотрела на Нину, — явно не рады моему присутствию.
— Мама, перестань, — неожиданно сказал Кирилл. — Ты специально пытаешься поссорить Диму с Ниной.
— Что?! — Мария Борисовна всплеснула салфеткой. — Как ты можешь такое говорить, сынок?
— Могу, потому что это правда, — твёрдо сказал Кирилл. — Ты делаешь то же самое, что пыталась делать с нами с Ларисой. Вмешиваешься, манипулируешь, пытаешься контролировать.
— Кирилл, прекрати! — Дима стукнул кулаком по столу. — Не смей так разговаривать с мамой!
— А ты открой глаза, брат, — Кирилл повернулся к нему. — Неужели не видишь, что происходит? Мама использует тебя. Она требует денег, требует внимания, требует твоего времени. А ты всё это отдаёшь, не задумываясь, что лишаешь этого свою жену.
— Ничего я не лишаю! — возмутился Дима. — Подумаешь, купил маме пальто!
— Дело не в пальто, — вмешалась Лариса. — А в том, что ты не обсуждаешь такие траты с женой. Вы же вместе копили на поездку, разве нет?
Нина молчала, но была благодарна Ларисе за поддержку.
— Вот, значит, как, — Мария Борисовна поджала губы. — Вы все против меня. Сговорились за моей спиной.
— Мама, — Кирилл говорил спокойно, но твёрдо, — никто не против тебя. Мы все тебя любим. Но ты должна уважать личное пространство своих взрослых детей и их семей.
— Какое ещё личное пространство? — возмутилась Мария Борисовна. — Я же мать! Я имею право…
— На что, мама? — неожиданно спросил Дима, и все удивлённо посмотрели на него. — На что именно ты имеешь право?
Мария Борисовна растерялась:
— Как на что? На твою заботу, на твоё внимание! Я одна тебя вырастила, и теперь ты должен…
— Должен? — переспросил Дима. — То есть, я тебе что-то должен?
— Ну конечно! Дети всегда в долгу перед родителями!
В комнате повисла тяжёлая тишина. Нина видела, как на лице Димы что-то меняется, словно он впервые услышал эти слова и задумался над их смыслом.
— Мам, — наконец произнёс он, — я тебя очень люблю. Но я ничего тебе не должен. И Нина тоже.
Мария Борисовна побледнела:
— Это она тебя настроила против меня! Эта… эта…
— Нет, мама, — Дима покачал головой. — Это не Нина. Это ты сама сейчас всё сказала. «Должен», «имею право»… Я раньше не замечал, но теперь слышу.
Мария Борисовна резко встала из-за стола:
— Я не буду это слушать! Неблагодарные дети! Я ухожу!
И она выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью спальни.
Нина, Дима, Кирилл и Лариса остались сидеть за столом в оглушительной тишине.
— Молодец, брат, — тихо сказал Кирилл, похлопав Диму по плечу. — Я горжусь тобой.
Дима выглядел растерянным:
— Я никогда не думал, что мама… что она так относится ко мне. Как к должнику.
— Она не всегда была такой, — заметил Кирилл. — После того как отец ушёл, она стала цепляться за нас крепче. Особенно за тебя, ты же младший.
— Я просто хотел быть хорошим сыном, — Дима потер лоб. — Делать всё, чтобы она была счастлива.
— А как же собственное счастье? — спросила Лариса. — И счастье Нины?
Дима посмотрел на жену:
— Нина, я правда не замечал, что всё так плохо. Мне казалось, ты просто не любишь мою маму, и поэтому всё время споришь.
— Я не против твоей мамы, Дима, — мягко ответила Нина. — Я против того, как она вмешивается в нашу жизнь. И против того, что ты позволяешь ей это делать.
— Нам с Ларисой пришлось пройти через то же самое, — сказал Кирилл. — И поверь, поначалу было очень трудно. Мама обижалась, плакала, угрожала, что больше не будет с нами общаться. Но потом, когда мы твёрдо держались своей позиции, она поняла, что по-старому уже не будет. И наши отношения стали даже лучше.
— А что мне делать сейчас? — растерянно спросил Дима. — Она заперлась в спальне, собирает вещи, наверное.
— Для начала, — сказала Лариса, — вам с Ниной нужно решить, чего вы хотите. Готовы ли вы поставить чёткие границы? Готовы ли стоять на своём, даже если Мария Борисовна будет давить на жалость?
— И самое главное, — добавил Кирилл, — вы должны быть заодно. Мама будет пытаться вас разделить, настраивать друг против друга. Не поддавайтесь на это.
Дима взял Нину за руку:
— Я понял. Нам нужно поговорить с мамой вместе, да?
Нина кивнула:
— Да, и чётко объяснить, какие правила будут в нашем доме.
— Только не сегодня, — посоветовала Лариса. — Дайте ей остыть. А завтра спокойно всё обсудите.
— Мы можем забрать маму к себе на пару дней, — предложил Кирилл. — Чтобы вы могли спокойно всё обдумать.
— Спасибо, — Дима благодарно посмотрел на брата. — Не знаю, что бы я без вас делал.
Когда Кирилл с Ларисой ушли, Дима обнял Нину:
— Прости меня. Я был слепым идиотом.
— Ты просто любишь свою маму, — Нина прижалась к нему. — В этом нет ничего плохого. Но нужно найти баланс.
В спальне раздался шум — Мария Борисовна что-то уронила.
— Может, всё-таки поговорим с ней сейчас? — спросил Дима.
— Нет, пусть успокоится, — ответила Нина. — А мы пока решим, что будем делать дальше.
Следующим утром Мария Борисовна вышла из спальни с собранным чемоданом. Лицо её выражало вселенскую обиду.
— Я уезжаю, — объявила она. — Не буду мешать вашему счастью.
Дима переглянулся с Ниной. Они уже обсудили план действий.
— Мама, давай спокойно поговорим, — предложил он. — Без криков и обвинений.
— О чём тут говорить? — горько усмехнулась Мария Борисовна. — Всё и так ясно. Я вам больше не нужна.
— Это манипуляция, мама, и ты это знаешь, — твёрдо сказал Дима. — Мы любим тебя. Но это не значит, что ты можешь руководить нашей жизнью.
Мария Борисовна опустилась на стул:
— Я никем не руковожу! Я просто хочу быть частью твоей жизни, сынок.
— И ты будешь ею, — вмешалась Нина. — Но на других условиях.
— Каких ещё условиях? — Мария Борисовна насторожилась.
Дима сел напротив матери:
— Во-первых, мы с Ниной будем вместе решать финансовые вопросы. Я не буду тратить наши общие деньги без согласования с женой.
— Во-вторых, — продолжила Нина, — мы будем рады видеть вас в гостях. Но не на месяц. День-два, максимум выходные.
— В-третьих, — Дима был серьёзен, — никаких попыток настроить меня против Нины. Никаких манипуляций. Мы семья, и должны уважать друг друга.
Мария Борисовна выглядела потрясённой:
— То есть вы меня выгоняете? После всего, что я для тебя сделала, Дима?
— Мы тебя не выгоняем, мама, — Дима старался говорить мягко, но твёрдо. — Мы устанавливаем здоровые границы. Я взрослый человек, у меня своя семья. И я хочу, чтобы ты это уважала.
— А если я не согласна с вашими… границами? — Мария Борисовна скрестила руки на груди.
— Тогда нам будет сложно общаться, — честно ответил Дима. — Я не хочу выбирать между мамой и женой. Я люблю вас обеих. Но наша с Ниной семья — это наш приоритет.
В глазах Марии Борисовны блеснули слёзы:
— Я столько для тебя сделала, а ты…
— Мама, — Дима взял её за руку, — ты вырастила меня, и я бесконечно благодарен тебе за это. Но ты вырастила меня не для того, чтобы я всю жизнь оставался маленьким мальчиком, которым можно управлять. Ты вырастила меня, чтобы я стал самостоятельным, верно?
Мария Борисовна молчала, опустив голову.
— Давайте начнём сначала, — предложила Нина. — Мария Борисовна, мы будем рады, если вы погостите у нас ещё несколько дней. Но в гостиной, как мы изначально договаривались. А потом вернётесь в свою квартиру, где ремонт, я уверена, уже давно закончен.
— Ты не понимаешь, — тихо сказала Мария Борисовна. — Мне одиноко там. В пустой квартире.
— Мама, — Дима сжал её руку. — Почему ты раньше не говорила? Мы можем чаще к тебе приезжать. Можем вместе придумать, чем тебе заняться. Но ты должна научиться жить своей жизнью, а не пытаться жить моей.
Мария Борисовна глубоко вздохнула:
— Я не знаю, смогу ли измениться. Мне уже не двадцать лет.
— Попробуй, — улыбнулась Нина. — Ради Димы. Ради нас.
— И ради себя, — добавил Дима. — Тебе тоже будет легче, когда ты перестанешь считать, что все тебе что-то должны.
Мария Борисовна встала:
— Мне нужно подумать. Я поеду к Кириллу, он вчера предложил пожить у них пару дней.
— Хорошо, — кивнул Дима. — А потом мы снова поговорим, договорились?
Мария Борисовна неохотно кивнула:
— Договорились.
Прошло две недели. Мария Борисовна вернулась в свою квартиру. Ремонт, как и предполагала Нина, давно был закончен. Нина с Димой вновь обосновались в своей спальне и наслаждались тишиной и покоем.
— Как думаешь, она правда изменится? — спросила Нина, когда они укладывались спать.
— Не знаю, — честно ответил Дима. — Ей будет трудно. Но она старается, я вижу.
— Она звонила тебе сегодня?
— Да, но всего один раз, — улыбнулся Дима. — И разговор был нормальным. Ничего не требовала, просто рассказала, как съездила на выставку с подругой.
— Это прогресс, — Нина положила голову ему на плечо. — А что насчёт денег на пальто?
— Я сказал, что мы сможем подарить ей пальто на день рождения. Через три месяца. Она согласилась подождать.
— Ещё больший прогресс, — Нина приподнялась на локте. — Знаешь, я горжусь тобой. Не каждый мужчина смог бы так изменить отношения с матерью.
— Это благодаря тебе, — Дима поцеловал её. — Ты не сдалась, не ушла, а боролась за нашу семью.
На следующий день Нина обнаружила в почтовом ящике небольшой конверт. Внутри лежала старинная брошь и записка: «Это брошь моей бабушки. Она всегда говорила, что настоящая женщина должна уметь защищать свой дом. Ты смогла. М.Б.»
Нина долго смотрела на брошь. Это не было извинением, и тем более не было знаком того, что Мария Борисовна полностью изменилась. Но это было признанием — признанием её права на собственную территорию, на свою семью, на своё счастье.
Вечером позвонил Кирилл:
— Как вы там? Мама не донимает?
— Всё нормально, — ответил Дима. — Она даже прислала Нине подарок.
— Брошь? — усмехнулся Кирилл. — Она и Ларисе такую прислала, когда мы поставили границы.
— И что это значит? — спросила Нина.
— Это значит, что она признала в тебе сильную женщину. Достойную соперницу, так сказать.
— Но мы не соперницы, — возразила Нина.
— В её представлении — да. Но это уже шаг вперёд. Раньше она считала тебя просто помехой.
Когда они закончили разговор, Дима обнял Нину:
— Мне жаль, что всё так получилось с мамой. Что нам пришлось через это пройти.
— Не жалей, — Нина прижалась к нему. — Это сделало нас сильнее. И теперь у нас есть чёткие правила, как строить отношения с твоей мамой.
— И главное правило — никто не спит в нашей спальне, кроме нас, — улыбнулся Дима.
— Именно, — кивнула Нина. — Это наша территория. Наше пространство.
Они оба понимали, что их отношения с Марией Борисовной никогда не станут идеальными. Свекровь и невестка не превратятся в лучших подруг, а сын не перестанет любить свою мать. Но теперь у них появились границы — чёткие, понятные, уважаемые всеми. И это было главной победой.
Нина положила брошь на туалетный столик. Символ не мира, но перемирия. И, возможно, начала новых, более здоровых отношений.
Когда на следующей неделе Мария Борисовна пригласила их на воскресный обед, Нина впервые за долгое время согласилась без внутреннего сопротивления. Теперь она знала, что сможет защитить свои границы. И что Дима будет на её стороне.
Солнечное июльское утро заглянуло в окна квартиры, где Нина с улыбкой поливала цветы. Прошло полгода с тех пор, как они с Димой научились отстаивать границы своей семьи. Взяв телефон, она увидела сообщение от подруги: «Ты не поверишь, что я вчера узнала о нашей новой соседке! Помнишь ту женщину с первого этажа, которая недавно переехала с сыном и невесткой? Так вот, она в первый же день устроила такой скандал…» Нина вздохнула – летние истории о свекровях никогда не заканчиваются
