-Эх ты… всё забыл, что я вам в детстве говорила. Вы с сестрой — самые родные люди. Должны беречь друг друга, защищать. Пока живы!
-Мама, прости меня, пожалуйста! — совсем как в детстве сказал Толик.
-Не у меня тебе прощение просить надо.
Он открыл глаза. В кухне было темно. Толик знал, куда поедет сегодня днем.
Он приехал и позвонил в домофон. Когда сестра спросила «Кто там?», не смог ничего ответить…
Все рассказы о жизни
Юлия всю жизнь работала, как проклятая. Умудрялась откладывать деньги еще во времена СССР. Любую копейку откладывала, и как только набиралась подходящая сумма, шла и покупала доллары. Рискуя, покупала. Юлю рано бросил муж, у неё была цель — обеспечить своих двоих детей. Сколько ни спрашивали у Юли подруги и мама, так она и не сказала, почему они с Гришей разошлись. А не сказала, потому что и сама не понимала. Взял он, и ушел. Сказал, что не хотел двоих детей. Ему бы одной Софьи хватило. А Юля взяла, да еще и Толика родила. Софье это было настолько непонятно, что она не принимала такую причину развода. Она думала так: не любил. Вот не любил, и всё тут! А как может быть иначе? Если бы любил Гриша Юлю, не было бы ему в тягость двое детей. И пятеро не было бы!
Детей своих Юля успевала воспитывать в перерывах между работами. И самое главное, что пыталась вложить в их головы — это то, что Соня и Толик — самые родные друг другу люди. Что должны они любить и защищать друг друга, пока живы. Как только появилась возможность, Юля купила своим детям жильё. Две квартиры в одном доме, но на разных этажах. Еще у Юли был участок земли — ей дали от больницы, в которой она работала. Плюсом к своему женщина прикупила соседний. По выходным и во время отпусков женщина строила дачу и сажала сад. Всё было в саду — и деревья, и овощи, и фрукты с ягодами. Дом Юля тоже решила построить добротный. О том, как ей это удалось без мужа, она даже думать не хотела.
-Почему ты не выйдешь замуж второй раз? У тебя есть вполне приличные ухажеры, — спрашивала Юлю подруга и коллега, Дарья.
-Да зачем мне это надо? Я свой смысл жизни определила давно. Это дети. Я привыкла всё делать для них, и сама. Ну, будет у меня муж. Это ему сколько внимания и сил уйдет. Я не хочу! Да и нет у меня лишних сил.
К пенсии у Юли было всё готово. Дети жили в своих квартирах. Дачу она собиралась оставить Сонечке, а у Толика, получалось, не было загородной недвижимости. Собрав последние накопления, Юля купила младшему сыну участок земли. Не в самом плохом месте, и довольно большой.
-Ты мужчина, сынок. Ты сам построишь дом. Главное, есть где! А Соне я оставлю дачу.
-Конечно, мама! Только ты не спеши умирать. Ты всю жизнь работала, а теперь сможешь отдохнуть как следует.
Вроде бы, на даче было чем заняться. Но выйдя на пенсию, Юля начала болеть и разваливаться. Пошла к врачу и обнаружила, что серьезно больна. Она подозревала, что дело плохо — сама же была врачом. Но что настолько плохо…
-Надорвалась ты, — сказала Даша, которую позвала Юля для поддержки. — Вкалывала, как проклятая, всю жизнь. Все дежурства твои, все подработки.
-А мне кажется, что я без работы чахну. Может, не надо было уходить на пенсию?
-Когда кажется, креститься надо, Юля! Ну что вот теперь делать? Ладно! Сейчас уже методов лечения много! Бог даст, вылечим тебя.
Но Бог не дал. У Бога какая-то своя математика, нам, живым, она кажется порой непонятной и жестокой даже. Юля умерла. Всю жизнь вкалывала, чтобы дать своим детям материальную базу. Дала и ушла.
Через полгода после Юлиной смерти, Соня и Толя продали её квартиру, а деньги поделили. Соня правда сопротивлялась.
-Зачем продавать? Мы же можем её сдавать и делить деньги с аренды. Кто просто так в Москве квартиры продает? У мамы двушка, в трех станциях от кольцевой.
-А дачу мне на что ты строить прикажешь? — Толик, видимо, забыл, что подразумевалось, что он сам разберется, на что её строить.
Соня уступила. Свою половину денег от продажи маминой квартиры она вложила в дачу, которую ей оставила мама. Там и так было хорошо, но Соня всё благоустроила, сделала капитальный забор с воротами, сделала в доме хороший ремонт. Квартиру свою тоже отремонтировала, остальные деньги положила в банк, под проценты.
Личная жизнь у Сони не ладилась. Как-то вот насмотрелась она на маму, которая всю жизнь всё сама, да сама. Представляла Соня рядом с собой мужчину. По её представлениям, мужчина должен был быть идеальным. Поддержка и опора во всём. Но все кандидаты, которые встречались Соне, были горазды сесть ей на шею и свесить ноги. Максимум, позаботиться о себе. Ей такое не подходило. Такой вот муж сделает ей детей, а потом уйдет в закат, как её собственный отец. И останется Соня на всю жизнь с детьми и необходимостью вкалывать ради их будущего. А потом сгорит от смертельной болезни, едва выйдя на пенсию. Соне такое не подходило категорически. А может, она просто не любила? Может быть, если бы Соне повезло полюбить, она бы и могла закрыть глаза розовыми очками на какие-то недостатки мужчины. Но не случилось у неё безумной любви. Годам к тридцати Соня решила, что будет жить одна. Никаких больше поисков. Надоело.
Соня выучилась на преподавателя иностранных языков. У неё теперь была возможность давать уроки онлайн, чем она и воспользовалась, переехав на дачу. Сначала на пробу. А потом понравилось, она и совсем туда уехала, а квартиру в Москве сдала.
Толик к тому времени уже женился. На девушке, которая Соне категорически не нравилась. Звали девушку Ирой, и была она ужасно неподходящей Толику девицей — так виделось сестре. Точнее, она так чувствовала. Соня помнила слова матери, что они с братом — самые родные друг другу люди, должны беречь друг друга и защищать. От всего беречь, интересно? От неподходящих женщин тоже беречь?
-Я Иру люблю, и весь сказ! — заявил Толик.
Соня подумала, что она будет жить на даче, и часто видеть Иру ей не придется. Пусть брат живет, с кем хочет, если уж на то пошло.
А потом брат с женой стал наезжать к ней на дачу, мотивируя это тем, что эта земля — его с детства. Толик тоже тут всё делал, помогая маме и посадки сажать, и дом строить.
-А что с твоей землёй? — спросила Соня.
-Стоит.
-Я понимаю, что стоит. Земля — не заяц, чтобы бегать. Что ты там сделал?
-Ничего пока.
-Мы же квартиру мамину продали, чтобы ты построился. А ты говоришь — ничего?
-Сонь, ну по факту, какое твоё дело, что я сделал с деньгами? Мы же их честно поделили! Напополам!
-Ладно…
Они приезжали и всё делали. Претензий с этой стороны к семье брата не было и быть не могло. И Ира помогала Соне, и в доме, и на участке. Как-то Соня даже к ней и привыкла. Обрадовалась, когда родился племянник — своих-то детей у Сони не было. В таком режиме прошло десять лет. Племянник Игорь пошёл в школу. Но в выходные, праздники и каникулы, семья брата неизменно приезжала на дачу к Соне. А потом…
Потом Соня почувствовала себя вдруг плохо. Испугалась и пошла к врачу. Начала обследование, и выяснила, что у неё сразу несколько проблем в организме. Соня лечилась, но ничего не помогало. Однажды ночью ей приснилась мама. Юля сидела в загородном доме и смотрела в окно.
-Молодец ты, Сонечка… в таком порядке дачу содержишь. Я рада. В надежные руки я оставила участок.
-Мама, Толик тоже тут помогает…
Мама вдруг резко повернулась от окна к Соне и сказала:
-Не ходи больше к врачам! Найди бабку!
-Кого-о? — опешила Соня. — В смысле, знахарку, что ли? Мам, ты чего? Ты же сама врач!
Юля покивала. Соня открыла глаза. Почему-то первая её мысль после пробуждения была: надо послушать. Надо найти экстрасенса, или кого там… Соня в этом мало что понимала.
Она прошлась по соседям и узнала, что в соседней деревне живет бабушка. Старенькая, но очень действенная.
-Я в это не очень верю…
-А чего спрашиваешь тогда? — удивилась соседка Таня.
Она тоже жила на даче круглый год, как и Соня.
-Не знаешь, сколько она берет?
-А сколько дашь! Настоящие, они же не про деньги. Они от Бога.
-Я думала, всё такое от лукавого…
-Да ты сходи к Петровне-то, сходи. Сама всё и увидишь. Не бабка! Рентген!
Соня чувствовала себя всё хуже. Самое интересное, что начали названивать брат и его жена, и справляться о её здоровье. Хотя Соня ни о чем таком им не говорила.
-Как ты там? Как чувствуешь себя? — спрашивала Ира.
-Нормально всё!
Это беспокойство неприятно кольнуло Соню. Всё было как-то странно. И то, что она в сорок лет разваливается без причины. И мама во сне. И звонки эти.
-Стой где стоишь! — прикрикнула на неё Петровна прямо с порога. — Ох и наделано на тебя, девка. Ох и наделано!
Она произвела какие-то манипуляции с воском и водой, обошла Соню с кружкой, потом разрешила войти.
-Это я так. Страхуюсь. На самом деле, по воздуху не передается, — сообщила бабушка и рассмеялась.
-Что не передается?
-Порча на смерть, которую тебе сделали.
Соня опешила.
-Мне? Сделали? А вы знаете, кто сделал?
-А чего тут хитрого? Брат твой с женой и сделал!
-Вам Таня обо мне рассказывала, да? Что у меня брат, что он женат.
-Да господь с тобой, красавица! Я тебя впервые вижу, и ничего о тебе сроду не слыхивала. Просто ауру я твою вижу. А она черным черна, и в ней, как в картине, всё нарисовано. Кто, что, и даже зачем.
-И зачем?
-Дом вижу. Сад. Всё приличных размеров.
Сад у Сони и правда был немаленький. Один участок Юля получила, второй выкупила у соседей. Получилось, что земли двенадцать соток. Для одного человека более чем достаточно. Все силы на тот сад уходили, особенно сейчас. Господи! О чем она думает?
Соня расплакалась. Она не хотела верить, что брат мог так с ней поступить.
-Если снять эту… порчу, я выздоровею?
-Выздоровеешь. А на брата не греши. Неплохой он. Просто не с той бабой связался.
-Я всегда это знала! Но как запретить-то? Не запретишь ведь!
-То-то и оно! Ну, ничего. Оно всё само собой сделается. Мама-то твоя, ангел добрый. При жизни о вас всё пеклась, так и сейчас печется. Давай, садись. Будем снимать порчу твою. Защиту на тебя поставлю, больше не прилетит.
Соне после визита к Петровне, стало гораздо лучше. Она пришла домой и занялась делом. Сменила замки на воротах и калитке, поставила сигнализацию. Потом позвонила брату.
-Я всё знаю. Знаю, что вы мне порчу наслали, сво.ло.чи! Больше ко мне на дачу ни ногой, понятно? Порчу вашу я сняла, вернется вам, или нет — не знаю. А тебя я больше знать не желаю! Можешь даже не пытаться сюда приезжать. Замки я сменила, поставила сигнализацию. Будете соваться — в суд подам.
Толя молчал.
-Чего молчишь? Не ожидал? Думал, умру, а ты на мою дачу хозяином приедешь? Как же ты мог, Господи! Как ты мог?!
Брат так и не сказал Соне ни слова. А потом позвонила Ира, но Соня с ней говорить не стала. Она сбросила звонок и заблокировала невестку. Что та могла сказать ей нового? Гадости какие-нибудь разве что.
Картинка сделана нейросетью
Соне повезло, заезжая раз в год к квартирантам, она так и не встретила ни брата, ни его жену. Никакого общения не было, Соня даже не знала, живы ли они все. Первое время она скучала по Игорьку, но потом как-то перестала скучать. От осинки не родятся апельсинки. А по брату… самое страшное, что по Толику Соня даже не скучала. Информация от знахарки буквально раздавила её. Что касается здоровья, то всё наладилось. Это было поразительно. Соня даже заказала себе по интернету книгу о магии и почитала ради любопытства. До того, как с ней лично случилась такая беда, она даже представить не могла, что это всё возможно в принципе.
Толик жил и мучился, с каждым годом всё сильнее. Ему было плохо от того, что он пошел на поводу у Ирины. Положил глаз на дачу сестры. Ира пела складно:
-Чего вот она живет? Ни ребенка, ни котенка. Ради чего? А у нас сын растет. Лучше ему пусть будет. У нас семья, нам важнее. Мы любим друг друга, а Соня даже полюбить не сумела. Вот сам посуди, что это за человек такой? Зачем такой жить? Да еще и в большом доме в красивом саду…
Шло время, и Толе становилось всё муторнее от того, что он послушал жену. Что участвовал в этом. Становилось плохо от одной мысли о том, что они сделали. А Ирина стала ему неприятна. Толик смотрел на эту, чужую ему, женщину, и не понимал, как он вообще умудрился на ней жениться.
Они стали часто ссориться. Толику в голову полезли темные мысли: может покончить со всем одним махом? Уйти из этой жизни. Разве он недостаточно настрадался? Толик спал на диване в кухне. Было во сне как-то жутко и холодно. Он метался. А потом вдруг стало тепло и светло. Тёплый свет падал в кухню через окно. У окна стояла женщина. Толик подошёл поближе и увидел, что это мама.
-Мама… — заплакал он.
-Эх ты… всё забыл, что я вам в детстве говорила. Вы — самые родные люди. Должны беречь друг друга, защищать. Пока живы!
-Мама, прости меня, пожалуйста! — совсем как в детстве сказал Толик.
-Не у меня тебе прощение просить надо.
Он открыл глаза. В кухне было темно. Толик знал, куда поедет сегодня днем.
Он приехал и позвонил в домофон. Когда сестра спросила «Кто там?», не смог ничего ответить. Так он проделал два или три раза. В конце концов калитка открылась и появилась Соня с топором на перевес. Обычно у них тут было спокойно, но Соня решила подстраховаться.
За воротами стоял брат. Увидев Соню, Толик упал на колени и заплакал.
-Я знаю, что ты меня не простишь! Но я должен был приехать!
-Ты не заболел? — спросила Соня.
-Не знаю. Но мне очень, очень, очень плохо!
Она подумала и сказала:
-Входи!
-А топор?
-Не трону я тебя топором! Совсем с ума сошел?
В доме Соня спросила:
-Мама снилась?
-Да… а откуда ты знаешь?
-Она наш добрый ангел. Ладно, Толик. Давай забудем…
-А ты сможешь?
-Я очень постараюсь.
Они обнялись. Может, Соня и не простила бы брата, но у неё никого в целом свете, кроме него, не было. Самые родные люди.
